Почему-то я страшилась их приезда.
И почему-то мне было хорошо тут, где нет ни родственников, ни друзей, ни знакомых, ни даже привычных благ цивилизации. Будто я вернулась… домой. Не в плане места, но по ощущениям. Я там, где должна быть.
В дверь постучали, и от неожиданности я дернулась, будто воришка. Не люблю ночных визитеров.
– Кто там?
– Госпожа Анна, его величество приглашает вас для беседы в Белый кабинет, – послышался голос одного из придворных, которых я, к своему стыду, не различала. Сначала ещё пыталась запомнить их имена и внешность, но после поняла – бесполезно.
– Спасибо, я подойду.
Пришлось переодеться в простое платье (в корсажное без посторонней помощи не влезть, да и не любила я слепое подчинение правилам).
Слуги в коридоре уже не было. Интересно, зачем я понадобилась королю в столь поздний час? Неужели Харот наконец-то решил выгнать из замка набившую оскомину девчонку?
Или что-то случилось? На секунду стало очень страшно, будто он непременно скажет мне какую-нибудь дурную новость.
Итак, вот и кабинет. Я неуверенно постучалась.
– Войдите.
– Привет, это я. Звал? – заглянула внутрь. Харот сам просил называть его по имени.
– Прости, если разбудил. Анна, присядь, пожалуйста. У меня к тебе несколько странный, но очень важный разговор.
Белый кабинет был не просто белым, он ослеплял белизной. Белый мрамор в стенах, белоснежная мебель из редчайших пород дерева. И только желтое пламя свечей смягчало краски.
Я уселась в мягкое кресло напротив правителя. В голову лезли нехорошие мысли, и я отогнала их от себя.
Король Кристани не источал ни одним движением тревоги или волнения. Его правильное смуглое лицо, выписанное поистине мастерской рукой, не излучало никаких эмоций, а взгляд карих глаз был спокоен.
– Что-то случилось?
– Анна, – Харот движением указательного пальца приказал молчать, – выслушай меня и не спеши давать ответ. Итак, я предлагаю тебе стать моей женой, дабы разделить престол.
До сегодняшнего дня мне казалось, будто я привыкла к любым просьбам. Зря казалось. Бровь дернулась. Харот приложил палец к своим губам и покачал головой.
– Не отвечай. Выслушай меня. Данный союз я собираюсь заключить с целью помощи возрождающемуся государству. Ты и сама знаешь, сколько лет после правления Орелии нам придется восстанавливать экономику и налаживать отношения с народом Кристани. И хоть граждане вначале жаждали изменений и помощи, сейчас они начинают бунтовать. Крестьяне, составляющие большую часть страны, боятся перемен. Они уже привыкли к плохому, но стабильному правлению, и отказываются встречать новое, сомневаясь в моих деяниях, с недоверием относясь к реформам. Они верят только тебе, ибо ты – спасительница. Ты на глазах горожан ворвалась в город, ты воткнула кинжал в королеву без единого сомнения. Теперь представь, какую реакцию создаст свадьба спасительницы и короля? – Харот пригладил рукой вьющиеся черные волосы. – И если ты не откажешь мне в чести стать твоим супругом, то общество поймет, что королю можно доверять. Ибо ты не можешь выбрать кого-то недостойного.
– Но…
– Пожалуйста, слушай, – в очередной раз перебил король, – я прекрасно понимаю, что ты молода. Да, в нашем мире принято выдавать девиц моложе, но в вашем, насколько я осведомлен, ты считаешься совсем юной. Ты красива, ты желанна. Для меня настоящая честь – стать твоим супругой.
У меня нервно задергался левый глаз. Такие красивые фразы, комплименты, предложения – всё это могло сразить наповал даже самую холодную даму Кристани. Но я-то не из этих краев и как-то не привыкла к подобным «деловым союзам». Мне и в голову не приходило, что жениться можно по расчету.
– От тебя требуется лишь родить нам наследника и хранить верность, – он помолчал, – хотя бы прилюдно. Согласись, мое предложение не лишено смысла. Я анализировал будущее и обдумывал его с первого дня вхождения на трон. Не стану отрицать того, что ты интересна мне как женщина, но это совсем не важно. Меня волнует судьба страны. Теперь хорошенько обдумай мои слова и дай ответ.
Правитель склонил голову. В ушах звучало «требуется родить нам наследника». Если честно, такого я не ожидала. Да, Харот был просто изумительным. Красавец с обложек журналов. Его голос растоплял лед. Стать его женой – честь для любой.
Но не для меня.
С другой стороны, он прав – государство надо поднимать из руин. Возможно, таким образом я бы смогла оказать посильную помощь. Да и нет мне смысла цепляться за свою свободу. Не Харот, так какой-нибудь лорд, коих здесь – бесчисленное множество.
– Разреши мне подумать над этой просьбой, – я попыталась улыбнуться, но не смогла.
– Но это не просьба, – не согласился правитель. – Это исключительно выгодное предложение, от которого глупо отказываться.
Появилось в его взгляде что-то такое, из-за чего я поняла – Харот не примет отказа. Он привык завоевывать, и я – следующее его завоевание.
– И всё же…
– Хорошо, Анна. Если тебе так хочется. Но не больше месяца. Согласна?
Кивнула.
– Я могу идти?
– Спокойной ночи. Поверь, ты полюбишь меня.
Я выползла из кабинета на ватных ногах. У меня есть один месяц, но как за тридцать дней я сумею найти достойную причину для отказа? Уж не забеременеть ли мне от кого-нибудь другого? Ну да, подойти к первому встречному и предложить ему стать отцом. «Не хотите ли спасти девушку от брака с королем?». Интересно, как на меня посмотрит предполагаемая жертва? Да и что за глупые принципы? Родить ребенка от неизвестного мужчины лишь потому, что самый шикарный жених всей Кристани (да и не только её) предложил мне стать его женой?
Были бы у меня деньги – я бы сбежала. Но не могу. Я – пленница золотой клетки. У меня есть всё, но нет свободы. Не золотые ложки же воровать из королевской столовой…
Видимо, у меня никогда не получится жить спокойной жизнью. То в опале, то на троне.
Впрочем, меня тяготило нечто другое. Не страх замужества и не желание сбежать. Уже полгода я никак не могла разобраться с собственными чувствами по отношению к одному мужчине.
Как быть, если я уже была влюблена?
И тот, кого я вспоминаю ночами, пишет мне раз в месяц отвратительно короткие письма, необходимые лишь ради отписки, не делится ничем и на мои вопросы отвечает крайне скупо.
С другой стороны, как можно утверждать, люблю я или нет, если я не видела его уже полгода? Вполне возможно, что образ нарисовала по памяти, а чувства, оставшиеся после отъезда Ричарда, – преданность другу.
Возможно, свадьба стала бы идеальным решением всех проблем. Никаких мучений, никаких «а если бы…». У меня появится муж, которого я постараюсь полюбить, а Ричард перестанет икать после каждого моего воспоминания о нем. Так может согласиться прямо сейчас?
– Нет уж. У меня есть свободный месяц, и я проживу его в своё удовольствие, – пробормотала я, подытоживая ночную беседу.
***
У моих окон щебетали птицы. Каждое утро они прилетали сюда, чтобы вдоволь наговориться. Солнечные лучи ползли по стенам, касались моих волос, приглашая проснуться. Я с хрустом потянулась.
В огромной столовой замка никого не было, поэтому я прошмыгнула мимо накрытого стола и вошла на кухню.
– Госпожа, – поклонился мне королевский повар, – завтрак давно подан, если вы соизволите подождать, я добавлю к нему ароматных булочек с корицей.
– Нет, спасибо, – я отмахнулась. – Положите чего-нибудь, чего не жалко, и я уйду.
– Что вы желаете? – В глазах повара появилась обида.
– На ваш вкус.
Не люблю я эти реверансы. Дал бы что-нибудь, я бы это съела – и дело с концом. Но нет, нужно трижды спрашивать, трижды отвечать, уточнять и не соглашаться с моим выбором, ибо гостье дворца не положено есть что попало.
Повар покачал головой и налил щедрую порцию каши с неведомыми мне фруктами и травами. Я расправилась с ней прямо на кухне и убежала на улицу, по пути сотню раз поздоровавшись с обслугой замка.
Денек выдался настолько чудесным, что на улицы выползли все от мала до велика. Мне с десяток раз предложили составить компанию люди разного статуса и степени знакомства со мной, но я вежливо отказывалась, ссылаясь на неотложные дела. Не люблю внимания, вот не люблю, и всё тут!
От очередного зажиточного торговца, приглашающего меня на ужин в кругу его семьи, отвлекла Маделин.
– Деточка, доброе утро! – воскликнула она, подбегая, подобрав полы юбки. – Я тебя искала!
Я не уставала поражаться этой женщине. В ее довольно-таки преклонном возрасте знахарку никак не получалось назвать «старой». Яркие глаза, быстрая походка, моложавый голос. Нет, она совсем не старуха!
– Доброе.
Непривычная задумчивость, глубокая морщинка меж бровями и взволнованный тон заставили меня занервничать. Было непонятно, произошло ли что-то плохое или, наоборот, всё идет слишком уж хорошо.
– Что-то случилось? – тревожным голосом во второй раз за несколько часов повторила я.
– Анна, я должна тебе кое-что сказать.
Она закусила губу. Я молчала, боясь спугнуть что-то важное. По спине побежали мурашки.
– Девочка… – знахарка мучительно долго комкала кончик шали. – Только что пришло письмо. Ричард женится!
И она печально улыбнулась, доставая из складок вязанной кофты надорванный сверху конверт.
Сердце рухнуло вниз и разбилось где-то в районе живота. Стало невыносимо тяжело дышать.
– Это же прекрасно… – прошептала я, расплываясь в лживой улыбке.
Глава 2. Невезение
Так я и стояла посреди дороги, неестественно растянув губы в подобии улыбки.
– И ты совсем не переживаешь? – Маделин нахмурилась, словно знала обо мне что-то, чего я никогда не рассказывала.
– Нет, о чем вы! – Улыбка стала еще шире – я практически слышала, как трещат губы.
– Милая девочка, даже мне столь поспешное известие показалось неправильным. Или тебя Ричард предупредил заранее?
– Он мне вообще ничего не рассказывал, – проблеяла я.