ый объект», содержащий ряд особых свойств и качеств мышления (то есть направленных вовне, на мифические объекты). Именно этот аспект мышления, не подверженный мифологической (в данном случае) объективации (то есть это необъективируемое ядро мысли), начинает мыслиться как абсолютное по отношению к мифологии. Но, разумеется, такая формулировка может сохранять свою целостность, только если объективируется именно мифология, ибо есть много других объективируемых вещей, включая саму мысль. Хотя в том виде, в каком она раскрывается в Суттах, мысль остается свободной от такой объективации.
3.0.12. Используя термин «объективация» в метафилософском подходе, я должен отметить потребность еще в одном метапонятии, которое, по крайней мере отчасти, соответствует мифу, а именно понятии эмпирического сознания. Понятие эмпирического сознания, хотя оно и вызывает некоторые европейские ассоциации, все же можно использовать для обозначения определенных типов мыслимых объектов и акта мышления, который к ним относится. «Абсолютная» мысль может тогда соответствовать понятию неэмпирического сознания, то есть типу сознания, который не занимается объектами и который нельзя определить как объект. Это различие ясно проводится в Суттах, и весьма, если не полностью, отличается от сравнимых абхидхармических классификаций.
3.1. Ум и мысль в контексте объективной религиозной ситуации
3.1.0. «Объективная религиозная ситуация» – это метапонятие, которое объясняется следующим образом.
(1) Такая ситуация называется «религиозной», ибо она описана в самом тексте (СН, 222–236) как уже установленная связь между людьми и объектом их поклонения, духами (bhūta). Эта связь включает также различные жертвенные акты, такие как подношения, жертвоприношения и так далее.
(2) Такая ситуация – объективна, ибо она никак не связана с событиями или состояниями ума человека (в противоположность событиям и состояниям ума духов или богов); все такие состояния объективно не имеют значения.
(3) Такая ситуация объективна еще и в том смысле, что ее Наблюдатель, Будда, никак с ней не отождествляется, хотя Он и может включать ее в контекст Своей ситуации (включая ее, например, в Свои текстуальные высказывания). Что, в свою очередь, с другой позиции наблюдения (в нашем случае – с позиции моей собственной метафилософии) можно мыслить как «религиозное».
(4) Наблюдатель в этой ситуации находится на уровне Окончательного Освобождения, или, говоря буддологически, на уровне Полного и Совершенного Пробуждения (samyaksambodhi), с которым сама эта религиозная ситуация как таковая никак не связана. Но если рассматривать ее как естественный status quo чьей-то (или чьей угодно) религиозности, эта ситуация выступает в качестве отправного пункта или начальной стадии на Пути к Полному и Совершенному Пробуждению. [Я бы здесь предположил, что в первом случае эта ситуация не отмечена, а во втором – отмечена. Но это другой вопрос, который мы обсудим позже.]
А теперь давайте вернемся к отрывку в нашем тексте, где речь идет о духах (СН, СНП).
222 Какие бы духи ни собрались здесь,
земные или из промежуточного пространства,
пусть все духи будут счастливы
и усердно внемлют сказанному.
223 Поэтому, о духи, все вы заботьтесь о роде людском
[и] будьте милостивы [к людям],
приносящим вам жертвы денно и нощно;
потому охраняйте же их ревностно.
225 Угасание, избавление от страсти, превосходное
бессмертие,
которых Шакьямуни достиг спокойным [умом], —
ничто не сравнится с этой Дхаммой.
Эта превосходная драгоценность [находится] в Дхамме.
Этой истиной да будет Благоденствие.
226 Чистота, превозносимая лучшим из Будд,
сосредоточение, называемое им непрерывным, —
нет сосредоточения, равного этому…
227 Восемь [типов?] личностей, восхваляемых
Праведными,
заключены [в] этих четырех парах;
они Ученики Счастливо Ушедшего —
данное им принесет великие плоды.
228 [Те], кто тверд умом,
лишен [жажды] чувственного наслаждения, [они]
были усердны
в Учении Гаутамы [и] обрели бессмертие…
230 [Те], кто постиг Благородные Истины,
возвещенные Высшей Мудростью (Будды), —
они не войдут в восьмое существование,
даже будучи очень невнимательными.
231 С достижением [этого] видения
даже три его дхаммы остаются позади:
представление о реальности [своего] «Я», сомнение
и [идея] собственных нравственных
или религиозных достижений.
Он также полностью освобождается от четырех адов
и не может совершить [ни одного из] шести
преступлений.
232 [И] даже если он совершает греховное действие
телом, речью или мыслью,
он не может утаить [его],
[ибо] сказано, [что это] невозможно [для того, кто] узрел Состояние.
235 Старое угасло, новое не возникнет;
отвратившие мысль от будущего существования,
с уничтоженным семенем, без растущих желаний —
они, стойкие, гаснут подобно этой лампе.
222 Какие бы духи ни собрались здесь,
земные или из промежуточного пространства,
прославим Татхагату, почитаемого богами и людьми,
и да пребудет Благоденствие.
3.1.1. Этот призыв обращен к призракам, или духам, изображенным здесь как объект поклонения людей (рода людского – manusiyapajā) и составляющим структуру религиозной ситуации, которая, в свою очередь, включена в другую религиозную ситуацию – призыва к Трем Драгоценностям, а именно к Будде, Дхамме и Сангхе. Фактически мы весьма причудливым образом разместили три текста ситуаций как бы внутри друг друга.
3.1.1.1. Первая ситуация (А) включает «восемь (типов) личностей» (puggala), четыре из которых – это «вступающие» (patipanna) на Путь, а другие четыре – те, кто уже твердо стоит (thita) на Пути, пожиная его плоды (phala). Она содержит ясное описание ума и знания этих личностей, одни из которых названы Учениками (sāvaka) Счастливо Ушедшего (sugata), то есть Будды, и Стойкими (dhīra). Главными качествами в этом описании являются: (1) твердый ум; (2) отсутствие жажды чувственного наслаждения; (3) отсутствие невнимательности. Затем идет ненакопление трех дхамм, а именно: (4) представления о реальности своего «Я» (sakkāyaditthi); (5) сомнения (vicikicchā) и (6) идеи собственных нравственных или религиозных достижений. Остальные пять качеств составляют: (7) неспособность (abhabba) утаивать собственные преступления; (8) видение Состояния; (9) мысль, отвращенная (viratta) от будущего существования; (10) уничтоженное семя (bīja); (11) отсутствие растущих желаний.
Все указанные качества, за исключением десятого, так или иначе отражают конкретные состояния ума, хотя (8) можно понимать как погранично ментальное (или не совсем ментальное) состояние, само бытие которого постижимо лишь ввиду объективного (и в этом смысле не ментального) Состояния Нирваны. Но я вернусь к этому чуть позже в связи с ситуацией C. Качество (10) здесь особенно интересно, ведь понятие «семени» возвращает нас к концепции «живого существа», тогда как здесь семя представлено в умственном контексте. Гораздо позже, особенно в трактатах и комментариях школы саутрантика, оно получило свое полное метафизическое и этическое значение в связи с «возникновением мысли» (сittotpāda) в индивидуальном континууме мысли (cittasantāna), а также в школе вайбхашика, где его независимый статус отрицался. В СН (см. 209 в предыдущем эссе – «уничтожая семя…») «семя» все еще является внутренней и, так сказать, естественной тенденцией, глубоко укорененной в уме и лежащей в основе всякой мысли, пока та, разумеется, производит дурные или благие кармические эффекты. Рассматривая первую строку СН, 235 в качестве содержания мысли, в «семени» можно обнаружить внутреннюю способность, которая хотя и не является мыслью, но все же предопределяет возникновение, продолжение и повторение мыслей и приводит к определенным эффектам в будущем существовании. И поэтому событие уничтожения семени включено в контекст строфы, которая начинается словами «старое угасло, новое не возникнет; отвратившие мысль от будущего существования…». Ибо мы сталкиваемся здесь с четко выраженным содержанием мысли, которое само по себе отрицает процесс существования во всех его фазах. Оно вызывает эффект «отмены», посредством которого семя угасает или уничтожается. В этом случае отрицание направлено сверху вниз. Это так, потому что эмпирически эта строфа касается лишь мысли – а не личности или «Я», – хотя в итоге мы и встречаем нечто, что дает мысли ее кармическое направление и что можно изменить лишь сменой самой мысли. Таким образом, семя нельзя отождествить с состоянием ума и еще меньше с нементальным состоянием. Но важно то, что понятие семени остается в ситуации А вне всякой связи с ситуацией Б или В[58].
3.1.1.2. Вторая ситуация (Б), которая называется «объективной религиозной ситуацией», отмечена воззванием к духам. Она имплицитно включает в себя все виды живых существ, взятых в их взаимоотношении «поклоняющийся – поклонение – объект поклонения». Она также включает все состояния, события и условия, которые существуют