- Пал Степаныч! – позвал из-за забора майора Сашка, маша рукой. – Сюда!
- Сашка! Ты тут как оказался?
- Да! – по-мальчишечьи отмахнулся Смирнов. – У них там суета началась… Вот я и успел проскочить. А что с…
- Об этом потом… Они скоро сюда придут. Надо уносить ноги.
- Сюда, здесь есть сквозной проход, быстрее. Там найдем уже, где укрыться и переждать ночь. До темноты мы все равно не выберемся.
Огненно-красное солнце все ниже и ниже опускалось к горизонту, примыкающему к морской глади. Огромные облака, уплывшие к горизонту, были похожи на вспушенную вату. Они окрашивались всеми оттенками красного, создавай впечатление кровавого заката. Значит, завтра будет ветрено… Так всегда – красный закат свидетельствовал о ветреном следующем дне. Да и вообще природа сама не могла определиться, какое же сейчас время года – еще две недели назад мела метель, потом установилась теплая погода. Еще вчера была буря, выламывающая деревья с корнем, а сегодня тихий штиль и буквально за ночь распустившиеся листья на кустарниках.
Сашка шел впереди, предупредительно закинув снайперскую винтовку за спину и взяв в руки один из автоматов, что до этого нес Бондаренко. Он был чем-то вроде авангарда. Сам же Павел Степанович с тезкой на плече следовали буквально в паре метров позади. Бондаренко постоянно оглядывался, ожидая, что преследователи вот-вот их настигнут. Пришлось по широкой дуге обходить здание пансионата и выходить через задние ворота. А там уже, стараясь не поднимать пыли, затеряться в узких улочках и переулках.
- Черт! – ругнулся майор.
- Что случилось? – тут же остановился Сашка, беспечно повернувшись к отстающим.
- Кровь. – Кивнул на заметные на светло-серой пыли, покрывшей дорогу, пятна крови, которая продолжала капать сквозь пальцы побледневшего Пашки. – Нас так быстро найдут. Тут и собак не нужно.
- У них нет собак…
- Похрен. Надо что-то делать.
- Давайте туда, - кивнул в сторону двухэтажного здания в конце улочки Сашка, а сам принялся быстро рвать ветки сирени, что росла вдоль дороги. Нашматав добрый веник, пацан быстро начал орудовать на дороге, сметая вобравшие в себя пыль и грязь капли на обочину, где росла густая зелень. Оценив результаты своей работы, парень быстро перекинул через ближайший забор поломанные ветки и припустился вслед за Бондаренко, едва не напоровшись на вышедшего с примыкающего переулка медленного и какого-то сонного мертвяка. Стрелять не стал – нечего шум поднимать, раскрывая тем самым свое местоположение. Отскочил в сторону, испуганно чертыхнувшись, и, прибавив скорость, поспешил догнать остальных.
Дом был на вид крепким – двухэтажный, сложенный из ракушняка и обнесенный высоким каменным забором. Калитка была закрыта, поэтому Сашке как самому здоровому пришлось перелезать через забор и открывать ту изнутри. Все же еще был не сезон, да и все во дворе говорило о том, что хозяева здесь давно не появлялись, поэтому шанс, что здесь встретится мертвяк, был ничтожно мал. Но, как говорится «тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать»…
Как только Бондаренко с тихо постанывающим Пашкой вошли во двор, Саня выглянул на улицу, внимательно осмотрев дорогу, пытаясь найти хоть одно пятнышко, но кроме медленно бредущего в их сторону зомбака ничего не увидел.
- Принесла же тебя нелегкая! – в сердцах ругнулся он, боясь, что торчащий под воротами мертвяк будет привлекать собой слишком много ненужного внимания.
Пришлось поработать наживкой и отвести мертвяка дальше по улице: ждать, пока тот неуклюже доковыляет хотя бы за метров пять до парня, а потом отбегать подальше, рискуя угодить в зубы такому же, а то и быть замеченным преследователями. Мертвяк шел, волоча ноги и вытянув вперед скрюченные вымазанные в грязи пальцы, с застывшей на отекшем лице вечной ухмылке. Эти медленные зомби были легкой мишенью сегодня при тренировке: неповоротливые, тупые…. Но сейчас его медлительность и нерасторопность только нервировала Сашку.
Заведя мертвяка подальше меж домов, Сашка решил возвращаться обратно: вдоль заборов, скрываясь в тени придорожных кустарников, а то и скашивая напрямик. Отчего приходилось изображать человека-паука, сигая через ограды. В одном из дворов он едва не расквасил себе нос, споткнувшись о газонного гномика в красном колпаке, радостно лыбящегося из-под густой бороды.
Все эти легкоатлетические упражнения так вымотали Сашку, что обратно на вершину нужного ему забора он уже еле взобрался, а оттуда просто кубарем шлепнулся на газон, больно приложившись спиной.
«Хорошо хоть не на розы или вон те кактусы,» - отряхиваясь и поднимаясь с земли, пробурчал парень, прислушиваясь к окружающим звукам, но, к счастью, пока было тихо. Что ж… Теперь затаиться и ждать, надеясь, что нелегкая пронесет и банда, состоящая из бывших служителей закона, плюнет на поиски и покатит дальше.
То, что это бывшие менты, Сашка Смирнов не сомневался ни разу. Все же его отец тоже работал в этой системе и некоторых его сослуживцев пацан знал не только в лицо, а и по отрывчатым рассказам бати. Смирнов-старший не любил говорить дома о работе, но иногда и такое случалось, когда молчать было невмоготу, а поделиться было не с кем. Поэтому парень занервничал, когда узнал одного из присутствующих, но когда тот застрелил ни в чем не повинную девушку, выскочившую из микроавтобуса, то у Сашки словно планка упала, словно пелена какая глаза застила. И он выстрелил, сам того и не подозревая в какую авантюру своими необдуманными действиями втянул он всех остальных.
Не очень просторный двор все же был оборудован небольшим бассейном, который сейчас стоял пустой, лишь с ветками и листьями в нем вместо воды. В углу виднелась беседка с двумя лавками и столом, за которым могли обедать отдыхающие.
Сашка оглянулся и с облегчением заметил машущего ему рукой Бондаренко, стоявшего в чуть приоткрытом дверном проеме, куда он тут час же и поспешил, чтобы укрыться. Дверь была дешевенькая, китайская, лишний раз подтвердившая правоту высказывания, что «против лома нет приема».
- Ты где бегал?
- Мертвяка отводил подальше, - тяжело дыша, ответил Сашка. – А то прицепился как репей. Пришлось отвести его подальше, чтобы не маячил здесь. А у вас тут что? Как этот?
- Хреново. А если по делу: ему бы в санчасть… Бочину прострелили капитально. Я глянул, но ничего в этом не понимаю, поэтому решил, что принесу больше пользы тем, что не буду лезть туда, в чем ни черта не смыслю.
- Пал Степаныч, а как выбираться будем? – задал животрепещущий вопрос Сашка, ища глазами, куда бы примоститься, а то ноги гудели ужасно. Пока была горячка боя, да пока бегал меж домами как-то и не ощущалось усталости, а сейчас как накатило, что пошевелиться сил не было.
- Не знаю. Будем надеяться, что нас искать долго не будут. Потому как если будут, а тем паче найдут… Весело будет всем. Своих убитых менты нам не простят.
- Знаю. Они такие…
- А с чего взял, что это менты были? – ловко подловил на слове парня майор, внимательно глядя на того.
- Машины милицейские, - поздно прикусил язык Сашка.
- Ну! Это не показатель. Они могли машины подобрать в городе. Но все равно... Менты это. Я их за версту чую.
- А что, у вас, Пал Степаныч, с законом не лады? – заинтересованно протянул Сашка.
- Александр, если ты думаешь, что я не знаю, что твой отец – бывший начальник бывшего отделения милиции, то ты жестоко ошибаешься. Знаю я все. Так что можешь тут Штирлица не изображать.
- Ну мало ли… - потупился парень. – Может, вы из тех любителей поорать что-то типа «Менты! Волки вы позорные! Не забуду, не прощу!»
У Сашки это получилось так натурально, что Бондаренко даже засмотрелся, а потом вкрадчиво поинтересовался:
- Я… - пауза, - похож на неадеквата?
- Не очень. – Признался Смирнов-младший и смутился.
- То-то же… Ты калитку запер?
- Да. Там калитка добротная… Так и не выломаешь.
- Да уж… А на двери сэкономили. Хотя, может, оно и к лучшему. Но оставлять ее нараспашку все же не стоит. Не нужно привлекать к себе внимания.
Сашка послушно кивнул и аккуратно прикрыл покореженную дверь. Понимая, что одним своим видом она уже привлечет внимание. Хотя сейчас разбитыми окнами или выломанными дверьми мало кого удивишь – все же время такое, когда люди тащат все полезное, что плохо лежит. Но вот все равно эта дверь не давала покоя – даже подпереть ее не получилось бы из-за того, что она наружу открывается.
Сашка еще раз растерянно подергал податливую ручку и направился вслед за Бондаренко на второй этаж. Обзор оттуда, действительно, был замечательный: и двор, и прилегающие улочки были как на ладони, разве что трассы видно не было. Но менять дом сейчас не было никакой возможности – Пашка потерял слишком много крови, да и искали их. Бондаренко, прячась за штору, наблюдал, как по улице медленно шествовали пять человек, а следом еще четверо. Все вооруженные и злые, словно дворовые псы осматривали окрестности и искали тех, кто напал на них, негромко переговариваясь друг с другом. Бондаренко из-за напряжения даже дышал через раз, боясь, чтобы его не заметили. Хотя, по правде говоря, расстояние было более чем приличным.
- Пал Степаныч… - неслышно подошел сзади Сашка.
- Чего тебе?
- Пашка совсем плох. Он хоть и козел краснокнижный, а жалко…
- Тьфу ты… - спохватился Бондаренко, вспомнив о том, что хотел сделать. – так, стой возле окна… Да не вылезай ты! Во-от… И наблюдай. Просто наблюдай, понял? Никакой самодеятельности. Иначе даже твой папа тебя не спасет – нас тут всех положат. Просто смотри. Если вдруг будет что-то важное – бегом ко мне. Все. Я пошел.
- Хорошо. – С готовностью закивал Сашка и демонстративно поправил ремень автомата, болтавшегося вниз дулом. Мол, вот… мне даже стрелять не из чего.
Майор подошел к Пашке, который сидел на узкой кровати и все так же прижимал рукой кусок тельника, что оторвал Бондаренко, к раненному боку.
- Так, руку аккуратненько так… локоть приподними. Вот. Сейчас обезболивающее вколю, станет немного полегче.