– Прогноз проверили? – интересуется Виктор.
– Да, – кивает Джек. – Циклон на самом деле может идти в нашем направлении.
– Проклятье! – ругаюсь я.
Но все остальные улыбаются.
– Он должен дойти сюда на этой неделе, но позднее, – сообщает Джек. – Если так, то будет на самом деле большой свелл.
– Не знаю, почему ты так улыбаешься, – говорит Скай Виктору. – Ты же испугаешься огромных волн.
Похоже, Виктор ее не слышит.
– Я сделал несколько скриншотов. – Джек показывает Виктору свой телефон. – Они считают, что будет десять футов.
Виктор сжимает экран между большим и указательным пальцами. У него на лице при этом появляется странное выражение – и мечтательное, и очень испуганное одновременно.
Джек толкает Микки локтем в бок.
– Если дожди будут такие, как предсказывают, то дороги может затопить. А нам нужно быть на следующей неделе в Сиднее. Ведь у нас же свадьба.
– Может, свадьбу придется перенести, – заявляет Микки. – Если здесь будут хорошие волны, я не хочу их упускать.
Скай смеется и хлопает открытыми ладонями по ладоням Микки.
– Умница!
– Я посчитала, что поступила очень плохо, пропустив из-за волн свадьбу моей кузины, – говорю я. – Ты готова пропустить собственную свадьбу?
Наверное, отсрочка свадьбы – это хорошо, но это не решает проблему, а тот факт, что Микки готова ее пропустить ради серфинга, просто показывает степень ее увлеченности. Когда-то я сама была такой и знаю, как трудно избавиться от этой зависимости.
Микки украдкой бросает взгляд через плечо и достает из кармана шоколадку.
– Я вот что тебе привезла.
– Ура! – Я буквально бросаюсь на нее. Всего несколько дней назад я бы фыркнула при виде этого шоколада. Но сейчас я подсчитываю, на сколько кусочков ее можно разломать. Мы с Микки съедаем по кусочку, остальное я кладу назад в обертку для других.
Кажется, что Микки испытывает легкий стресс.
Я касаюсь ее руки.
– Ты не передумала насчет свадьбы?
– Нет, я просто устала. Прошлой ночью мне приснился плохой сон.
– Мотыльки или большие волны?
В Корнуолле Микки временами мучили кошмары (иногда такие, что она вскрикивала во сне), и это всегда было или одно, или другое. Я обычно в таких случаях заходила к ней в комнату и будила ее.
– Мотыльки. Что тут происходило без меня?
– Я интересно поболтала с Райаном.
– Правда? – Микки кажется удивленной. – Иногда у меня от него мурашки бегут по коже.
Райан зовет ее. Микки пересекает поляну, оглядывается и что-то отдает ему. Наличные. Целую пачку наличных. Он засовывает их себе в карман. Я иду к ним.
Микки поднимает голову, и на ее лице появляется виноватое выражение, когда она понимает, что я все видела.
– Я была ему должна.
Может, он отдал ей свою банковскую карту, а она снимала для него наличные. Только как человек, считающийся пропавшим, он не может иметь действующую банковскую карту. Так почему Микки должна ему деньги?
Райан убивает комара и тянет руку к спрею от комаров. Трясет баллон.
– Он почти закончился. Вы купили еще?
– Прости, – извиняется Микки.
– Почему нет, черт побери? – орет Райан. – Я ведь не могу сбегать и купить сам. Я же включил его в список.
Микки отступает от него. Райан злится.
Подходит Джек.
– Ну, что за трагедия, друг? Купим в следующий раз.
– Да, а пока меня всего искусают. – Райан запускает баллоном в дерево.
Удар получается шокирующе громким. Летучая мышь взлетает вверх в небо.
Джек поворачивается к остальным.
– Что с ним такое? Его что-то гложет?
– Комары! – отвечает Виктор.
Двое мужчин покатываются со смеху. Джек падает на землю, он хохочет на высокой ноте, это похоже на девичий смех. Я сжимаю губы, но вдруг вижу, как у Микки трясутся плечи, – она смеется молча, и тут я уже больше не могу сдерживаться.
Бледное лицо Райана становится малиновым, и на мгновение мне кажется, что он сейчас кому-то врежет кулаком.
– Да пошли вы все! – орет он и уходит в заросли деревьев.
Я снова возвращаюсь мыслями к деньгам.
– Ты платишь Джеку и еще и Райану?
Улыбка сходит с лица Микки.
– Я занимала у него деньги в прошлом месяце.
Я изучающе смотрю на ее лицо. Что она недоговаривает?
– Сколько у тебя осталось?
– Это мое дело, – отвечает она и направляется к барбекю.
Я смотрю, как она смеется и шутит со Скай, когда они убирают еду. Может, Микки и выглядит как один из членов Племени, но что, если это не так? Что, если они ее используют? Если она финансирует им всем серфинг, то ее наследства надолго не хватит. А после того, как они вытянут из нее все что есть? Что тогда? Мне нужно увезти ее отсюда до того, как мы это узнаем.
Глава 47
Я замечаю, что Джек стоит в одиночестве, и достаю шоколадку из кармана. Она уже частично растаяла.
– Хочешь?
– О да! – улыбается Джек.
Это смешно, но я чувствую себя каким-то мафиози. А это напоминает мне…
– Скай рассказала мне про таблетки снотворного. Она сказала, что ты использовал их только один раз.
– Ага. – Джек опять широко улыбается, показывая идеальные зубы. – Что такого-то?
Судя по выражению его лица, он до сих пор считает, что это ерунда. Ничего серьезного не случилось.
– Итак, прошлой ночью ты спала с Клементом. – Говоря это, Джек играет бровями.
Он обладает необъяснимой способностью меня смущать.
– Да, но не в том смысле.
Джек становится серьезным.
– Ему очень не везло с женщинами.
Я хватаюсь за возможность вытянуть из него хоть какую-то информацию.
– Он сказал мне про Элке.
Джек бросает взгляд туда, где стоит Клемент.
– Да, он на нее сильно запал. Бедный парень.
– Какой она была?
– Говорила то, что ей приходило в голову. Я ее любил.
Любил ее. Я помню, что Скай говорила про общее пользование. У них же вроде все общее, а теперь я раздумываю еще над одним вопросом. Джек ею тоже пользовался? А если так, что чувствовал Клемент?
– Они когда-нибудь ругались?
– Забавно, что ты об этом спрашиваешь, – заявляет Джек. – За день до ее исчезновения у них был жуткий скандал.
– Из-за чего?
– Понятия не имею. Она пригрозила вернуться в Германию. Но они помирились.
У меня пересыхает в горле. «Сюда никто не приезжает… никто и не уезжает». Вот что они мне заявили. Кто-то из других услышал ее угрозы и взял дело в свои руки?
– Элке и Скай ладили?
– Большую часть времени, – отвечает Джек.
Судя по тому, что я уже видела, Скай вряд ли бы понравилось, если бы кто-то начал тут распоряжаться и важничать, особенно девушка.
Скай с Микки увлечены разговором у барбекю и режут овощи.
Я направляюсь к ним.
– Что готовите?
– Японскую запеканку, – отвечает Микки и снова поворачивается к Скай. – Как идут дела у Виктора?
Скай бросает взгляд на меня, словно сомневается, стоит ли мне слышать этот разговор, затем машет рукой в ту сторону, где Виктор с Клементом тренируются с боевыми веревками[63].
– Посмотрите на него. Он кажется таким сильным. Но на самом деле… нет.
Микки сочувственно улыбается.
– Иногда меня просто тошнит от того, что он так от меня зависит, так на меня опирается, – продолжает Скай. – А мне хочется, чтобы рядом был человек, на которого могу опереться я. Глупо, потому что, даже если бы и был, я уверена, что не стала бы этого делать.
– Я могу то же самое сказать про Джека, – заявляет Микки. – Иногда я жалею, что не познакомилась с ним до того несчастного случая.
Меня поражает, что Микки открывается таким образом. Она никогда не говорила со мной о подобных вещах.
Микки сосредоточена и хмурится, нарезая морковь маленькими полосками.
– Но тогда бы он, вероятно, встречался только с моделями и даже не посмотрел бы в мою сторону во второй раз.
Меня убивает, что она так себя принижает. Почему она так плохо думает о себе? Я обнимаю ее.
– Что ты такое говоришь? Ты замечательная.
– Да, это так и есть, – подтверждает Скай.
Микки корчит гримасу.
Скай толкает меня локтем в бок.
– А Кенна положила глаз на Клемента.
Я смеюсь, чтобы скрыть свое смущение. Микки отрывает взгляд от моркови и смотрит на меня, у нее обеспокоенное выражение лица, и я вспоминаю ее предупреждение.
– Но приглядись к нему получше, дорогая, – советует мне Скай. – Я какое-то время работала в строительстве…
– О, правда? – удивляется Микки. – Круто.
– Да, и я там общалась с одной девушкой, менеджером проекта – она руководила строительством здания. И она рассказала мне про эти высотки – в фундаменте может быть трещина, но ты ее не видишь и понятия не имеешь, что она вообще там есть, пока однажды все здание не обрушится.
Скай многозначительно смотрит на Клемента.
– И в нем есть трещина?
– Много трещин. Я удивлена, что он еще не сломался.
Я изучающе смотрю на ее лицо, гадая, на самом ли деле она так думает или же она так реагирует на сказанные мной ранее слова – о том, что Клемент хочет тут командовать.
– Значит, ты утверждаешь, что они все здесь сломлены. Все мужчины в Племени. – Я шучу в некотором роде.
Но Скай кивает.
– Мы все сломлены. Мы все, находящиеся здесь.
Это редкое признание в слабости женщины, которая никогда раньше не допускала ничего подобного.
Кажется, Скай быстро берет себя в руки.
– Но мы исцеляемся. И именно это имеет значение.
Вечером Скай сидит рядом со мной у костра, склоняется вперед, чтобы провести ладонью сквозь языки пламени. На ней свободный топ пурпурного цвета, выгоревший на солнце, под ним нет лифчика, поэтому каждый раз, когда она двигает рукой, на секунду мелькает ее грудь. Но никто ни разу и бровью не повел.
– Вы только посмотрите на себя, – говорит она. – Сидите и не знаете, чем заняться. Помираете от скуки. Пришло время для еще одного скала-кросса.