Это была обычная математическая работа в области эволюционной теории, получившая хорошие отзывы рецензентов. Как потом отмечал сам Теодор Хилл, «работающие математики обычно приходят в восторг, если хотя бы пять человек в мире читают их последнюю статью». А тут случился настоящий взрыв дерьма еще до публикации!
Сначала журнал Mathematical Intelligencer принял статью, осторожно отнеся ее в рубрику «Точка зрения» – чтобы подстраховаться. Но оказалось, не все точки зрения имеют право на существование. А только те, которые лежат на «линии партии».
В общем, вы уже поняли – статья не вышла. Она должна была увидеть свет (и уже была набрана!) в начале 2018 года, в статье выражалась благодарность за спонсорство Национальному научному фонду (NSF), все как положено… Но после размещения препринта феминистки-активистки из организации «Женщины в математике» с факультета Табачникова начали откровенную травлю автора, предупредив его «о последствиях». И об опасности его статьи. В чем же состояла общественная опасность математического исследования?
А в том она состояла, что неискушенные читатели (кто же это такие, интересно?) «увидят, что кто-то пользуется авторитетом математики для поддержки очень спорного и потенциально сексистского набора идей…» На чью мельницу воду льете? Кто надоумил?..
Сергея вызвали на товарищеское собрание факультета, где ему объяснили, что «иногда такие ценности, как академическая свобода и свобода слова, вступают в конфликт с другими ценностями». Посоветовали признаться (!) в предвзятости. Убеждали отозвать свое имя, «чтобы восстановить мир на кафедре и избежать потери того политического капитала, который у Сергея еще может быть». Обвинили в «научном расизме». Это давление продолжалось несколько недель.
Затем спонсоры – тот самый Национальный научный фонд – написали испуганное письмо с просьбой удалить из статьи всякое упоминание их фонда. И это было за всю историю фонда в первый раз. Оказалось, два деятеля Пенсильванского университета – заместитель руководителя по разнообразию и справедливости и председатель комитета по климату и разнообразию – втайне от авторов статьи сигнализировали в фонд о вредной статье (курсив мой): «Наша озабоченность, заключается в том, что [эта] статья, по-видимому, продвигает псевдонаучные идеи, которые наносят ущерб продвижению женщин в науке и противоречат ценностям NSF».
И статья была снята. Главный редактор Mathematical Intelligencer уведомил авторов, что не может сопротивляться давлению, ибо публикация вызовет «чрезвычайно сильную реакцию». А кроме того, существует «очень реальная возможность того, что правые СМИ могут подхватить это и раскрутить на международном уровне».
Как писал потом потрясенный Хилл, «за 40 лет публикации научных работ я никогда не слышал об отклонении уже принятой статьи».
Несмотря на то, что журнал испугался публиковать статью, сам факт того, что он собирался это сделать, привел к тому, что в социальных сетях была поднята волна травли журнала. При этом никто из тех, кто в травле участвовал, не приводил никакой математической критики выводов, прозвучавших в статье. Только идеологические.
Под угрозой лишения дальнейшей карьеры Сергей Табачников снял свою фамилию, но Теодор Хилл оказался более крепким, поскольку к тому времени находился уже на заслуженной пенсии. Да и вообще ветерана Вьетнамской войны и бывшего рейнджера армии США запугать было сложнее, чем привычного к партийным проработкам Табачникова. Поэтому Хилл закусил удила!
Он опубликовал статью у Игоря Ривина, бывшего советско-канадского математика, редактора онлайн-журнала New York Journal of Mathematics. Но и Ривин оказался слаб в коленках: ровно через три дня статья была из журнала удалена. И как удалена!
Не снята, как антинаучная после критики. Не отозвана автором, естественно. А просто пиратским образом изъята и заменена, то есть на той же самой странице того же самого тома (NYJM Том 23, стр. 1641+), где когда-то размещалась статья Хилла, вдруг появилась статья другого автора, ибо яростное письмо Ривину феминисток от математики требовало немедленно снять статью. Ривина обвиняли в экстремизме, а статью Хилла называли «куском дерьма», «вредной и политически заряженной псевдонаукой».
И Ривин сдался. Он написал Хиллу покаянное письмо, в котором сообщал, что половина редколлегии заявила, что уйдет в отставку и будут «преследовать журнал», который он основал 25 лет назад, «пока журнал не умрет». Столкнувшись с потерей собственного научного наследия, Ривин сдался.
Коллеги Хилла, не слыхавшие об этой истории, когда Хилл рассказывал им о случившемся, были потрясены, они никогда не слышали о том, чтобы статья в научном журнале просто исчезала после официальной публикации.
Но феминисткам этого показалось мало! Они продолжали третировать и Mathematical Intelligencer, и New York Journal of Mathematics, требуя в соцсетях бойкота и журналов, и «ненавидящего женщин» реакционера Теодора Хилла.
И в общем, Хиллу еще повезло. Потому что незадолго до этой истории радикальные левые активисты буквально растоптали президента Гарвардского университета Лоуренса Саммерса за то, что на научной конференции он рассказал о том, что врожденные различия между мужчинами и женщинами могут объяснить, почему так много факультетов математики, инженерии и естественных наук остаются в значительной степени мужскими. Такого покушения на догматы ему не простили. Чувства верующих были оскорблены!
Профессор биологии Массачусетского технологического института Нэнси Хопкинс так отреагировала на выступление Саммерса: «Я чувствовала, что меня сейчас стошнит, мое сердце бешено колотилось, а дыхание было прерывистым, я просто не могла дышать, потому что такого рода предвзятость делает меня физически больной». После чего выбежала из зала, «потому иначе я бы либо потеряла сознание, либо меня вырвало».
Какие они нежные, эти верующие. Как слизняки…
Тем не менее пришлось Саммерсу каяться. А мы заметим, что левацкие доктрины и догматы давно вошли в обязательную программу американских колледжей и университетов.
Вывод? Он прост. Из этой кошмарной ямы надо выбираться. Образование должно быть по-китайски жестким. А вся эта левацкая мягкотелость убивает образование и самих детей. Потому что ребенок – личность еще несформированная, по сути, дикарь, который мягкость воспринимает как слабость. Дети ведь не зря дискриминируются во всем мире, их не зря лишают прав до возраста совершеннолетия и взросления. Но ведь это взросление должно еще наступить! А школа, которая не совершает над пластилином ребенка формирующего насилия, только портит ребенка, не дает ему оформиться в личность.
Очень правильно сказала доктор биологических наук Татьяна Черниговская: «Образование подразумевает некоторую долю принуждения, если не сказать насилия».
Дрессировка! Кнут и пряник! Сегрегация на умных и тех, кому не дано.
Профессор, читавший тензорный анализ в моем вузе, говорил туповатым студентам, коим грозило отчисление: «Не можешь работать головой, пойдешь работать руками».
Что ж, работать руками – это неплохо. Не всем же лекции читать как негру, описанному в деловой газете «Взгляд» (21 марта 2019 г.) в статье «Как «образование для всех» убивает Францию». Автору статьи довелось присутствовать «на одной из поликорректнейших площадок [и] созерцать прекрасный документальный фильм о счастливой интеграции в европейскую действительность добрых и милых мигрантов». Фильм рассказывал о… впрочем, читайте сами и обратите внимание в конце на весьма показательную реакцию одного из зрителей:
«В документальном фильме, милейший паренек из Нигерии, по имени Баба2 (ударение на последнем слоге) рассказывал двум правозащитницам, трем экологиням и одной католической монахине из Армии Спасения, что он студент французского университета, что ему предоставлено бесплатное жилье, стипендия и социальные льготы. Что в настоящий момент он готовится к выпускным экзаменам четвертого курса по специальности «Современная литература» и после получения диплома будет преподавать во Франции… Смутил меня тот факт, что Баба2 изъяснялся по-французски на уровне… «велик могучим эта языкa». Повторю, что в официально зафиксированном порядке Бабу2 не только удержали в университете, но и щедро перевели на 4-й курс. Две правозащитницы, три экологини и одна католическая монахиня слушали Бабу2, затаив дыхание и пуская праведную слезу… Сидящий рядом со мной на мероприятии швейцарский журналист тихонько вопросил в пустоту, не лучше ли было бы научить Бабу2 какой-нибудь более полезной специальности, нежели современная литература, например, сделать сантехником, плотником или электриком, но мгновенно покраснел, закашлялся, сжался в кресле до размеров безликого комочка и более риторических вопросов не задавал».
Правильно застыдился! Разве можно черного нигерийца, которого тысячелетиями угнетали белые швейцарцы, направлять на непрофессорские работы? Даже вопрошать об этом неполиткорректно! Баба2, хоть и лыка не вяжет по-французски, должен учить французов французской литературе – так считает современная политкорректная идиократия, теперь воспроизводящая самое себя.
А я человек неполиткорректный и потому говорю, как говаривал наш профессор: каждому свое! Отказ от «умственного обогащения человеческой породы», то есть от сортировки на умных и глупых, инклюзивное обучение всех по среднему уровню (по факту близкому к нижнему) есть не что иное, как бездарная растрата человеческого капитала, образовательная энтропия.
Да, с точки зрения американца школьная сортировка на более и менее талантливых будет выглядеть весьма неполиткорректно и даже по-расистски, потому что существуют статистически значимые различия в интеллекте между расами и полами. Самые умные – азиаты. Потом идут белые, причем среди белых самыми умными являются евреи, но не все, а только евреи-ашкенази, жившие некогда на северо-востоке Европы. Ну, а замыкает интеллектуальный ряд негроидная раса, у них средний коэффициент интеллекта самый низкий. Именно поэтому в 70-е годы прошлого века школьную сортировку по разным классам с помощью тестов на IQ в США запретили судебным порядком – слишком уж кричаще выглядели классы слабых и отстающих, в основном, забитые черными. Но тут уж ничего не поделаешь: биология – это судьба. И обижаться, а уж тем более пускать под нож всю цивилизацию ради мнимо понятой справедливости, глупо. Если ты родился без ноги или без ума, так всю жизнь без них и проживешь. Все претензии – к производителю.