Европу! А это все ресурсы, благодаря которым они нас обогнали».
Видите? Опять эта сказка о ресурсах. Но жизнь показывает, что изобилие ресурсов только тормозит развитие, позволяя ему идти по экстенсивному пути. А вот недостаток ресурсов толкает на путь интенсивного развития, то есть к очередному качественному скачку эволюции. К прогрессу.
Так что ограбление колоний – это миф. И потому с ним нужно покончить.
В истории колониализма есть два этапа. Этап первый начался сотни лет назад, когда развитая Европа начала колонизировать планету, то есть нести на отсталые окраины мира свет знаний и самые передовые на тот момент научно-технические достижения.
В нашем сознании слова «колонизация» и «колонии» несут негативный оттенок. Мол, приехали белые господа к наивным отсталым туземцам и давай их по-черному эксплуатировать! Отнимали бананы и ресурсы, везли к себе и наживались на этом. А те страдали. А эти жировали…
Но в своем самом первичном значении слово «колония» не несло и не должно иметь никакой негативной коннотации. Мысленно произнесите про себя «колония на Марсе». Есть что-то негативное в этом? Нет, конечно! Сплошной позитивный смысл – мы будет колонизировать, то есть осваивать красную планету. Точно так же когда-то финикийцы на своих кораблях приставали к необитаемым островам и землям Африки, основывали там поселения и города, территории осваивали. Колонисты работали, торговали, строили, пахали, налаживали торговые связи. Знаменитый Карфаген – изначально финикийская колония в Африке…
Вот точно так же европейская цивилизация осваивала земной шар, неся местным туземцам, ежели таковые там присутствовали, свет цивилизации в виде знаний. Вывозили ресурсы? Не без этого. За знания нужно платить. Постреливали местных туземцев? Бывало. Не надо было хулиганить, прогуливать уроки цивилизации и бунтовать, защищая традиционные ценности. Кстати, об этих ценностях… Вот вам чудная история о них.
Как всем известно, английские джентльмены колонизировали полуостров Индостан (за исключением Гоа, который достался португальцам). А у индусов, как всем опять-таки известно, был древний обычай – если муж умирал, его вдову сжигали на погребальном костре мужа. Заживо. Если умирал знатный господин, сжигали всех его жен и наложниц. Этот чудесный обряд назывался сати.
Естественно, культурные англичане пришли в ужас от этой традиционной ценности индийской культуры и стали повсеместно зверский обычай запрещать. А индусы давай бунтовать! Англичане давай подавлять! И не без успеха, потому что у англичан организация и пушки. Легенда гласит, что однажды между сторонами состоялся диалог о традиционных ценностях. К английскому губернатору пришли туземные старейшины и высказали ему в корректной форме свою претензию:
– Вы, англичане, утверждаете, что готовы жить с нами в мире и уважать наши обычаи, не навязывая нам ваших чуждых ценностей. Но у нас есть древняя культурная традиция – сати. Это душа нашего народа! Зачем же вы пытаетесь запретить нам наши обычаи в нарушение своего слова?
На что английский губернатор ответил:
– Мы согласны уважать ваши традиции, если и вы, в свою очередь, будете уважать наши. А у нас тоже есть древний прекрасный обычай – если мы видим, как какой-то ублюдок тащит живую женщину на костер, мы этого ублюдка вешаем.
А вот сколь интересный пример приводит социопсихолог и философ Акоп Назаретян в книге «Антропология насилия и культура самоорганизации»: «Английская колониальная администрация в Индии столкнулась с тем, что в группе племен существовали жертвенные рабы (так называемые мерия). Их выращивали, как скот, на заклание, и при определенных празднествах, привязав к особому жертвенному столбу, предавали жесточайшим физическим пыткам; считалось, что чем сильнее предсмертные муки и стенания жертвы, тем больше удачи это принесет племени. Племена, в которых такого обычая не существовало, безразлично (терпимо) относились к жертвоприношениям соседей. Англичане же, узнав о кровавых оргиях, сочли своим долгом их пресечь…»
Ну и что плохого в колонизации, я вас спрашиваю?
Да, англичане подавили пушками знаменитое национально-освободительное восстание сипаев в Индии. Но мизерное число погибших при этом бунтовщиков не идет ни в какое сравнение с числом женщин, спасенных англичанами от чудовищного обряда сати. А если вспомнить, что во время восстания сипаи перебили с необычайной жестокостью тысячи европейцев просто за то, что они европейцы, облик национально-освободительных героев как-то сразу тускнеет. В большинстве захваченных восставшими городов почти все британское население было истреблено мятежниками поголовно, независимо от пола и возраста.
Зато теми железными дорогами и мостами, которые построили британцы на полуострове, Индия пользуется до сих пор. Почта, Гангский канал, телеграф, системы орошения, система среднего и высшего образования – это тоже дары колонизаторов своей колонии.
Да, первоначально метрополии получали выгоду от своих колоний, что естественно: зачем что-то осваивать и развивать себе в ущерб? Но в ХХ веке ситуация кардинально изменилась – в результате научно-технического прогресса экономическая картина социальной системы перевернулась настолько, что колонии вместо прибыли стали приносить убытки. Они превратились в дотационные регионы. И только потому колониальная система рухнула. Метрополии сбросили с себя бремя убыточных, дотационных земель, которые теперь отнимали денег больше, чем приносили, и отпустили их на аутсорсинг.
Есть такая точка зрения: зря колонизаторы сложили с себя бремя белого человека, поскольку уход белых колонизаторов сразу же обернулся для недоумков из бывших колоний страшными бедствиями – гражданскими войнами, резким падением уровня жизни, голодом. Вот такую точку зрения и можно с полным правом назвать расизмом: мол, неполноценные они слегка, без белых людей не могут справиться… Но дело не в неполноценности черных, красных, желтых, коричневых и серо-буро-малиновых по сравнению с белыми. Все гораздо проще: обвал произошел после того, как закрутили крантик, и прекратились финансовые потоки из метрополий на окраины, то есть закончилась финансово-силовая поддержка законности, и местные элиты начали драку за пересыхающие финансовые ресурсы. И поскольку людей оказалось больше, чем ресурсов, часть этого лишнего людского хвороста сгорела в кострах междоусобиц [5].
Советская политическая школа придерживалась «революционного» тезиса о крушении системы колониализма, который заключался в том, что колонии-де в результате антиколониальной революционной борьбы добились наконец свободы и независимости. Но это не совсем так. Впервые задумались о том, чтобы предоставить колониям независимость в метрополиях. Вот, например, какие голоса раздавались со стороны высших руководителей колониальных администраций Испании и кабинета министров Испании уже в конце XVIII – начале XIX веков:
«Его Величеству есть смысл отделиться от владений в Америке…»
«…единственное средство – это превратить наши провинции в страны… и сделать это надо решительно и быстро… Мы дадим им независимость, которой они желают, и которую видят на данный момент в Северной Америке, но в то же время оставим их в орбите влияния Испании».
«Мы всерьез задумывались превратить наместников в Новом Свете в регентов, чтобы они удовлетворили свое тщеславие и амбиции на радость тамошним туземцам. Согласно проекту, предполагалось учредить в колониях Сенат… и главной задачей мы видели улучшение и адаптацию законов к реалиям Индий (Индиями тогда назывались заморские колонии Испании в разных частях света. – А. П.). К сожалению, реализации этого проекта помешала война с Англией…»
Почему же у испанских чиновников возникла идея дать испанским колониям независимость? Да потому что уже к 80-м годам восемнадцатого века испанские колонии перестали приносить прибыль и начали постепенно становиться убыточными. Если в начале этого века доля общего дохода Испании от колониальных товаров составляла 11 %, то к восьмидесятым годам она уже сократилась до 4,8 % и продолжала падать. Просто потому, что из-за научно-технического прогресса убогие колониальные товары стали менее конкурентоспособными, чем промышленные. При этом затраты на администрирование колоний росли не по дням, а по часам – менее, чем за век они выросли более, чем вдвое, с 40 миллионов песо до 90! Росло количество войск, численность гражданских чиновников и их зарплата, поскольку росло благосостояние метрополии.
Чтобы разобраться в ситуации, королевский двор даже послал за океан эмиссара – Хуана Франциско де Сааведра, военного, дипломата и талантливого экономиста, сторонника свободной торговли, как источника богатства для развитых стран. Тот поехал, в ситуации разобрался и написал в отчете королю, что ситуация там совсем не радужная, что убедило короля начать поиск выхода из нее.
Справедливость требует заметить, что указанный Хуан весьма любил испанские колонии как неотъемлемую часть Испании, поэтому его разрывало между пониманием необходимости отпустить и желанием удержать: «Наши заморские владения есть неотъемлемая часть нации. Между двумя частями испанской империи существуют священные связи, которые правительство метрополии должно укрепить всеми силами».
Чувствуете патриотический душок, апелляцию к исторической справедливости и прочие никчемные погремушки? Они никогда никому не помогали. Они не помогли и испанцам. Они не помогли потом Салазару выиграть. Они не помогли британской короне. Они не помогли Франции… Колонии получили независимость. Почему? Потому что экономика сказала свое слово – когда обладание колониями стало нерентабельным, они сразу были отброшены.
Но не всегда трезвый экономический расчет совпадает с порывами души. «Кемску волость» терять жалко, ибо душа болит! Зря что ли наши предки проливали кровь и другие физиологические жидкости, расширяя границы империи? Это исторически наша земля! Уже сотни лет! И тут не в деньгах дело, нельзя все мерять деньгами! Надо кровь проливать! За высшие ценности! Экие вы бездуховные! А ну-ка быстро пошли подыхать!..