С руки Микки капает кровь, татуировку почти не видно под оставленными ногтями следами.
– Бинт есть? – спрашиваю я.
– Сейчас принесу.
Джек приносит откуда-то аптечку.
– Отведи ее в мою палатку, – говорю я после того, как Джек наклеивает пластырь ей на запястье.
Я придерживаю полу, а Джек заталкивает Микки внутрь. Она сворачивается клубком в углу.
– Здесь нет никаких мотыльков, – говорю я. – Видишь? Посвети фонариком.
Подходит Клемент и направляет в палатку ручку-фонарик, но Микки продолжает рыдать.
– Останься с ней, – говорю я Джеку. – Я принесу ваши спальные мешки.
У Микки в палатке слишком темно, чтобы увидеть, там ли еще мотылек или улетел. Я беру их спальные мешки и передаю Джеку.
– А ты где будешь спать? – спрашивает он.
– У вас в палатке.
Мотылек предположительно находится где-то там. Это неприятно, но мотыльки одни из немногих насекомых, которых я не боюсь (они не кусаются и не жалят, насколько мне известно), так что я как-нибудь с ним справлюсь.
На мне те же шорты, что и раньше. Я не снимаю их, так как боюсь, что исчезнет паспорт. Он врезается в мою ногу, когда я тащу свой спальный мешок из палатки. Я выползаю из нее и застегиваю молнию, а после поворачиваюсь к Скай.
– Посмотри, что ты с ней сделала!
Скай складывает руки на груди.
– Мы делаем такие упражнения. Ты думаешь, мы тренируемся, чтобы стать лучше в серфинге? Нет. Мы тренируемся, чтобы быть бесстрашными, потому что это сделает нас лучше во всем, не только в спорте. А кто не хочет стать лучше?
– Я не стала бы говорить про это — «лучше».
В моей палатке стоит тишина, значит, Джеку удалось успокоить Микки. Фиктивный брак или не фиктивный – ясно, что он на самом деле о ней заботится.
– Ты здесь по собственному выбору, Кенна. Если тебе тут не нравится… – Скай кивает в направлении машин.
Но в этом-то и заключается вся проблема. Я здесь, потому что нужна Микки больше, чем когда-либо.
– Страх – это топливо, – говорит Скай. – Мы должны испытывать его каждый день. Большую часть времени волны здесь маленькие, поэтому нужно искать страх в других местах.
– Значит, твоя цель – пугать людей?
Скай холодно смотрит на меня.
– Ты вмешиваешься в то, чего не понимаешь.
Я мысленно снова и снова повторяю ее слова. Какая высокопарность. И тут я впервые понимаю, что английский язык для нее не родной.
– Ты ведь не австралийка?
– Я никогда не говорила, что я – австралийка. – Теперь она произносит слова приглушенным голосом. Ее поймали!
Я гадаю, почему раньше этого не уловила. Она странно произносит некоторые слова: «дж» у нее звучит скорее как «й». Но голова у меня была занята другим. Мое сердце быстро колотится в груди, когда я понимаю, что это может означать.
Клемент с Виктором стоят на некотором удалении, прислушиваются.
Что ж, теперь Скай находится в невыгодном положении. Для разнообразия. Я хватаюсь за появившуюся у меня возможность получить у нее хоть какие-то ответы.
– Откуда ты?
Она пожимает плечами.
– Из Швеции.
Я обращала внимание на то, что шведы часто поразительно хорошо говорят на английском. Я знаю шведского массажиста, который работает напротив моего кабинета, и в его речи едва ли слышится акцент.
– Ты получила разрешение на ПМЖ?
Скай смотрит прямо мне в лицо, словно желая показать, что скрывать ей нечего, но я отмечаю, что ее глаза немного расширились.
– Да. По работе.
Теперь я понимаю, насколько мало я на самом деле о ней знаю. Странно, что другие рассказывали про свою жизнь и прошлое, но Скай всегда каким-то образом этого избегала.
– И кто ты по специальности?
– Клинический психолог.
Из моих легких словно выбили весь воздух. Неудивительно, что у нее так хорошо получается влезать нам в головы. Я думала, она как-то связана со спортом. Судя по тому, что мне рассказывала Микки, здесь не так-то просто получить вид на жительство; они не дают его всем подряд. Один из способов здесь закрепиться – это вступить в брак, другой – благодаря твоей профессии. Им не хватает квалифицированного персонала, и если твоя профессия востребована, можно подать заявление, но, судя по тому, что я слышала, это долгий процесс.
– У тебя есть австралийский паспорт? – Не понимаю, зачем это спрашиваю. Я взяла этот вопрос будто с потолка, словно пытаюсь что-то найти в темной комнате, чтобы было что бросить Скай в лицо.
Она моргает.
– Да. – Но маленькая заминка выдает ее с головой.
– Ты давно здесь живешь?
– Где-то два-три года.
И снова заминка, пусть и на долю секунды. Что-то не так. Клемент с Виктором стоят молча и в напряжении. Что такое им известно, чего не знаю я?
Я снова поворачиваюсь к Скай. Что бы это ни было, она добровольно ничего не скажет.
– Уже поздно, – говорит она. – Я устала.
С этими словами она направляется в свою палатку.
Внезапно я вспоминаю статью про пропавших туристов, которые путешествуют по стране с рюкзаками. Одной из пропавших была шведка. Может, я хватаюсь за соломинку, но решаю проверить свою догадку и кричу ей вслед:
– Ты одна из пропавших туристок!
Она медленно поворачивается и бросает пронзительный взгляд на Клемента. Он пожимает плечами, его лицо ничего не выражает. Я видела те фотографии только мельком. Райан стоял в модном костюме, но я не помню, как выглядели другие. Тем не менее я думаю, что попала в цель.
– Да. – В голосе Скай слышится вызов.
– Дай угадаю, – говорю я. – Ты приехала сюда в отпуск, и тебе так здесь понравилось, что ты решила остаться.
– Я приехала по визе для временной работы и краткосрочной профессиональной деятельности в Австралии[72]. Хотела отдохнуть и поработать. – Она разворачивается и ныряет в свою палатку.
Я смотрю ей вслед. Я добралась до сути? У нее просто просрочена виза? Виноватое лицо Клемента подсказывает, что дело обстоит иначе.
– Пойдем. – Клемент включает свою ручку-фонарик и ведет меня прочь от палаток.
Я иду за ним, обмотав шею спальным мешком как шарфом.
– Я хочу все понять. Вначале сюда ездили вы с женой и Джек с Виктором. Затем к вам присоединилась Скай, начала вас тренировать, и вы заключили сделку со смотрителями.
– Все правильно. – Лицо Клемента, освещенное снизу фонариком, выглядит жутковато.
– Как звали твою жену? – интересуюсь я, понимая, что никогда об этом не спрашивала.
Он неуверенно смотрит на меня, затем я вижу, как выражение его лица меняется: он решает смириться.
– Скай.
У меня снова перехватывает дыхание. Клемент смотрит на меня, явно готовясь к вопросам, которые, как он знает, последуют.
– Это нераспространенное имя, – замечаю я.
– Да, редкое.
– Что с ней случилось?
Клемент смотрит в сторону.
– Я не хочу об этом говорить.
– Нет уж, давай. Опять собираешься играть со мной в молчанку? Мне нужно знать.
– Тебе не нужно это знать. Поверь мне. На самом деле.
Я закутываюсь в спальный мешок.
– Скай на самом деле не Скай?
Клемент поджимает губы.
Я пытаюсь найти связь.
– Давай я догадаюсь. Она решила жить по документам твоей жены после ее смерти, потому что хотела остаться в Австралии?
Клемент вздыхает.
– Да.
У меня мурашки бегут по коже.
– Как ее зовут на самом деле?
– Грета.
Грета. Это имя ей подходит.
– Почему вы зовете ее Скай?
– Она попросила, – поясняет Клемент. – Чтобы это вошло в привычку, понимаешь? Чтобы мы случайно не назвали ее Гретой перед кем-то из посторонних и не выдали.
– Сколько времени прошло после присоединения Греты к Племени до смерти твоей жены?
– Несколько месяцев.
Я выразительно смотрю на него. Виктор говорил, что лучшие тренеры забираются к тебе в голову. Грета увидела возможность забраться в голову жены Клемента так, чтобы побудить ее совершить самоубийство?
– Нет, – говорит Клемент, явно понимая, что я думаю. – Они были подругами.
Он кажется уверенным. Тем не менее Грета получила документы, позволяющие ей жить в Австралии, после смерти жены Клемента. Это мотив для убийства.
– Почему ты позволил ей называться именем твоей жены? – интересуюсь я.
– Я спросил себя, что подумала бы моя жена. Она хотела бы этого. – У Клемента ломается голос. – Это был единственный положительный момент во всем деле – ее подруга смогла остаться в стране, которую любит.
– Ты не думаешь, что Грета могла… что-то сделать с твоей женой из-за того, что хотела получить ее документы?
– Нет, – мгновенно отвечает Клемент.
Я опускаю руку в карман и касаюсь пальцами паспорта.
– А как насчет Элке? Как ты считаешь, Грета ничего с ней не сделала?
Он вздыхает.
– Я на самом деле не знаю.
Я изучающе смотрю на его лицо и чувствую, что он что-то от меня скрывает.
Глава 59
Я выползаю из палатки Микки, чувствуя себя так, словно почти не спала. Паспорт Элке все еще лежит у меня в кармане.
Чья-то рука хватает меня за плечо, я взвизгиваю от страха.
– Доброе утро, Кенна! – Это Виктор. Для такого крупного парня у него очень легкая поступь. Я не слышала, как он подошел.
– С тобой все в порядке? – Я вижу обеспокоенность в его темных глазах.
– Да, просто устала.
Остальные завтракают. Райан и Микки еще не встали. Я быстренько насыпаю себе мюсли.
– Кенна нервная, – объявляет Виктор, когда я усаживаюсь.
– Почему ты нервничаешь, Кенна? – заботливо спрашивает Скай.
– Из-за волн, – вру я, вспоминая надвигающийся циклон. – Они же будут огромные.
– Нам нужно по ним покататься, – говорит Скай. – Ты получаешь возможность поработать над своим страхом.
Я заставляю себя кивнуть. Независимо от того, что думает Клемент, я подозреваю, что она каким-то образом приложила руку к смерти его жены и, возможно, еще и к смерти Элке. Вчера вечером мне не следовало выступать против нее – это опасно. Мне нужно быть более осторожной в будущем.