Вместе с тем Й. Шумпетер исключал материалистическое понимание истории из методологических средств, используемых для обоснования теории развития. Это он делал под тем предлогом, что материализм К. Маркса якобы не связан с его точной экономической теорией, не относится к экономике в собственном смысле, не дает возможности оперировать экономическими методами, теоремами и понятиями.
Сам К. Маркс в “Послесловии ко второму изданию” “Капитала” свою трактовку законов экономики как законов ее изменяемости, развития, перехода от одной формы к другой, от одного порядка взаимоотношений к другому считал результатом материалистического понимания истории, материалистически понятых основ диалектического метода. Впрочем, Й. Шумпетер признавал, что его собственная концепция покрывает лишь небольшую часть поверхности здания, возведенного К. Марксом.
Диалектика взаимодействия предпосылок и результатов в социальной области не может дать полного представления о развитии, если не включить в это взаимодействие человеческую деятельность, практику. Обращение к труду, причем к труду, созидающему не стоимость, а потребительную стоимость (полезность), и к социальной деятельности вообще, составляет, как уже сказано, необходимое условие объяснения социальноэкономического развития общества.
В этом отношении нужно приветствовать экономистов и социологов, которые исходят в своих концепциях из теории деятельности, социального действия, производства обществом самого себя. Можно, например, сослаться на известного французского социолога А. Турена, полагающего, что само социологическое понимание общества становится возможным лишь тогда, когда общество рассматривается как результат труда, социальной деятельности [162].
Вместе с тем деятельностный подход, претендуя на роль интегративной стратегической теории в социологии, не должен ограничиваться анализом ”чистой” деятельности по формуле “движение все, а его условия и результат – ничто”. Деятельность без предпосылок, без соответствующих условий (ресурсов) не может выполнять функцию созидания общества, источника его развития. Люди, делая свою историю, строят ее исходя из существующих обстоятельств и предпосылок. Конечно, не обстоятельства сами по себе творят историю. Ее создают люди в процессе своей практической деятельности, хотя сами они одновременно являются и продуктом создаваемых ими обстоятельств. Здесь важно исторические условия, в которых осуществляется деятельность, а также самих субъектов деятельности, не растворить в некоем “поле” взаимодействий, лишенном материальных носителей. “Разумеется, – справедливо замечает Ж. Сартр, – условия существуют: только они и придают направленность и материальную реальность изменениям, которые ими готовятся, хотя человеческая практика их сохраняя, превосходит в своем движении” [163]. Необходимо подчеркнуть, что именно условия (ресурсы) выступают детерминантом направленности деятельности, их следует ставить впереди, а не позади этой направленности. Тем более их нельзя отождествлять с порядком, относить на его сторону, а не на сторону движения.
Не менее существенно и признание объективизации деятельности в ее результатах, в том числе и в человеке, и следовательно, определение человека не только как деятеля, но и одновременно как продукта деятельности, труда (как своего, так и других людей). Причем результат не должен быть отождествлен с условиями, “предпосылками”. В противном случае не учитывалась бы роль самой деятельности не только в превращении условий в результат, но и в главном – в преодолении их тождества, “эквивалентности”, т. е. в создании результата, превосходящего условия. Тогда будет легко представить человека деятелем, способным посредством труда и действия прибавлять к исходным обстоятельствам новое в получаемых результатах. “Надо выбирать: либо мы все будем сводить к тождеству..., либо превратим диалектику в божественный закон, налагаемый на универсум, в метафизическую силу, которая сама по себе порождает исторический процесс (и тем самым впадаем в гегелевский идеализм)” [164].
В наше время на пути к обоснованию социально-экономического развития приходится преодолевать необычайно распространенный “постмодернизм” с его претензией рассматривать прошлое не как предпосылку, а как непосредственную составную часть настоящего и будущего, которые считаются тождественными с тем, что было. “Я полагаю, - пишет, например, А. Гулыга, - что философия достигла своего предела... Философия существует только как история философии” [165].
Прогресс в прошлом, как полагают представители “постмодерна”, был возможен потому, что потери были меньшими, чем приобретения. Ныне же вроде бы человечество стало терять больше, чем приобретает, или, по крайней мере, не приобретает больше, чем теряет, вступая в полосу удерживаемого равновесия между потерями и приобретениями.
С этой точки зрения, современные рассуждения о возрождении России нередко превращаются в защиту старого капиталистического или помещичьего прошлого, в призыв повернуть историю вспять. Никак не хотят согласиться с тем, что история необратима, что настоящее и будущее в том или ином отношении превосходит прошлое, хотя возможны попятные движения. Такое утверждение – не результат присущего человеку исторического оптимизма, а необходимый вывод из анализа существа человеческой деятельности.
Ее специфичность в том и состоит, что человек, осваивая условия, окружающую среду и сохраняя идущую от них детерминацию, на основе этих условий преобразует мир, достигает новых результатов, не содержащихся в условиях. Человек характеризуется прежде всего превосхождением ситуации, тем, что ему, по словам Ж. Сартра, удается сделать из того, что из него сделали. Человек - это такое материальное существо, которое постоянно превосходит условия, в которые он поставлен, он раскрывает и определяет свою ситуацию, выходя за ее рамки, чтобы объективировался через труд, действие, поступок [166].
Каким же образом общество и люди посредством деятельности (труда) достигают превосходства ее результатов над предпосылками и тем самым делают возможным развитие?
Обычно на первое место ставят специфику человеческой познавательной деятельности, благодаря которой люди превосходят существующую действительность, наличную ситуацию вначале идеально – в виде создаваемого образа будущего результата и цели, мобилизующей волю человека на ее достижение. У Ж-П. Сартра этого рода превосходство выражается в создаваемом человеком проекте, понимаемом как стремление выдвинуться, “броситься” вперед. Даже самое примитивное поведение, по его словам, детерминируется не только обусловливающим его отношением к имеющимся налицо факторам, но и отношением к определенному будущему объекту, который он стремиться вызвать к жизни. Индивиды на основе данных условий и при расходящихся и противоположных интересах осмысливают и превосходят проекты других. В этом отношении сказать о человеке, что он есть, значит сказать, что он может [167]. Превосхождением и превосхождениями превосхождений как бы конструируется будущий социальный объект. Его конструирование вначале выступает в форме отношения существующего к своим возможностям, ограниченными наличными условиями существования. Превосходя данные условия в направлении поля возможностей и реализуя из них одну, индивид объективирует себя и тем самым принимает участие в созидании истории [168].
В концепции А. Турена историчность человеческой деятельности тоже связывается с познанием, культурной моделью. Знание, по его мнению, образует исходную составляющую историчности, ее наиболее прямое и наименее социально организованное выражение. Эта модель, однако, - не рефлексия общества над собой и не идеология. Ее нельзя также свести к совокупности идей, ценностей, смыслов. Она в действительности неотделима от труда, посредством которого общество воспроизводит себя, она свидетельствует о материальной стороне этого воспроизводства.
Наиболее четкое и практически измеряемое выражение превосходства результатов над затратами в познавательной деятельности можно найти у Ф. Энгельса. По его словам, духовный элемент труда – изобретательность – приводит к результатам, многократно превышающим затраты на науку. Только один такой плод науки, как паровая машина Джемса Уатта, принесла миру за первые пятьдесят лет своего существования больше, чем мир с самого начала затратил на развитие науки [169]. Здесь же выявляется четкий критерий оценки эффективности развития - разница между полученным эффектом и затратами в единицах сэкономленного труда.
Свойство превосходить затраты относится не только к духовной стороне деятельности, а ко всему труду. Иначе теряется смысл самого труда как источника общественного развития. Коренное свойство всякого труда – производить результат, превосходящий затраты. В этом своем качестве труд выступает не просто перводвигателем, а вечным двигателем. Человек и его труд завершают принцип движения органических тел - снова и снова воссоздавать свою жизнь из условий, не обладающих таким свойством. Посредством труда общество производит дополнительный результат без соответствующих дополнительных затрат.
Благодаря труду общество производит самого себя, воздействует на самого себя таким образом, чтобы воссоздавать себя все в новых и новых качествах. Именно потому, что люди производят свою жизнь, причем определенным образом, они имеют свою историю. Общество есть то, что оно из себя делает, т. е. то, каким оно себя производит. В этом производстве самог