Ну, как работает? По статистике, причина номер три смертности в мире – лечение. Сюда входят, помимо прямых ошибок врачей, также скрываемые фармкомпаниями побочные эффекты от их чудо-препаратов, которые или вредят здоровью или попросту убивают. В итоге чуть ли не каждый год по результатам судебных разбирательств фармгиганты выплачивают многомиллионные или даже миллиардные штрафы. Рекордный штраф – шесть миллиардов долларов, наложенный на фармацевтическую компанию Takeda в 2014 году судом США за то, что их противодиабетическое лекарство вызывало рак.
А почему вызывало? Разве таблетки оштрафованных таким образом компаний не проверялись учеными?
Обижаете! Проверялись, конечно. Но, во‐первых, изучается всегда действие одного препарата. А бывает так, что разные специалисты понапрописывают человеку таблеток, в результате чего у него на тумбочке громоздится порой до 10–15 препаратов. Пару кардиолог прописал, пару-тройку терапевт, что-то дал гастроэнтеролог, еще для глаз капли, плюс что-то поддерживающее печень, чтобы не так быстро садилась от этих лошадиных доз токсинов и не случилось такой болезни, как лекарственный гепатит или даже некроз печени. А как эти препараты в организме друг с другом дружат и к каким кумулятивным эффектам могут приводить, никто никогда не исследовал.
А во‐вторых, и это главное, подавляющее большинство научных исследований лекарств проводятся на деньги фармацевтических компаний с предсказуемым результатом. Статистическое исследование медицинских отчетов, проведенное в 2003 году, показало, что испытания, сделанные на деньги фармкомпаний дают положительное решение в 4,5 раза чаще, чем независимые исследования. Хотя и у тех, и у других ученых одинаковые пробирки.
Анонимные опросы показали, что 72 % исследователей лекарств подгоняли результаты испытаний, чтобы они устраивали заказчика, а 17 % признались в прямой подтасовке данных.
Наконец, если у фармацевтической компании на руках оказывается отрицательный результат исследования, он просто не будет опубликован – по статистике, в медицинских журналах публикуется на порядок больше положительных исследований. А отрицательные… Ну, кому они интересны? Компании их просто не публикуют.
Именно поэтому, как отмечает в своей книге кандидат медицинских наук А. Шишонин, «…самые сенсационные и многообещающие научные статьи тридцатилетней давности, на которые медицина возлагала такие большие надежды, оказались пшиком. Только на основании одного (!) исследования из отобранных ста (!) самых перспективных было разработано действующее лекарства, а 99 % статей оказалось просто научным мусором».
Наука – вещь объективная! Советские политэкономисты не дадут соврать. Запомните этот факт и детям рассказывайте: «Кто платит, сынок, тот и заказывает музыку!»
Теперь поворачиваем головы кочан в сторону биосферы. Там тоже все хорошо. Директивным образом боремся с глобальным потеплением. Вот не нравится оно чем-то левакам!
Слушайте, давайте честно – вас не раздражает эта борьба с глобальным потеплением? Не напоминает она вам этакий климатический маккартизм или совершенно идиотскую и абсолютно оголтелую борьбу с холестерином? Или с педофилией? Или с солью?.. Очередная ведь охота на ведьм!
Да, климат меняется. Да, из-за нас. Но достаточно медленно. Гренландские и частично антарктические льды будут таять из-за потепления тысячи лет, это крайне инерционный процесс и основное подтопление прибрежных территорий грозит не нам, а грядущим поколениям [29]. Но какой смысл бороться за благополучие будущих поколений, если мы не представляем уровня завтрашних технологий? Это все равно, что бояться конского навоза в девятнадцатом веке и начинать в каком-нибудь 1880 году заранее рыть циклопические ямы, чтобы будущим поколениям было где этот навоз захоранивать. И почему вообще все эти зеленые, трансгендеры и прочие чайлдфри с марксистских кампусов, которые, скорее всего вообще не оставят потомства, потому как боятся «рожать детей в столь страшный мир», так пекутся о чужих потомках? Это первое.
Второе. За время существования планеты климат менялся гораздо сильнее в более теплую сторону, чем самые пессимистичные прогнозы о нынешнем глобальном потеплении. И это были самые лучшие эпохи планеты, богатые флорой и фауной. А период с 950 по 1250 годы в Европе, когда климат был примерно сегодняшним или чуть теплее, у историков получил название Средневекового климатического оптимума! Интересно, что в последнее время те климатические эксперты, которые кормятся с грантов на борьбу с глобальным потеплением, начали усиленно доказывать, будто никакого Средневекового климатического оптимума вообще не было, дабы сегодняшнее потепление выглядело беспрецедентным. Тех же экспертов-грантоедов мы сейчас увидим и в истории про зеленую биомассу, каковую историю я просто не могу не рассказать, ибо душа горит, а пепел Клааса стучит в мое сердце, большое, как у теленка.
Короче, рассказываю.
Еще в 70-е годы прошлого века советские геофизики довольно буднично объявили, что грядет глобальное потепление, и это прекрасно, поскольку вызовет рост биомассы на планете, приблизив ее к прежним благословенным для всей биоты временам, так как растения – основа всей пищевой цепочки. Честно говоря, никакого супергениального открытия в этом не было, потому что биологам давным-давно известно, что растения, которые строят свои стволы и прочие детали из углерода, берут оный углерод из атмосферы, так как дышат оксидом углерода, а выбрасывают нам на потеху чистый кислород. Фотосинтез называется. Просто и незатейливо под воздействием света и с помощью хлорофилла зеленые листки разрывают молекулы СО2: О2 отдают нам, а С оставляют в себе. Думаю, это справедливо!
Если прийти во ВНИИCXM – Всероссийский НИИ сельскохозяйственной метеорологии в Москве и спросить, от чего зависит урожайность сельхозкультур, там честно ответят: от тепла, влажности и содержания углекислого газа в атмосфере, причем от СО2 – больше, чем от влажности и тепла. При этом никакое иссушение из-за глобального потепления не грозит основным регионам, производящим зерно. А грозит им только ужасное повышение урожайности. Собственно говоря, рост урожайности зерновых за последние полвека и объясняется именно повышением концентрации парниковой углекислоты. Кстати, тот рост среднеглобальной температуры, который ведет нас к золотому веку тепла и изобилия, идет практически с идеальной скоростью, с которой биота успевает под этот рост подстраиваться. Что тоже подарок природы для нас. Так сказать, бонус к потеплению.
Учитывая, что с 1900 года население планеты выросло в восемь раз и впереди у нас рост еще на два миллиарда человек к концу века, а рост планетарной биомассы позволяет избежать голода в самом прямом смысле этого слова, возникает вопрос: а зачем нам бороться за голод, то есть против Глобального потепления? А ведь в борьбу против урожайности леваки всего мира вкладывают миллиарды!
Никто не удивлялся росту урожайности и биомассы на планете, тем более что общее озеленение фиксировалось прямо со спутников, о чем писал в свое время даже журнал Nature. Там честно подтверждали простые истины ВНИИCXM о том, что на 70 % росту планетарной биомассы мы обязаны выбросам парниковых газов, еще на 8 % – повышению глобальной температуры, а остальные проценты дала интенсификация сельского хозяйства и расширение сельхозплощадей.
Такого глумления над святой борьбой против изменения климата борцы с потеплением выдержать не могли! Зря что ли гранты плочены и проедены? Всем же известно, что глобальное потепление – это очень дурно, а СО2 из атмосферы надо изымать специальными фабриками, отнимая таким образом пищу у растений, и закачивать углекислоту в базальты земной коры, чтобы по воздуху не летала! Поэтому сразу появились публикации от «ученых», подобные публикациях от их коллег из фарминдустрии, что никакого роста биомассы нет, хоть по всем законам природы он должен быть. Доказать это было сложно! Но ведь на то и разум дан человеку, чтобы деньги отрабатывать!
Если немножко подтасовать данные, кое-что выкинуть, взять отдельные регионы или выборочные временные отрезки, в общем, если постараться, то заказчик будет доволен. И сейчас еще в сети можно найти отголоски тех публикаций, доказывающих невозможное – что нету роста биомассы.
Позже китайские ученые, менее ангажированные повесточкой, решили окончательно закрыть этот вопрос и провели спутниковое исследование немного по другой методике, они оценивали интегральную площадь листвы. При этом ничего не выбрасывали, учитывали все регионы, и вывод оказался предсказуем: поскольку фундаментальные принципы природы не обскачешь, и растения питаются углеродом из воздуха, а питания стало больше, в целом на планете стало больше и самих растений. Они просто разъелись. А как иначе, если вкусно очень?
Причем, поскольку содержание углекислоты немного колеблется в разных местах планеты, китайцам удалось уловить, что там, где концентрация углекислого газа чуть выше, больше и прирост растений. Вот кто бы мог подумать?! А что особо приятно, озеленение начало захватывать даже самые гиблые районы мира, например пустыни и высокогорье. Ну, и раз растет дикая зелень, то же самое делает и «цивилизованная» – сельскохозяйственные культуры. Так что голод нам при таком изобилии точно не грозит. Да он как бы и не нужен особо. Разве что борцам с глобальным потеплением.
И вот вам итог – китайская пресса констатирует, что за последние 15 лет почти безжизненное Цинхай-Тибетское нагорье постепенно превращается в пастбища, поскольку мерзлота сменяется там альпийскими лугами и лесами, их площадь выросла, соответственно, на 6 и 12 % соответственно, что привело к положительным экологическим эффектам: «Расширение зеленых насаждений оказало некоторое полезное воздействие на окружающую среду. Плато теперь поглощает больше углекислого газа, чем раньше, исследователи подсчитали, что теперь оно удаляет до 140 миллионов тонн углерода ежегодно. Биоразнообразие региона также выросло. Ученые обнаружили, что ряд растений, которые считались вымершими, вновь появились на плато, а редкие животные, включая снежных барсов и бенгальских тигров, похоже, возвращаются. В общей сложности в ходе исследования было обнаружено 3000 новых видов, в том числе 205 новых животных и 388 новых растений»