- Нет, - покачала головой женщина. – Его не было здесь сегодня, он погиб несколько дней назад. Мне так Глеб сказал. Поэтому у меня нет ни тела, ни уверенности, что он погиб
- Глеб? Это майор Рыбин что ли? – вспомнил Шамиль и тут же черканул первую полезную запись.
- Ну да, он. Он у нас был за старшего… Муж в его подчинении еще в милиции служил ну и после начала всего этого, так и получилось…
Женщина сидела с абсолютно ровной спиной, положив руки на стоявший перед ней стол и говорила абсолютно пустым и безжизненным голосом, словно ей было все равно, что случится с ней в дальнейшем. Шамиль не мог понять – правду она говорит или врет, но слишком уж спокойно она держалась. Хотя с другой стороны эта апатичность тоже имела объяснение.
- Ладно. Свободны, следующую пригласите, - махнул в сторону двери Шамиль, устало вздохнув.
- Можно вас попросить? – внезапно ожила та.
- Да. Что вы хотите? Есть? Пить?
- Нет-нет, - замотала головой та. – У Лены… ну не важно… у нее ребеночку четыре месяца, а из-за этого всего молоко пропало. Ребеночек плачет постоянно, а молока нет, покормить нечем. Помогите, пожалуйста.
- Я вас понял. Идите, - кивнул Шамиль и быстро записал несколько слов на отдельном листе бумаги, поставив напротив них огромный восклицательный знак.
Следующая зашла совсем молодая девчушка – лет двадцать, ну двадцать три максимум. Волосы собраны в пучок, заплаканные глаза слегка опухли и покраснели, но все равно даже это не испортило ее привлекательную мордашку. Зайдя в кабинет, она остановилась у двери, захлопнувшейся за ее спиной, и нервно начала теребить руками край вязанной кофты, не решаясь пройти дальше.
- Проходите, присаживайтесь, - кивнул Шамиль. – Имя?
- Елена Левкина.
- Так… Елена… Стоп. – Шамиль поднял глаза на девушку. – Это у вас ребенок от голода орет?
- А что, вы слышали, да? – затряслась девчонка, испуганно бегая глазами. – Я его успокою, успокою… Только не убивайте его, пожалуйста, слышите? Я прошу вас, не убивайте! Я все сделаю! Пожалуйста…
Шамиль ошалело глядел, как его казалось бы банальный вопрос вызвал целую бурю эмоций, переходящую в настоящую истерику. И ведь ничего такого не спросил, не сказал, а ее аж трясет всю.
- Так, гражданочка, а ну угомонись! Мы, в отличие от ваших мужиков, баб с детьми не убиваем, - но его слова, казалось, прошли мимо ушей девчонки, та все так же причитала и уже зачем-то расстегивала верхние пуговицы кофты, делая недвусмысленное предложение. – Та-ак. Эт-то еще что такое? Иди-ка ты отсюда, успокаивайся…Совсем баба сбрендила с ума!
Шамиль понялся из-за стола и, придерживая девушку за руку, вывел ее в коридор, где под охраной двоих автоматчиков находились остальные пленные. Недавние рабыни держались в стороне, зло зыркая на испуганных женщин. Кто-то из них даже выкрикнул:
- Теперь прочувствуете на своей шкуре, твари ментовские, когда вас пользуют по кругу!
- А ну цыц тут! – рявкнул Шамиль, подталкивая все еще ревущую девушку к другим женщинам. Те тут же окружили девчонку, принялись успокаивать, гладить по волосам, по рукам…
Шамиль же устало потер лоб, не имея ни малейшего понятия, что с ними всеми делать дальше. Не так-то просто все оказалось, как могло показаться на первый взгляд, а тут еще и злословящие пленницы, ревущие дети…
- Так, боец, - обратился он к одному из охранников, стоявших с автоматами, - двигай давай на склад и узнай есть ли детское питание, ну молоко сухое… или как оно там называется… для ребенка.
- А какой возраст? – задал неожиданный вопрос парень, чем поставил Шамиля в тупик.
- В смысле? Кому?
- У ребенка. Там смесь разная бывает. У меня сестренка была на искусственном вскармливании, так что я все про это знаю.
- Эм… - Шамиль почесал подбородок, пытаясь вспомнить возраст ребенка. – Так, Левкина, сколько лет ребенку? Левкина, харэ реветь! Ребенку сколько лет?
Елена его не услышала, все еще пребывая в истеричном состоянии, зато обернулась та, что замолвила за девчонку словечко и тихо проговорила:
- Четыре. Четыре месяца малышу.
- Слышал? – переспросил Шамиль. – Вот и двигай. Что ж мне с вами со всеми делать-то?
Ответа на злободневный вопрос не последовало, зато из-за поворота показалась Лариса, Шамиль ее тут же заметил и скис еще больше. Женщина тоже была не в восторге от такой встречи, поэтому попыталась незаметно проскользнуть, но Шамиль ее окликнул:
- Лара… риса! Лариса, погодите!
Лара остановилась, стараясь успокоить бешено заколотившееся сердце, но дыхательное упражнение не помогло.
Шамиль подскочил к ней и, склонившись к самому лицу, негромко проговорил:
- Ты сейчас занята?
- Да нет, - покачала Лара головой, стараясь как можно дольше сохранять самообладание. – Вот, удостоверение личности получила новое.
Лара покрутила в руках заламинированную бланк с фотографией и краткой информацией, которые теперь клепали в местной типографии. Такие бланки единого образца заказал и центральный анклав, в «Золотой балке», так что работы в типографии резко прибавилось.
- А! – кивнул Шамиль. – Я уже получил. Я чего спрашивал… Мне нужна ваша помощь.
- Моя? – удивилась Лара и вскинула голову.
- Да. Эти женщины, они…
- Я поняла, откуда они. Это жены тех работорговцев, которых сдал Москвин? Кстати, а где сам Москвин?
- Это не важно. А по поводу женщин – вы правы. Мне нужно их допросить, но я понятия не имею, как понять, говорят ли они правду. Не могли бы вы мне помочь?
- А что нужно делать? – как-то неуверенно замялась Лариса.
- Наблюдать за их реакциями, подмечать все нюансы… Ну и мне потом говорить. Вы, женщины, обладаете чутьем каким-то.
- А что им грозит? – Лара вновь украдкой бросила взгляд на сбившихся в стайку женщин.
- Если они были непричастны, то ничего. Если же были причастны, то, скорее всего, расстрел. Поэтому и так важно не ошибиться. Вы меня понимаете?
- Да, – твердо кивнула Лара. – Я поняла. Пойдемте.
Лариса направилась к дверям кабинета и ее взгляд упал на другую группку, державшуюся обособленно.
- А это пленницы? – спросила она у Шамиля.
- Да.
- Может, начнем с них?
- Да, пожалуй. Мне в принципе все равно… - если честно, то Шамилю, действительно, было все равно, кого первого допрашивать. Самое главное, что Лариса перестала от него шарахаться, как от чумного и с горем пополам все же пошла на контакт. А там, глядишь, и удастся с ней поговорить о делах насущных. – Так вот, ты, крикливая, заходи давай!
От стены отделилась высокая женщина с некогда светлыми волосами, нынче же больше похожими на взбитую паклю, и прошла в кабинет. Следом за ней зашли и Лара с Шамилем.
- Ну давай, рассказывай.
- Что рассказывать? – не сразу поняла бывшая пленница
- Имя, фамилия. Как очутилась в подвале? Кого видела, что слышала…
Женщина начала рассказывать. Сначала медленно, подбирая слова, а затем все смелее и смелее. Рассказывала подробно, и как пережила первые дни Беды (тут Шамилю пришлось ее прервать и попросить пропустить этот момент), потом рассказала, как в плен угодила, как над ними там издевались. Не над всеми, конечно, выбирали тех, кто посмазливее.
- Погодите, - перебила ее Лариса. – Вы хотите сказать, что вас насиловали?
- Ну да. – Согласно кивнула собеседница, не заметив вздернутую в удивлении бровь у Лары.
- Дальше рассказывайте, пожалуйста, - попросила Тюнина и сделала пометки на листе.
- А что дальше? Эти все знали! – кивнула женщина в сторону дверей, намекая на находящихся за ней женщин.
- В смысле? – переспросил Шамиль. – Вы можете выражаться яснее? Вы утверждаете, что эти женщины знали, что вы и другие пленницы содержитесь в подвале и ничего не сделали для вашего освобождениия?
- Ну да, - вновь повторила та. – Знали.
- Та-ак, а поподробнее можно?
- А что поподробнее? – вскинула брови собеседница с паклей на голове.
- Ну били они вас или издевались? – подсказал Шамиль, пристально глядя на пленницу.
- Ну да. И били, и издевались.
- А как? – решила уточнить Лариса, тем самым вогнав собеседницу в замешательство.
- Ну как-как… - растерялась от такого вопроса женщина. – Ну как бьют? Руками. Вот сюда вот меня ударили, - женщина продемонстрировала левую скулу, а потом дотронулась до левой руки.
- А кто бил конкретно? Можете указать? – продолжала расспрашивать подробности Лара.
- Да вот та, что истерила только что! – отмахнулась собеседница, явно не желая вдаваться в подробности.
- Левкина? – удивленно переспросил Шамиль, у которого как-то подобная картина в голове не укладывалась. Левкина была невысокая, худенькая, а эта – вполне себе здоровенная бабенция, о таких говорят «кровь с молоком». Зачуханная, правда, немного, но все равно… весовая категория не та. Конечно, если сам под прицелом, то особо не поотбиваешься… Но все равно что-то в такое развитие событий верилось мало.
Шамиль все тщательно записал и позвал следующую.
Разговоры длились чуть ли не три часа – вроде и долго, но чтобы опросить такую ораву народа, и не просто опросить абы как, а понять сложившуюся ситуацию, проверить показания, этого времени было мало.
- Ну что думаешь? – поинтересовался у Ларисы Шамиль, когда они вышли на перекур на небольшой балкончик, примыкающий к кабинету. Балкон был узкий, с ржавеющим металлическим парапетом, на который было страшно опираться, но все же свежий воздух немного отрезвляюще подействовал на уставших людей.
- Дай мне затянуться, - Лара подалась чуть вперед и прикоснулась губами к сигарете, что держал мужчина, выдохнула дым и потом ответила. – Думаю… Нет, я почти уверена, что та бабенция, которая обвиняла жен в избиениях нагло врала, буквально сочиняла на ходу.
- С чего ты взяла?
- Ну смотри… Во-первых, ты ее состояние видел?
- Ну?
- Как объект полового влечения она никакущая… Ее б сначала отмыть, причесать… Короче, я сомневаюсь, что среди работорговцев попались еще и подобные извращенцы. Вот ты бы ее изнасиловал? – по простецки поинтересовалась Лариса, а Шамиль аж закашлялся.