Он перевёл взгляд на галерею по другую сторону комнаты и направился туда. Вокруг паланкина, который охранял голый до пояса мавр, стояла куча людей. Ги стал наблюдать. В паланкин по очереди входили парочки. Как только они оказывались внутри, мавр задёргивал занавеску — на минуту, потом стучал по крыше, и парочка вынуждена была выходить. Ги подошёл к девушке в маске, стоявшей, улыбаясь, с краю толпы.
— Мадам, мадемуазель, окажите мне честь!
Та засмеялась ему в лицо:
— Нет.
Но когда он поклонился, она схватила его за руку.
— Да.
Они дождались своей очереди — и нырнули в тесный интерьер паланкина. Ги сразу же обнял девушку и поцеловал, она сперва пыталась вырваться, потом, покуда поцелуй длился, постепенно стала податливой и прижала юношу к себе. Тело её было тёплым.
Мавр нанёс два сильных удара по крыше. Ги с девушкой разжали объятия и вышли, смеясь и разглядывая друг друга. Девушка быстро юркнула в толпу. Ги последовал за ней и настиг её у лестницы.
— Не убегайте.
Девушка с улыбкой ответила:
— По-моему, это опасно.
— Так и должно быть.
Девушка была привлекательной: невысокой, стройной, с овальным лицом и высокой грудью. Не вульгарной.
— Оставаться в одиночестве тоже опасно. — Он взял её за руку. — К тому же время от времени нужно менять кавалеров.
Девушка казалась довольной и не вырывалась. Кто-то поблизости сказал:
— Наверху танцы.
Молодой человек взял ладонь девушки в свою руку.
— Пойдёмте!
— Как вас зовут?
— Ги. А вас?
— Лилиан.
— Вы мне очень нравитесь.
Подняться по лестнице оказалось трудно. Ступеньки были заняты массой обнажённых плеч, пышных кружевных юбок — люди тесно сидели там модным «каскадом». Ниже изысканных чёрных масок сверкали ожерелья. На лицах некоторых пар отражалось волнение и нерешительность; ощущалось трепетное предвкушение желанной и немного пугающей борьбы.
«Каскадёры» ставили себе целью не пускать никого наверх. Мужчины, осторожно переступавшие через великолепные плечи, внезапно падали, исчезая под кружевами и муслином. Делая вид, будто нащупывают ступеньку, они забирались женщинам под юбки и щекотали им ноги — вся лестница оглашалась восклицаниями и смехом. Один невысокий человек дважды добирался доверху, но его спускали оттуда, передавая с рук на руки. Он был вне себя. Ги один раз упал, но ухватился за балясину. Когда он поднялся наверх, Лилиан ждала его.
Шума в коридоре, ведущем в соседний особняк, было меньше. Поблизости слышалась музыка.
— Послушайте, — сказала Лилиан, — это кадриль.
Они устремились в первый же бальный зал, нашли партнёров и протанцевали три кадрили подряд. Потом выпили в буфете розового шампанского, и Ги увлёк Лилиан в тёмную нишу. Они стояли, прижавшись друг к другу. Он поцеловал её.
— Нет, Ги. Не надо.
Он положил ладонь, ей под грудь и поцеловал в декольте.
— Не надо, дорогой. Пожалуйста.
Но пока его губы касались её груди, она не двигалась с места. С лестницы послышался новый хор воплей — ещё кто-то против своей воли оказался внизу. Внезапно Лилиан потрепала Ги по щеке и вырвалась. Он настиг её на балконе. Она повернулась к нему и выпятила губы.
— Это обещание? — спросил Ги.
— Вы не знаете, кто я.
— Это оберегает вас от всего, кроме наслаждения.
— В таком случае — да.
— Лилиан!
Он коснулся её руки.
— Мой муж смотрит.
Ги опустил руку. Она рассмеялась. Десять минут спустя, по пути в соседний особняк, он потерял её из виду. Потанцевал, слегка пофлиртовал с двумя юными девушками; но им недоставало живости Лилиан. Затем после полуночи нашёл её снова.
— Я искала вас, — сказала она. По голосу легко было догадаться, что это ложь.
К ним подошёл Уссе, подозвал официанта с шампанским и, когда бокалы были наполнены, взял молодых людей под руки и повёл между танцующими.
— А, Вьель-Кастель! Хоть его могу узнать!
Барон де Вьель-Кастель, остроглазый сплетник при императорском дворе и блестящий вельможа, не надевал маски, потому что был слишком хорошо известен или слишком тщеславен (поскольку сам император, не имевший надежды остаться неузнанным, иногда прятал под нею лицо).
Когда они подошли, де Вьель-Кастель разговаривал с улыбавшейся девушкой в крошечной шёлковой маске и платье с соблазнительно низким вырезом. Он по-отцовски потрепал её за подбородок.
— Кто вы, милое дитя?
— Это секрет, барон, — ответила та «детским» голоском, кокетливо глядя на него.
— Так, — сказал Вьель-Кастель. — Вы меня знаете. Он поднял руку к левой груди девушки, взвесил её на ладони, несколько раз сжал двумя пальцами.
— Вы уверены, что мы уже... э... не обедали вместе?
— Этого не было, барон, — очень спокойно ответила та.
— Ну что ж, малышка... — Он последний раз сжал её грудь и опустил руку. — Надо будет устроить это как-нибудь на днях, а?
И, переведя взгляд на другую девушку, пошёл дальше.
— Говорят, он пишет обо всех мемуары, — сказала Лилиан.
Уссе резко обернулся к ней.
— А вам откуда это известно?
— Тише, — сказала она. — Потанцуйте со мной. Отдав свои бокалы Ги, они закружились в быстром вальсе. Он следил за ними с лёгкой ревностью. Лилиан волновала его. Кто она, шикарная кокотка или нет? Уссе привёл её обратно, откланялся и поспешил за маршалом Канробером[38], которого только что узнал в одном из гостей.
— Давай выпьем ещё шампанского, — предложила Лилиан. — К тому же я проголодалась.
Они пошли в буфет. В час ночи в большом зале начали танцевать артисты балета, и все бросились смотреть. Ги повёл Лилиан в безлюдную комнату внизу. Выключили свет, но ключа от двери у него не было. Лилиан с лёгким колебанием прилегла на софу, но, когда Ги склонился к ней, подскочила:
— Нет, нет, нет.
В темноте она натолкнулась на стол, и молодой человек поймал её.
— Ги!
Идти к софе Лилиан не хотела. Ги поцеловал те, она ответила, и он стал медленно заваливать её на стол. Она прижалась к нему бёдрами.
— Ты обещала.
— Да. О, какой ты тяжёлый! Только не здесь.
— Ты же не идёшь на софу.
— Ги, нет, послушай. Я обещала. Но сейчас отпусти.
У двери послышался какой-то шум, Ги отодвинулся и одной рукой приподнял Лилиан. Однако никто не вошёл. Теперь оба они могли разглядеть друг друга в темноте. Лилиан приблизилась и обняла молодого человека.
— Поцелуй меня.
Когда Ги коснулся её губами, она прильнула к нему; но едва он опустил одну руку, высвободилась, распахнула дверь и встала в проёме, уперев руку в бедро и заведя ногу за ногу.
— Дорогой, чего ты ждёшь там, в темноте?
— Чёрт возьми, как я могу выйти в таком виде?
Она весело рассмеялась.
— Не унывай, Ги.
— Я сейчас выйду.
— А что ты там делаешь, в одиночестве?
Ги бросился к ней. Она с весёлым криком метнулась прочь. Через минуту они, смеясь, стояли на верхней площадке лестницы, внизу продолжался каскад.
Полчаса спустя, когда они ходили из гостиной в гостиную, Лилиан исчезла. Разыскивая её, Ги обнаружил в одной из комнат рулетку, люди густо толпились вокруг неё, стремясь поставить деньги на какой-нибудь номер. Атмосфера вечера внезапно стала более оживлённой. Потом часть людей выбежала из комнаты, увлекая с собой Ги, и через минуту он аплодировал девицам, танцующим неистовый импровизированный канкан. Они высоко задирали нижние юбки, обнажая ноги.
В нескольких шагах от него стояла, улыбаясь, высокая стройная брюнетка. Ему неожиданно захотелось увидеть её среди танцующих. Он подошёл к ней.
— Не хотите ли принять участие в этом танце?
Она покачала головой.
— Очень прошу вас.
Брюнетка попятилась, но кто-то сзади подтолкнул её, а одна из танцующих подскочила и потянула за руку. Брюнетка, видимо, решила, что ничего не поделаешь. Слегка покраснев, она задрала юбку и принялась вскидывать ноги в лад с остальными.
— Выше, выше!
Толпа мужчин была в восторге. Ги смотрел только на брюнетку. Вскоре она, видимо, возбудилась быстрой музыкой, лихорадочным ритмом танца и собственной дерзостью. Её юбка и кружевное бельё стали взлетать выше талии, обнажая чёрные чулки и подвязки, сквозь тонкую ткань кружевных панталон при вскидывании ног темнело интимное место.
— Браво!
Толпа просила танцующих продолжать. Некоторые девицы стали поворачиваться, кружа юбками, как Бридиди, лучшая танцовщица из Баль-Мабиля, или выделывать сладострастные прыжки. Шум стоял жуткий.
Ги смотрел на брюнетку как зачарованный. Наконец она опустила юбку и, тяжело дыша, побежала со смехом в другую сторону этой импровизированной эстрады. Когда Ги подошёл туда, она уже скрылась в толпе, однако ему почудилось, что её силуэт промелькнул на верхней лестничной площадке. Эта лестница была не так загромождена, как главная, но у Ги ушла минута, чтобы подняться наверх. Той, кого он искал, не было видно. Этой части дома Ги ещё не видел, света там было меньше.
Он пошёл по галерее. За колонну спряталась какая-то тень — то была обнимающаяся парочка. Когда он заглянул в одну из комнат, раздался негромкий вскрик, в тусклом зеркале перед собой Ги увидел женщину, на которой не было ничего, кроме маски. Он улыбнулся. Одному там делать было нечего. Пройдя несколько шагов, он услышал громкие голоса за дверью и вошёл.
Довольно многочисленная толпа гостей смотрела на нескольких человек за большим столом под белой скатертью. Посреди него стояли две серебряные чаши с сахаром и кремом.
— Тысяча франков! — выкрикнул один из сидевших. Это был князь Демидов, известный прожигатель жизни. — Полторы тысячи. Чёрт возьми, нет желающих?
Послышался оживлённый шум голосов, в котором звучали озорные нотки; все казались слегка пьяными.