И, лишь подойдя ближе к Ирме, Селена почувствовала, как стиснуло сердце: волчишка не просто кривилась – она плакала! Хозяйка места присела перед ней на колени, обняла осторожно, чтобы не смять роскошные юбки.
- Что ты плачешь, миленькая? Не плачь, Ирма! Ты такая красивая!
- Селе-ена! Нам принесли зеркала-а! – заревела волчишка в голос, обнимая её и нечаянно чуть не стукая лиирой по спине. – И нам показали, какие мы-и та-ам! Селена, неужели это мы-и?
И тут Селена ахнула.
- Вас ведь ещё расчёсывать надо будет! Причёски всем делать! А мальчиков постричь! А обувь?! Почему вы не надели туфельки?!
- Жа-алко! – заплакала и Лада. – Они такие… такие… как самые красивые бусики!
К ней метнулась Вильма и тоже заплакала – в обнимку с девочкой-магом.
- Развели сырость-то! – сама еле удерживаясь от слёз, высказала Селена. – А ну марш в дом! К вечеру становится холодно! Замёрзнете ещё! В театр не сумеем поехать!
Она оглянулась на Хельми: тот, забывшись, глазел на девочек, словно не узнавая их в этих светлых нарядах, а Мика просто застыл на месте, горестно сдвинув брови домиком, как будто боялся, что всё, что он видит, может внезапно пропасть. А смотреть-то всё ещё хочется…
Пришлось проявить твёрдость и загнать народ в школу. Зашла последней и сразу поняла, что Вильма специально поджидала её тамбуре.
- Селена, а так… во всех приютах? – шёпотом спросила она.
- Вильма, не знаю, - прошептала она в ответ. – Возможно, так – в тех приютах, где дети могут себе зарабатывать на каких-нибудь поделках. Я ведь здешних приютов-то не так много знаю.
- Селена, а можно – я сейчас к Моди сбегаю?
- Конечно! Если хочется, почему бы и нет?
- Тогда я потом…
Вильма шмыгнула носом и, тихонько пожав Селене руку, убежала на звонкие и счастливые крики и смех, доносившиеся из временно швейных кабинетов.
На своей машине Рамон гнал так, что приходилось крепко держаться за всё, что оказывалось под рукой. Да и пригородные дороги всё ещё были не на самом приемлемом уровне, чтобы ехать по ним спокойно. За окнами машины смеркалось. Сначала Мирт и Коннор посматривали в ближайшие окна, потом – прекратили. Видеть ту пустыню, в которую превратилась часть микрорайона, доводило до озноба, до мурашек. Только через минуты впечатление от ровных поверхностей, занесённых пылью, постепенно пропало.
- Мирт…
- Мм?
- Что-то мне не по себе.
- Из-за чего?
- Из-за Домеки и Кадма. Нет, я понимаю, что нам с тобой в радость хотя бы встретиться с Домекой, которому мы помогли тогда. А если он не брат Кадму?
- Кадм переживёт, - категорически сказал мальчишка-эльф. – Он же пока не знает… Мы же ему не скажем, что сорвалось такое вроде бы надёжное дело.
- Я побаиваюсь, что зря едем…
- С чего бы это? – вдруг надменно поднял голову Мирт. – Зря поехали? Зря время потеряли, чтобы помочь Чистильщикам и магам из Старого города? И? Что цель была другой – забудь! Нам повезло не подраться, зато мы сумели… - Он резко поник. – Вот мы сейчас ехали по дороге и смотрели в окна… Ровная земля везде. Пыль. А ведь мы ещё помним, что эти места так заросли одичавшими кустами, что по ним не то что проехать – не пройти было. И вот это – да. Это больно. И эта дорога отозвалась Бернаром…
Коннор не стал переспрашивать, почему именно старым эльфом-целителем. И так понятно, поэтому он стал думать о том, как пройдёт встреча с Домекой. И было немного печали. А вдруг Домека захочет забрать младшего брата к себе, домой? А ведь у Коннора Кадм – первый личный ученик. И всего-то занятий с ним было – пара-тройка, а уже отпускать мальчишку-друида в большой мир… страшновато. Ответственность, что ли, как это называет Селена, появилась за ученика?
- Подъезжаем, ребятки, - предупредил Рамон.
Мирт приник к окну и кивнул, не оглядываясь.
- Здесь деревья и кустарники, - сообщил он.
Коннор кидаться к окну не стал, но улыбнулся, услышав в голосе брата облегчение.
- Странно, почему они простаивают, - пробормотал между тем Рамон.
- А как долго они обычно работают? – поинтересовался Мирт, снова севший на место. – Дотемна? Или дольше?
- Дольше. Здесь везде обычно фонари устанавливают. Смотри-ка… Три грузовика – все пустые, а рабочие сидят.
Мальчишки с тревогой переглянулись. А если пожирающая волна того недоумка добралась и сюда?.. Но дело оказалось проще. Хоть и связано с волной.
- Мы тут сидим – страшимся, аж поджилки трясутся, - объяснил мужчина, представившийся старшим среди рабочих. – Нам сказали – сидеть и не высовываться, потому что многих поубивало от тамошнего мага. Сказали – здесь пока что безопасно. Вот и боимся. И работать, и ехать обратно. А что? Всё уж, да? Тогда собираемся по домам. Сегодня уж грузить не будем…
- А как вы по домам? – не выдержал Коннор. – Машин-то нет.
- Как утром приехали на грузовиках, так и сейчас поедем.
- Подождите! – заспешил мальчишка-некромант. – Кто тут у вас Домека?
- Домека! Иди сюда! – в несколько голосов закричали почти в темноте.
- Да здесь я! – отозвались откуда-то слева. – Кто тут меня?
- Это я, Рамон. Тут тебя кое-кто хочет видеть.
- И кто же это?
- Тот, кто подсказал тебе, что деревья у двери в подвал Чистильщиков шумят совсем не так, как обычные уличные, - уже с усмешкой напомнил Коннор. – И тот, кто впервые благословил твоё не рождённое ещё дитя.
- Вон как… - услышал он сбоку шёпот Рамона.
- Ребятки! – ахнул высокий широкоплечий мужчина, появляясь из тьмы к свету от машины Рамона.
При виде высоких мальчишек, подросших за три послевоенных года, Домека немного смутился, но всё же неловко потряс их, взявшись за плечи. И даже так же неловко признался, радостно глядя на смущённого Мирта:
- У меня уже трое.
- Значит, у тебя и твоей жены всё хорошо? – уточнил Коннор, не зная, как приступить к главному. И решился. – Домека, а у тебя были ещё родные? Ну, кроме жены, конечно? Ну, родители, например?
- Мне сказали – родители погибли, когда машины взорвали дом, - с некоторой запинкой от неожиданного вопроса ответил мужчина. – А так… до войны были братишка с сестрёнкой, но о них мне ничего неизвестно.
- А как их звали? – посмотрев на намертво замолчавшего Коннора, спросил Мирт.
- Килли – она постарше была. А самый младший – Кадм. А… что? – заволновался Домека, пытливо вглядываясь в лица мальчишек.
Рамон вздохнул. Кажется, он вспомнил, как был найден Кадм и как он привёз мальчишку-друида к Селене, в деревню.
- Вот как бывает… - пробормотал он.
- Килли учится у некромагов в Старом городе, - наконец сказал Коннор. – Кадм живёт в нашей деревне. В приюте, который называется Тёплая Нора. Рамон его знает. И приют, и Кадма.
- Знаю, - покивал Чистильщик. – Знаю.
- Домека, вы… хотели бы забрать своего брата из приюта? Или…
- Трудную вы мне задачку задали, - обеспокоенно ответил мужчина. – У меня ведь семья, детишки… Квартирка от дяди досталась – махонькая, куда я его?.. Пока ничего конкретного сказать не могу. Разве что… Очень хочу увидеть брата! Пока хотя бы увидеть его! Ох, как сердце сразу разыгралось…
Зато мальчишка-некромант успокоился.
Теперь перед ними появилось дело с отчётливыми особенностями и границами. И можно его решать способами, привычными ему. Он переглянулся с Миртом.
"Согласен, - неожиданно ответил на его взгляд мальчишка-эльф. – Пока мы добираемся до штаба Чистильщиков, есть возможность привезти сюда Кадма".
"Тогда я вызываю Хельми. После всех здешних магических разборок до него легче докричаться. Пусть велит Мике взять машину, а потом уж вдвоём везут Кадма сюда…"
"Стоп! Под каким предлогом? А если Кадм откажется ехать?"
"Есть предлог, которому он не может отказать. Его вызывает учитель!"
"Ты, что ли?" – улыбнулся мальчишка-эльф.
"Именно что".
Рабочие между тем уже разошлись по грузовикам. Кто-то сел в кабину, кто-то остался в кузове. Рамон смилостивился и приютил троих, пригласив в свою машину, где до сих пор сидели только двое мальчишек.
Вскоре небольшая вереница машин последовала по остаткам дороги, которая затем перешла в пыльную равнину. Доехали уже в полной темноте, и счастье, что штаб Чистильщиков располагался на улице, которая была почти обжита! Фонарей здесь было достаточно. Здесь рабочие покинули грузовики, водители которых должны были ехать в город, к своим домам… Домека, которому не сказали больше ничего, вышел из своего грузовика и подошёл к мальчишкам.
- А где? – спросил он. – Где тот приют? Завтра у нас короткий день. Мне бы… повидать Кадма-то…
По спинам повело ярким светом только что подъехавшей машины. Коннор, который всю дорогу слушал Хельми и Мику, сидевших в этой машине, обернулся.
- Вот и Кадм приехал, - буднично сказал он.
Первым из машины, из кабины водителя, вышел Мика. Кажется, Хельми сидел с Кадмом в салоне. Поэтому следующая дверь открылась – и на землю спрыгнула небольшая фигурка мальчишки-друида, а потом в полосах света и тьмы раздался его звонкий голос:
- Коннор, я здесь!
- Иди сюда, Кадм!
Мальчишка-друид зашагал вперёд, сопровождаемый Хельми и Мики. Внушительное вышло сопровождение – признал Коннор. Сам он чуть отступил – и Домека остался чуть впереди перед ним и Миртом. Рамон осторожно отодвинулся от них.
Когда до мужчины осталось несколько шагов, Кадм нерешительно остановился. В темноте он видел, как все маги, а тем более – тёмные друиды, но, кажется, не понимал, почему Коннор уходит в тень, оставляя впереди неизвестного мужчину. В тишине, пронизанной близкими, но плохо слышными, а потому неразборчивыми деловитыми репликами других Чистильщиков и рабочих, собиравшихся разъезжаться по домам уже на другом транспорте; в тишине, пронизанной гудением моторов, Домека сипло сказал:
- Кадм… Братишка…
Мальчишка-друид шагнул ещё раз, склонил голову, всматриваясь в брата.
- А ты… кто?
- Кадм, его зовут Домека. Он твой старший брат, - спокойно пояснил Коннор.