— Ты умеешь управлять катером? — спросил Роберт, — на Марсе ведьих нет ... пока.
— Раньше мне этого делать не приходилось, но катер полуавтоматический. Предполагаю, что там всего один джойстик и управлять им намногопроще, чем тяжелым атомным вездеходом. Это же не какое-нибудь кошмарное транспортное средство начала века...
Подойдя к пристани, Алиса сделала несколько манипуляций на своемпортативном терминале.
— Берем вот этот, справа, — сказала она, указывая на катер.
— Интересно, а на Зависимых территориях бывает платный транспорт?
— рассуждал Роберт, пока они садились в катер. Он действительно оказалсянастолько прост в управлении, что для этого даже не требовалась лицензия.
— Только если частный, в тех слаборазвитых регионах, где мелкое предпринимательство еще не изжито, — ответила Алиса, — вся транспортнаяинфраструктура Core, вроде монорельсовых и железных дорог и персонального автоматического транспорта, бесплатна везде, где она есть. И водныйтранспорт тоже.
Катер отлично подходил для неспешных водных прогулок — сверхуимелся натяжной тент для защиты от солнца, а большой блистер в носу былсделан прозрачным и через него можно было наблюдать за жизнью обитателей озера.
— Восстановить биологическое разнообразие после Битвы стоилобольшого труда, — стал рассказывать Роберт, — в середине XX века, еще вколониальные времена, в озеро запустили нильского окуня, промысловуюрыбу для коммерческой ловли, и это вылилось в одну из крупнейших экологических катастроф — хищник уничтожил почти все местные виды. Приэтом большая часть улова шла на экспорт в Европу, в то время как сами рыбаки зачастую голодали.
— Капитализм, в сущности, везде одинаков, — сказала Алиса, — разныестраны, разные народы, но все так похоже: недоедим, но вывезем. Еще одноиз преступлений старого мира, — вздохнула она, — как хорошо, что он невернется.
— Ты много читала о нем. И слушала рассказы.
— Да. Я заглядывала в темную бездну прошлого, — печально и задумчиво произнесла Алиса, — и ... долго этого лучше не делать.
— Алиса, — тихо сказал Роберт, — возвращайся назад.
— Я уже вернулась, — ответила Алиса повеселевшим голосом, — а похоже, что восстановление уже практически закончено, — заметила она, глядя на разноцветных цихлид, проплывающих под дном катера.
— Здорово. Почему в Зеленом Союзе не было таких лодок?
— Скоро будут. А некоторые из рыб очень похожи на тех, что живут вбольшом аквариуме в Кидонии.
— Аквариум на Марсе? — удивился Роберт.
— Конечно, а что в этом сложного? Он же весь из местных материалов,только икру и семена и споры растений привезли с Земли. А энергии у нас визбытке.
Тем временем один из патрульных беспилотников, делая широкий кругнад озером, еле слышно прошелестел над головами. Он связался с компьютером катера и с портативными терминалами Роберта и Алисы и, удостоверившись, что никаких нарушений нет, отправился дальше.
— Похоже, нас проинспектировали, — заметила Алиса, — и это хорошо.
— Ага, — согласился Роберт, — а вот в Зеленом Союзе такие порядкинекоторым не нравятся.
— Предрассудки, оставшиеся со времени до Битвы. Как известно, важноведь не то, что о тебе собирают информацию.
— Но еще не все понимают и верят, что действительно важно то, в интересах какого класса это делают, — продолжил Роберт.
— А ведь могли бы и исходный код посмотреть, если не доверяют, —добавила Алиса.
Все алгоритмы работы беспилотников, как и вообще все программноеобеспечение, используемое в Core, были открыты, так что жители прекраснознали, какая информация и зачем о них собирается.
Катер бесшумно скользил по глади озера на минимальной скорости,приводимый в движение электродвигателем, и Алиса и Роберт несколькоминут просто смотрели на воду и живописный берег озера с песчаным пляжем по краю и зеленой набережной.
— Полгода назад я и представить не мог всего этого, — сказал наконецРоберт, — нет, я, конечно, заранее знал, что мое сердце вылечат и что я попаду в коммунистическое общество с плановой экономикой планетарныхмасштабов, где полностью отсутствуют деньги. Но что я смогу побеседоватьс парой разумных машин, поднимусь на космическом лифте на орбитальную станцию и, наконец, познакомлюсь с марсианином и с чудесной девушкой — причем два последних пункта в одном лице! — я и представить немог.
— Ты несколько спутал хронологию, Роберт, — смеясь, заметила Алиса.
— Это была не хронология, а расположение в порядке убывания вероятности, — ответил Роберт, — по крайней мере, как мне тогда казалось...
Насмотревшись на пейзажи и на обитателей озера, Алиса и Робертнаправились к берегу.
— Можно еще пойти в Большой парк, — предложил Роберт, — там живут очень симпатичные антилопы, импалы, кажется.
Парк, крупнейший в городе, был недалеко, и Роберт и Алиса добралисьтуда буквально за пять минут, воспользовавшись капсулой автоматическоготранспорта.
— Когда-нибудь антилопы будут жить и на Марсе — когда там станетдостаточно тепло, — мечтательно сказала Алиса, рассматривая животных,— но сначала нам понадобятся более холодостойкие виды. Генетики достигли неплохих результатов в работах по восстановлению ДНК видов, жившихв последний ледниковый период. Сначала их, конечно, надо возродить наЗемле, а потом можно и на Марсе пробовать.
— Фауна плейстоценовых тундростепей? — спросил Роберт, — а что,завести на Марсе мамонтов — это хорошая идея. Когда потеплеет, они переберутся на север. То есть на юг, — поправился он, — на севере будет море.
— Да, далеко на юг, — согласилась Алиса, — в северном полушарии унас будут не просто моря, а целый океан, как когда-то давно, четыре миллиарда лет назад.
— Точно, я чуть не забыл про Северный полярный бассейн.
— Но до морей и океанов нам пока далеко ... зато мхи и лишайники внизинах уже вовсю растут.
— Помнится, проекты терраформирования Марса обсуждались еще нарубеже века.
— Обсуждались, — подтвердила Алиса, — но и только. А сколькопроектов переустройства Земли предлагалось еще в первой половине XXвека! Но во времена Падения все затихло — капитализму не нужны были ницветущая Сахара, ни изгнание холода из северных областей, ни яблони наМарсе.
До Битвы события конца XX века называли по-разному, но в Coreпостигшую тогда мир катастрофу считали самой страшной в истории человечества и называли одним словом — Падение.
— Ты говорила, что яблони в Кидонии уже есть, — заметил Роберт.
— Есть и цветут, под куполом, как и вишня, и айва, которая там оказалась благодаря своему латинскому названию, но я хочу, чтобы они цвелипод открытым небом. И так будет, — уверенно добавила Алиса.
— Будет, — согласился Роберт. А грандиозные планы по преобразованию ландшафтов Земли по сравнению с терраформированием Марса вообщевыглядят простыми...
— В смысле масштаба — простые, в смысле сложности — нет. На Земленужно намного тщательнее просчитывать даже небольшие последствия.
— С космическими проектами другая проблема — два имеющихся лифта уже еле справляются, — заметил Роберт, — сколько всего нужно возитьна Луну и Марс, не говоря уже про дальние базы!
— Именно! Но строительство пусковой петли скоро начнется.
— Знаешь, иногда мне кажется странным, что мы одновременно истроим базы на Ганимеде и Титане и ликвидируем нищету и безграмотностьна Зависимых территориях. Может, надо было бы сначала распространитьсяна всю Землю?
— Этот вопрос возникает в высших Советах из года в год и каждый разрешают, что медлить с освоением Солнечной системы не следует. У нас достаточно ресурсов для параллельных проектов, и мы и так потеряли слишком много времени из-за Падения.
Двенадцатичасовой экваториальный день подходил к концу. Солнце стояло уже низко, и вот-вот должны были наступить короткие тропические сумерки.
— Поужинаем в кафе на набережной и поедем на вокзал? — предложилаАлиса.
— Да, надо поужинать, — согласился Роберт, — хотя времени у нас ещемного.
Капсула автоматического персонального транспорта вернула Алису иРоберта на набережную.
— У меня есть мысль насчет летней практики, — возобновила разговорАлиса, когда они устроились за столиком.
— Ты уже думаешь о летней практике? — с некоторым удивлениемспросил Роберт, — но ведь сначала нам предстоит зимняя, а там немало работы.
— Ну, ты же знаешь, у меня привычка все планировать, лучше даже нена один, а на два хода вперед. Зеленый Союз — не последнее место на планете, где нужны преобразования, и далеко не самое сложное в этом плане. Ав одном из таких мест скоро будет очень много работы.
— Попробую угадать. Строительство пусковой петли в Тихом океане.
— Именно, — подтвердила Алиса.
— И тебя интересуют не только грандиозные инженерные задачи, — догадался Роберт, — там одни из самых отсталых мест на планете.
— Да. Увы, на планете еще остались сторонники старого мира. Их мало,но они все еще прячутся в этих самых дальних уголках. Там до сих пор могут скрываться враги.
— Враги? Те, что еще остались после Битвы?
— Или их последователи. Мы победили в Битве Битв, но пока на Землеостается несправедливость — сражение за будущее еще не закончено.
— Но их сопротивление бессмысленно, — сказал Роберт, — им уже невернуть прошлого.
— Бессмысленно — до тех пор, пока им дают отпор, и поэтому долгкаждого делать это, пока они не исчезнут. Навсегда.
— Да, Алиса, — согласился Роберт, — это и наш долг. Защищать нашмир.
— Это великолепный, чудесный мир, — продолжил Роберт, — и знаешь,я, пожалуй, могу сказать, чем он нравится мне больше всего. В нем можноне бояться будущего. Раньше я боялся своего больного сердца, боялся, чтооднажды мне не смогут помочь — но не только. Я не знал, куда идет Зеленый Союз, который отказался от прогресса и попытался словно бы заморозить время. Конечно, я не страшился бедности и безработицы, у нас их не