Охранники на башенках, видимо, сразу узнали своего господина, поскольку стоило ему выехать на площадку, как створки ворот лязгнули и распахнулись. Наш караван постепенно втянулся во внутренний дворик замка, ворота за нами тут же закрылись, а к повозкам поспешили местные слуги, торопясь развезти их по своим местам и освободить двор.
Я вытащил свой мешок и остался возле фуры в равнодушном ожидании. Ожидании чего? Не знаю. Мне было всё безразлично. Я отметил во дворе служебные постройки, конюшню, казарму для солдат и какие-то амбары. Резиденция графа – четырехэтажное здание – одной своей стороной лепилось к скале, от которой начиналась наружная каменная ограда с зубьями. Другая стена этого строения почти полностью перегораживала двор напротив ворот и на первых двух этажах была снабжена бойницами. Таким образом, чтобы попасть в сам замок, к крепким дубовым дверям, необходимо после ворот обогнуть эту стену под прицелом бойниц, войти в тесноватое пространство между входом и наружной каменной оградой, подняться по ступенькам и миновать проход, в стенах которого по бокам также зияли бойницы.
Переговорив с солидным мужчиной, по виду дворецким, граф ушёл. Тот подозвал одного из слуг и, указав на меня, о чём-то распорядился. Слуга, парнишка лет пятнадцати, подбежал ко мне и, подхватив сумку, сообщил, что меня велено поселить в покоях, занимаемых обычно знахарем, это совсем рядом с апартаментами господина на третьем этаже, а господин знахарь не был уже столько лет, сколько сам слуга ещё не прожил на белом свете.
По дороге он, похоже, соскучившись по новым слушателям, трещал без умолку, выкладывая мне последние замковые новости и происшествия. Так я узнал, что конюший «на ножах» с кузнецом. Оба добиваются расположения старшей горничной, а она, вертихвостка, ни тому, ни другому не отдает предпочтения. Рыжая кошка вчера утащила у повара половину окорока, который тот приготовил себе на закуску. Повар обиделся и пережарил свинину. Потом они на пару с ключарем напились в дугу и пели похабные песни до утра, не давая спать начальнику караула. Леди Олисия приезжала в это же время в прошлом году. Она такая красивая, что он, Протис, непременно на ней женится, но для этого он сначала должен стать хорошим воином, что у него неплохо получается, как говорит десятник Лориус. В комнатах знахаря господину травнику будет удобно, потому что её всегда убирают. Пыли и паутины там отродясь не водилось, а сейчас застилают свежую постель. Еды в замке полно, но повар – мужик прижимистый и вредный. Сначала заставит воды наносить, котлы начистить, только потом даст пирог. Пироги у него вкусные – просто объедение. Но если сдружиться с ключарем, то и винца может иногда перепасть.
У меня немного в глазах зарябило от потока сведений, вылитых на мою бедную утомленную голову. Протис не стал задерживаться: наскоро показал мне, где что лежит, и исчез любоваться на свою незабвенную леди Олисию.
Апартаменты состояли из трёх комнат: гостиной, спальни и кабинета. В спальне была дверь в ванную и туалет, а в кабинете – дверь в лабораторию. Если во всех помещениях был порядок, то в лаборатории толстенным слоем лежала пыль. Доступ челяди сюда был строжайше запрещён, а артефакт поддержания порядка давным-давно разрядился. Я походя его зарядил и активировал. Некоторое время сюда лучше будет не заходить. Затем прошёл в спальню и, не раздеваясь, упал на мягкую постель.
Часа через два позвали ужинать, и я спустился на второй этаж в малую столовую. За столом на возвышении расположился сам граф с дочерью и капитаном охраны. За столом ниже сидели дворецкий, начальник гарнизона, старшая горничная и эконом. Мне было указано занять место сразу после дворецкого. Когда все собрались, граф представил меня собравшимся в качестве помощника господина знахаря и предложил обращаться в случае заболеваний. После этого был подан обильный и вкусно приготовленный ужин. Свидетельством того, что я понемногу начал оттаивать, были мои размышления на тему, что бы меня ожидало, в случае если бы я так и остался походным поваром.
Скорее всего, поскольку повар здесь уже был, и, насколько я могу судить, хороший, мне бы предстояло сопровождать господина графа в его походах. Причём, если последний из намеченных им в этом году походов закончился бы в его родовом замке, где, вероятно, место повара давно занято, то скорее всего там бы я получил полный расчёт и катился на все четыре стороны. То есть оказался бы в одиночестве в глубине мятежной лоперской территории. А это меня никак не устраивало. Сколько я ни ломал голову, единственный вариант вернуться на родину – это снова пройти насквозь Грассерские горы, но уже основательно подготовившись.
Вечерний осмотр воинов показал, что все легкораненые практически пришли в норму, двое тяжёлых, как я и предполагал, уже потихоньку ходили, и дело у них шло на поправку. Во всяком случае, исцеление могло разве что значительно ускорить их выздоровление, поэтому я решил оставить их в покое. В точном соответствии с байкой: «Господин лекарь, что будем делать с этим больным? Лечить?» – «Нет, пусть живет».
Таким образом, моего целительского участия требовали шестеро тяжелораненых и Олисия. Я разделся, забрался под одеяло и, проверив своё состояние, понял, что этой ночью исцелением заняться не смогу. Тогда я расслабился и через несколько вдохов слился с магической энергией. С каждым разом это получалось всё проще и быстрее. Видимо, тренировки, связанные с концентрацией, в сочетании с изменившейся в пещерах магической и физической структурой моего тела обеспечивали быстрый прогресс в этом направлении.
В таком состоянии я продумывал, как наиболее безопасно для Свенты настроить связь с ней. Мучила ещё неизвестность, достаточно ли хорошо я запомнил её магический узор, поскольку магического слияния с ней никогда не проводил. Когда я был рядом – понятия о таковом не имел. Теперь, имея понятие, не имею рядом свою жену. Рядом со мной не было никого, кто мог бы дать добрый совет, как пользоваться моими новыми возможностями. Где же вы, мои наставники, и где же ты, имперец, со своими своевременными советами?! Мне живо вспомнился целитель империи Сун, который после лабиринта вручил мне кристалл, а потом, в Сербано, посоветовал не бояться исцелять, а бояться менять.
Правда, получилось, что я слишком расхрабрился после его советов, но он и тогда воспринимался как сон или некое свернутое знание, полученное из кристалла. Видимо, я достаточно ярко представил его во всех подробностях, поскольку ощутил сверкнувшую нить связи и оказался рядом с ним. Он был одет в домашний халат и, сидя на коленях за низким столиком, кисточкой писал в столбик цзыры – знаки имперского образного письма. Я материализовал собственный фантом, тут же почувствовав, что долго его не продержу, слишком устал прошлой ночью.
– Приветствую вас, наставник, – сказал я на сунском, спасибо Герболио, что заставил выучить и этот язык тоже.
Сунец удивлённо глянул на меня и быстро сказал на элморском:
– Развей фантом, убери связь, я сейчас отвечу.
Через минуту снова мелькнул отблеск молнии, появилась нить связи, и передо мной сформировался фантом имперца.
– Меня зовут Финь Ю. Я целитель, как ты уже догадался. Я так понимаю, ты очень быстро прогрессировал, но теперь не знаешь толком, как пользоваться новыми способностями?
Я молча кивнул.
– Скажи мне, ты гений? – спросил Финь Ю. – Есть всего несколько целителей, способных использовать нить-связь. Как тебе это удалось?
– У меня это получилось, когда я много дней, без пищи, в полном мраке, используя только магическое зрение, провёл в туннелях Грассерских гор.
И я вкратце поведал историю своих злоключений в поисках выхода на поверхность. Рассказал, как мне помогла нить-луч в поисках выхода, как говорил с женой, как исцелял слиянием, и про магические руки, которые теперь исчезли.
– Видимо, ты был на грани смерти, раз у тебя получилось, – задумчиво сказал Финь Ю. – Такое тоже бывает. Но никто никогда не пойдёт на это сознательно ради приобретения способностей, слишком велик риск. Но почти никто о них и не знает, даже целители. И тебе придётся молчать о своих умениях.
– Но почему? Это же так удобно…
– Если ты не хочешь, чтобы целителей убивали, как бешеных собак, чтобы их травили во всём мире, ты будешь молчать, – жёстко сказал имперец. – Сегодня сильные мира сего уверены, что целитель может нанести вред либо с помощью боевой магии, которую можно отразить амулетами, либо на расстоянии не более тридцати метров. Чтобы быть спокойным за собственную безопасность, достаточно не допустить его на это расстояние или иметь рядом верного целителя, который не позволит причинить вред. Теперь представь, правители узнают, что целитель может убить их на любом расстоянии. Представил? Ни один не захочет жить с осознанием своей беззащитности и всеми силами будет стараться исключить угрозу. Один наивный целитель имел глупость похвастаться, что овладел способом исцелять на расстоянии. Правитель не поверил ему, а придворный целитель поднял коллегу на смех, чем, как выяснилось, спас тому жизнь. Глупца не казнили сразу, но по его следу направили убийц. На всякий случай. Из предусмотрительности. Но тот понял, что ему не жить, и успел скрыться, сымитировав свою смерть. Теперь он работает скромным каллиграфом при дворе наместника отдаленной провинции, изменил внешность и больше никому ничего не рассказывает. Вот так, юноша. А теперь смотри и запоминай.
Финь Ю сформировал с десяток разнообразных структур и держал их некоторое время, пока я не сказал, что запомнил. Потом сунец потребовал несколько раз всё воспроизвести. Убедившись, что я хорошо их запомнил, сказал:
– Это тренировочное задание. Когда сможешь из этих узоров собрать шар, соединись со мной. Запомни несколько характерных признаков моей структуры. Этого будет достаточно для связи. Для контакта с немагами запомни ещё один узор. Он достаточно прост, но позволяет почти мгновенно переключить потребление энергии для поддержания связи только на тебя. Но фантомами пользуйся осторожно. Ты ещё слаб и неопытен, чтобы долго поддерживать связь с немагами или обычными магами. На сегодня всё. Тебе требуется отдых. Не забыл приёмы глубокой релаксации?