— А где происходили нападения? — спросил я. — Хотя бы примерно.
Гном внимательно посмотрел на линию и решительно поставил две точки, почти что рядом.
— Первое — здесь, а второе тут, в двух милях от первого.
— Стало быть, логово оборотней и той, или того, кто ими управляет, располагается неподалеку, — сделал я вывод.
— Отчего вы так решили? — удивился герцог. — Мне кажется, что оборотни, как и любой разбойник, не станет грабить неподалеку от своего жилья.
— Все дело в серебре, государь. Для чего оно вервольфам, вот еще один вопрос? Но это потом. Двадцать телег — двести стоунов серебра. Думаю, что пропавших людей, которых мы считаем оборотнями, было не сорок, а двадцать. Двести стоунов даже двадцать силачей не утащат за один раз, им придется сделать две, а то и три ходки. А есть опасность, что на них наткнуться купцы или отряд ваших жандармов. Значит, нужно все делать очень быстро. Поэтому, оборотням и пришлось выбирать место нападения поближе к логову. Если бы вы послали опытных разведчиков изучить места нападений, мы могли бы пойти по следам грабителей. Хорошо бы еще охотников с собаками туда отправить.
— К сожалению, у тангаров нет таких следопытов, — вздохнул Димдаш-старший. — И собак у нас тоже нет.
Герцог только развел руками. Он же не знал, что произошли нападения. А нынче зима, все покрылось слоем снега.
— Значит, будем довольствоваться тем, что у нас есть, — успокоил я герцога. — Для начала дойдем до места нападения, начнем изучать, глядишь, что-нибудь нам подскажет, куда идти. Не может такого быть, чтобы не осталось следов. Их даже снег не скроет. Когда выезжаем?
— Боюсь, с поездкой придется немного повременить, — сказал герцог. — Мне доложили, что долина занесена снегом, не пройти и не проехать. Придется переставлять телеги с колес на полозья, а это займет какое-то время.
Да, а я и забыл. Зима со снегом в Силингии случается раз в сто лет, саней тут никто никогда не видел.
Кава выпита, задачи поставлены, теперь можно уходить в покои, выделенные мне герцогом, чтобы все хорошенечко обдумать. Хорошо бы с кем-нибудь посоветоваться, только с кем? Правильно, с Гневко. Жеребец плохого не посоветует, а я заодно проветрюсь.
В конюшне меня встретил помощник конюха с недовольной гримасой. Похоже, парень уже собирался устраиваться отдыхать — вон, в углу уже и ложе себе приготовил из соломы и старых одеял, а тут пришлось зажигать факел, светить нежданно свалившемуся на голову гостю.
— Гулять поедем? — поинтересовался я у гнедого, хрупающего овес. И куда в него столько влезает? Как не посмотрю, а он все жует и жует.
— Гы-го! — ответил Гневко, насмешливо мотнув головой в сторону открытых ворот. На фоне факела проем выглядел совсем черным. М-да, а ведь точно. Пока заседали, совсем стемнело. Острой необходимости выезжать нет, а скакать впотьмах, по плохой дороге никакого удовольствия. Да и для конских ног опасно.
— Как у тебя с копытами?
— Го-го.
— Точно?
Гнедой недовольно фыркнул, постриг ушами — мол, вчера показывал, но безропотно предъявил мне по очереди все четыре копыта. Темновато, но я умудрился рассмотреть, что копыта в полном порядке, подковы не расшатались, гвозди на месте. В общем, ничего не изменилось со вчерашнего дня. Наверное, можно было и не осматривать конечности жеребца, но лучше перестраховаться.
— Оборотней поедем ловить?
— Иго-го-го! — радостно топнул копытом гнедой.
— Ну, кто бы сомневался? — хмыкнул я. — А ты хоть знаешь, как их ловить?
Гневко лишь фыркнул — бьем всех подряд, потом разбираемся.
— Не боишься, что тебя жеребячьего достоинства лишат? Оборотни, они похлеще собак из Шварцвальда.
— Го-го-го! — откровенно заржал жеребец. Мол — я-то свое сберегу, ты за свое бойся.
— Ясно, — вздохнул я. Гнедому лишь бы подраться, а уж как оно дальше — неважно.
— Ваше сиятельство, вы бы лучше сказали своему дракону, чтобы он не кусался, — подал голос помощник конюха.
— А он тебя покусал?
— Меня нет, миловал Единый, — осенил себя парнишка крестным знамением. — Вчера вечером господин Пантер, из жандармов Его высочества, хотел вашего жеребца по морде погладить, так теперь руку поднять не может. Ваша зверюга его так тяпнул, что лекарь рану зашивал.
— Иг-го, — топнул копытом гнедой, а я с ним совершенно согласен — нечего руки распускать и хватать нас за морду. Не любим мы этого.
— Пантер-то рассердился, хотел гнедого палкой поучить.
— Что?! Где этот Пантер? — вскипел я. — Башку оторву и на конюшне выставлю.
— Не-не, Ваше сиятельство, ничего не было, — испугался парень. — Пантеру сам господин фон Шлангебург разъяснил, чей это конь, так жандарм сегодня своего мерина забрал, и во дворе оставил, от греха подальше.
Что ж, повезло жандарму. Денник бы Гневко не остановил, хлипкий для боевого коня, а Пантера бы пришлось отскребать от земляного пола.
Потрепав жеребца за гриву, пошел-таки к себе. До ужина еще время есть, подумаю, что понадобится для экспедиции. Наверное, есть смысл заказать оружейнику горжет, но лучше ограничиться кожаным ошейником с шипами, наподобие тех, что одевают собакам.
При выходе из конюшни обратил внимание, что из-за угла отбрасывается длинная человеческая тень. Рука невольно легла на эфес, но послышался знакомый девичий голос:
— Граф, мне нужно посоветоваться с вами. У вас не найдется немного времени?
— Для вас, княгиня, сколько угодно, — галантно сообщил я, внутренне напрягаясь, в опасении, что Инга снова начнет выяснять, за кого ей выходить замуж, хотя уже могла бы понять, что выбор предстоит делать не ей, а хозяину Силингии.
Любопытно, что принцесса Севра сегодня в юбке и меховой накидке. Не иначе, девочка тренируется для семейной жизни, когда воительнице приходится сменить мужской костюм на женское платье. Заметно, что юбка изрядно стесняет ей движения, но терпит.
— Итак, фройляйн, я весь во внимании.
— Увы, уже нет, — вздохнула принцесса.
— Что нет? — не понял я.
— Формально да, фройляйн, но на самом-то деле фрау.
— Вона… — протянул я, потом с беспокойством спросил. — Надеюсь, вы стали фрау не во время нашего путешествия?
— А какая разница? — изумилась Инга, потом сообразила. — А, так вы расстраиваетесь, что как хранитель моего тела, не уберегли часть этого тела?
М-да, образно, слегка грубовато, но по существу верно. Не уберег. И как мне теперь смотреть в глаза обоим герцогам?
— Не волнуйтесь граф, вашей вины здесь нет. Все случилось еще до приезда вашего посольства в Севр.
— Не скрою, вы меня весьма порадовали, — хмыкнул я. Сказал вполне искренне, да что там — гора с плеч свалилась. За то, что случилось до моего назначения телохранителем Инги, я ответственности не несу. И, вообще, не слишком ли много в последние дни на меня свалилось проблем э-э… интимного характера? В герцогском суде разбираем, а теперь еще и принцесса явилась.
— Будете меня упрекать? Мол, принцесса, да как вы осмелились? Отчего же не сберегли себя для мужа?!
— А смысл? — пожал я плечами. — Как говорят у меня на родине: «По резаному не режут». Какой смысл сотрясать воздух, если уже все случилось?
— Случайно случилось, по глупости, — буркнула принцесса. — Я как-то подумала — мне замуж скоро выходить, а я даже целоваться не умею. Решила, что надо бы поучиться…
— Понятно, — усмехнулся я. — Нашелся добрый учитель, вы принялись за учебу и увлеклись.
— Именно так, — подтвердила принцесса, потом решительно заявила. — Но я клянусь, что это было всего один-единственный раз.
— Князь знает?
— Конечно нет, — поспешно ответила юная княгиня. Слишком поспешно.
— А если честно? — спросил я, посмотрев в глаза принцессе. Увы, в сумерках это сделать сложно, но девушка стушевалась и потупилась.
— А если честно, то знал, — вздохнула принцесса. — Ему об этом почти сразу же доложили.
— И что он сказал? — полюбопытствовал я и предложил. — Давайте-ка мы с вами договорим по дороге, иначе опоздаем на ужин и все узнают, что мы с вами о чем-то секретничали.
— Придумаем что-нибудь, — беззаботно отмахнулась принцесса, но все-таки вняла моим доводам и мы пошли в сторону дворца.
— Так что вам сказал князь?
— Для начала, он выдрал меня так, что лекарю потом две недели пришлось лечить мою задницу — а я даже в седле не могла сидеть, приказал утопить мальчишку, с которым я потеряла девственность, а мне строго-настрого приказал молчать.
— Мальчишка, наверное, не то помощник садовника, не то конюха? — предположил я.
— Нет, он был сыном нашего лакея.
Что ж, я почти угадал. Случай, когда юная особа лишается девственности с прислугой, не такой уж и редкий. Мальчишку бы пожалеть, но и князя можно понять. А вдруг юнец начнет хвастать своей победой?
— Инга, а почему вы решили рассказать мне о вашей э-э… не знаю, как правильно и сказать? — неприятности, что ли? — поинтересовался я, позволив себе назвать княгиню по имени. — Князь Севр вам все правильно сказал — помалкивайте об этом, вот и все.
— А как же честность перед будущим мужем? — остановилась принцесса. — У нас принято, чтобы супруги все честно рассказали друг другу в первую брачную ночь.
М-да, зная нравы дворянской молодежи в Севре, представляю, какими длинными станут исповеди молодых супругов в первую брачную ночь.
— Честность? — хмыкнул я, легонько трогая княгиню за локоть, увлекая ее вперед. — А кому нужна ваша честность? Вашему мужу от этого сплошное расстройство и головная боль. Поверьте, даже если вы обо всем расскажете мужу, он вас простит, то все равно не забудет.
— Почему это он должен меня за что-то прощать? Граф, я не чувствую за собой никакой вины. Я не была ни невестой, ни женой.
Нет, тяжело мне с этой принцессой. Ну почему она не поговорила о таких щекотливых вещах дома? Есть же подруги, кузины. Да та же Миса или Элис. Так нет же, переваливает проблемы на мои старые плечи. Как можно терпеливее я принялся объяснять: