Вы никогда не увидите, чтобы жрец Кагеноками вышел из себя или повысил голос. Служители бога несут себя с таким достоинством, что впору позавидовать самому Императору-Солнце. Другой вопрос, что, обратившись к кому-то из храма бога-тени, вы никогда не получите ответа свысока и не почувствуете себя ниже. Жрецы всегда умеют расположить к себе и поговорить так, будто насквозь видят вашу душу и точно знают, что должно помочь.
— Добрый вечер, служитель, — почтительно поздоровалась я. — Да пребудут с вами мир и покой. Мне нужно обратиться к Кагеноками.
Он пару секунд смотрел на меня, потом кивнул и поманил за собой.
Я молча последовала за жрецом. Только задержалась немного у входа, чтобы бросить мелкую монетку в чашу для подношений. Монетка тут же вспыхнула фиолетовым огнём, давая понять, что храмовые духи приняли моё внимание.
Меня провели в специальную комнатку для обращений к богу.
Здесь царил полумрак. Свечи… свечей было много. Пламя отбрасывало причудливые тени, которые танцевали под неслышную музыку, сплетались друг с другом, вырисовывая воистину фантастические фигуры.
Алтарь Кагеноками вырезан прямо в стене. На высоких подставках возложены дары в виде фруктов, сладостей и джапонского рисового вина. Магическое фиолетовое пламя горит ровно и спокойно, ничего не освещая, только лишь указывая на присутствие здесь божественной сущности.
Лицо статуи Кагеноками можно рассмотреть лишь частично. Но мне это не надо. Я прекрасно знаю, что в его глаза нельзя смотреть, потому у тени нет дна. Черт острые и хищные. Губы улыбаются странной улыбкой, насмешливой, тёплой и жуткой одновременно. Мочки ушей немного удлинены, потому что в них продеты тяжёлые серьги в виде Пагод Света. Поговаривают, что однажды Кагеноками поспорил со своим братом богом света Кагаяку и… проиграл. На что спорили достопочтенные боги — истории не известно, но сохранилось предание, что за проигрыш Кагаяку потребовал, чтобы брат что-то носил на себе, обозначающее свет. Так появились серьги-пагоды. Кагеноками просто не мог подойти к выполнению этой задачи без присущего ему желания поставить всё с ног на голову.
В комнате вдруг стало холоднее. Неведомо откуда взявшийся ветерок пробежал по моим ногам. Я осмотрелась — никого.
Прямо в голове раздался смех. Такой… тихий, бархатный, мелодичный. Я резко повернула голову и посмотрела прямо в глаза статуи бога-тени. И тут же пошатнулась, понимая, что это было лишним. Дерзость — это хорошо, но не стоит переступать границ допустимого.
Поэтому я медленно опустилась на колени и склонила голову.
— Да будет твоя тень темна и густа, да не коснется её свет, — прошептала я, прикрывая глаза.
Снова порыв ветра, и со всех сторон донесся шипящий смех теней. Мне стало немного не по себе.
— Не может быть тени без света, — со всех сторон прозвучал до безумия прекрасный голос. — Зачем ты пришла, ши-хотори?
Голова пошла кругом. Практически невесомые пальцы скользнули по моей спине, посылая ледяную волну по позвоночнику. Губы подло онемели, и я поняла, что не могу сказать ни слова. Мысли крутились с бешеной скоростью. Сам Кагеноками решил со мной поговорить? Ого, это серьёзно. Что же спросить, что…
Я глубоко вдохнула ставший вдруг горячим воздух. Спокойно!
— Хочу попросить тебя, Кагеноками, помочь связаться с сестрой Мэйдо — твоей служительницей.
Сзади фыркнули, легкий ветерок коснулся моих волос.
Пафосных обращений теневой бог не переносил, поэтому я и не сказала ничего вроде «великая тень» или «тень на все времена».
— Мэйдо жива, здорова и ровно в послеобеденный час отправилась в глухую горную деревеньку, чтобы передать местным мою благодать. Свяжешься с ней, как вернется.
Так, это не очень хорошо.
Я склонила голову ниже.
— Мне очень нужна её помощь, — всё же тихо произнесла. — Возможно, от её слов будет зависеть безопасность одного человека.
Смешок, еле различимый шелест, задумчивое постукивание.
— Ну, раз ну-у-ужна… Можно попробовать. Только вот скажи, что ты мне сможешь дать за помощь, Марджари Шитара?
Я быстро прикинула варианты. Нужно быть осторожнее с формулировками.
— Всё, что пожелает Кагеноками в рамках моих возможностей, — ответила ему.
Он рассмеялся.
— Приятно иметь дело с умными людьми. Даже немного начинаешь жалеть, что не так часто блуждаешь среди смертных.
«Врёт, — тут же осознала я. — Врёт и не краснеет. Всё в этом мире отбрасывает тень, а значит, у Кагеноками в любой момент доступ есть ко всему живому и неживому в этом мире».
Теневые руки легли на мои глаза, скрывая окружающее. Сердце заколотилось как бешеное.
И в следующую секунду я почувствовала, что земля ушла из-под ног.
Глава 6. Закрытый город
Снежные вершины под лучами солнца сверкали всеми драгоценными камнями из короны Императора-Солнце. Казалось, именно здесь собрали все ценности мира и подняли так высоко, чтобы можно было только любоваться, но вот подняться…
Наверно, эти горы, где расположился Закрытый город, были одним из самых красивых мест на свете, в которых мне удалось побывать. Потому что, когда просто стоишь и смотришь на это сияние, кажется, что готов признать мощь богов и…
— А… апчхи! Бр-р-р!
Абура спешно растёр покрасневший нос руками и натянул меховой капюшон ниже.
Я закатил глаза. Вот только настроишься на прекрасное и невообразимое, как обязательно найдется тот, кто всё испортит.
— И не надо делать такое выражение лица, — тут же пробурчал мой напарник. — Ты знаешь, я не люблю всю эту зиму, снег, лёд, холод и онемевшие пальцы.
— Ты же ёкай, — заметил я.
— Я — сообразительный ёкай, — ни капли не смутился Абура. — А сообразительные существа, будь то люди или ёкаи, прекрасно понимают, что тепло — это лучшее, что могли придумать в этом мире за цукову кучу лет!
Возражать было бессмысленно. К тому тут и правда было холодно. Спасало то, что шли мы быстро, и голова была занята более серьёзными проблемами, чем холодный ветер и щиплющий щеки мороз.
Я прищурился, разглядывая долину, окружённую суровыми вершинами. Закрытый город уютно спрятался от чужих глаз, но я уже бывал тут однажды, поэтому знал, куда смотреть.
Бело-золотые крыши пагод сияли под солнцем. Незнающий человек может решить, что это всего лишь игра света и тени, но мои губы дрогнули в едва заметной улыбке. Вот они — Ворота Фениксов, через которые впускают людей из большого мира.
— Спускаемся, — тихо сказал я. — Чем раньше мы поговорим с Матерью рода, тем лучше.
— С этой старой стервой? — возмутился Абура.
Я начал осторожно спускаться по узкой дорожке, стараясь не наступить на шатающиеся камни.
— Как непочтительно. Уважаемая Баожэй из рода Мин — солидная женщина с несколько… непростым характером в самом расцвете лет.
…и стерва. Но об этом лучше не говорить в этих местах. Неведомо, кто из горных духов бежит рядом и подслушивает разговоры чужаков.
Как бы мне этого не хотелось, но начинать поиски нужно именно из Закрытого города. Старший сын Императора-Солнце Тхэмин, талантливый целитель и хранитель чжу, пропал неделю назад. К делу подключили всех, кого только можно.
Но готов поставить свою катану против чего угодно — далеко не каждый сыщик сможет войти в Закрытый город. Род Мин слишком пристально следит за тем, перед кем отворяются Ворота Фениксов. Чужаков здесь не любят давно и искренне. Я бы ничем не отличался от остальных, если бы однажды не спас одного человека. Принадлежащего к роду Снежных целителей, но никогда целителем не бывшим.
Сердце кольнуло.
Я нахмурился. Этого ещё не хватало. Всё прошло и превратилось в прах. Нечего вспоминать.
Позади раздался вопль Абуры, и он тут же на скорости кубарём прокатился мимо меня. Призвав Трёхликого и всё своё терпение, я рванул следом за напарником. Просил же смотреть под ноги! Не-е-ет, это не наш стиль! А вот гундеть и страдать — это всегда пожалуйста.
Абура самозабвенно вопил, периодически натыкаясь на камни и ставя себе шишки. Я несся следом, перепрыгивая ямки, лёд и корни деревьев. Никогда не думал, что ёкай может катиться на такой скорости!
— А-а-а! Спасите! Я больше не буду подглядывать за девочками из четвертого домика! И жрать сладкие рисовые пирожки на ночь! А-а-а!
Я поймал его за шиворот, но пальцы не успели как следует ухватиться за одежду, а нога в это время соскользнула вперёд. В результате мы оба рухнули прямо к Воротам Фениксов, только я сумел задержаться, а Абура со сей дури впечатался в лазурный небесный металл.
Тут же послышались удары в гонги, и с мест стражей спрыгнули гигантские снежные тигры. Белые шкуры, расчерченные серебряными полосами, были неуязвимы для мечей и стрел. Жёлтые глаза зверей недобро щурились.
Я быстро отшвырнул Абуру себе за спину, закатал рукав, открывая левое запястье.
— Именем Снежного демона, Хозяйки Закрытого города и долгом крови прошу меня впустить и не причинять вреда моего спутнику. Мы пришли с добрыми намерениями.
Моё запястье окутала ослепительно синяя молния, подтверждая правдивость слов. Когда-то род Мин дал позволение приходить на свои земли, напоив меня своей чжу.
Тигры замерли, втянули воздух, чтобы запомнить наш запах. Один из них недовольно заворчал, понимая, что добыча ловко выскользнула невредимой.
Ворота медленно распахнулись.
Я закусил губу, понимая, что стоит едва ступить в Закрытый город, как сразу же нужно будет принять его правила. Там надо вести себя так, как принято у Мин. Всё, что было известно ранее, теряет собственную силу.
— Абура, — позвал я, — пошли.
Тот уже отряхнулся от снега, снова замотался в капюшон и шарф и спешно потопал за мной.
Едва мы прошли через ворота, как прямо перед нами из воздуха соткалась сапфировая фигура в длинных одеждах. Лицо, скрытое тканью, было не разглядеть, — служители предпочитают скрывать свой облик. Дети людей и духов часто выглядят весьма… необычно.