— Что? — спрашиваю, убирая за ухо прядь волос.
— С нашей последней встречи ты стала еще красивее, — Ник улыбается. Вытягивает руку. Ловит мои пальцы, лежащие на столе, в свою ладонь, чуть их сжимает.
Краснею до кончиков ушей. Комплименты всегда приятны. Они всегда в моей жизни присутствовали. С детства. Папа ими всегда баловал, да и знакомые парни на протяжении жизни — тоже. Но тем не менее слова Никиты отзываются в сердечке. Мне безумно приятно.
Про Никиту Дмитриева можно сказать то же самое. Красивый, широкоплечий, со спортивной фигурой. Он занимается плаванием, не брезгует тренажеркой. Умный. Воспитанный. Без замашек бога и прочей гадости.
Удивительно, что я вообще про это думаю, месяц назад для меня все это было нормой. Адекватные люди были обыденностью, и мне казалось, что в моем окружении присутствуют лишь они. Но как же я ошибалась…
Улыбаюсь, мимолетно облизываю губы, размыкаю их, чтобы поблагодарить Никиту или даже сказать комплимент в ответ, но совсем некстати смещаю взгляд чуть правее. На проход.
Улыбка сползает с моего лица, а кожа холодеет.
Мейхер собственной персоной. Он тоже здесь. Стоит в этом долбаном проходе и крутит головой. Заметив меня, ядовито улыбается и двигает в нашу сторону. Весь в черном, с зачесанной назад челкой и вот этой дурной походкой, словно он снизошел до всех здесь присутствующих.
На автомате сжимаю пальцы Ника в ответ. Он замечает перемены на моем лице, хмурится, оборачивается.
— Ты его знаешь? — спрашивает, стискивая мои пальцы.
Киваю. Сглатываю ком, застрявший в горле, и размыкаю губы.
— Одноклассник.
Арс тем временем уже бахается на кресло, стоящее рядом с моим.
— Привет, моя любовь, — произносит громко.
С ухмылкой смотрит на мою ладонь, сжатую Никитой, и резко выдирает мою руку из его захвата.
— Я тебе телефон принес, — кидает на стол мой смартфон. — Ты вчера у меня забыла. Поругались. Я извиняться приехал, — смотрит на Ника, говорит явно тоже ему. — У Майи скверный характер, поэтому прости, чувак, но тебе тут ничего не светит. Правда? — закидывает руку мне на плечо. — Накосячил, признаю. Хочешь, бахнусь на колено? — теперь уже смотрит на меня. — Скажи что-нибудь, моя любовь.
Он выделяет это обращение интонационно. Намеренно так делает. Это я его так назвала вчера в доме, я начала первой…
— Ты офигел, Мейхер? — сбрасываю его культяпку. Смотрю в темные зрачки этого гада и вот-вот взорвусь от переполняющего гнева. Что он себе позволяет вообще?!
— Я?
Арс удивленно приподнимает брови.
— Это ты сидишь здесь с каким-то поцем. А еще вчера…
Никита в этот момент поднимается из-за стола.
— Май, думаю, вам стоит разобраться наедине.
— Ник, я…
— Все нормально.
Дмитриев бросает взгляд на Мейхера, а потом снова переводит его на меня, улыбается.
С одной стороны, я очень хочу уйти с ним, с другой, остаться с Мейхером наедине и выцарапать ему глаза, устроить скандал, убить на месте. Поэтому и остаюсь.
Оба смотрим Нику в спину. Сглатываю и тянусь за своим кофе. Крепко сжимаю ручку чашки и не раздумывая опрокидываю ее Арсу на брюки, аккурат между ног.
— Упс!
Вздыхаю, поджимая губы.
К слову, кофе холодный. Впервые жалею о том, что имею привычку пить его со льдом.
Поворачиваю голову. Заглядываю Арсу в глаза. Он в шоке. От мерзкой улыбочки и следа не осталось.
Такой взгляд у него сейчас, что разумная часть меня подсказывает уносить ноги, конечно. Только вот та, что затеяла все это, не согласна. Ни разочка.
— Панкратова, ты офигела? — Мейхер моргает, переводит взгляд на свои штаны. По факту там ничего не видно практически. Он в черных джинсах. Жаль…
— Что-то не так, моя любовь? — улыбаюсь. — Сенечка, я тоже очень, ну просто очень рада тебя видеть. И кстати, читать чужие переписки — моветон. Ты знал?
— Зубы мне не заговаривай, — Арс рывком придвигает свое кресло ближе. Звук скребущих по полу ножек выходит убийственно мерзким. Кажется, что все люди в радиусе километра на нас сейчас обернулись. — Очень хочется тебя придушить, Майя, — переходит на шепот.
Вздохнув, вытягиваю шею.
— Пожалуйста, все для тебя.
Мейхер бесится еще больше. Так и сидим как два дурака за этим столом. Напряжение колоссальное. Атмосфера вокруг как в триллере. Вот-вот откуда-то еще выстрелит.
— Я запомнил, — цедит сквозь зубы.
— Я тоже, — прищуриваюсь. — В следующий раз кофе будет горячим.
— Посмотрим!
— Посмотрим, — морщу нас и поднимаюсь на ноги. — Заплатишь.
Арс без слов достает карту и подзывает официанта. Пока он расплачивается, я успеваю добраться до гардероба и надеть пальто. Мельком смотрю за спину. Мейхер вроде не приближается. Благодарю хостес на выходе и выбегаю на улицу. Делаю несколько шагов и понимаю, что мой телефон остался внутри. Мейхер мне его принес, а я о нем забыла.
Еще бы, столько эмоций было прожито за последние минуты. И что делать теперь?
Снова оглядываюсь. Арс как раз вышел из ресторана.
На нем оверсайзная куртка нараспах.
Смотрим друг на друга. Арсений перекатывается с пяток на мыски, руки у него при этом в карманах джинсов.
Зажмуриваюсь. Сжимаю кулаки и на выдохе беру курс прямо на Мейхера.
— Ты же забрал мой телефон?
— А должен был?
— Естественно. Кто пел мне про чувства?
— Ты их оскорбила, — кривит губы, а потом сует мне мобильник, вытащив его из кармана. — На.
— Спасибо.
Нервно потираю гладкий корпус смартфона, все еще продолжая стоять напротив Арса.
— Вот что ты за мной таскаешься? — вздыхаю. — Свидание мне испортил.
— С этим, что ли? — с ухмылкой кивает куда-то в сторону.
На автомате поворачиваю голову. Там, естественно, никого нет.
— Что значит с «этим»? Прости, конечно, Сенечка, но тебе до Ника еще расти и расти. Он умный, вежливый, а еще не играет в игры с живыми людьми.
Мейхер продолжает ухмыляться, его мои слова не задевают. А жаль. Хотя. Боже, до чего я докатилась? Веду себя ровно так же, как Арс, манипулирую, оскорбляю, вывожу на эмоции. С кем поведешься…
— И сваливает при первой же проблеме.
— Ты моя проблема, не его. Он все сделал правильно. У меня нет желания устраивать при нем разборки с тобой!
— Рыцарь прямо, — Арс смеется. — Тебя подвезти? — кивает на припаркованную неподалеку машину.
Мешкаю несколько секунд. Снова оказаться с ним в замкнутом пространстве не то, чего я хочу. Опускаю взгляд, а когда вновь смотрю на Арса, фиксирую его на губах Мейхера. Это все из-за моего замешательства.
Чувствую, как вновь утягивает в воспоминания. Вопрос, зачем он все это делает, не очень-то актуален. Арсений Мейхер явно ведет какую-то свою игру и совершенно точно ничего не делает просто так.
Только вот быть мишенью и разменной монетой в его развлечениях я не хочу.
Как ни стараюсь вытеснить из головы этот проклятый поцелуй, не получается.
Все потому, что он был у меня первым. Это рвет сердце. Я не о таком мечтала, не так хотела, но теперь вот имею, что имею. Глупо было вообще туда вчера ехать. Сама виновата, не рассчитала силы, не подумала, что он вообще на такое решится. Теперь вот страдаю.
— Идешь?
Голос Арса вырывает из раздумий. Киваю. Делаю шаг к машине.
Когда забираюсь в салон, по коже ползут мурашки. Это все от волнения и абсолютного непонимания, что делать дальше. Я хотела мести. Придумала план, но он его вдребезги разрушил. Разбитую вазу не склеить. Придется импровизировать. Но сил на это сейчас нет. Я выжата как лимон. После каждой такой встряски сутки еще хожу словно зомби.
Я никогда ни с кем не воевала. Это тоже впервые.
— Слушай, — смотрю на Арса. Он отрывает взгляд от телефона.
— И?
— Я… В общем, давай мы больше не будем общаться. Сделаем вид, что не знаем друг друга. Ты победил, переиграл меня, отомстил. Я выкидываю белый флаг и отхожу в сторону.
Арс прищуривается. Сканирует меня взглядом. Решает, вру ли я ему? Так вот не вру. Я не хочу никаких сражений. Я хочу вернуть себе свою привычную жизнь — без страшных тусовок, игр и глупой ненависти.
— Не, — качает головой, — так не пойдет. Я же сказал, ты мне нравишься.
— Слушай, и ты, и я понимаем, что это ложь. Не знаю, что ты затеял, но участия я в этом принимать не буду.
— А как ж справедливость?
— А она тут при чем?
— При том, — переходит на шепот. Подается ближе. Его губы оказываются совсем рядом с моими. — Я всегда добиваюсь, чего хочу. И сейчас это ты. И если ты решила слиться, помни о том, что развязываешь мне руки. Я превращу в ад все вокруг тебя. То, что происходит в гимназии сейчас, детский лепет, Майя. Ты останешься одна. Будешь барахтаться в этом адском вареве совсем одна. Станешь изгоем.
Сглатываю. В горле пересохло. Хочется выйти на улицу продышаться, а еще — попить воды. Сцепляю пальцы в замок.
— Это угроза?
— Нет, — уголок его губ поддергивается вверх. — Данность. Та реальность, которая вот-вот наступит.
— И чего ты хочешь?
— Я же сказал. Тебя.
— Это ненормально… Ты же понимаешь, как дико это звучит, правда?
— Я же сказал, я всегда добиваюсь того, что хочу. Ты мне понравилась, и только тебе решать, что будет дальше.
Чувствую легкий толчок. На автомате тело подается вперед. Это водитель резко затормозил на светофоре. Только вот я так сижу, что заваливаюсь прямо на Арса. Едва успеваю выставить руки, чтобы упереться ладонями ему в грудь.
— Запомни, — его шепот звучит прямо на ухо. — Ты либо со мной, — скользит ладонью по моей спине. — Либо изгой, — фиксирует шею. — И вообще, твой боевой настрой мне нравился больше.
Не дышу.
Глупо.
Какой же глупой я была, когда решила, что с ним можно поговорить по-взрослому. Объяснить что-то, договориться. Нельзя.
Он не понимает ничего, кроме силы. Ничегошеньки.
Зажмуриваюсь. Злость еще вчера трансформировалась в отчаяние. Я потеряла ориентир. В моей голове не укладывается эта потаенная жестокость, с которой он пытается внушить мне, что я ему нрав