в котором была проставлена семизначная цифра, точь-в-точь как сумма наего счетах, включая в том числе и все тайные сбережения. Он постоял, прикидывая что-то в уме и шевеля при этом губами:
— А имущество-то не всё оценили, — всплеснул он руками, — Домишко в Испании, это же ещё десятка три лямов.
Но решил не мелочиться. К тому же и внешность ему вернули молодую,когда он ещё был стройным брюнетом с благородным узким лицом и мечтательным выражением глаз. А вокруг лежали необозримые облачные пространства, райские сады, ангельские чертоги. И праведные души скользилимимо него и у каждой над головой был кружочек с цифрами, у однихбольше и других меньше. Пётр Петрович понаблюдал за пробегающимимимо него суммами и крякнул довольный:
— А я тут не затеряюсь, пожалуй.
— Добро пожаловать на уровень первый, — возник перед ним ясноокийрозовощёкий херувим, — Для тех, кто не побоялся взять от жизни того, чтозаслуживает.
— Ишь ты... А что есть ещё и другие уровни?
— Всего их девять.
— И как могу я попасть туда?
— Каждый имеет такое право.
— А побыстрее можно?
— Пожалуйста.
Перед Петром Петровичем возник кусок облака, формой напоминающийстаринный автомобиль с открытым верхом. Правда, ни руля, ни колёс у этого автомобиля не было. Ну так ведь не земные технологии.
— Поехали.
Обрадованный Петр Петрович, немедля, залез в облако и тут же услышал над головой звук, как будто ссыпались монеты.
— Ничего себе у них тут расценки, — завопил он, приметив, что с егосчёта списали сразу сто тысяч.
Пока он думал, как назвать то, во что он залез, кусок облака быстропонёс его вперёд. Он влетел в общий поток душ и двинулся вместе с ним водном общем направлении, обгоняя всех тех, кто двигался без помощитранспорта.
— Эгей, — закричал Петр Петрович, заметив их ничего не выражающиелица. Неудачники они и на небесах видимо всем недовольные. Не тот имстрой, не те законы, не те правители.
Облачный экипаж привёз Петра Петровича к великолепным чертогам,где звучала прекрасная музыка, порхали райские птицы и стояли торговыеавтоматы с нектаром.
— Райское подворье, — прочитал Петр Петрович, — Восьмизвёздочныйотель. Пожалуй, это мне подойдёт.
И тут же услышал звук ссыпавшихся монет.
— Десять лямов? За что? Грабёж посреди бела дня. Полиция!
Тут же перед ним появился херувим в белоснежной форме, с шевроном«Полиция» на рукаве.
— Обращались? Чем могу быть полезен, сэр?
— У меня отняли десять миллионов. Верните их мне, немедленно.
— Это частная собственность, сэр. Владелец устанавливает плату. Всёзаконно. Вы подписали договор, сэр. Я не имею права вмешаться.
— Обман. Жульничество.
— Вы обвиняете кого-то конкретно?
— Нет. То есть да... Это заговор против меня. Я буду сражаться за своиправа. Люди, что же это происходит? Почему вы молчите?
Но души скользили мимо и только ухмылялись, видя затруднение, в какое попал один из них, тот, что недавно смеялся, обгоняя их.
— Вы призываете к протесту, сэр? Хотите изменить правила?
— Нет, что вы, — сразу пошёл на попятную Пётр Петрович, услышавкаким тоном, был задан вопрос.
— Изменять правила можно только достигнув девятого уровня. На первом уровне это серьёзное нарушение. Я вынужден оштрафовать вас.
Монеты снова посыпались, Пётр Петрович с ужасом отметил уменьшение своего баланса ещё на десяток миллионов.
— Повторное подобное нарушение приведёт к увеличению штрафа вкратном размере или высылке из Царства небесного.
— Куда? — ужаснулся Пётр Петрович.
— В преисподнюю, где черти разводят коммунизм для тех, кто несоблюдает правила.
— Нет, нет, я буду соблюдать.
И облако понесло Петра Петровича дальше. Пролетая по райским кущам, он видел дворцы, сады, парки. Повсюду парили прекрасные нимфы ихерувимы. Они разносили кубки с божественным нектаром, играли волшебную музыку на арфах, разбрасывали лепестки роз. Но едва только стоилогде-либо остановиться, будь это отель, ресторан, магазин или просто жилойчертог, как слышался звон ссыпающихся монет. Петр Петрович каждый разпри этом вжимал голову в плечи и скрежетал зубами.
В какой-то момент Пётр Петрович понял, что он двигается по огромному кругу. Всякий раз, пролетая мимо ворот, от которых начал свой путь, онполучал детализацию счёта, в которой с нарастающей злобой отмечал однилишь отчисления в пользу других душ, владельцев собственности. Один разтолько ему удалось выиграть в божественную лотерею бонус размером в десять миллионов, что несказанно воодушевило его. Правда, ненадолго. Почтистолько же он вскоре оставил на бирже в качестве входного билета, а самиоперации отняли у него ещё несколько миллионов, поскольку он совершенно не ориентировался в местном рынке. В конце концов, Петр Петрович, невыдержав, обратился к блеклой душе, у которой над головой светиласьскромная, на его взгляд, цифра из шести знаков.
— Послушайте, любезный. А как здесь вообще дела делают?
— Вы это и правда хотите знать? Информация стоит денег.
— Да, чёрт с тобой, выкладывай.
— Что вы, не поминайте, не то накликаете.
— Ладно, ладно. Учёный уже насчёт правил.
— Так вот, всё здесь работает исключительно и только по закону спросаи предложения. Продаётся дороже, покупается дешевле.
— И ты думаешь, я за это должен тебе платить, мошенник?
— Подам на вас в суд за клевету и оскорбление. Информацию я вам продал верную. Практически, я вам оказываю уже консультационные услуги поразвитию бизнеса.
— Ах, ты! — Пётр Петрович попытался схватить душу за грудки, нобестелесные руки проскакивали сквозь бестелесную плоть.
Тем не менее, тот завопил:
— Полиция!
В то же мгновение возник херувим в каске, сверился со свитком и строгопроизнёс:
— Посягательство на собственность. Повторное нарушение правил. Платите штраф или будете заключены в тюрьму.
— Лучше в тюрьму, — ужаснулся Пётр Петрович.
Не успев и глазом моргнуть, он оказался в огромной золотой клетке, купол которой терялся высоко в облачном слое. Внутри клетки была весьмакомфортабельная обстановка и качественный сервис. Играла дивная музыка,и пели архангелы. В одиночку и парами души неторопливо прогуливалисьпо саду, в котором росли прекраснейшие цветы и деревья.
— Ваша дееспособность ограничена, активы заморожены. Вы пробудетездесь до решения суда, — объявил херувим-полицейский, — Или пока незаплатите штраф.
— Неужели? — Пётр Петрович едва не расплакался от счастья.
Он готов был вечность не выходить отсюда, лишь бы не слышатьбольше страшного звука ссыпающихся монет. Такого с ним не было никогда, чтобы он терял и терял, и не мог ничего предпринять для поправкисвоего положения.
— Да я тоже очень люблю попадать сюда, — услышал он подле себязнакомый голос, — Вот здесь только и есть настоящий рай.
Пётр Петрович посмотрел и прямо-таки ахнул:
— Иван Иванович, вы ли это?
А это и в самом деле был померший два года назад Иван ИвановичИконников. Большой умница и по совместительству депутат. Ах, сколькораз помогали они друг другу в прошлой жизни. Рыдая, упали они друг другув объятия. И в царствие небесном, как оказалось, нет никого ближе роднойдуши.
— И не чаял вас тут увидеть, Иван Иванович. Думал вы уже на седьмомнебе. За вас ведь там, на земле, свечки ставил, заказывал молебны за упокойдуши вашей...
И говоря так, Пётр Петрович будто и впрямь верил в правдивость своихслов, не помня того, что ограничился лишь отправкой венка в день похорон.
А Иван Иванович делал вид, что верит, будто всё так и было.
— Да, что вы Пётр Петрович. Недостижимые для меня это высоты. Вы-тоуж знаете, нет у меня вашей хватки. А здесь и подавно.
— Истинно, истинно, говорите, Иван Иванович, милый вы мой. Нетздесь никакой жизни. Кручусь, верчусь и только одни убытки. Посоветуйтеуж что делать, к кому обратиться.
Иван Иванович нежно взял его под руку и повёл через сад, мимо усыпанных яблоками дерев.
— Смиритесь Пётр Петрович, родной. Смиритесь. Ничего тут поделатьнельзя. Всё здесь по правилу, по закону, предписанному свыше, — ИванИванович закатил глаза, — Оставь надежду всяк сюда входящий.
— Так и мы же всегда с вами по закону...
— ... которые нам и подвластны. Что вы, здесь правила едины для всех исоблюдаются неукоснительно. Даже Всевышний не может вмешаться, есливсё по правилам.
— Бывает ли такое?
— Уверуйте.
— Но помилуйте. Не справедливо ведь это. Всё здесь уже всё поделилидо нас.
— Так и есть. Крупные игроки всё скупают. Вы вот думаете, обслуживающие нас херувимы — это кто?
— Кто?
— Такие как мы, разорившиеся праведники.
— Господи, кто же это придумал?
— Поговаривают, это всё сатана козни строит. В обители чертей-безбожников, поправших всякие экономические права свободного индивида.
Хочет подловить царство Божие на противоречиях, чтобы оно разрушилосьи провалилось к нему в преисподнюю коммунизма.
Пётр Петрович в сердцах хватил кулаком по стволу яблони.
— Эх, да будь оно проклято такое царствие небесное, в котором не приобрести собственности даже в кредит.
В руку ему свалилось наливное яблоко, и он тотчас впился в него зубами.
— Ой, что же вы наделали, — только и успел сказать Иван Иванович,глядя на него с нескрываемым ужасом.
Пётр Петрович меж тем застыл, словно кусок застрял у него в глотке.
— А, я всё понял, — срывающимся голосом прошептал он, и в тот жемиг небесная твердь разверзлась у него под ногами, и Пётр Петрович, оледенев от охватившего его страха, полетел куда-то в тартарары.
— Прощайте, — услышал он голос Иван Ивановича.
Падение было как стремительным, так и долгим. Пётр Петрович всё падал и падал и всё это время опасался, что с невозможной силой грохнется о