– Раньше я боялась многих вещей, но избавилась от этого. Урегулировала вопрос.
Она странно произносит букву «р», словно делает на ней акцент.
Ее пальцы поглаживают мой бицепс, ходят вверх и вниз. Я не привыкла к тому, чтобы подруги позволяли себе такой тесный телесный контакт, но нельзя сказать, что это неприятно, поэтому я пытаюсь расслабиться. Дует холодный ветер, ее рука теплее моей, и она удивительно мягкая, учитывая все то, чем она занимается.
– Это впечатляет, – заявляю я.
– Если мы смотрим в лицо нашим страхам, это невероятно помогает, освобождает нас от них.
Она так близко, все ее внимание направлено на меня, и это затягивает. Мне хочется еще немного продлить это состояние, и я понимаю, что начинаю рассказывать ей про Тоби и карьер.
– В глубине души я боюсь, что из-за меня пострадает кто-то еще, – заканчиваю я свой рассказ.
– Ты не можешь брать на себя ответственность за выбор, который делают другие люди, – замечает Скай.
Я смотрю на нее, мне хочется ей верить.
– Это был не единственный случай.
У нее в глазах загорается интерес, поэтому я рассказываю ей про тот день, когда утонул Касим.
– Касим не хотел, чтобы я шла кататься в тот день. Он сам пошел только потому, что пошла я. Он умер из-за меня.
Скай смотрит на меня с сочувствием.
– Ты не должна нести на себе этот груз. Он будет на тебя давить. Я могу тебе помочь от него избавиться. Мы собираемся провести сеанс визуализации. Визуализация – это очень мощная техника. Ее можно использовать, чтобы работать над своим страхом и помочь себе от него избавиться. Вот что я предлагаю тебе представить. Вообрази, что ты находишься в воде вместе с Касимом, тянешься к нему и удерживаешь его под водой.
Я отшатываюсь от нее.
– Не понимаю, как такое может помочь.
– Это твой самый сильный страх, правильно? Тебе нужно это снова пережить, снова и снова.
У меня мурашки бегут по коже от одной мысли.
– Хорошо.
Хотя я не уверена, что буду это делать.
Скай зовет остальных. Все собираются вместе.
– Большинство людей убегают от своих страхов, – говорит она нам. – А что, если вместо этого принять их, приручить? Как это вам поможет? Как это вас изменит? Что бы вас ни пугало, я предлагаю вам искать это. Все будет не так плохо, как вы думаете.
С этими словами она растягивается на коврике. Остальные следуют ее примеру. Джек с Клементом ложатся, Микки сидит скрестив ноги, как и Виктор с Райаном. Я решаю, что буду сидеть; таким образом я смогу следить, не появятся ли муравьи.
Ветер треплет мои волосы, над головой кричат попугаи. Я на короткое время пытаюсь представить то, что предложила Скай, – Касим в воде вместе со мной. Я тяну руки к его плечам и… Нет! Я морщусь, пытаясь избавиться от этого образа в сознании.
Сколько времени это будет продолжаться? Мне в лучшие времена тяжело сидеть неподвижно, а тут еще комары жужжат вокруг, и это почти невозможно. Поэтому я наблюдаю за остальными, гадая, что же представляют они. Виктор время от времени дергается, Джек чихает, но если не считать этого, они сидят или лежат неподвижно и молчат.
Я начинаю думать о жене Клемента, гадая, что же Виктор пытался скрыть. Я слышу волны вдали. Этот звук меня успокаивает. Вскоре я уже подстраиваю дыхание под их ритм.
– Отлично поработали, народ, – говорит Скай.
Я потеряла счет времени, но когда встаю, понимаю, что у меня затекла одна нога, а попа вообще ничего не чувствует. Остальные оглядываются вокруг с таким видом, словно выходят из транса. Джек крутит шеей. У него остекленели глаза – он заснул? У Микки на лице спокойная улыбка. Интересно, что она визуализировала? Как я догадываюсь, мотыльков и большие волны.
– Как у тебя получилось? – спрашивает у меня Скай.
– Я старалась все сделать, – отвечаю я.
– Продолжай. Позднее мы проведем с тобой оздоровительный ритуал.
– Отлично. – Я меняю тему. – Ты говорила, что у всех здесь свои проблемы. О какого рода проблемах мы говорим?
– С моей стороны было бы неправильно сказать тебе об этом. Они делились только со мной, это конфиденциальная информация. Ты можешь спросить их сама, они могут тебе ответить, но некоторые люди предпочитают не делиться подобной информацией.
– Конечно.
Мне нравится, что она отказывается сообщать мне такие вещи, но теперь мне становится на самом деле любопытно. Она знает секреты всех – почти как священник.
У нее за спиной Клемент стоит на коленях перед тазом с водой, голый по пояс. Он стирает.
Скай поворачивается и видит, на что я смотрю.
– Он тебе нравится.
Кровь приливает к моему лицу. Я не отвечаю, но и необходимости нет.
– Будь с ним осторожна, дорогая.
– Ты о чем? – уточняю я.
Она таинственно улыбается, но не отвечает.
– Джек рассказал мне про жену Клемента, – говорю я.
Улыбка исчезает.
– Что он тебе рассказал?
– Что она повесилась вон на той ветке.
– Все правильно.
Я изучающе смотрю на ее лицо.
– Именно так все и случилось?
Она колеблется долю секунды.
– Да.
Я смотрю на нее. Что она мне не рассказывает?
Она скрещивает руки на груди.
– Как тебе Племя? Пока нравится?
– Очень.
Это правильный ответ. Скай кивает, она явно удовлетворена.
– Небольшое предупреждение, Кенна. Это место не идеально, как и люди здесь. У всех есть свои тайны, но мы не пытаемся до них докопаться, потому что иногда их лучше не знать.
Глава 38
Во второй половине дня мы снова идем кататься. Я несколько раз ловлю на себе взгляды Клемента, он будто сознательно прилагает усилия, чтобы меня избегать.
Я украдкой наблюдаю за ним, когда мы ужинаем. Я уверена, что в самоубийстве его жены есть что-то странное, но это не значит, что он связан с исчезновением Элке. На самом деле за ним может стоять любой из здесь присутствующих. Виктор говорил, что убить готов за эту волну; Скай могла рассматривать Элке как угрозу, Райан здесь Страж – мог он слишком серьезно подойти к выполнению свой роли? Почему он уехал из своей страны? Он вполне может быть объявленным в розыск преступником, я же не знаю.
Когда мы моем посуду, Микки хватает меня за руку.
– Я сегодня почти тебя не видела. Хочешь сходить искупаться?
– Да! Отличная мысль, – отвечаю я, радуясь, что она сама ко мне подошла.
– Я могу к вам присоединиться? – спрашивает Клемент.
– Прости, у нас свои девичьи тайны, – вклинивается Микки до того, как я успеваю произнести хоть слово.
– Нет проблем. – Клемент идет к Джеку и начинает с ним что-то обсуждать.
Через пять минут мы с Микки уже плещемся в океане. Волн почти нет. Поразительно, как быстро может прийти свелл, какое количество волн принести и как недолго длиться. Я гребу руками, наслаждаюсь качанием на маленьких волнах, которые то поднимают, то опускают меня.
На Микки ленточное бикини. Я помню, что она носила этот комплект еще в Корнуолле, помню этот цветочный рисунок, который теперь выцвел.
– Мне нравится этот купальник, – киваю на него я, также обращая внимание на то, в какой она невероятно хорошей физической форме.
Микки хихикает.
– Но я не могу его надевать, когда катаюсь на доске. Помнишь, как мы катались в ленточных бикини?
Я тоже смеюсь.
– Не надо мне об этом напоминать!
Мы купили наши первые ленточные бикини тем летом, когда нам было примерно по пятнадцать лет, и решили отправиться в них кататься на досках. Это оказалось плохой идеей. Волны были небольшими (всего пара футов), но довольно сильными, чтобы сорвать с нас купальники. Нам приходилось подтягивать трусики и поправлять лифчики после каждой волны, чтобы не сверкать этими местами перед другими людьми на пляже.
К нам подгребла девушка более старшего возраста. «Маленький совет. Если собираетесь кататься в бикини, покупайте их на два размера меньше, чем носите обычно. И лучше выбирайте модели с фиксированными треугольниками».
Мы вернулись на песок с пылающими от стыда лицами.
Я лежу на спине на мелководье, маленькие волны накатывают мне на пальцы ног, я наслаждаюсь закатом. У всего – песка, неба и океана – какие-то оттенки розового. Прямо над поверхностью воды летит какая-то птица (может, орел, может – ястреб) и ищет рыбу себе на ужин.
Жизнь в Бухте Скорби вращается вокруг солнца и волн, она вся проходит под открытым небом. Она очень сильно отличается от жизни в городе, моей жизни в Лондоне, где я просыпаюсь под звон будильника в своей темной, холодной спальне и дрожу, когда готовлюсь отправляться на работу. Я едва ли вижу там солнечный свет.
– Это место нравится мне все больше, – признаюсь я.
– Я же говорила тебе! – радостно кричит Микки. – Боже мой! Ты видела, в каком состоянии у тебя ногти на ногах?
Я смотрю на пальцы ног, вижу, как в некоторых местах лак сошел с ногтей или потрескался, перевожу взгляд на ее безупречный педикюр и брызгаю в нее водой. Она хохочет и брызгает в меня в ответ.
Я принимаю сидячее положение, понимаю, что сейчас испорчу ей настроение.
– Я хотела спросить тебя про Джека. Сколько ты ему платишь?
У нее меняется выражение лица.
– Это мое дело.
– Боже, Микки, я не могу поверить, что ты на самом деле собираешься это сделать. А что, если ты встретишь человека, который тебе на самом деле понравится?
– Нам нужно пожить вместе всего два года, после этого я получаю статус постоянного жителя.
Я вижу какие-то темные очертания под собой и ору. Микки ныряет под воду и всплывает, держа в руках огромный пук водорослей, с которых капает вода.
Я хватаюсь за грудь.
– Проклятье. Как они меня испугали! Ты когда-нибудь видела здесь акул?
Микки ложится на спину, волосы плавают вокруг ее головы как нимб.
– Один или два раза мне казалось, что я ее видела, но это был дельфин.
– Хорошо. – У меня восстанавливается сердцебиение, и я вспоминаю, о чем еще хотела ее сп