Главное значение всех рассмотренных выше нововведений для европейских банков лучше всего сформулировано в следующей выдержке из пресс-релиза: «Предоставление базовых платежных услуг голландскому клиенту обходится в среднем в € 34 в год, а итальянскому — в € 252. Разница не только в цене. В некоторых государствах-членах Евросоюза платежи совершаются в тот же день или даже в реальном времени, тогда как в других такой же платеж может занять три дня и более».
Это означает, что многие европейские банки потеряют существенную долю своих доходов, а некоторые вообще окажутся за бортом платежного бизнеса. Последним стоит задаться вопросом: «А чем нам теперь заниматься?» Они могут, к примеру, предоставлять усовершенствованное и дифференцированное обслуживание клиентов посредством интеграции аутсорсинговых платежных услуг.
Для немногих гигантов вроде ABNAMRO, ING, BNP, Citigroup mJPMor-gan единая платежная зона означает приход новой эры мегаевропей-ских банковских платежных услуг. Эти платежные гиганты поглотят мелких игроков, возьмут на себя основную тяжесть инвестиционных затрат и получат львиную долю прибыли. Иными словами, если вы в платежном бизнесе и до сих пор не выработали свою собственную стратегию развития в условиях SEPA и PSD, то, скорее всего, вы уже опоздали. Банкам, компаниям по обработке платежей и многим другим игрокам придется быстро решать, кем они собираются быть: платежными гигантами, поставщиками платежных услуг для гигантов, клиентами платежных гигантов или поставщиками всех финансовых услуг, кроме платежных.
Примечание
1. В 1999 году использовать евро начали 12 стран: Австрия, Бельгия, Финляндия, Франция, Германия, Греция, Ирландия, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия и Испания. В 2007 году к ним присоединилась Словения; Кипр, Мальта и Словакия — в 2008-м, а Болгария, Эстония, Венгрия, Латвия, Литва, Польша и Румыния присоединятся в период между 2010 и 2014 годами.
Часть IV
Проблемы
инвестиционного
Пбанкинга
ервые две главы этой части логически связаны с главой 18, которая была посвящена европейской законодательной повестке дня в сфере платежей. Глава 19 рассказывает о двух новшествах на инвестиционных рынках, имеющих критическое значение для США и Европы: Директиве о системе национального рынка [RegNMS) и Директиве о рынках финансовых инструментов [MiFID]. Последняя является темой другой книги под названием «Будущее инвестиций. На европейских рынках после принятия Директивы о рынках финансовых инструментов» [The Future of Investing: In Europe's Markets after MiFID), которую я недавно составил из статей и комментариев моих друзей и коллег с европейских финансовых рынков и из Комиссии Евросоюза.
В главе 20 MiFID рассматривается во всех подробностях, и созвучие глав 20 и 18 состоит в том, что обе они представляют обзор двух ключевых элементов европейской законодательной инициативы по реформированию рынков ценных бумаг.
Но сначала еще несколько слов о RegNMS и MiFID. Европа стремится создать единую инфраструктуру для торговли ценными бумагами с простой прямолинейной обработкой всех операций — от приказа до исполнения, клиринга или расчетов. Но Европе до этого еще очень далеко, потому что сегодня на ее территории функционирует множество национальных бирж, маркет-мейкеров и расчетно-клиринговых инфраструктур. Ее главной целью является создание рынка, который был бы точной копией американского. А между тем американский рынок тоже реформируется с целью повышения прозрачности и, следовательно, ликвидности за счет формирования транзитных сетей — электронных коммуникационных сетей [ECN], автоматически передающих приказы на площадки, предпочтительные для реализации.
В обоих случаях ключевым фактором становится наилучшее исполнение: создание идеальной торговой среды, где инвестор может быть уверенным в том, что он получает за свои инвестиции самую выгодную цену на момент заключения сделки. Цели, конечно, весьма похвальные и достойные, но, как показывает практика, достичь их чрезвычайно сложно.
Вторая глава настоящей части тематически связана с главой 18 «Будущее европейских платежей»; они обе посвящены основным европейским законодательным инициативам — Директиве о платежных услугах (глава 18) и Директиве о рынках финансовых инструментов (глава 20). Поэтому имеет смысл прочитать эти главы вместе.
Однако вы вполне можете читать по порядку три главы — 18, 19 и 20. В данном случае я бы также порекомендовал предварительно перечитать главы 4 и 5, чтобы восстановить в памяти важную информацию о европейском законодательном регулировании и проблеме соблюдения его требований.
Наряду с вышеозначенными законодательными инициативами на мировые финансовые рынки оказывают влияние многие другие факторы, и не в последнюю очередь — тенденция к усложнению торговых стратегий и созданию сложных финансовых инструментов. Она находится в центре внимания двух заключительных глав данной части.
Так, глава 21 анализирует последствия применения моделей алгоритмической торговли и те изменения, к которым они привели на мировых инвестиционных рынках. По мере перехода бизнеса на автоматизированные платформы «живые» трейдеры вынуждены разрабатывать все более сложные и изощренные стратегии внебиржевой торговли (к примеру, кредитными деривативами и более сложными производными деривативов). Неумолимое движение рынка в этом направлении сопровождается ростом риска. В конце концов, чем сложнее торговый инструмент, тем труднее его понять и тем выше вероятность большого риска — к такому заключению приводит нас глава 22. Она освежает в памяти некоторые из наиболее громких историй о финансовой жадности XX и XXI веков: от интернет-бума и интернет-краха конца 1990-х до банкротства корпораций Enron, Worldcom и Parmalat в начале XXI века.
Некоторые припишут это риску, присущему любым деривативам, другие объяснят все глупостью инвесторов. Думайте сами, но правительства многих стран мира полны решимости сделать так, чтобы рынки функционировали наиболее выгодным образом для инвесторов, что приведет к сильным трениям и поиску компромисса между серьезным риском, высокоприбыльными стратегиями, наилучшим исполнением и прозрачностью.
Интересно будет посмотреть, кто победит в этой схватке.
Глава 19
Наилучшее исполнение с наилучшими намерениями
Европа и Америка работают над законодательными изменениями, которые порождают не меньше волнений и шума, чем Базельское соглашение П. На мировых рынках капитала настоящую сенсацию произвели два нормативных акта, а именно: европейская Директива о рынках финансовых инструментов [MiFID) и американская Директива о системе национального рынка [RegNMS). Оба документа вступили в силу в 2007 году и в принципе аналогичны, хотя имеют фундаментальные отличия. Их сходство заключается в том, что они направлены на обеспечение исполнения приказа клиента дилером по наилучшей цене, имеющейся на рынке в момент заключения сделки, Компании, ведущие операции с ценными бумагами, крайне озабочены тем, как эти нормативные акты повлияют на их прибыль, ценообразование и конкурентоспособность.
Например, как гласит RegNMS, рыночный центр обязан «установить, обеспечить функционирование и соблюдение политики и процедур, которые в разумных пределах призваны не допустить «сделок по ценам ниже рыночных», то есть исполнения приказа на одном рынке по цене выше, чем цена, доступная на другом рынке». Согласно RegNMS, эффективная система национального рынка должна гарантировать «наилучшее исполнение» для каждой трансакции в рамках приказа.
MiFID содержит ряд положений аналогичной направленности. Интересные детали приводятся в статье 21, посвященной правилу наилучшего исполнения на наиболее выгодных для клиента условиях. Она включает положение о том, что «политика исполнения приказов должна охватывать те торговые площадки, на которых инвестиционные компании смогут получать на постоянной основе наилучшие результаты по исполнению приказов клиента».
Но MiFID идет чуть дальше, чем RegNMS, поскольку ее статья 27 гласит: дилеры «обязаны регулярно и непрерывно публично объявлять свои котировки во время обычной торговой сессии, причем в доступной для других участников рынка форме на разумной коммерческой основе». Данная мера направлена против внебиржевой торговли и нерегулируемой деятельности брокеров, продающих финансовые инструменты из своего собственного портфеля. Практика подачи брокером заявки не на общий рынок, а собственному маркет-мейкеру называется «систематическое внутреннее исполнение». Это означает, что европейские компании, которые сочетают функции брокера и дилера и которые раньше могли конкурировать за счет торговли финансовыми инструментами из собственного закрытого портфеля, теперь обязаны публиковать свои цены и быть готовыми доказать, что их цена в момент проведения торгов была интереснее наилучшей цены конкурента.
Тем не менее, как отметил Кит Кларк, директор-распорядитель и главный консультант по международным вопросам компании Morgan Stanley, в ежегодном банковском издании по международному финансовому праву 2004 года:
Статья 27 MiFID, касающаяся прозрачности предторговых операций, представляет собой политический компромисс, главной движущей силой которого являются наихудшие элементы европейского законотворчества. Очень трудно согласовать требования Франции и Италии, всегда испытывавших значительные трудности с внебиржевой торговлей, с подходом на основе внутреннего исполнения, который хорошо зарекомендовал себя в США и который мы предпочли бы сделать моделью для Европы.
Тем самым он хотел сказать, что Комитет европейских органов регулирования рынка ценных бумаг [CESR], несущий ответственность за написание MiFID,