Частично перечисленные кары являются простым повторением казней «Пятикнижия» Моисея. В основе этих пророчеств— лежат действительные стихийные бедствия предыдущих веков и бедствия, современные пророкам. Но, по-видимому, пророки не смотрели на катастрофу конкретно, как на цепь взаимосвязанных событий. Пророки смешивают все известные им кары — землетрясения, моровые поветрия, нашествия, опустошительные градобития, голод и т. д. и т. п. Последовательность кар у пророков может меняться. Разные кары происходят в разных и весьма отдаленных друг от друга местах и по различным поводам. Есть и прямые противоречия: например, Исайя в одном месте предсказывает, что Египет погибнет от засуха и внутренней смуты, а пророк Иеремия предсказывает гибель Египту и Ассирии от войны между ними.
Описания различных природных катаклизмов рассыпаны по всему тексту книг пророков, и не всегда они связаны с представлениями о грядущем Страшном суде, часто они лишь навеяны общей гнетущей атмосферой того времени.
Мы не можем сопоставить с ветхозаветными бедствиями, которые основываются на описаниях природных катаклизмов (засух, землетрясений, моровых язв и пр.), какую-либо одну определенную, тем более геологическую катастрофу.
Иначе дело обстоит с «Откровением Иоанна Богослова». Несмотря на то что Иоанн говорит на языке Ветхого завета, он описывает, и причем в мельчайших подробностях, действительную и, как представляется, точно определяемую с точки зрения геофизики катастрофу.
Катастрофа Иоанна Богослова
Наступление Конца Света, Второе Пришествие Христа Иоанн Богослов предсказывает в самом ближайшем будущем, он рассказывает о том, чему «надлежит быть вскоре». Здесь он следует евангельской традиции: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как увидят сына человеческого, грядущего в царствии своем» — так говорил Иисус своим современникам (Мф., 16;28).
Христос должен был прийти и покарать людей за прегрешения, совершить Страшный суд.
«Апокалипсис» посвящен описанию кар, которые последуют после этого Второго Пришествия.
Попробуем понять, что стоит за Символикой «Апокалипсиса»? Многие современные исследователи раннего христианства считают, что, Иоанн Богослов при описании катастрофы опирался не только на казни и кары, о которых говорят книги ветхозаветных пророков, но также использовал современные ему рассказы о недавних катастрофах. Каких именно?
Чтобы ответить на эти вопросы, внимательно проанализируем библейский текст.
Начинается катастрофа «Откровения» обыкновенным, крупным землетрясением. Оно произойдет после того, как Господь снимет с книги (той самой, о которой шла речь в Ветхом завете) шестую печать:
«И вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь; И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих» (Откр., 6,12–14). После снятия седьмой печати устанавливается безмолвие. Это особое тревожное ощущение звенящей тишины (наполненной неслышными, но давящими на психику инфразвуковыми волнами). Такая тишина наступает в перерывах между толчками землетрясения. Об этой тишине рассказывали, например, очевидцы землетрясения в Армении.
Появляется ангел с кадильницей:
«И взял Ангел кадильницу, и наполнил ее огнем с жертвенника, и поверг на землю: и произошли голоса и громы, и молнии и землетрясение» (Откр., 8;5).
После первых толчков землетрясения появляются и начинают трубить ангелы.
Трубит первый ангел — падает «град и огонь, смешанные с кровью», горят леса и поля. Трубит второй ангел — в море низвергается «гора, пылающая огнем», море приобретает кровавый оттенок. Трубит третий ангел:
«Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод.
Имя сей звезде — полынь; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что стали они горьки» (Откр., 8;10–11).
Трубит четвертый ангел— затмевается солнце, луна и звезды. После трубы пятого ангела — снова падает звезда, которой дан ключ от бездны. Отворяется бездна, и оттуда выходит дым, «как из печи».
Звезда «полынь»… Как много толкований было дано этой звезде! Вспомним, например, толкование Лебедева в «Идиоте» Ф. М. Достоевского, где звезда «полынь» сравнивается с сетью железных дорог. Но, я думаю, что нет нужды давать этой звезде такое аллегорическое толкование.
Звезда «полынь», по-видимому, обыкновенная комета. Появление комет, затмения («поразилась третья часть солнца») воспринимались в древности как несомненные, идущие от Бога, предвестия о грядущих катастрофах. Становится понятным появление звезды в рассказе Иоанна Богослова. Для него и для его современников появление кометы было событием, вызывающим настоящий ужас. Но почему все-таки звезда названа «полынь» и почему у воды появился полынный вкус? Это мы поймем позднее.
Вслед за кометой, после того как протрубил шестой Ангел, являются всадники, приход которых был предсказан в Ветхом завете: «Вид его (народа), как вид коней, и скачут они как всадники; скачут по вершинам гор как бы со стуком колесниц, как бы с треском огненного пламени…» (Иоил., 2; 4,5). Но обратим внимание, что в отличие от ветхозаветных всадников всадники «Апокалипсиса» имеют на себе брони «огненные и серные», изо рта коней выходят огонь, дым и сера.
«От этих трех язв, от огня, дыма и серы, выходящих изо рта их, умерла третья часть людей…» (Откр., 9; 18).
Что означает — огонь, дым и сера? Имеют ли они связь с полынным вкусом воды и градом, «смешанным с огнем и кровью»? Маловероятно, что эти детали, уточняющие картину катастрофы, только ни на чем не основанная фантазия.
Обратим внимание на ангела, описанного подробнейшим образом, который появляется после всадников.
«И видел я другого Ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком; над головою его была радуга, и лице его как солнце, и ноги его как столпы огненные;
В руке у него была книжка раскрытая. И поставил он правую ногу свою на море, а левую на землю…» (Откр., 10; 1,2).
В наше время вид этого ангела напоминает картину ядерного взрыва. Такое сравнение как будто подтверждалось тем, что у людей после его появления образовывались на теле язвы. Подобные язвы возникают после попадания на кожу радиоактивного пепла. Но такое предположение невероятно. В то время ядерных взрывов быть не могло. Образование язв можно объяснить иначе и более просто.
После явления ангела, «облеченного облаком», в небесах происходит эсхатологическая битва архангела Михаила, стоящего во главе войска ангелов, и дракона. Битва с драконом — очень древний мотив. Этим объясняется его включение в «Апокалипсис», но битва, по-видимому, не имеет прямого отношения к рассматриваемой катастрофе. Так же как и последующий рассказ о приходе зверя, символизирующего Римскую империю и императора Нерона.
Проследим по тексту за дальнейшим развитием катастрофы. Ангелы выливают чаши гнева, в результате воды рек, источников и море превращаются в «кровь как бы мертвеца». Наконец выливает чашу гнева Божия седьмой Ангел. Снова колеблется земля — землетрясение Страшного суда, как и обычное землетрясение, не оканчивается первыми толчками.
«И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! Такое великое!
И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут пред Богом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Его.
И всякий остров убежал, и гор не стало; и град, величиною в талант, пал с неба на людей; и хулили люди Бога за язвы от града, потому что язва от него была весьма тяжкая» (Откр., 16; 18–21).
Далее идет рассказ о разрушении Вавилона (заметим, что Иоанн Богослов подразумевает под Вавилоном современную ему Римскую империю). Зверя — Нерона и лжепророка бросают в «озеро огненное, горящее серою». Туда же бросают дьявола — дракона (продержав его перед этим тысячу лет скованным в бездне). В это озеро бросают после Суда всех грешников, которых только что воскресили, тех «кто не записан в книге жизни». Оставшихся сто сорок четыре тысячи «праведников и девственников» ожидает «небесный Иерусалим». Заканчивает Иоанн Богослов «Откровение» описанием «небесного Иерусалима», рая, по которому течет «чистая река воды жизни».
Какую реальную катастрофу можно сопоставить с катастрофой «Апокалипсиса»? Может ли после землетрясения в море появляться «огненный столп», повсюду распространяться запахи серы, а также идти токсичный град, вызывающий язвы и отравляющий воды, придающий водам полынный вкус? Видимо, мы здесь сталкиваемся с описанием катастрофы, близкой к той, которую мы уже рассматривали, когда анализировали легенду о гибели Содома и Гоморры.
Имеет смысл подробнее рассказать о катастрофе этого типа, чтобы дать объяснение новым деталям бедствия, упоминаемым в «Апокалипсисе».
Такая катастрофа может происходить вблизи побережья, если в море сложатся подходящие для этого условия. Дело в том, что при землетрясении на побережье резкие подвижки морского дна могут вызывать оползни и обрушение толщ осадочных пород. Эти породы содержат горючие газы — метан и сероводород. После оползней газы освобождаются и всплывают на поверхность моря. (Кстати, если поворошить палкой дно старого водоема, то на поверхность тоже начнут всплывать пузырьки метана и сероводорода.) Малейшая искра — и море вспыхивает, над ним вздымается «огненный столп».
Затем события идут своим чередом: над факелом поднимаются потоки горячего, насыщенного влагой воздуха. При встрече с верхними более холодными слоями атмосферы влага в этих потоках конденсируется, и даже в ясную погоду сгущаются облака. Итак, мы видим «огненный столп, облеченный облаком». Такой столп мы не найдем ни в рассказе о гибели Содома и Гоморры, ни в описаниях Страшного суда ветхозаветных пророков. Можно вспомнить огненный столп, который ночью вел евреев по пустыне (Исх., 13), но тот столп был в пустыне, а не в море, и появление его не было связано с зе