Конечно, столь ласковые слова не поспособствовали тому, что испуганное животное выйдет наружу, и Виктор был уже готов пинками выгонять оттуда его, но все же животина медленно, но выдвинулась к выходу, нервно подергивая длинными ушами и цокая спаренными копытцами, не забывая при этом щедро посыпать за собой дорожку из черных кругляшек – то ли из-за страха, то ли просто так, из любви к искусству.
Неудавшийся мутант оказался весьма толстой козой черно-серой масти, ну на сколько Виктор разбирался в половых различиях парнокопытных. Коза уткнулась бархатистым носом в ногу мужчины, а затем потерлась рогатым лбом, все еще стегая себя куцым хвостиком по раздувшимся бокам.
- Ладно, давай возвращаться. Тебе повезло, что у меня оружия не было с собой… - похлопал животину по холке Никитин, почесал ее за висящим ухом, отчего коза едва не разомлела, и закрутил головой в поисках какой-то веревки, чтобы взять животное на привязь. Обычно у рачительных и запасливых хозяев все было предусмотрено и подобного рода веревки висели в доступном месте.
Ага. А вот и она. Моток, как Виктор и предполагал, висел на вбитом гвозде близ дверцы – все чин-чинарем, как и положено. Коза упираться и упрямиться не стала и послушно позволила протянуть веревку через потертый ошейник, что был на ней, и так же покорно последовала за мужчиной.
Виктор чувствовал себя если не идиотом, то полудурком точно. Здоровый мужик с лопатой в руках и козой на привязи. Смех да и только. Но все тот же прапорщик на блок-посту не смеялся, только одобрительно кивнул, когда Никитин рассказал про находку, и как ни странно - с легкой долей зависти. Животные, а тем более полезные в хозяйстве, сейчас были весьма ценны, поэтому находка была сродни кладу.
- И что теперь с тобой делать? – бормотал он сам себе под нос, понимая, что разговаривает с безмолвным животным. Хотя это самое животное порой разрождалось весьма противными звуками, который городскому жителю резали слух, но вот на поставленные вопросы категорически отказывалось отвечать.
В доме животину приняли на ура! Особенно детвора. Тут же принялись ее тискать, гладить, чесать. Кто-то даже притащил кусочек хлеба, который коза тут же схватила с руки, взяв его так аккуратно, что при этом не задела пальцев, что привело в восторг уже женскую половину населения.
- Ой, Виктор Иванович, а откуда? – изумленно вскинула руки Евдокия Антоновна. – Что ж с ней делать – то?
- Что что… воды дать да накормить сперва. – Проворчала более деловитая жена Смирнова, по-хозяйски перехватив веревку у Виктора и поведя животину в сторону хозпостроек. – Так, ребятня, а ну кыш отсюда! Бедная животина от вас уже шарахаться скоро начнет.
- Зинаида Максимовна, а Сергей Сергеич уже вернулся? – крикнул той вслед Виктор, намереваясь поговорить с полковником Смирновым о своей дальнейшей службе.
- Да, в доме! – махнула женщина, переключив все свое внимание на неожиданную находку.
- Хорошо… - проговорил чуть тише капитан и направился к крыльцу, на ходу пытаясь подобрать нужные слова.
Хотелось заняться делом. Быть полезным. И перестать, наконец, видеть один и тот же сон.
18.00. г. Севастополь, п.Голландия.Лариса Тюнина
- Ну что, Алька, теперь это наш новый дом, - грустно окинув взглядом неприглядную с первого взгляда комнату, проговорила Лариса.
Комнатка была небольшая, но с высоченным потолком – бывший кабинет иностранного языка, судя по висевшим на стенах обучающим плакатам. Зато отдельное жилье: никого кроме самой Лары и Алевтины в комнате не было. И это к лучшему. Тут бы хоть как-то привыкнуть к новым реалиям, не говоря уже о соседях… Две кровати, небольшой шкаф, две старые парты и несколько стульев – вот и вся мебель в придачу к начинающей облупливаться краске на внешней стене. Но Лара и этому была рада. Ведь, когда они с дочерью сидели в диспетчерской портофлота, то об отдельных кроватях можно было только и мечтать… впрочем, как и о самих кроватях - спать им приходилось на сдвинутых столах.
Лариса успела зарегистрировать себя и Альку, продиктовав свои данные нахмуренной женщине лет сорока пяти, все аккуратно записавшей на специальную разграфленную картонку, после чего та выдала Ларе стопку талонов на питание.
- Подойдете через пару дней – постараемся вам подыскать работу по профилю. Вы, кстати, кем работали?
- Бельем торговала на центральном рынке… - пожала плечами Лариса, прекрасно понимая, что эта ее трудовая деятельность сейчас абсолютно бесполезна. – Предпринимателем была. Частным…
- Н-да… Ну а образование у вас какое? Специальность…
- Раскройщик я. Правда, по специальности и не работала толком…
- Ну это же совсем другое дело, - довольно кивнула женщина из такого себе «отдела кадров» и черканула что-то у себя в ежедневнике. - Вот и поработаете… вспомните. А пока вы можете рассчитывать только на талоны иждивенцев. Ничем большим, к сожалению, пока не могу помочь.
- Иждивенцев? – не поняла о чем речь Лара.
- Ну да… У нас принцип «Кто не работает, то не ест. А если ест, то мало». Продуктов мало, приходится экономить, да и надо же как-то стимулировать людей к труду. Так что мой вам совет – соглашайтесь на любую работу, а там уже будете думать, что и как.
- Спасибо и на том, - благодарно кивнула Лариса, сжимая стопку пропечатанных листочков с цифрой «1» и размашистой росписью на них. Стоявшая рядом вторая спасенная женщина преимущественно молчала, не задавала лишних вопросов и вообще старалась не отсвечивать, все еще переживая из-за своего поступка. – А как вообще здесь все организованно?
Кадровичка усмехнулась:
- Все по принципу «от каждого по возможностям, каждому по потребностям». Вот и наступило светлое время коммунизма. Так что все подчиняется этому принципу ну и еще не забываем о незабвенном «кто не работает…». Конечно, на тех, кто не работает по каким-то своим соображениям, выделяется питание, но ты сама убедишься, что его хватает только на то, чтобы ноги не протянуть. Так что в твоих интересах найти себе работу. Тем более, у тебя дочь несовершеннолетняя. Кстати, на счет дочери. Вопрос с обучением детей пока на стадии рассмотрения, но то, что будет какое-то подобие школы – это вопрос решенный. Так что пускай не расслабляется. В каком она классе?
- В третьем, - удивленно ответила Лариса, поражаясь такому деловому подходу.
- Ага. Хорошо. – Женщина сделала какую-то пометку на личной карточке Альки. – Учебники у нас есть – из ближайшей школы вывезли. Так что как только что-то прояснится – вам сообщат. И еще. Старайтесь с наступлением темноты из здания не выходить. Территория огорожена, патрулируется и охраняется, но на сто процентов безопасной ее назвать сложно. Так что это в ваших интересах. Так… Это сказала, это сказала. А! – хлопнула себя по лбу женщина-кадровик. – Забыла. Питание у нас в принципе трехразовое, время четко не определено, но все же раньше восьми утра и позже семи вечера на камбуз соваться бесполезно.
- Куда соваться? – переспросила казалось бы ничего не слышавшая подруга Ларисы по несчастью.
- На камбуз. – Повторила как само собой разумеющееся кадровичка. - Это столовая, если с военного на человеческий язык перевести. Выходите на плац, потом налево через парк – увидите там двухэтажное здание. Там даете свой талон, и вам выдают блюда. Та-ак… Ну вроде все сказала… Можете спрашивать. Если вас что-то интересует.
- Да. Я спросить хотела. – Еле слышно спросила знакомая Ларисы, которую, как оказалось, зовут Юлия. - У вас есть часовня или молельня, где можно помолиться?
- Нет. – Абсолютно серьезно покачала головой тетка, видать, привыкшая, что у каждого есть своя «шиза». – Была идея создать, но некому служить обряды.
- Я бы могла, пока батюшку не найдем… - дрожащим голосом предложила та свою помощь.
- Я запишу и проинформирую начальство. В случае положительного ответа мы вас уведомим, - сухим канцелярским голосом ответила собеседница и вопрошающе уставилась на Ларису. – Еще вопросы?
- Да пока нет… Хотя. А можно где-то душ принять?
- Банный день у нас суббота, если не терпится, то нагреть воду можно в прачечной. Там как раз печки установили. Да! Вот вам еще накладные. Надо будет спуститься к нашему завхозу – Сенчукову Сергею Алексеевичу и заказать ему буржуйку. В здании достаточно прохладно, а помещения оснащаются согласно заполняемости – дров лишних тоже нет. Необходимые вещи и предметы туалета тоже можно получать на складе, согласно талонам. Так что как-то так…
- Понятно, - кивнула Лариса. – Ну я тогда через пару дней загляну.
- Да. Не забудьте. Тогда и остальные документы вам подготовлю. А! Вакансии будут вывешиваться у центрального расписания на третьем этаже. Мимо не пройдете – там такое световое окно, да поймете, когда увидите. Всего доброго, – попрощалась сотрудница с Ларой и тут же принялась заполнять многочисленные бумаги, среди которых был запрос на поиск по базам данных выживших родственников и друзей. Этот запрос потом разошлют по городу тем, с кем установлена связь, – глядишь, кого и найдут.
Вот так Ларисе была выделена отдельная комната. Что самое интересное, так это то, что если по площади комната была не такая и большая – квадратов пятнадцать от силы, еще и пеналообразной, но из-за почти четырехметровых потолков, она казалась чрезвычайно просторной. Да еще и огромные окна, через которые проникал дневной свет. Окна предстояло помыть, так как они были не в самом лучшем виде, но это Лара решила отложить на завтра. Платяной шкаф, переделанный из книжного, был девственно пуст – все же из одежды у Ларисы и Альки было только то, что было на них. Да и эту одежду нужно было стирать, так как за две недели она изрядно испачкалась, не говоря уже о разящем от нее амбре.
Лариса глянула на наручные часы, которые нашла в диспетчерской и присвоила себе, и, охнув, поторопила дочку:
- Алька, давай быстрее. Уже шесть, а камбуз… Тьфу ты! столовая работает до семи. Если хочешь есть, нужно поторопиться.