Пока Пашка занимался оружием, майор со Смирновым с интересом поглядывали на улицу, хоть видимость из-за наплывающего тумана и ухудшалась с каждой минутой, но было ясно видно, что несколько человек куда-то убежали, а остальные так и оставались в укрытиях, изредка постреливая по появляющимся то тут, то там мертвякам.
- Что они задумали?
- Без понятия, – покачал головой Павел Степанович, мысленно проклиная переменчивую крымскую погоду в общем и так не к стати появившийся туман в частности.
- Возвращаются… - кивнул в сторону дороги Сашка, а Бондаренко попытался снять бегуна, но из-за ухудшившейся видимости это не получилось. Только патроны зря потратил. А их следовало бы экономить – чай, не бесконечные.
- Чего эт у них там? Бутылки?
- Угу. Нафига только? Твою…. – Сашка только и успел, что отпрянуть от оконного проема, когда разбившаяся бутылка расплескала на стене дома бензин, тут же полыхнувший ярким пламенем.
- От окна, живо! – скомандовал Бондаренко, размышляя над тем, как теперь вести огонь. Он еще пытался отстреливаться, но бутылки с зажигательной смесью раз за разом разбивались возле окна, не давали ему и шагу подойти к проему. Одна и вовсе залетела в комнату, расплескав содержимое по полу.
Сашка пытался тушить пламя одеялом с кровати, но бензин гасился плохо, норовя обжечь руки. Стеклопластиковая оконная рама уже полыхала вовсю, оплавляя некогда белый пластик и превращая его в какие-то мерзкие черные потеки, черный дым столбом валил из окна, не забывая при этом постепенно заполнять комнату.
Пашка уже кашлял, чувствуя нехватку воздуха…
- Парни, давайте в другую комнату! – скомандовал Бондаренко и, подхватив Пашку под руку, направился к двери, постоянно кашляя, пытаясь избавиться от дикой рези в горле.
В соседней комнате было примерно все то же самое: огонь, гарь, дым и копоть. Ну разве что чуть в меньших масштабах, потому как в основном закидывали именно ту комнату, где находились Бондаренко с парнями. Павел Степанович развернулся в сторону лестницы, ведущей на первый этаж, и заметил, что Сашки рядом нет. Майор покрутил головой, но в клубах расползающегося серого дыма разглядеть что-либо было весьма непросто. Снова закашлявшись и едва не выплюнув легкие, Бондаренко подвел Пашку к лестнице.
- Держись крепче… Спускайся вниз.
- А вы?
- А я за Сашком.
- Хорошо.
Майор мотнул головой, чувствуя, как начинает кружиться голова и, сделав глубокий вдох, прикрыв предварительно рот рукой, направился обратно. Ведь не прошло и пяти минут, как Бондаренко вышел из комнаты, а, казалось, дыма в ней стало в два раза больше. Видимость была отвратительная, глаза разъедало, но все же Павел Степанович успел заметить, что огонь уже «доел» окно и перекинулся на мебель, расплавляя по ходу линолеум. Человеческий силуэт он заметил чуть правее от себя. Видать, Сашка не успел дойти до двери и попросту свалился. Да так бы и угорел, если бы Бондаренко не обнаружил его отсутствие. Дышать было тяжело, постоянно хотелось кашлять, но отвлекаться не хотелось… За окном слышались радостные крики и гоготание. Не ушли еще, значит, мерзавцы…
«Ну что ж ты так, парень…» - подумал Бондаренко, потому как говорить было попросту невозможно и, нагнувшись, постарался поднять потерявшего сознание Сашку Смирнова. Тот был совсем безучастный и тяжелый как куль. Еле вышли из комнаты… В коридорчике тоже было задымлено, поэтому передохнуть не получалось, пришлось шевелиться. Внизу их ждал Пашка, прислонившись к стене, чтобы не упасть, и наблюдая, как по лестнице ползет сизый дым, распространяясь по всему дому и пытаясь заполнить все пустоты.
- Что с ним?
- Дыма наглотался. Откачать надо.
- Я не умею! – резко замотал головой Пашка, выпучив от испуга глаза.
- Молодежь… - вздохнул Бондаренко и поволок Сашку к кухне, где, судя по всему, дыма еще не было. Следом за ним, облокачиваясь на пустую винтовку в качестве костыля, припустился и Пашка.
- Ты если помирать не собираешься в ближайшее время, то давай вон туда, из окна поглядывай. Только не светись сильно!
- Ага! – кивнул Пашка и медленно побрел к окну у двери. Крови он потерял много, был бледный и слабый, но все равно старался хоть как-то помочь, понимая, что с каждым выбывшим бойцом, шансы на спасение стремительно уменьшаются.
Сашка очухался быстро – то ли от холодного кафеля, коим был устлан пол на кухне, то ли сам по себе не очень-то и торопился на тот свет. Пока он кашлял и бешено вращал глазами, не понимая, где находится, Бондаренко достал последнее, что у него осталось из оружия: трофейный ПМ, что нашел в машине, передернул затвор и горестно вздохнул. Все остальное, не считая винтовки, к которой закончились патроны, осталось наверху.
- Ты это, кашляй давай.
- Что это было? – хватая воздух и сдерживая кашель, спросил Сашка, опираясь рукой о кафель, помогая тем самым себе встать а ноги, но все вдруг резко поплыло перед глазами, что он едва не потерял равновесие.
- Посиди, не вставай пока… Отключился ты наверху. Так бы и угорел, если бы я не заметил, что тебя нет.
- Спасибо.
- Спасибо не булькает, - проворчал Бондаренко, заметив на кухонном столе позабытую двухлитровую бутылку газировки. Газ из нее давным-давно выветрился – все же крышка была открытой, но для употребления она вполне годилась. – На вот, выпей.
- Пал Степаныч, они уже во дворе. Что с калиткой – не видно, только один все носится и из бутылки чем-то стены поливает.
- Бензином они стены поливают. Патроны не хотят тратить. Так думают нас отсюда выкурить.
- Так а что ж нам делать? – испуганно пролепетал пацан. – Нам-то и тратить нечего. Все уже отстреляли, а то, что не отстреляли… О!
Наверху послышались гулкие хлопки, похожие на выстрелы – пламя добралось до тех немногих патронов, что в спешке забыли наверху.
- Главное, чтобы они в окна не полезли. Потому как если полезут – все. Не отобьемся. – Еще больше застращал пацанов Бондаренко, решивший, что скрывать правду нет смысла.
- И как сюда еще мертвяки не стянулись? И шума столько, и пожарище – наверное, за несколько километров видать… - вздохнул Сашка.
- Очухался? – крикнул от окна Пашка, даже чуть приободрившись. – Они их отстреливают еще на подходе. Трое на забор залезли и прикрывают, пока остальные… Эх, нам бы откормыша сюда…
- Кого? – не сразу понял о ком речь Павел Степанович.
- Ну, я слышал, что зомбаки отожравшиеся мутируют.
- Ты что, дурак? Нахрена нам тут еще и мутант? Что мы с ним делать будем? Табуретками закидывать? – воспрял духом Сашка, все же поднявшись на ноги и направившись к Пашке.
- Они бы от нас отвязались… - обиженно пробурчал тот.
- Ага. А потом что? С голой задницей против толпы зомбаков и откормыша? Или как там его…
Бондаренко подошел к кухонному окну и двумя пальцами левой руки приоткрыл полоски жалюзи, в правой же он сжимал последний аргумент, который у него остался – пистолет Макарова. На улице хоть и наступил уже поздний вечер, все же было довольно светло – зарево от пожарища отлично освещало внутренний дворик. Это сторона дома еще не успела загореться, но если Пашка не соврал, то скоро и ее подожгут.
В принципе, выбраться из дома через окно можно было: первый этаж – не разобьешься… Но вылезешь, а дальше что? Буквально в метре от окна двухметровый забор, через который Пашке попросту не перебраться. Да и заметят их… А сидеть здесь – сгореть заживо. Уже и в коридор потихоньку заходил дым с верхних этажей, а сейчас еще бензина подбросят и вообще все запылает. Бондаренко сомневался, что эту мини-гостиницу строили из качественных материалов, что в отделке не было того, что бы при горении не выделяло токсичные вещества. Надышишься таким дымом – и кони откинешь сразу же, и никто тебя уже не вытащит.
- Чет стрелять стали чаще… - комментировал происходящее на улице Пашка, придерживаясь за стену.
- Зомбаки, наверное, поперли. – пожал плечами Смирнов Сашка и попытался тоже выглянуть из окна, но ничего там не увидел. – Ты как? Может, присядешь?
- А! – беспечно отмахнулся Пашка. – Нормально все.
А на улице и впрямь участились выстрелы. Если раньше в большинстве случаев палили одиночными, то сейчас все чаще и чаще на очереди переходили. Хотя какой дурак мертвяков очередями косить будет? Только патроны зря тратить… Вот это-то и натолкнуло Бондаренко на мысль. А что если…
- Так, молодежь, а ну отошли от окна, давайте сюда, на кухню… Двери у нас на ладан дышат, так что не светитесь там лишний раз. Сюда давайте!
- Зачем? – недоумевающее переспросил Сашка.
- За надом. Бегом!
Пока пацаны возвращались на кухню, Павел Степанович аккуратно приоткрыл жалюзи, как мог так и огляделся по сторонам – на сколько позволял обзор и удовлетворенно кивнул.
- Так, хлопцы, вот вам… на крайний случай. Сами поймете, что с ней делать, ежели что. А я попробую узнать, что там и сможем ли мы выбраться.
- Так а… - испуганно глядя на нервно зажатую в Сашкиной руке «лимонку», попытался возразить Пашка.
- Все. Меньше разговоров. Окно за мной прикройте. Если что – я стукну.
Бондаренко мазнул на прощанье очумелым пацанам и тихонько, стараясь не шуметь, выскользнул в окно. Под окном была клумба с какими-то лютиками-ромашками, так что приземление было мягким и бесшумным. Прижимаясь как можно ближе к стене дома, майор направился к ближайшему углу, когда прямо на него выскочил тот самый пироман, что наматывал круги вокруг дома, попутно обливая его бензином. Им оказался довольно молодой парень. Бондаренко инстинктивно отшатнулся назад, успев схватить выбежавшего на него пацана за грудки и дернуть к себе. Тот не успел даже ничего крикнуть, только открыл было рот, как тут же схлопотал пулю промеж глаз, в которых так и застыло бесконечное удивление. Содержимое черепной коробки окрасило стену, но это уже было привычной картиной, которой никого не удивишь. Бондаренко аккуратно опустил обмякшее тело на землю и только тогда заметил, что его брюки заляпаны бензином – пироман успел плеснуть, когда дергался.