миссис Тейлор, положение заметно улучшилось. Пилотам удалось выровнятьмашину. Работая моторами в полную силу, самолет пробивался сквозьмолочную мглу.
Черная Мэри наклонилась над своей мадам, сползшей с кресла и затерявшейсяв меховых пеленах. Голос миссис Тейлор пробился из мехов: «Язадыхаюсь! Какая жара! Уберите эти меха! Ну быстрее же!»
С помощью шофера Мэри занялась высвобождением хозяйки. Эдвардзаботился об отце, который, однако, не понес особых потерь от толчка машины,кроме, правда, пятна от расплесканного вина и вылетевших с тарелкикуриных костей.
Пока миссис Тейлор с помощью верных слуг и половины флакона одеколонаприходила в себя, пилоты вовсе не были уверены, что приключениесчастливо окончилось.
— Температура растет дальше! — крикнул Беррифилд.
Уоррен, нахохлившись, смотрел вперед. Его руки вцепились в управление.
— Высота? — спросил он.
— 230 метров.
— Надо пройти насквозь, и если...
Уоррен не смог договорить. Новый вихрь подхватил и понес самолет,словно осенний ветер — жухлый листок. С душераздирающим треском буроеи серое облачное море со всех сторон пронизывали яркие молнии.
Они летели все выше.
— 500 метров, — сообщил Беррифилд.
Из пассажирского салона не доносилось ни звука. Похоже, все они тамонемели от ужаса.
— 1000 метров! Становится светлее!
Действительно, похоже, облачная стена прояснилась. Подъемная силазаметно снизилась. Капитан Уоррен вновь держал машину под контролем.Но левый мотор был поврежден, на пару секунд он отключился.
— Чертова история! — выругался Уоррен, — Так мы не дотянем доШпицбергена! Придется где-то садиться — но где?
Беррифилд отчаянно пытался вызвать станцию Шпицбергена. Помехивсе еще были очень сильными, но наконец это удалось. Пилот передал координатысамолета и сообщил, что требуется срочная посадка.
Шпицберген ответил: «Вы находитесь над...» — но атмосферные помехиперекрыли голос, и больше нельзя было понять ни слова.
Капитан взглянул на альтиметр. 1200 метров высоты! Облака стали уходитьпод самолет.
Беррифилд крутил ручки рации, пытаясь вновь дозваться до Шпицбергена. Внезапно послышались звуки нового передатчика, и чей-то голосгромко и четко произнес по-английски:
— Говорит Механико... Говорит Механико... У вас повреждения... Даюпосадку! Даю посадку!
Пилоты переглянулись.
— Механико? Дьявол, это не тот непонятный остров? — крикнул Уоррен.
Беррифилд внимательно рассмотрел спецкарту, но острова с таким названиемне нашел.
— Наверное, тот — пробормотал он, — мы сильно отклонились от курса.
— Давай вниз! — решил Уоррен и взялся за ручку управления. — Другойвозможности для посадки здесь нет.
В этот момент в кабину ворвался Эдвард:
— Посмотрите! Там, внизу! Что это?
Они увидели гигантскую воздушную шахту меж облаками, не менее десяти километров в диаметре, на дне которой виднелось зеленое блестящеепятно.
— Это же Шпицберген, не так ли? — спросил Эдвард.
Уоррен расхохотался:
— Растительность на Шпицбергене? В это время года? Нет, это неШпицберген, это остров Механико. Мы должны совершить здесь аварийнуюпосадку. Один из моторов поврежден.
— Механико, советский чудо-остров? Вы не ошиблись?
— Нет, не ошибся.
— Да, но... — с удивительной новостью Эдвард рванулся в пассажирскийсалон. Он опасался, что отец разозлится из-за того, что они вынужденысадиться здесь, но это оказалось не так.
Старик Тейлор вначале с сомнением покривил лицо, подумал, затемулыбнулся и сказал:
— Вэлл, если уж мы тут должны приземлиться, можем заодно немножкоподсмотреть Советам в карты.
— В нашей прессе до сих пор было разве что два-три коротких сообщенияоб этом острове, — заметил Эдвард.
Сэм В. Тейлор пренебрежительно махнул рукой:
— Наверняка большего он и не стоит.
Миссис Тейлор совершенно иначе отреагировала на сообщение, что черезнесколько минут им придется ступить на советскую территорию. Пронзительновскрикнув, она замерла, глядя в пространство:
— О нет, боже мой, я этого не переживу! Лучше уж на морское дно!
Но посадка была неизбежна и необходима.
Пилоты вели машину к земле, закладывая крутые виражи. Самолетопускался в столбе чистого воздуха, окруженного бурлящей стеной облаков.Внутри же этой воздушной шахты веял лишь легкий ветерок. Качая головой,Беррифилд заметил, что температура неуклонно растет.
Вскоре и пассажиры почувствовали, как становится все теплее. Пока семейство Тейлор с любопытством прилипло к иллюминаторам, Мэри и шоферДжонсон должны были собрать и упаковать меховые вещи, которые ихгоспода отложили, то есть попросту сбросили и оставили лежать в салоне.
— Невероятно! Вы это тоже видите или я чокнулся?
— Нет, нет, Уоррен, я тоже вижу!
Они обескуражено смотрели вниз. Уоррен прошептал, словно во сне:
— Пальмы... Это же настоящие пальмы! Здесь, в Арктике... пальмы вАрктике!
Беррифилд в двадцатый, кажется, раз посмотрел на термометр. Он снялкапюшон и распахнул куртку и ворот рубашки.
Эдвард появился вновь, совершенно растерянный:
— Скажите, Уоррен, может ли здесь, в Арктике, появиться фата-моргана?
Капитан был сконцентрирован на посадке. Он лишь проворчал сквозьзубы:
— Фата-моргана в виде острова с пальмами в Арктике? Ни разу не слышал,сэр.
Эдвард вытер пот со лба:
— Но там, внизу... вы видите это?
— Да, конечно, — ответил Беррифилд, — остров с пальмами. Субтропикив Арктике. И бетонированная посадочная полоса, кстати, имеется.
Они приземлились. Эдвард выскочил из машины первым. За ним последовалотец. Мистер Тейлор чувствовал себя комфортно — он стоял в однойрубашке и осматривался. Его взгляд упал на пальмовую рощицу, котораядоходила до самой посадочной полосы. Вокруг в гаснущем свете дня цвелабуйная южная растительность.
— Ну и что ты на это скажешь? — поинтересовался Тейлор-старший.
— Я не знаю, папа. Это как-то жутко. Откровенно жутко. Но с другойстороны — как в сказке.
— А людей нигде не видно. Интересное заведение тут у них. А вон там,смотри! Какие-то павильоны, — старший указал на холм на расстояниипримерно двух километров, перед которым среди зеленых рощ виднелисьвысокие здания. К ним вела белая полоса бетонированного шоссе.
Эдвард ради лучшего обзора взобрался на одну из несущих плоскостеймашины.
— Смотрите, смотрите! Туда!
Взгляды остальных последовали за жестом его руки. Да, там, за небольшой апельсиновой плантацией, сверкала наполовину спрятанная крышадлинного белого здания. И на этой крыше на легком ветру развевался флагСоветского Союза.
Это знамя и то обстоятельство, что до сих пор не было видно ни одногожителя острова, вызвали у мистера Тейлора неприятное чувство. За нимстояла миссис Тейлор с белым от страха лицом, опираясь на Мэри, которойона велела не отлучаться ни на шаг.
— Мы в руках большевиков, — простонала она, дрожа всем телом. —Они нас расстреляют!
— Прекрати ныть, Маргарет, — урезонил мистер Тейлор жену. — Тыдействуешь на нервы!
И он велел всем идти за ним в пассажирский салон. Когда все в полномсоставе собрались вокруг него, мистер Тейлор произнес следующую речь:
— Мы не знаем, как нас тут примут. В данный момент все выглядит так,как будто местные жители вообще нас не заметили. Ну, в любом случае мыне позволим втянуть нас в какие-нибудь безрассудства.
Он предупреждающе взглянул на миссис Тейлор, которая, казалось,ждала своего последнего часа. Затем повернулся к Уоррену:
— Если будут какие-то проблемы, мы обратимся за помощью к ближайшемуамериканскому аэропункту.
Уоррен улыбнулся:
— Почему у нас должны быть проблемы? Они нам дали посадку, потомучто у нас поврежден мотор. Вроде бы все ясно!
Миссис Тейлор метнула уничтожающий взгляд на пилота. Ее раздражалаподобная беспечность.
— Если мы хотим исключить любую возможность осложнений, — заступился Эдвард за мать, — следует совершить единственный логическийвозможный ход — снова взлететь.
Миссис Тейлор благодарно кивнула. Милый, хороший мальчик, ее Эдвард!
Хороший мальчик необдуманно добавил:
— Хотя я бы с удовольствием побыл здесь еще, посмотрел бы остров!
— Как вы считаете, Уоррен? — спросила миссис Тейлор.
— Я думаю, дискуссия — останемся мы здесь или взлетаем — бессмысленна.Ремонт займет немного времени, и мы полетим дальше. Если бы онинам не разрешили здесь сесть, пришлось бы совершать посадку на лед. А этобольшой риск или даже вообще невозможно. Я думаю, уж лучше пару часовпровести здесь под пальмами, чем там, в этом варварском холоде. У нас поврежден мотор, так что мы имеем полное право воспользоваться гостеприимствомместных жителей.
— Гостеприимством! — возмутилась миссис Тейлор. — Вы такой жечокнутый, как мой сын!
— Я тоже! — прорычал Сэм В. Тейлор. — Я тоже чокнутый, дорогая! Ия говорю: мы останемся здесь до тех пор, пока поломку не устранят. Сейчаснам следовало бы установить контакт с местными. Для этого мы пошлемдвух человек.
Добровольцами вызвались Эдвард, затем шофер Джонсон и Беррифилд.
— Эдвард, ты никуда не пойдешь! — вскричала миссис Тейлор. — Тыдолжен защищать мать, слышишь?
Тейлор-старший посмотрел на сына, и улыбка скользнула по его лицу:
— Пусти его, Маргарет... Я же с тобой. Мистер Уоррен и мистер Беррифилд тоже останутся. Они будут чинить машину. Эдвард и Джонсон, выдолжны выяснить, что здесь происходит. Вы должны...
Мистер Тейлор замолчал. Все прислушались, бросились к окнам. Действительно,подъехала автомашина — элегантный лимузин кремового цвета.
— Ну вот! Сейчас все объяснится, — удовлетворенно заметил старый