Следовало и дальше прислушиваться к своим инстинктам, но ты в конце концов сдался.
А через неделю она рассказала тебе правду, все как на духу, вперила в тебя сияющий взгляд и через пару секунд сообщила, что бросает мужа ради тебя, уже обо всем ему рассказала и на улице стоит ее машина с чемоданами.
Прошло пять дней, и она умерла от передозировки в ванной своего полуфургона на три кровати, а ее муж пытался тебя найти, грозя оторвать голову и прочие конечности, поэтому ты вынужден был ехать на север, в Йоркшир, в самопровозглашенную ссылку.
Ты садишься, отыскиваешь свои вещи и одеваешься. В кухне делаешь чай, а через несколько минут Сара появляется из спальни с копной растрепанных золотых волос.
Она с улыбкой произносит:
— Извини, я заснула. Так неприлично с моей стороны.
— Не может быть, — говоришь ты. — Прошло-то всего ничего. Будешь чай?
— Нет, — отвечает она, — мне нужно возвращаться. Собакам пора на свежий воздух. Но все равно спасибо.
— Выпей хотя бы чашечку, — говоришь ты. — Не убегай.
Для разнообразия за окном светит солнце, рассеиваясь по долине и затапливая комнату золотистым предзакатным сиянием. При этом на улице все равно продолжает бушевать ветер.
— Китти приедет домой на выходные, — говорит она.
— Замечательная новость. Ты, наверное, скучаешь по ней.
— Да, скучаю.
— Постараюсь не путаться под ногами, — говоришь ты.
— Ну что ты. Мне бы очень хотелось, чтобы вы с ней познакомились. К тому же она привезет своего нового парня. Не хочу все выходные ставить им палки в колеса.
— А, ну тогда другое дело. Значит, опять меня используешь. Сначала ради секса, теперь в качестве отмазки.
Она улыбается, но на ее щеках вспыхивает румянец.
— Это было некстати, — говоришь ты. — Прости.
— Это плохо?
Ты знаешь, что она имеет в виду; ей даже не надо ничего добавлять.
— Конечно нет. Если тебя это не огорчает.
— Казалось бы, должно, но на самом деле на меня сейчас столько всего навалилось, что это — сущая мелочь.
В заднем кармане начинает вибрировать телефон. Следовало отключить звук, как обычно, когда ты не один, но Сара застала тебя врасплох.
— Извини, — произносишь ты.
— Не волнуйся, — отвечает она, поднимаясь. — Мне надо возвращаться. Она закрывает за собой дверь в тот самый момент, когда ты проводишь по экрану, чтобы принять вызов.
— Привет, красотка, — говоришь ты. — Давненько мы не общались.
Когда Сара возвращается, чтобы погулять с собаками, за окном начинает темнеть. Она думает о банке, о предложенной возможности консолидировать долг[7] и принимает решение согласиться на этот вариант.
Ситуация с Эйденом тоже складывается странным образом, но Сара решает довериться ему. Кое-что поменялось в динамике их отношений; то, что она начала к нему чувствовать теперь, не имеет ничего общего с девчоночьей влюбленностью, которая столько лет подпитывала ее фантазии. Между ними существует взаимное сексуальное влечение, возможно, то же, что было всегда, только теперь оно основывается на фундаменте из взаимного уважения и дружбы. Когда-то давно она бы назвала его «другом с привилегиями», хотя в те годы такой фразы и не существовало, в чем Сара вполне уверена; как это не назови, механизм работал.
Но тогда почему она так огорчилась из-за того, что он не позвонил ей в прошлый раз? Может, все дело в Джиме, убеждавшем ее — она заслуживает лучшего?
Сара стоит у дальнего края поля и смотрит вниз на ферму, дом и открывающуюся за ним долину. С заходом солнца температура начала ползти вниз, поэтому зябкость от холодной влажной земли расходится по всему телу.
Такое чувство, что, когда речь заходит о Джиме, все доводы постоянно смещаются без ее ведома. Взять, например, деньги; как он обошелся с Эйденом, собственным лучшим другом.
Складывается ощущение, будто она провела всю свою жизнь в открытом море и только недавно с возвращением Эйдена почувствовала твердую почву под ногами.
Она делает себе на ужин бутерброд, пока собаки шумно поедают свой корм в углу. Только усаживается за еду, раздается стук, а потом дверь открывается и заходит Софи.
— Привет, — говорит Сара, пока подруга сбрасывает зимнее пальто, разматывает толстый шарф и снимает шерстяную шапочку. Из-под шапки темной блестящей волной рассыпаются волосы.
— Ты не против, что я заглянула? Нужно было приехать пораньше, я и собиралась. Извини.
— Да нет, что ты. Рада тебя видеть. Хочешь бутерброд?
— Нет, спасибо, дорогуша. Я ужинаю позже. Просто хотела сказать, что мы заработали почти сорок фунтов на распродаже выпечки.
— Прекрасные новости!
Софи делает все, как обычно, почти по привычке: достает из шкафа два бокала, находит в ящике штопор и лезет в холодильник за бутылкой.
— Тебе нужно пополнить запасы, милочка, — замечает она, спиной захлопывая дверцу. — В следующий раз привезу новую партию, договорились?
— Это не обязательно, — говорит Сара.
— Если на то пошло, я и так сама все и выпиваю, — замечает Софи. — Поэтому вполне закономерно должна восполнить недостачу.
— Может, чаю?
Сара наполняет две чашки из заварника, залитого кипятком двадцать минут назад. Чай немного остыл, но пойдет и так.
— Как дела у Джорджа? — мягко начинает она.
Софи пьет, крепко обхватив чашку ладонями.
— Тебе правду сказать? Ну что ж, он дуется и ведет себя как неблагодарный, грубый и беспардонный ребенок. К тому же слишком много пьет. Как тебе такое начало?
Сара, доев последний бутерброд, отставляет тарелку.
— Разве он не всегда такой?
По крайней мере, заставила Софи улыбнуться.
— Теперь совсем испортился.
— Почему?
Софи морщится.
— Понятия не имею. И, если честно, меня от всего этого уже тошнит. Сегодня он уехал, а потом почти все выходные будет играть в гольф. Но меня все устраивает. Мне уже почти плевать, чем он занимается.
— Я сегодня видела Уилла, — говорит Сара, всматриваясь в лицо подруги. Она пытается скрыть эмоции за маской безразличия, но маска так и норовит соскользнуть.
— Правда?
— Это не мое дело, — замечает Сара. — Но он кажется… очень заинтересованным.
Софи шумно выдыхает.
— Вот именно. Ты права.
— Значит, ты с ним встречаешься?
— Я бы это так не назвала, — Софи, вздыхая, помешивает ложкой в чашке. На поверхность поднимается осадок, коричневые пленки выглядят, словно слои магмы, застывшие после извержения вулкана. Но она все равно пьет.
— Я ни в чем тебя не обвиняю. Бог судья, ты с Джорджем и так достаточно натерпелась. Но как тебе кажется, это серьезно?
Софи задумывается, подбирая слова. Через какое-то время она произносит:
— Не уверена. Все это… Он как глоток свежего воздуха, понимаешь? Он великолепный, голодный, полный жизни, энергии и жажды приключений. С ним я чувствую себя так, будто проснулась после долгого сна.
— Вот это да, — срывается с губ Сары.
Впервые за несколько минут Софи поднимает взгляд, встречаясь глазами с Сарой, и у той создается впечатление, будто в глазах подруги зажегся свет. На лице Софи играет улыбка, а заряд, который от нее исходит, обладает почти животным влечением.
— Сама знаю, ситуация практически комична, — говорит она, — но я впервые реально поняла, почему Джордж это делает.
— Собираешься ему рассказать?
Софи немного хмурится, как будто Сара ляпнула глупость, однако мысль медленно пускает ростки, и она начинает усматривать в ней некое логическое начало.
— Может, и скажу, — произносит она. — Не хочу огорчать бедного старого козла, но я по-настоящему сожалею, что он мне честно не говорил о своих интрижках, если уж никак не мог без них обойтись. Больно ведь как раз из-за подозрений и вранья, они хуже, чем сама измена. Он всегда притаскивается обратно домой, как какой-нибудь грязный старый дворовой кот. Но бросать меня не собирается. А я не собираюсь бросать его. Я бы поступила по-взрослому, если бы рассказала ему о том, что происходит.
— И как бы, по-твоему, он отреагировал? — спрашивает Сара.
Софи хохочет.
— Да у него, наверное, крыша бы поехала. Начал бы бегать по кругу и долго кричать, потом, скорее всего, вылакал бы полбутылки односолодового виски[8] и потащил бы меня в постель, чтобы напомнить, как это на самом деле должно выглядеть.
Сара ставит чайник, чтобы заварить свежего чая.
— Расскажи, как поживают твои дети, — говорит Софи. — Что там у Китти и Оскара?
— У Китти, кажется, все в порядке, — отвечает Сара. — Какой-то парень с верхнего этажа купил барабанную установку. И в девочке, похоже, проснулся боевой дух; они собрались всем коллективом, пытаются его уговорить репетировать в строго отведенное время, если ему совсем уж неймется. Она приезжает домой на выходные; так что сможешь расспросить сама. Поужинаешь с нами?
— Обожаю, когда Китти в боевом настрое, — говорит Софи. — Она становится такой сильной.
Как только начинает кипеть чайник, раздается внезапный резкий стук, а потом дверь открывается. На пороге стоит Гарри Баттон.
— Все в порядке, Гарри? — спрашивает Сара.
Здесь люди постоянно заходят в дом без приглашения; иногда хозяин при этом может находится на заднем дворе или вообще быть где-то в другом месте. Прожив тут почти всю свою сознательную жизнь, Сара до сих пор не привыкла к тому, что люди просто заходят друг к другу в дома.
— Проходи, присаживайся.
— Привет, Гарри, — говорит Софи. — Все в порядке, дорогой?
— Как дела? — спрашивает Сара.
— Я ненадолго, — произносит он, медленно опускаясь на кухонный табурет. — Хотел сказать, что ручей вернулся в нормальное русло.
— О, — говорит Сара, — хорошие новости.
— В общем, мы хотим тебе и твоему другу, ну, спасибо сказать. Мойра шлет кучу благодарностей; она кое-что готовит. Говорит, завтра занесет.