написал свою знаменитую пьесу «Первая Конная», Буденный дал ей высокую оценку. «Мне хочется указать на то, — писал Семен Михайлович, — что только пулеметчик Вишневский, боец Первой Конной, один из могучего коллектива ее героев, смог создать эту вещь — конармейскую… Боец рассказал о бойцах, герой — о героях, конармеец — о конармейцах». (Из предисловия ко 2-му изданию «Первой Конной», 1930 г. — А. 3.). Перед этим, 30 марта 1930 года, Вишневский писал в Москву Буденному: «1) Результаты работы оценены ленинградской прессой отлично. Прилагаю вырезки из 3 главных ленинградских газет: «Лен. правда», «Красная газета» и «Вечерняя газета». 2) В провинции пьеса пошла. Ставит Казань, готовится Днепропетровск, Винница и др. Я отказался от платных договоров — пусть так, только бы давали как следует, верно… 3) МХАТ — один из лучших театров СССР — 20 марта решает вопрос о постановке «Конной». Пьесу они затребовали у меня телеграфно и уже прочли. Впечатление благоприятное — о чем телеграфировал мне сегодня директор МХАТа т. Шейтц. То, что можно сделать в условиях МХАТа, по мысли — огромно… 5) Пресса начинает разбор книжки. Шлю рецензию т. Перцова из «Комс. правды». 6) Поскольку т. М. Горький стал участником спора вокруг книги Бабеля «Конармия» и поскольку пьеса есть и бойцовский ответ Бабелю — я посылаю ее т. М. Горькому. Пусть он выслушает слово бойца и пусть узнает о конниках то, чего еще, наверное, не знает…» И действительно, Вишневский послал Горькому свою пьесу «Первая Конная». И вскоре получил ответ от него. «Пьесу Вашу, т. Вишневский, я уже прочитал раньше, чем Вы прислали мне ее, — писал Алексей Максимович. — Хотел написать Вам — поздравить: Вы написали хорошую вещь… и хороша она именно тем, что написана в повышенном, «героическом» тоне… По поводу книги Бабеля «Конармия» Вс. Вишневский писал: «Бабель… односторонне, искривленно показал нас, буденновцев… Несчастье Бабеля в том, что он не боец. Он был изумлен, испуган, когда попал к нам, и это странно болезненное впечатление интеллигента отразилось в его «Конармии». Дмитрий Фурманов вслед за Вишневским отмечал: «Нет массы. Нет подлинных коммунистов. Побудительные стимулы борьбы мелки». В 1957 году пьеса Вс. Вишневского «Первая Конная» была поставлена в Театре имени Ленинского комсомола. Семен Михайлович не раз встречался с заслуженным артистом РСФСР А. Вовси, который исполнял роль Буденного. В апреле 1933 года, когда Буденный отмечал свое 50-летие, Вс. Вишневский писал ему: «Помню Воронеж, помню Касторную, Сватово, ход на Ростов, на Тихорецкую — и всегда с нами наш командарм. И помню приказ: «Конная армия всегда была грозой неприятелю, любовью и надеждой трудящихся…» Донес память о всех боях, о командарме до наших дней и написал «Первую Конную». Семен Михайлович, в случае, скомандуйте: «По коням!» — и придет в Конную вдесятеро больше, чем раньше. Годы рубить не мешают!» Однажды Горький пригласил Буденного в Союз писателей. В тот день писатели Москвы слушали «самого блестящего кавалерийского начальника в мире». Горький пожал Семену Михайловичу руку и, улыбаясь в усы, сказал:
— Говорить вы умеете. Ярко, по-народному, с юмором. Некоторым нашим литераторам как раз и не хватает простоты языка. Я считаю ваш призыв — писать о Красной Армии, писать правду — очень важным. Так и передайте председателю Реввоенсовета Клименту Ефремовичу Ворошилову. Я уже говорил с ним, он в обиде на писателей. Мало пишут о Красной Армии, до обидного мало. И моя тут вина…
Завязалась беседа о писателях, о книге Фурманова «Чапаев» и о нем самом. Горький сказал, что у Дмитрия Фурманова был живой ум, он много видел на войне и сумел ярко показать это в своем произведении.
— Я часто встречался с ним, — сказал Семен Михайлович. — Фурманов рассказывал о своих планах, говорил, что считает своим долгом писать о бойцах Красной Армии, которые совершили так много подвигов. А вы знаете, Алексей Максимович, — оживился Буденный, — один поэт, сейчас уже не помню кто, написал обо мне поэму. Получилось невесть что. Ну Фурманов и раскритиковал ее…
Поэму о Буденном написал поэт Д. Петровский. Фурманов вспоминал: «Он (Д. М. Петровский) написал большую поэму «Буденный». Пришел ко мне за книжкой, читал поэму. Работал все время с футуристами… Некоторые места потрясающи. Но цельности нет, только места. Говорили мы часа полтора, и что же: он бросит эту поэму и напишет новую — так, как я ему говорил: цельно, реалистически, чтобы связь была через всю поэму, чтобы логика реально-художественная была соблюдена: тогда он эту новую мне прочтет… Я хотел только одного: помочь ему верно охватить Буденного, буденновцев и характер его походов».
— Вот видите, взялся человек писать о Буденном, а его-то небось и в глаза не видел, — подхватил Горький.
— Не видел, факт! — подтвердил Семен Михайлович.
В 1933 году в Москве состоялся I Всесоюзный съезд колхозников-ударников. Буденный выступил на съезде с большой речью. «Вы знаете, товарищи, что сейчас под руководством Максима Горького пишется «История заводов», — обратился Семен Михайлович к делегатам съезда. — То же самое нужно сделать и в отношении сел и колхозов. Нужно записать их революционные заслуги, революционную деятельность, описать героические подвиги тех бойцов, которые в годы гражданской войны сражались в рядах партизан, красногвардейских отрядов, в Красной Армии. Нужно начать писать историю сел и колхозов, чтобы на этой истории воспитывать наше молодое поколение, чтобы оно дало достойных бойцов нашей социалистической Родине…»
Речь Буденного понравилась Горькому, и он откликнулся на нее статьей «История деревни». «Среди прекрасных речей на съезде колхозников, — писал Алексей Максимович, — среди множества ценных пожеланий и предложений, высказанных хозяйками и хозяевами Союза Советов, было отмечено дружными аплодисментами предложение товарища Буденного…» Писатель увидел в нем возможность воспитания советской молодежи на революционных и боевых традициях народа. «Это весьма ценная и своевременная идея, — отмечал Горький, — и она уже, как говорят, «носится в воздухе»… Товарищ Буденный отлично указал, для чего требуется это знание. Но, кроме еще более крепкой организации сопротивления врагам, кроме самообороны оружием, нам необходима оборона посредством знания. Нужно, чтобы молодежь знала, в какой страшной темноте, в какой нищете, в каком унижении жили ее деды и отцы, какую массу крови и энергии затратил рабочий класс на борьбу за освобождение деревни из ежовых рукавиц помещиков и кулаков, из крепких сетей нищенской, единоличной собственности, которая делает людей врагами друг другу…» Далее Горький подчеркнул, что «значение истории деревни будет гораздо шире, глубже, если поставить ее в масштабе всесоюзном, и что к этой работе необходимо привлечь колхозную молодежь».
Много внимания уделил Буденный в своем выступлении вопросам кадровой политики.
— Тут говорили о том, что у нас есть группа людей — «честных болтунов». У нас есть еще и другая группа людей — «шатунов», которые шатаются целую пятилетку напролет, ничего не делают и только ездят по железным дорогам и получают подъемные. В одном месте такой человек наделает дел, потом переезжает в другое, и так без конца. А я считаю, что, если человек провалился в одном месте, нужно об этом сказать, чтобы и на новом месте о его ошибках знали. А если он повторяет свои ошибки, тогда его вовсе не надо допускать к ответственной работе.
На XVII съезде ВКП(б) Буденного избрали кандидатом в члены ЦК партии, а К. Е. Ворошилов стал членом Политбюро. Кандидатами в члены ЦК были избраны также В. К. Блюхер. И. С. Уншлихт, М. Н. Тухачевский, А. И. Егоров и И. П. Уборевич.
В 1934 году ЦИК СССР принял постановление об упразднении Реввоенсовета республики и переименовании Народного комиссариата по военным и морским делам в Народный комиссариат обороны (НКО) СССР. В наркомате на Буденного возложили несколько обязанностей. Он был членом Военного совета при Народном комиссариате обороны, председателем высшей аттестационной комиссии командного состава, инспектором кавалерии.
20 ноября 1935 года за выдающиеся заслуги в деле руководства войсками Буденный в числе первых был удостоен высокого воинского звания — Маршала Советского Союза.
Михаил Кольцов, характеризуя первых маршалов Советского Союза, в газете «Правда» писал, что Климент Ворошилов — «пролетарий до мозга костей. Его соратник в седле и за штабным столом, чудесный самородок, народный герой, поднявшийся из крестьянских низов, овеянный легендой Семен Михайлович Буденный — разве его врожденное умение руководить огромными конными массами не вписало его имя навсегда в историю?»
В мае 1937 года Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин, пригласив в Кремль работников Наркомата обороны, высказал свое беспокойство тем, что в Красной Армии боевая учеба еще далека от современных требований, медленно осваивается новейшая техника, не уменьшается число чрезвычайных происшествий. Особенно это касалось Московского военного округа.
— Чем вы это объясните, товарищ Ворошилов? — строго спросил Сталин.
— Неподготовленностью людей, товарищ Сталин, — ответил нарком Ворошилов. — Идет массовый призыв. Части еще только сколачиваются. А в период реорганизации издержки неизбежны.
— А что скажете вы, Семен Михайлович? — Сталин закурил трубку.
Буденный поддержал наркома, сказав, что в армию молодежь приходит в основном с начальным образованием — шесть-семь классов — и ей нелегко в короткий срок изучить сложную боевую технику, овладеть навыками в ее использовании.
— Даже кавалеристов и тех нелегко обучить, — добавил Буденный.
Сталин согласился. Конечно, сказал он, потребуется определенный срок, чтобы обучить молодых бойцов. Это аксиома. Вопрос о том, какое время. В Европе идет война. На Испанию гитлеровцы смотрят как на полигон. Проверяют там в боях самолеты, танки, тактику.
— Мы не можем растягивать сроки обучения. Надо резко повысить напряжение в учебе, — продолжал Сталин. — Учить красноармейцев в обстановке, максимально приближенной к боевой, непосредственно на местности, с преодолением водных и других рубежей, приучать к действию в ночное время. Вырабатывать у бойцов инициативу, смекалку. А на учениях чаще практиковать стрельбу боевыми снарядами.