воспользоваться случаем, раз уж по непостижимой самому причине он идет на идиотский смертельный риск. У неё были худенькие дрожащие плечи и неправдоподобно гладкая кожа в россыпи родинок. Вместо всего, пронесшегося перед его мысленным взором, командующий эскадрой подхватилдевочку под локоть и повел к личной спасательной капсуле.
— Я запрограммировал автомат так, чтобы она высадила тебя на южном континенте и вернулась назад. Ты сможешь там спрятаться и продержаться несколько месяцев, а когда придет время — я за тобой вернусь.
И тогда она сама поцеловала его...
Заверещал сигнал тревоги, на экране появился начальник охраны.
— Ваше превосходительство, в отсеке активирован механизм перехода.Мы подозреваем попытку побега. Откройте дверь!
Отшвырнув её к капсуле, он крикнул: «Беги!» — и выхватил бластер. Глядя, как закрывается люк, Кье выстрелил по собственному солдату и упал, разрезанный почти пополам. В голове его промелькнуло «ну и пусть,на этот раз не напрасно», и сознание погрузилось на миг в пустоту, освободившись от наложенной виртуальной матрицы и ещё не зная, что экзаменсдан, испытание выдержано.
Через непроницаемый экран на Мгара с нежностью смотрел несгибаемыйкомандор Улфенди, герой нескольких звездных экспедиций, профессорКосмической академии, инструктор по военной стратегии — сразу с двумяптенцами под мышкой.
Яна ЗавацкаяДиктатура пролетариата.
— Слушай, я хлеба забыл взять. Может, зайдем на базу или в магаз?Заодно покажешь мне, где тут у вас жратву берут.
Дана взмахнула на Дыма ресницами.
— У вас же своя база, на стройке.
— Да, а в центре я ничего не знаю.
Магазин носил гордое наименование «Снежный барс». На черном фоневывески сверкала эмблема — серебряный зверь, изготовившийся к прыжку.
— Это сеть магазинов, других у нас и нет почти. Если не считать госбаз,конечно. А деньги-то есть у тебя?
Торговый зал радовал глаз — зеркала, живописные горы фруктов,пирамиды из ярких коробок и банок. Организовано как на базе — набираешьпродукты, идешь на кассу. Только выбор шикарнее. Дым взял ржануюбуханку и связку ароматных бубликов. На кассе сидела бледненькая девочкалет пятнадцати. Молча пробила чек, достала пакет с фирменной эмблемой.
— Вика! — заорал густой дамский голос из подсобки, — тебе сколькораз, пилять, повторять, не ложь рыбу в общий холодильник! Ты чо тамделаешь вообще?
Девочка вздрогнула, пришла в себя и ответила тонким голосом:
— Чек пробиваю, тут покупатели!
— Иди сюда, пилять, ты у меня щас языком будешь холодильник мыть!
Дана дернула приятеля за куртку. Дым стоял с полуоткрытым ртом —хлеб в одной руке, пакет в другой — и, судя по выражению плохо бритойфизиономии, собирался немедленно кого-то бить.
— Пошли, Дым! Это у них всегда так. Сейчас все объясню.
Они вышли на улицу.
— Детям же запрещено в частных предприятиях, — выдавил Дым. Данавздохнула:
— А девочка и не работает. Она маме с папой помогает, бесплатно. Итак у них во всех магазинах. Понимаешь, фирмы, где больше двух рабочих,платят такой налог, что производство уже невыгодно. А у нас в городезарегистрировано сотни полторы мелких предпринимателей — это и фермы,и перерабатывающие, и магазины вот, и в каждом по двое рабочих и одинхозяин. По налогам выгодно. А кроме этих двух рабочих — жена хозяина,якобы домохозяйка. Дети хозяина. Мать и отец хозяина, братья-сестры,тетки, кузены всякие. Они все не оформлены, разумеется. Но придраться нек чему — дело семейное. Кормят весь город. Фирмачи все формальнонезависимы. На самом же деле вся выручка поступает неким Барсятникову иФролову, владельцам двух самых крупных магазинов. Кстати, эта девочка накассе — дочь самого Барсятникова. Барсика нашего, чтоб его.
— Вот ёклмн! И ничего не сделаешь? Все по закону?
— Подожди, — зловеще произнесла Дана, — сейчас на собраниепридем, там будет еще интереснее.
Биография Дыма была ясна как стеклышко. Родился во время войны,учился в школе-коммуне в Перми, затем два года армии и три годасверхсрочной на Тайване, где пытались закрепиться китайские буржуи.Госпиталь после ранения, курсы строителей, первая работа здесь, в Кузине,на строительстве пищевой фабрики, и первый курс заочного факультетапромышленного строительства — сейчас каждый где-нибудь да учится. Ещев школе решил вступить в комсомол, а на строительных курсах —кандидатом в компартию, но так как теперь он переехал в Кузин, тотребовались и новые поручители, и эту роль охотно взяла на себя рыжаяДана, работница местного «Электрона», мастер-оператор автоматическойлинии.
В бетонном блоке местного издательства на первом этажеобосновалась городская организация компартии: зал для собраний исборная комната. Стеллажи с бумажными книгами классиков марксизма-ленинизма вдоль стен, экран, диваны, столики, нотики и планшеты наполках. На стене — космические репродукции Алексея Леонова. Здесьвсегда кто-нибудь тусовался, не только коммунисты. Сейчас все партийныепомещения были заполнены народом, Дыму незнакомым, но в сборнойсидели друзья Даны. Олег махнул вошедшим рукой. Дана и Дым подсели кстолику. Смуглый незнакомый парень протянул руку.
— Рашид, — он улыбнулся, — биофизик, в горклинике в научном центреработаю.
— Дмитрий Орехов, — представился Дым, — строитель.
Остальных он знал. Девушки, похоже, нервничали. Катя курила, заложивногу на ногу, отчего кобура на ее бедре слегка выпирала. Дым попыталсяопределить по рукоятке тип оружия и не определил, что-то новое совсем.Катя была «коброй» — от слова КБР — «комитет безопасности революции», — потому оружие носила постоянно.
— Мы с Димой тут в магазин зашли, — поведала Дана, — так что я егонемного ввела в курс дела.
— А что, на собрании будет обсуждаться проблема с этимихозяйчиками? — заинтересовался он. Лена, учительница из коммуны,махнула рукой.
— Что ты! Можешь забыть. Это же у нас вовсе не проблема!
— Мелкое предпринимательство — опора экономики, — невыразимоядовито вставила Катя, — Дан, ты ему главное-то объяснила?
— Потом. Катька, ты как хочешь, а я выскажу все, что думаю. Яподготовилась.
— Да высказывай, — пожала плечами Катя, — но что толку?
— На самом деле надо бы и экономические вопросы поднять, —высказалась Лена, — я на женсовете сколько раз твердила — ведь у нихпрямая эксплуатация рабского женского и детского труда! А они все — правовыбора, право выбора... может, женщины хотят быть домохозяйками ипомогать мужу.
— Я по итогам собрания в любом случае сделаю статью, — пообещалОлег, редактор и журналист «Кузинской правды».
— И мою пусть поместят! — добавила Дана. — Я тоже кое-что написала.
— Если бы люди просто у них не покупали, — пробормотал Олег.
— Ты же знаешь, как это, — пожала плечами Катя, — надо признать,сейчас, вот в данный момент, эти наши буржуйчики эффективнее ипривлекательнее, чем базовое госраспределение.
— Я что-то не понимаю, — начал Дым, — а почему этими вопросами незаймется собственно партийная организация? Извините, ребят, но у васстранно как-то. Где ваши руководители, где ведущий коллектив? Я вотновенький приехал — ВК даже интереса никакого не проявил! Ладно еще васхоть нашел, а ВК только в сети числится, я даже имена их забыл.
— Да, Дым, — Лена положила руку ему на плечо, — у нас — странно,это ты верно сказал. Нам идти пора, смотри!
Зал уже был полон. В президиуме занято пять мест, как обычно —ведущий коллектив, кассир и контролер ВК. Четверо мужчин, одна женщина.Тот, что сидел в центре, дородный, со светлыми бакенбардами, показалсяДыму знакомым — вероятно, видел его портрет на сайте?
— Знакомься, Дым, — шепнула сбоку Дана, — это наши городскиепартийные руководители. Ведущий коллектив. Три человека: ВадимБарсятников, его жена Мария Барсятникова, и Геннадий Фролов — егонапарник по бизнесу и совладелец сети «Снежный барс».
Голос у Барса был глубокий, мощный. Когда он вещал, все казалосьсветлым и справедливым. Барс докладывал о делах партийной организацииза последний год, и Дым шепотом уточнил у Даны, неужели это первое за годобщегородское собрание? Девушка кивнула. Протянула Дыму комм, накотором было набрано сообщение.
«Они бы и это собрание не провели, да ведь сегодня надо выставитькандидатов в Совет».
«Какого саурона вы их выбираете?» — набрал Дым. Дана нервнопожала плечами. Нагнулась к его уху.
— Вон видишь первый ряд? Смотри слева направо: двоюродный братБарса, мать Барса, тетка Барса, бывшая жена Барса, муж бывшей жены,сын от первого брака...
— И все красные? — прошептал Дым.
«Как арбуз», — набрала Дана на комме. Дым хмыкнул. Тем временемБарс завершил краткий доклад.
— А теперь, товарищи, перейдем к следующему пункту повестки дня!
— Минуту! — Дана выпрямилась словно пружина. — А как же прения попервому пункту?
Барс развел руками.
— Дорогая товарищ Дана, какая сейчас может быть дискуссия? Всевопросы потом, у нас еще есть пункт «разное».
— Не пойдет! — резко выкрикнул Рашид, — дайте высказаться членаморганизации!
— У нас тоже есть мнение, — Катя говорила спокойно, но ее голосперекрыл шум, хотя в зале уже зашумели недовольно, и Дым расслышал в