Ушам своим не верю.
— Меня это не устраивает! — кричала я. — Ты был в курсе обо всём! Ты сам подписался на это, а сейчас отказываешься от всего? Кёртис убьёт тебя!
— Кёртис меня поймёт! — сказал он, защёлкнув замок на двери. — Но ты ему ведь не расскажешь нашу маленькую тайну?
Он начал надвигаться на меня.
— Майкл, что ты делаешь?
— Я делаю то, что должен!
Он резким движением опрокинул меня на спину и вжался в мои губы. Я отворачивалась от него, мотала своей головой из стороны в сторону и била его кулаками по груди.
— Не прикасайся ко мне! — кричала я, что есть голоса.
— Тебе понравится, детка.
Он просунул свои руки под мой свитер и сжал до боли грудь. Я кричала на него, просила о помощи, но никто не приходил на мои крики. Он отстранился от меня, я подумала, что он осознал, что совершает большую ошибку, но когда он достал верёвку из плетёной высокой корзины, которая стояла у постели, до меня дошло, что мне конец. Я ринулась к выходу, но он сбил меня с ног своим весом, после чего повалил на кровать и сцепил руки над головой. Мне не хватало сил в одиночку с ним справиться.
— Майкл, прошу тебя! Ты ведь об этом пожалеешь, — умоляла я его, давясь слезами.
— Ни ты, ни я ни о чём не пожалеем.
Он связал мои запястья и, подняв руки, закрепил их у изголовья кровати. Музыка снизу стала ещё громче, поэтому все мои крики растворялись в этой комнате, не доходя и до двери. Я извивалась под ним, пока он целовал мой живот и грудь, которую обнажил, подняв свитер вверх так, что практически накрыл им всё моё лицо. Было бы куда лучше, если бы он прикрыл им мои глаза, чтобы я не могла видеть то, что он вытворял. Он расстегнул мне джинсы и, стянув их вместе с бельём, бросил их на пол.
— Майкл, не делай этого! Я ведь всё расскажу родителям!
— Врёшь! Ты боишься своего отца, поэтому ты ничего не расскажешь, — тяжело дыша, сказал он.
Он спустил свои джинсы вместе с боксерами, затем раздвинул мне с силой ноги, когда я всем своим существом пыталась их сжать, но в какой-то момент я поняла, что больше не имеет смысла бороться с ним, он в любом случае победит и сделает всё то, что задумал. Глубоко вздохнув, я попыталась отключить свои мысли, уходя далеко в прострацию.
Он вошёл… Хотя нет, это не совсем правильное истолкование его действий. Он вторгся в меня резко и даже не попытался делать всё медленно и аккуратно, ведь он знал, что я была девственницей. Я стойко держалась, и не проронила ни звука, хотя было невыносимо больно, учитывая тот факт, что он ничуть не жалел меня. Я лишь смотрела в потолок, слушая при этом его прерывистое дыхание вперемешку со стонами, ощущая при этом отчётливый запах алкоголя, доносящийся от него.
— Детка, тебе хорошо? — спросил он, наклонившись к моему лицу.
Я ничего не ответила. Моя скатившаяся слеза ответила ему за меня.
Когда он кончил, только тогда я поняла, что он даже не удосужился воспользоваться презервативом.
Как я могла семь месяцев встречаться с таким монстром?
Глава 13. Дариан
«Мне очень жаль».
После этих слов я задался вопросом, что конкретно имела в виду Килан. Выглядела она очень подавленной в этот момент. Возможно, это из-за сложившейся ситуации с Майклом или же ей жаль, что Кёртис, по её мнению, теперь следит за нами? В голове возникло множество вариантов, и все они в какой-то степени подходили под определение жалости. Единственное, за что ей не стоило переживать, так это за брата. Он назвал всю эту историю с Майклом нелепой, и, выслушав его, понял, что тот слегка преувеличивает, поэтому Кёртис уверил меня, что не намерен докладывать обо всём своему другу. Он слишком много о себе возомнил, считая Кёртиса своим псом, вынюхивающим улики для его же личного успокоения.
— Все готовы к матчу с Торонто? — спросил Грир.
Мы ехали в моей машине на стадион, предстояла очередная тренировка перед завтрашним матчем с «Торонто», на сей раз это будет первый матч Юниорской лиги на выбывание. Игры с «Торонто» будут длиться до четырёх побед одной из команд, а так как эта команда считается опытной и более чем серьёзной, то нас скорее всего ожидает серия из семи матчей. Не очень-то всё это вовремя, всё потому, что в школе начался определяющий период и в хоккее на нас навалилась большая ответственность. Ведь мы вчетвером единственные в команде, кто выпускается в этом году, большинство из них уже закончили школу, а другим до выпускного ещё далеко, правда, их можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Тут даже если не будешь готовым, то всё равно придётся рвать и метать, иначе... — сказал Кит с заднего сидения.
— Нас всех вышвырнут из команды! — в один голос выкрикнули мы.
— Дариан, скоро уже два года, как нет Эйвери, — сказал Трой. — И скоро уже два года, как мы готовим наше так называемое возмездие. Ты ещё не передумал? Просто ты в последнее время не упоминал об этом, и я подумал, что ты успокоился.
— Нет, не передумал, — твёрдо сказал я, останавливаясь на парковке у стадиона.
— Я, может, сейчас скажу глупость, но вы замечали, как Килан похожа на Эйвери? Особенно если стоит спиной или в профиль, — неожиданно спросил Грир.
— Я думал, только у меня одного галлюцинации каждый раз, когда я вижу Килан, — задумываясь, сказал Кит.
Я промолчал, так как давно уже наблюдал за ней такие поразительные сходства. Я уже начал потихоньку привыкать к ним. Поначалу, видя Килан со спины, у меня едва ли не замирало сердце, ведь она словно клонированная: длинные тёмные волосы, рост, комплекция, даже лёгкая походка ничем не отличается от походки Эйвери, у них схожий разрез глаз и такой же прямой маленький нос. Но стоит ей развернуться ко мне лицом, как всё внутри в миг восстанавливается, сердце уже не так бешено колотится, и дыхание приходит в норму. Спереди они абсолютно разные.
Во время тренировки мы разделились на две команды и провели полноценный матч, с положенными перерывами между периодами, и с наложением штрафов, если кто-то из нас нарушил правила. За этим следил помощник тренера, в общем всё было как и в реальном матче.
Через два с половиной часа моя команда проиграла, уступая две шайбы команде Троя.
После душа к нам в раздевалку зашёл взволнованный тренер.
— Парни, вы все знаете, как важна победа в предстоящей серии с Торонто, — сказал он. — Кто-то из вас по окончании сезона покинет нашу команду, а кому-то останется ещё один-два сезона максимум. Но всем вам нужно доказать, что вы достойны играть в AHL, а кто-то из вас может пробиться и в NHL, чем чёрт не шутит. Вы все талантливые, и об этом говорит наше место в турнирной таблице. Так к чему это я? Ах, да! Постарайтесь надрать этим выскочкам задницы.
— Будет сделано, тренер! — весело выкрикнул Грир.
— Я всем вам желаю удачи! — похлопав в ладоши, он вышел из раздевалки.
У меня сложилась такое мнение, будто он уже прощался с нами, прежде он не заявлялся к нам с подобного рода речью. Он всегда был очень требовательным, а сегодня мне даже захотелось его обнять, как отца.
Я развёз парней по домам и покатил в родительский дом. Майкл и Кёртис, возможно, в данный момент до сих пор находились на тренировке в Торонто, поэтому я решил написать Килан, так как мне не давали покоя её слова.
Д: «Можешь говорить?»
Ответ пришёл моментально.
К: «Да, могу».
Я набрал ей, потому как говорить с ней будет намного легче, так как я смогу услышать честна ли она со мной.
— Привет, Дариан, — сказала она уставшим голосом.
— Я перейду сразу к главному. Что ты имела в виду?
Она что-то помычала в трубку.
— Я немного не понимаю, о чём ты?
— Говоря, что тебе жаль, что конкретное ты подразумевала.
Я слышал её дыхание, но тем не менее она не отвечала мне.
— Что стряслось? Почему ты молчишь? — тихонечко спросил я.
— Дариан, мне жаль, что произошло с твоей девушкой, — удивила она меня своими словами.
Я непроизвольно сжал челюсти настолько, что даже услышал их скрежет.
— Повтори.
— Я знаю, что случилось с Эйвери, и мне очень жаль.
Так вот о чём она разговаривала с Викки в столовой. И это значит, что она была расстроена не из-за Майкла, а из-за того, что услышала.
Чёртова Викки, я вырву ей её длинный язык.
— Мне тоже, Килан. Я сожалею, что тебе довелось услышать это, — как можно спокойней сказал я, хотя кровь в жилах в момент забурлила.
— Извини, если как-то обидела тебя или разбередила ещё не зажившую рану.
Я прилёг на постель и, глубоко вздохнув, закрыл глаза.
— Эйвери нет вот уже два года, а я будто каждый день вижу её, приходя в школу. Это порой доводит меня до изнеможения.
— Я понимаю тебя.
— Нет, Килан. Тебе не понять меня, ты не знаешь и части всего того, что я чувствую.
— Ты прав, я не знаю, но ты всегда можешь поделиться этим со мной. Ты держишь всё это в себе, и от этого тебе с каждым днём становится только труднее. Опустоши свою душу, Дариан. И это необязательно должна быть я, но ты просто обязан довериться тому, кто сможет тебя понять и поддержать. Тому, кто сможет открыть тебе на всё глаза. Тебе нужно избавить себя от негативных мыслей, так как, мне кажется, их у тебя предостаточно.
— Ты предлагаешь мне исповедаться тебе?
— Называй это как хочешь. Я предлагаю тебе лишь перестать душить себя воспоминаниями.
— Я подумаю, — честно ответил я.
Я ещё ни с кем не затрагивал эту тему. Об Эйвери я говорил лишь с друзьями и с семьёй, и все они, как один, твердили, что боль в конечном счёте утихнет. Когда я перестану вспоминать тот день, который отпечатался в моей памяти, возможно, до конца моих дней, я начну жить прежней жизнью, не мучаясь от невыносимой жажды мести. Но, может, Килан и права, и мне необходимо найти отдушину, может, и не стоит нести это чёртово возмездие? Ведь где-то глубоко в душе я чётко осознаю, что ничего уже не в силах изменить, что это может как-то пагубно повлиять на мою дальнейшую судьбу.