Он оторопело уставился на нее. Затем ткнул пальцем в то самое кресло, откуда она только что встала.
— Сядьте, мисс Роджерс. Скажите-ка мне вот что, юная леди, с чего это вам вздумалось водить меня за нос?
— Вы сами пришли к определенным выводам относительно моей квалификации, мистер Кенкейд. Я предполагала, что вы доверяете фирме «Каррузерс и Кренстон», так зачем же дополнительно сообщать вам, что я уже пять лет как работаю старшим бухгалтером и из них четыре года занимаюсь проверкой ваших финансовых документов? Перед тем как отправиться на встречу с вами, мистер Кренстон имел обыкновение консультироваться со мной.
— Понятно. — Он продолжал недоуменно разглядывать ее. Странно, но от ее по-мальчишески лукавой усмешки на душе у него потеплело. И собственная ошибка теперь уже не раздражала, а веселила его. Клэй взглянул на часы у нее за спиной. — Ну вот что, поскольку вам потребовалось лишних тридцать пять минут, чтобы сюда добраться, и еще десять, чтобы представиться, времени у нас практически не осталось. Если вы подождете до окончания моей следующей встречи, мы сможем обсудить все необходимые вопросы за ленчем.
— Мне очень жаль, но, боюсь, это невозможно. У меня тоже назначена встреча. К тому же, — быстро добавила она, — я не отниму у вас много времени. Мне и нужно-то всего лишь уточнить у вас несколько деталей. — Она вынула из портфеля бумаги и положила один из листков на стол. — Вот, взгляните.
Клэй опустился в кресло и с видимой неохотой уставился на листок. Он не мог не признать, что мисс Роджерс подготовлена действительно прекрасно. В дотошности не уступает Кренстону, но держится как-то свободнее. Кренстон вечно колебался относительно возможных сделок и втягивал его в бесконечные дискуссии. Синтия Роджерс ничего не предлагала, не советовала, но ее точный анализ всех существенных фактов и данных оставлял ему свободу для принятия самостоятельного решения. И ему это нравилось.
— Ну что ж. На данный момент это все, — несколько минут спустя сказала она.
— Вы и в самом деле все обдумали. — Он внимательно разглядывал ее. Нет, по-своему она, надо сказать, очень мила — такая свежая, безыскусная. — Уверены, что на ленч остаться не можете?
— Нет, извините. — Даже не подняв глаз, Синтия принялась собирать разложенные веером бумаги. Он вдруг уловил слабый запах… неужто детской присыпки? Клэй быстро взглянул на ее руку. Пальцы тонкие, в чернилах. И без колец. Ноготь на большом пальце обкусан подчистую. При всей компетентности в ней чувствовалась какая-то неуверенность и ранимость.
— Я бы и не стал вас уж слишком задерживать, — добавил он. — У нас есть ресторан для руководства прямо здесь, в здании.
— Огромное спасибо, но все равно — нет. У меня действительно важная встреча. — Она решительно щелкнула замком портфеля и с улыбкой посмотрела на него. — Да у нас и так уже все решено. В следующий раз я побеспокою вас только затем, чтобы подписать отчет. Всего доброго, мистер Кенкейд. И удачного вам дня, — пробормотала она уже на пути к двери. Ей удалось хладнокровно продефилировать мимо секретарши, но едва она оказалась в коридоре, как ноги сами понесли ее бегом к лифту. От кого она, собственно, удирает? — лихорадочно тыча в кнопку вызова, удивлялась Синди. К сожалению, ответ был ей известен.
От Клэя Кенкейда.
Она оказалась совершенно не готова к настолько сильному воздействию его личности. Как и к собственной слишком живой реакции на него — к тревожному и жаркому замиранию сердца. В тот миг, когда она заглянула в темные глаза Клэя, земля поплыла у нее под ногами, словно она оказалась в зыбучих песках. Какое счастье, что ей удалось как-то скрыть свое состояние! Синди привыкла к клиентам, которые при первой встрече незамедлительно связывали ее молодость с некомпетентностью. А она в свою очередь мгновенно поражала их строгой деловитостью и осведомленностью и от души наслаждалась их недоумением.
Прошлый опыт пришелся сегодня как нельзя кстати. Она сумела скрыть обуявшие ее непонятные чувства под маской профессионализма. А бухгалтерские документы и бумаги помогли собраться быстро с мыслями и унять дрожь в руках.
Но вот его приглашение на ленч чуть не вывело ее из равновесия. Уж слишком велик был соблазн остаться с ним подольше, познакомиться поближе. Неожиданное чувство, полностью противоречившее ее решению больше не подпускать к себе мужчин.
Что значит — не подпускать? Деловой ленч или даже ужин с клиентом — не такая уж редкость в ее работе. Спрашивается, почему ленч с Кенкейдом непременно должен был вылиться в нечто большее?
Возможно, Джейн и права, думала Синди, останавливая такси. Возможно, она действительно чрезмерно переживает за троих ребятишек, которые год назад, после смерти сестры, оказались у нее на руках. Да, всего лишь год назад. А впечатление такое, что прошла целая вечность. Тери скоро исполнится три года, а ее братьям — Джонни и Джейми — девять и пять лет. Как же они быстро растут! И как трудно с ними справиться!
Синди вздохнула. Да, конечно, она чересчур серьезно относится ко всему этому, но по-другому как-то не получается. Вот бы стать похожей на Клэр… Материнские обязанности она выполняла легко и непринужденно…
Синди рассеянно следила, как таксист маневрирует на запруженной транспортом улице, и думала о Клэр. Ее болезнь — была ли она следствием стресса? Конечно, несчастье выбило сестру из колеи, но здоровье ее стало внушать опасения только через три месяца после гибели Джона в автомобильной катастрофе. Смерть мужа стала для Клэр двойным ударом, поскольку катастрофа произошла не в Калифорнии, где у него якобы была назначена деловая встреча, а на магистрали в Пенсильвании, и сопровождала его в поездке хорошенькая секретарша.
Эта трагедия и для Синди стала настоящим шоком. Брак сестры с Джоном Атвудом всегда казался ей счастливым и прочным, хоть она и нечасто появлялась в их доме. В те дни Синди была с головой погружена в собственную жизнь. Наслаждалась своей уютной квартиркой на Манхэттене. Радовалась любимой работе. И была влюблена в своего жениха Дэна.
— Ты шутишь! Не собираешься же ты в самом деле забрать детей к себе! — воскликнул Дэн вечером после похорон.
— То есть как это? А кто же еще? — удивилась Синди.
И действительно — кто? Не родители, ясное дело. Пять лет назад они продали свой дом в Бронксе и переехали в городок пенсионеров в Фениксе, штат Аризона, где более благоприятный климат для больных суставов матери.
И, само собой, не Джерри — младший брат Синди, заканчивавший юридическую школу в Калифорнии.
И, уж конечно, не свекровь сестры со свекром. Родители Джона никогда не проявляли особого интереса даже к собственному сыну, не говоря о внуках.
— Помочь мы не против, — заявила мать Джона. — Малышку, думаю, взяли бы, — с сомнением добавила она. — Но мы уже не те… Нет, с мальчиками нам не справиться.
Как будто Синди позволила бы кому-нибудь разделить детей!
Синди уже бежала, уворачиваясь от встречных, по переполненной железнодорожной платформе, но мысли о прошлом все не покидали ее. Дэн помог ей перебраться из маленькой квартирки в Коннектикут, в большой дом Клэр в Гринвиче — она решила, что глупо срывать детей с привычного места. А потом Дэн не одни выходные провел вместе с ней: катал мальчишек на яхте, возился с ними во дворе… Причем делал это с радостью. Целых полгода. А затем сдался.
Впрочем, все, наверное, к лучшему. Тогда ей казалось, что она любит Дэна, а сейчас практически и не вспоминает о нем. Мальчишки и те сильнее по нему скучают. Для них его исчезновение стало еще одной потерей.
Синди снова вздохнула. Она пыталась наладить быт детей с той же пунктуальностью и четкостью, какой всегда отличались ее бухгалтерские отчеты. Но разница была слишком велика. Свести в балансе миллионы долларов — для нее все равно что сунуть ноги в туфли. Она делала это уверенно, зная наверняка, что каждая цифра будет на месте.
Но с той же легкостью и уверенностью справиться с детьми ей никак не удавалось. Джонни она не разрешала играть в футбол — это же так опасно! А в каком он был восторге, когда добился наконец разрешения записаться в бейсбольную секцию! Правильно ли она поступила, что запретила ему тренироваться, пока он не подтянет математику? А сегодняшний случай с Джейми? Синди чувствовала себя виноватой. Заставила его просидеть весь день дома и даже работу бросила, чтобы показать его врачу, а он, вполне возможно, и не болен вовсе.
Успокойся, решительно приказала она себе. И, вспомнив, что сорок пять минут в поезде можно потратить с толком, поспешно вынула из портфеля папку с бумагами.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— На мой взгляд, молодой человек вполне здоров, — сказал доктор Скоуфилд. — Может, просто от школы отлыниваешь, а, Джейми?
— Синди меня сама не пустила. А я очень хотел, потому что сегодня все пошли в парк. — Джейми, бросив на Синди укоризненный взгляд, спрыгнул с кушетки, встряхнул золотистыми волосами, постоянно спадающими ему на лоб, и объявил: — А я не плакал!
— Это точно, не плакал. Но я ж тебе и укола не делал, — подмигнул в ответ доктор.
— Ну и что! Все равно ведь ты дашь мне шарик, да?
— Джейми! — покачала головой Синди, заправляя ему рубашку и пытаясь хоть как-то пригладить непокорный вихор. Пора его подстричь.
Доктор Скоуфилд рассмеялся и отправил Джейми к медсестре за наградой в виде воздушного шарика. А потом обернулся к Синди:
— Ну что, наша тетушка опять понапрасну бьет тревогу, а?
Синди сконфуженно улыбнулась, поблагодарила доктора и вышла, забрав куртку Джейми и свою сумочку.
«Это уже начинает здорово действовать мне на нервы», — думала она, подсаживая Джейми в кабину старого пикапа Клэр.
— Давай купим гамбургер и коктейль, а, Синди?
— Не выйдет. Пристегни ремень, Джейми.
— У-у-у…
— Вот тебе и у-у, — передразнила его Синди и, наклонившись, сама защелкнула ремень безопасности. — Мы же идем вечером в пиццерию, забыл? А сейчас нужно поскорее вернуться и помочь миссис Стюарт с делами по дому, чтобы она могла уехать на уикенд.