подробную информацию о нём. Для прокладки маршрута выберите опциюгид и следуйте за указателем. Доступные жилые модули указаны на схемезелёным цветом. На данный момент в посёлке свободно восемь индивидуальных модулей, а также места в общих модулях.
Пётр Петрович с благоговейным ужасом смотрел на раскинувшуюсяперед ним огромную голограмму, изображавшую нечто, напоминающеелунную базу и элитный коттеджный посёлок одновременно. В центре куполообразное сооружение, соединённое тоннелями с другими строениямиразных форм и размеров. Вокруг и между ними без видимой системы былиразбросаны домики, часть которых имела вид классических деревенских домов или коттеджей, а другие напоминали вигвамы и чумы.
— Что всё это такое?
И как было обещано, он получил ответ на свой вопрос, причём с иллюстрациями.
— Посёлок имени Парижской коммуны, является частью Заполярногокластера фрактального типа. В основе кластера лежит энергоблок из семитермоядерных реакторов и сеть установок беспроводной передачи энергии,вокруг которых выстраивается децентрализованная структура самоподобных жилых секторов, посёлков. Каждый посёлок включает в себя ядро, состоящее из модулей жизнеобеспечения, административных модулей, так называемых улья и акрополя, то есть модуля общественного проживания иблока социальных функций. Вокруг ядра формируется матрица жилых индивидуальных и семейных модулей, которые благодаря сверхпластичнымполиматериалам могут быть собраны или демонтированы в течение кратчайшего срока и без ущерба для природы...
— Прошу тебя, — взмолился мало что понимавший Пётр Петрович, —Мне бы только крышу над головой и хлеба кусок.
И тут в самом деле ангел снизошёл на него. В воздухе появилось свечение и послышался голос:
— Следуйте за указателем, — перед глазами Петра Петровича вспыхнула светящаяся зелёная точка.
На чудесном подъёмнике он опустился к подножию вышки и его тут жеподхватила самодвижущая дорожка и понесла куда-то в неведомую даль.Путь проходил через хвойный лес. Вначале он испуганно приседал, уворачиваясь от колючих веток, но вскоре понял, что дорожка проложена так искусно, что ветви не задевают едущего по ней. А ещё чуть позже он сделалоткрытие, что она окружена тем же чудесным куполом, что и остановкатрамвая. Этот прозрачный купол преграждал путь ветвям и обеспечивал безопасность, не давая свалиться за пределы дорожки, но в то же время пропускал воздух, звуки и запахи.
В лесной чаще пахло влажной свежестью, грибами и хвоей. И вдыхаяэтот запах, Пётр Петрович чувствовал, что оказался в какой-то чёртовойглуши. Воздух был по-деревенски лёгок и чист. И казалось, вот-вот повеетветерок и принесёт с собой столь знакомый с детства запах скошенной травы. Именно так пахло в деревне, где он родился и вырос. А ещё навозом срасполагавшейся неподалёку птицефабрики, где работали его отец и мать, игде, как предполагалось, станет работать и он тоже. Вот уж повезло ему, чтоизменились времена и порядки. Впрочем, он всё-таки устроился работать наптицефабрику после того как она стала акционерным обществом. Новым хозяевам потребовались люди с прогрессивным мышлением и не в цехах, а вфинансовом отделе. Это было ещё до челночного бизнеса, а заработанныеденьги позволили поставить закупки ширпотребовских товаров на широкуюногу.
— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, — снова запел Пётр Петрович.
В конце концов, если не пропал он тогда, не пропадёт и сейчас. Пустьтут у них все равны, всегда найдутся те, кто захочет быть равнее других.
Вот с ними ему по пути, с ними он поведёт дело. А что всё бесплатно — такэто хорошо даже, значит, и он может требовать себе кусок пирога, а аппетиты у него побольше, чем у многих другихПо пересекающимся и параллельным дорожкам перемещались люди.
Одни спешили, другие прогуливались, третьи сходили, прогуливались полесу: в одиночестве, парами, группами, большими и маленькими. Доносились обрывки разговоров:
— За мембраной сегодня очень холодно. Ноль градусов, того и глядипойдёт снег. В этом году даже по северным меркам лето очень холодное.
Прямо в лесу и по берегу реки стояли дома, одни побольше, другие поменьше. Часть из них была соединена длинными переходами. Никакого асфальта, никакого бетона, никаких проводов, экранов и рекламных вывесок.
В общем, никаких признаков цивилизации в понимании нормального человека. Всё это напоминало запрятанную в сибирской тайге лунную базу. Сферические и цилиндрические строения, соединённые переходами. И вся территория между ними тоже оказалась благоустроенной, словно в загородномпансионате: лужайки, скамейки, беседки, спортивные городки, на которыхбегали и прыгали гибкие и стройные женские фигурки и атлетичные мужские тела.
Петр Петрович с превеликой радостью приметил лесную поляну, заставленную столами и стульями. Не иначе, это кафе или ресторан под открытымнебом.
— Столовая, — гласила надпись, светившаяся прямо в воздухе и именнок ней подводил его зелёный огонёк гида.
Пётр Петрович проследовал в обширный зал столовой. В ней не было ниофициантов, ни поваров за раздачей, да и раздачи никакой не было. Но задесятком столиков сидели люди и принимали пищу, а огонёк гида указывалему на специальные автоматы, имеющим вид терминала для приёма платежей. Пётр Петрович ринулся прямиком к ним.
— Всё бесплатно. Такого счастья нет даже на небесах. Однако посмотрим, на что они тут способны.
Пётр Петрович застыл на мгновение, соображая, чтобы ему такое заказать и, наконец, выдал:
— Суп из белых грибов, стейк из мраморной говядины, шардоне, сырбофорт с виноградом.
Он даже захихикал от удовольствия, предполагая, что ему сейчас скажетэтот коммунистический кухонный автомат. Порекомендует взамен гречку сжареной колбасой или прочитает лекцию об экономии в потреблении инаправит информацию о нём в органы. И каково же было его удивление,когда ему с извинениями сообщили, что заказ будет готов в течении двадцати минут ввиду его сложности, а шардоне в данный момент отсутствует из-заперебоев в снабжении и порекомендовали взять другой сорт белого вина.
— Нет шабле... Да я на вас жалобу напишу.
— Заявление о сбое в потребительском обеспечении автоматически отправлено в центр обработки заказов службы распределения.
— Ничего себе сервис.
— Да что толку, — прогудел подошедший к автоматам мужчина в тёртом синем комбинезоне.
Это был рослый, лобастый, с крупным носом и тяжёлым пронизывающим взглядом человек. Кого-то он тоже напоминал Петру Петровичу, нокого именно он понять не мог.
— Ведь некому в нашем секторе обрабатывать эти заявки и заниматьсяих своевременным обеспечением. Происходят постоянные сбои поставкитоваров, не относящихся к категории необходимых. Вторую неделю ждёммаслины и сыр из средиземноморских коммун. Хоть самому туда поезжай заними.
Он покачал головой и сердито бросил автомату:
— Пиво светлое чешский сорт и креветки, стандартная порция, — подмигнул Петру Петровичу, — Трёхдневка была ударная на производстве.
Завтра махнём на озёра с друзьями. Тишины хочется и покоя.
Почти что мгновенно получив свой заказ из открывшегося в декоративной стене окошка, он отошёл и присел за ближайший стол. Одним глоткомопустошил почти половину бокала и с аппетитом принялся за огромных креветок.
Пётр Петрович засуетился, почуяв удачу.
— Пива мне чешского светлого, — приказал он автомату и схвативкружку подсел за столик к мужчине, — Не помешаю?
— Отчего же. К пиву нужна компания. Мика, — протянул он огромнуюбугристую руку, — Вы я вижу тоже любитель пенного. А тут собирались завод закрывать из-за падения спроса. Нерациональное использование ресурсов, потребителей продукта нет, видите ли.
— А что, пиво местного разлива?
— Нашего завода, конечно.
Пётр Петрович хлебнул и у него вырвался радостный возглас. Пиво и всамом деле было отменное. Не в силах удержаться он опорожнил кружу почти до самого дна. От ароматного с тонкой горчинкой напитка у него закружило голову.
— Прекрасно. Вот настоящий нектар. Можно подумать, что из самойЧехии.
— Вы имеете в виду историческую Чехию? В исторической Праге бывать приходилось. Интересовался вопросом. Но вы не найдёте особых отличий, технология соблюдена полностью.
Пётр Петрович сходил за второй кружкой. Давно он не испытывалподобного удовольствия, вот так запросто попить пивка в хорошей компании. Это когда ещё был простым советским парнем и не начал заниматьсяделами. А потом уже всё время с нужными людьми до, бывало, свинячьеговизга, а ещё позже, напротив, с оглядкой, дозируя и нормируя, и то, что положено по статусу.
— Вот вижу жажду деятельного человека. Вы по рабочей путёвке или пособственному почину, в раках обмена? По какой вы специальности?
— Коммерс... Специалист по распределению.
— О, так это замечательно. Наладите нам бесперебойное обеспечение.
Хорошо даже, что вы такой эпикуреец. Все спецы здесь до этого сухарибыли, аскеты, считали, что человеку достаточно питательных составов, заменителей рациона. Нечего, мол, время и ресурсы тратить на излишества.
Пётр Петрович махнул рукой:
— Дефицит. Это мы проходили. Потому что всё бесплатно. Нет интереса, нет хозяина. Вот помню ещё в совке дело было. В Астрахани арбузовсверхурожай, а в Москве нигде их не купишь. А почему? Некому возить, нетинтереса, потому что нет возможности заработать. Арбузы эти гниют набахче, не вывозит никто. А ты отдай всё это дело в хозяйские руки, отпустицены, мигом организуют доставку до потребителя.
— Это вы сейчас такой ретроспективный анализ нынешней ситуации делаете? Интересный подход, но очень несовершенный, всякие аналогии всегда дают большую погрешность. Особенно с учётом качества информационных источников в ту эпоху, о которой вы говорите. Нельзя быть уверенным,