Одеколон в качестве питьевой субстанции многократно упоминается у классиков советской литературы — не только у Венички Ерофеева, но и у Владимира Семеновича Высоцкого, у Юза Алешковского, автора бессмертных песен, таких, как «Окурочек». В одном случае он молит: «Спасите! Хоть пива дайте глоток, хоть одеколона… можно и лосьончика!» И в еще более известном произведении — «Советская лесбийская», о суровых тюремных реалиях — читаем: «Женишок мой, бабеночка видная, наливает мне в кружку «Тройной»».
А вот чего мне никогда не доводилось пробовать, так это легендарного советского напитка — политуры. Впрочем, что это я вру — почему «политура» напиток советский? Политура досталась нам от последнего российского царя, который так же, как и Горбачев, совершил самую наидиотскую из всех возможных преступных ошибок — ввел сухой закон. И народ начал пить все, что мог найти. Политура по вполне объяснимым причинам пользовалась широчайшей популярностью в народе.
Как известно, последний российский император ввел перед Первой мировой войной сухой закон. Можете ознакомиться в Ленинской библиотеке с исследованием И.Н. Введенского «Опыт принудительной трезвости», опубликованным в 1915 году. Если бы Горбачев потратил время на ознакомление с этим исследованием, может быть, и не ввел бы сухой закон в 1985-м.
«В истории антиалкогольного движения 1914 год останется одной из знаменательнейших дат. Огромная страна с полуторамиллионным населением, с репутацией одной из самых нетрезвых, с растущим из года в год потреблением спиртных напитков, с бюджетом, по справедливости называвшимся «пьяным», вдруг отрезвела. С 17 июля государство приостановило деятельность монополии, бывшей главным источником его доходов.
С тех пор прошло около года. Воздержание прежде и заметнее всего сказалось на внешней стороне жизни: исчезли знакомые картины уличного пьянства, скрылись пьяные, растерзанные фигуры, оглашавшие улицы непристойной бранью, не видно попрошаек, нищих, темных личностей. Опустели камеры для вытрезвления при участках и сразу сократилось число алкоголиков, как в специальных амбулаториях, так и в психиатрических и общих больницах.
Но как ни велики положительные результаты запрещения спиртных напитков, жертвы в этой области также были очень значительны. Алкоголь играл слишком большую роль в нашей жизни, чтобы внезапный переход к трезвости прошел легко и безболезненно. С исчезновением водки в бытовом укладе народа образовалась пустота, которую жизнь стремится заполнить.
Главное место в этом отношении принадлежит развивающемуся употреблению, с целью опьянения, суррогатов водки и разного рода спиртосодержащих жидкостей: денатурированного и древесного спирта, одеколона, политуры, вежеталя и т. п.
В первые две недели июля число пьяных, доставленных в Обуховскую больницу, колебалось от 100 до 105 в неделю. До 23 августа количество отравлений не превышало 29 в неделю. С 23 августа, когда была разрешена продажа виноградного вина и денатурированного спирта, по 30 августа оно уже достигло 59. В следующую неделю число отравлений достигло 87, затем 88 и в третью неделю сентября — 115, т. е. даже превысило число поступлений пьяных до запрещения продажи водки.
По данным Московской Городской Управы, собранным по предложению градоначальника, в городские больничные учреждения г. Москвы с 17 июля 1914 г. по 10 января 1915 г. доставлено с признаками отравления: денатуратом — 479 чел., из них умерло 70; политурой — 5, умерло 2; одеколоном — 13, умерло 10; древесным спиртом — 6, умерло 6.
Стремление обойти запрещение выражается в тайном винокурении, приготовлении (среди крестьян) хмельной браги, домашнего пива и различных национальных напитков (кумыса, «кумышки» и т. п.). О степени развития тайного винокурения можно судить по тому, что за вторую половину 1914 г., по сведениям Министерства земледелия, обнаружено 1825 тайных винокурных заводов, из которых 160 оказались технически хорошо оборудованы.
К категории отрицательных последствий надо отнести и наблюдавшееся в некоторых местах усиление азартных карточных игр и-разврата как средства найти выход пагубной потребности и скрасить однообразие повседневной жизни».
Так что традиции употребления на Руси одеколонов, денатурата и других суррогатов — вовсе не советского времени заслуга, а царского.
Что же такое «политура»? Вот как объясняет это толковый словарь Ожегова: «политура — спиртовой лак с прибавлением смолистых веществ, употр. для полировки». Происходит это слово от латинского politura — полировать. Вероятно слово «заполировать» в отношении бухла, когда, например, махнул пивка, а за ним прицепом водочки (или наоборот), пошло от политуры. Ну, а если проследить этимологию слова — значит от латыни. Видите, какой образованный и интеллигентный народ наши «бухарики»! Даже специфическую лексику берут из латыни. Спирта в политуре содержалось до 25 % и более! А в силу того, что все столярные мастерские и многие другие производства получали ее бесплатно в огромных количествах и другого алкоголя вокруг не было, выпивание политуры приобрело поистине национальный размах. В вынесенной в эпиграф цитате из В. Ерофеева о том, что каждый младенец в России знает, как очистить политуру, есть сермяжная правда — пить ее начали в царские времена, а продолжили в советские. Как тут не знать? Это уже на генетическом уровне. В основном осаждали смолистые вещества солью.
Вот и Владимир Семенович, истинный глас народа, пел: «Мы пили все, включая политуру, — и лак, и клей, стараясь не взболтнуть».
Это «все» в советские и царские времена часто включало в себя и денатурат. Слово происходит — опять же, как и политура, — от латинского лат. denaturatus, то есть «лишенный природных свойств» (такое определение дает словарь иностранных слов). А большой черный многотомник, всегда занимавший три огромные полки у нас дома, Большая Советская Энциклопедия, определяет «денатурированный спирт» как «этиловый спирт-сырец, содержащий добавки красителя, окрашивающего спирт в сине-фиолетовый цвет, и специальных веществ, придающих ему неприятный запах и вкус. Растворитель лаков и политур. Ядовит».
Не знаю, как сейчас, но в школе на уроках химии и физики его заливали в прозрачные спиртовые горелки — было видно, что жидкость синяя. Так как денатурат содержал 88–95 % спирта, школьники его порой пили. Мой сосед по парте и дому Миша как-то раз на уроке химии выпил содержимое всех горелок в нашем ряду парт прямо во время урока. И буянил потом. Но Миша очень сильно пострадал от алкоголя — в неравной лобовой схватке с электричкой он получил страшнейшие переломы и сейчас инвалид.
Я вот денатурат никогда не пил. Медицинский спирт — вероятно, по молодости — литрами, благо врачей знакомых много. Покажите мне медика, который не пил «разведенки»?
А кто из подводников не пил технический спирт? В советские времена на одну станцию спасения подводникам выдавали трехлитровую банку спирта — для промывки снаряжения, загубников и особенно дыхательных труб. И вы думаете, хоть кто-то им трубы от подводного снаряжения промывал? Нет, промывали, конечно же, но совершенно другие трубы.
Спирт выдавался в армии в ПВО и ракетных войсках для протирки контактов и оптической оси — прапорщики и другие материально-ответственные, естественно, оптическую ось им и протирали. Я вот в ПВО служил. В общем, если пойти по списку профессий в СССР, имевших доступ к техническому спирту, и посмотреть, в какой из них этот спирт использовали по прямому назначению, статистика употребления бухла в советские времена, должна быть пересмотрена и скорректирована в сторону значительного увеличения.
Кроме политуры, существовали и другие варианты охмеления. К примеру, отчаянные в армии мазали гуталин на хлеб, ждали, пока он пропитает его, срезали верхний слой с гуталином, а остальное съедали. Я это сам видел. Ужасно. Популярно среди строителей и мебельщиков пить клей БФ, который именовали «Борис Федорович», хотя расшифровывается аббревиатура БФ как бакелитно-фенольный клей. Брали банку с клеем, которых было много на предприятиях, засовывали под сверлильный аппарат или просто опускали в банку дрель, включали, сверло стремительно вертелось, и основная масса клеящих веществ прилипала к сверлу. Оставалась мутная мерзкая жидкость, которую работяги пили.
Однако все это уже не имеет отношения к алкоголю — это уже чистая токсикомания. Тема другого повествования, в котором я не дока.
Ну, а как обстоят дела с суррогатами сейчас? Нормально обстоят. Позвольте процитировать один из докладов директора Центра исследований федерального и регионального рынков алкоголя Вадима Дробиза:
«… Если нелегальный и суррогатный рынки России составляют в сумме не менее 75 млн. дал (около 45 млн. дал[5] — нелегальная водка и 30 млн. дал технические ССЖ[6]; сюда не входят домашние самогоны — около 20–25 млн. дал), а потребители этой продукции не менее 30 % российских потребителей алкоголя, то разве этот рынок можно победить любым путем, кроме экономического? Конечно, нет. Пока это не захотят понять теоретики в министерствах и ведомствах, кризисы на легальном алкогольном рынке неизбежны…»
О, видите как — около 30 млн. декалитров технических спиртосодержащих жидкостей ежегодно в современной России употребляют в качестве бухла!
Доклад был опубликован в декабре 2008 года. В нем Вадим Дробиза комментировал очередные убогие, профнепригодные и неумелые попытки слуг народа регулировать рынок алкоголя. Да и что вообще они могут регулировать? Здравоохранение? Образование? Да ну их! Перед подготовкой второго издания этой книги я позвонил Вадиму, напомнил цитату и получил ответ: «В принципе все примерно так и осталось»….
Лучше вернемся к клею БФ.
Итак, клей БФ («бээф») — бакелито-фенольный клей (Словарь сокращений, с. 44). В просторечии — «Борис Федорович». По определению, приведенному в Большой советской энциклопедии (БСЭ, т. XII,с. 289), это: