– Этих двоих отведите вниз!
Усмешка озарила его лицо, когда он увидел полдюжины знакомых лиц в холле и приветствовал их радостно.
– Как в прежние времена, парни! Где водитель грузовика?
– Я тут, сэр. – Один из мужчин вышел вперед. – Мой помощник снаружи.
– Отлично! Отвези мясо на десять миль отсюда: там выгружай – по одному на каждые две мили. Зуб даю, что ни один из них ничего не скажет, даже когда они проснутся. Потом возвращайтесь в гараж.
– Теперь, – сказал Хью, услышав шум отъезжающего грузовика, – мы должны подготовить сцену для завтрашнего представления. – Он поглядел на свои часы. – Всего одиннадцать. Сколько времени нужно, чтобы добраться на моей колымаге до Лэйдли Тауэр?
– Лэйдли? Что ты там забыл? – спросил Даррел.
– Я просто изнываю без Генри, мне трудно прожить минуту в разлуке с ним, – спокойно сказал Хью. – А Генри там, в достойном похвалы усилии снять жемчуг с герцогини… Дорогой Генри!
Его кулаки сжались, и американец, смотревший на него, невольно усмехнулся. Но только на мгновение Драммонд позволил себе помечтать, представить картину желанного будущего. Пора было возвращаться к делам сиюминутным и неотложным.
– Этих двух туда, где держали нас. Там на полу мертвый бош, но он не помешает.
– Мертвый бош! – испуганно пискнул кролик. – О боже! Вы убийца, это не шутки.
Хью посмотрел на него холодно.
– Хотите присоединиться к нему, мелкая крыса? И это не шутка!
Он рассмеялся, увидев, как сжался от ужаса несгибаемый борец за свободу пролетариата.
– Трое парней на охрану этой парочки. Будут рыпаться – укоротите на голову… Теперь давай остальную часть толпы сюда, Питер.
Они вошли, и Хью помахал рукой в знак приветствия.
– Как дела, ребята? – со своей заразительной улыбкой спросил он. – Нормально? Есть работа. Какая?! На этот раз это более масштабное шоу, чем любое, которое у нас бывало.
Его лицо на секунду застыло, угрюмое и мрачное. Затем он снова улыбнулся, усевшись на ступеньки лестницы.
– Соберитесь и послушайте меня.
В течение пяти минут он говорил, и его аудитория восхищенно кивала. Помимо их любви к Драммонду, а трое из четырех служили у него лично, они были потрясены чудовищным заговором. Над страной опять нависла угроза, и старые солдаты готовы были идти в бой. – Если всем все ясно, – закончил Драммонд, вставая, – то теперь я ухожу. Тоби, я хочу, чтобы ты тоже поехал. Мы должны быть там к полуночи.
– Есть только пара моментов, капитан, – заметил американец, когда группа начала расходиться. – Это безопасность – и это гроссбух.
Он пошарил в кармане и достал маленькую бутылочку из каучука.
– У меня есть адский супчик – гелигнит, – объяснил он, увидев озадаченное выражение лица Хью. – Я рассчитывал, что это может пригодиться. Также провод и детонатор.
– Прекрасно! – сказал Хью. – Великолепно! Вы замечательное приобретение, мистер Грин, для любого собрания. Но я думаю… Я думаю… Сначала Лэкингтон. Несомненно, сначала Генри!
И снова американец тихо засмеялся над выражением его лица…
Глава одиннадцатая,в которой Лэкингтон принимает ванну в последний раз
– Тоби, у меня возникло неприятное чувство, что охота почти закончена.
С печальным вздохом Хью выехал из сонного Годалминга в направлении Лэйдли Тауэр. Двухместная машина стремительно пожирала милю за милей, а в глазах Драммонда застыла печаль.
– Конец приключениям. И затем скука респектабельности поглотит нас.
– Ты же собрался жениться, старина, – пробормотал Тоби Синклер.
На мгновение лицо Хью засияло.
– Точно! Это облегчит ситуацию. По крайней мере, я на это надеюсь. Но подумай, Тоби: никакого Лэкингтона, никакого Петерсона – как жить-то?
– Не забегай вперед, Хью, – с удивлением Синклер поглядел на суровый профиль друга с квадратной челюстью. – Кто знает, чем все обернется?
– Мой дорогой старик, – прервал его Драммонд, – есть только одно лекарство, указанное в пословице: ложка соли каждое утро!
Некоторое время они мчались в тишине летней ночи, и только в миле от места назначения Синклер спросил:
– Что ты собираешься сделать с ними, Хью?
– С нашим Карлом и маленьким Генри? – Драммонд усмехнулся мягко. – Думаю, что Карл и я расстанемся по-дружески, – если, конечно, он не создаст мне проблемы. А вот Генри я займусь не по-детски. – Усмешка исчезла с его лица. – Мы должны будем заняться нашим маленьким Генри! – повторил он. – И я не могу сдержать нехорошее предчувствие… Тоби, это между нами… мы найдем метод избавить мир от этого мерзкого существа.
– Ты хочешь убить его?
– Ну, типа того. Завтра утром. Но сперва он испытает самое большое потрясение в своей жизни.
Они вышли, припарковав машину в тени деревьев.
– Теперь, друг, гони машину в «Вязы». Обитель герцога вот-вот закроется, а празднование совершеннолетия – это та еще морока…
– Может, я останусь, помогу тебе?
– Поможешь, если отгонишь машину. Это небольшое шоу – мое соло.
Печально ворча, Синклер сел в автомобиль.
– Ты меня обидел! Будь я проклят, если ты дождешься от меня свадебного подарка. На самом деле, – и он сделал парфянский выстрел, – свадьбы не будет. Я женюсь на ней сам!
Хью посмотрел вслед уезжающему автомобилю, но мысли его обгоняли машину, летя к Филлис. Сейчас она в безопасности, спит в Лондоне, в его квартире. Еще неделя или, возможно, две недели, но не больше… Ни днем больше… И Филлис не потребуется много времени, чтобы привыкнуть к его образу мыслей, даже если она к нему еще не привыкла… И погрузившись в эти мечты, Драммонд на время забыл о Петерсоне и даже о Лэкингтоне. Так бывает с каждым влюбленным, и он этой участи тоже не избежал.
Грядущую свадьбу спасло только звериное чутье солдата, которым наделила Хью война. Внезапный треск ветки, острое шипение пневматической винтовки случились одновременно с броском Хью, укрывшимся за кустарником. В действительности доля секунды между этими событиями, на которую он опередил противника, спасла ему жизнь. Он слышал, что кто-то пробирается через подлесок, пока он лежал неподвижный на земле; тогда очень осторожно он повернул голову и осмотрелся. Человек с обычным револьвером находится в невыгодном положении против кого-то, вооруженного бесшумным оружием, особенно когда он не настроен на то, чтобы перебудить весь район.
Куст дрожал на расстоянии в несколько ярдов, и взгляд полузакрытых глаз Хью сконцентрировался на нем. Хью лежал тихо, выжидая момента, когда стрелок решит, что он мертв. В минувшие дни к такому выводу пришло несколько немцев. Ныне покойных.
В течение пары минут капитан никого не видел; потом лицо стрелка высунулось из-за кустов. Это был шофер, который обычно вел роллс-ройс Петерсона, и он выглядывал из своего укрытия очень осторожно. Репутация Хью Драммонда среди спутников Петерсона заставляла его бояться.
Наконец он, казалось, решился и вышел. Шаг за шагом он приближался к неподвижному телу, держа винтовку наготове. Но солдат умел ждать и дождался того момента, когда стрелок ткнул его носком сапога. Этот момент оказался так же неудачен для шофера, как и для неосторожных гуннов в прошлом.
Высокомерно он перевернул Драммонда; затем, отметив расслабленные мышцы и инертные конечности, он положил свое оружие на землю, чтобы обшарить карманы жертвы. И то, что такое действие было намного глупее, чем предложение тигру-людоеду мятных конфет, не обеспокоило шофера.
Он успел вскрикнуть от ужаса только один раз, потом весь мир завертелся. Это был самый опасный бросок, которому Хью научился у японца, захват рук и бросок ногами. И девять раз из десяти результатом была сломанная шея. Это был один из девяти.
Некоторое время солдат рассматривал тело, задумчиво хмурясь. Убийство шофера не входило в его планы, но так как это произошло, планы нуждались в небольшой корректировке. Луна убывала, и ночь становилась темнее, таким образом, был хороший шанс, что Генри не заметит, что водитель его автомобиля другой человек. И если это сработает, можно было бы воздержаться от несколько театральных ходов, разработанных им еще в «Вязах». Склонившись над мертвецом, капитан обменялся с покойным одеждой и направился через кустарник в поисках автомобиля.
Машина была припаркована ярдах в ста от дома и так искусно замаскирована, что он едва не напоролся на нее, прежде чем заметил. К его облегчению, она была пуста, и он закончил переоблачение, нацепив пальто своего предшественника. Затем, убедившись, что все было готово к непосредственному и быстрому отъезду, какой нужен будет Лэкингтону, он направился в сторону дома.
В имении праздник был в самом разгаре. Герцогиня, убежденная, что каждый мыслимый трюк должен быть использован для развлечения гостей, приложила все усилия, чтобы сделать вечер успешным. Герцог, которому все надоело до чертиков, был пять раз изгнан из своего кабинета неутомимой супругой и в данный момент беседовал с индусом аристократичного вида…
– Как поживаете? – бормотал он рассеянно. – Как его зовут? – шептал он герцогине, которая стояла рядом, приветствуя выдающегося иностранца.
– Мы так рады, что вы смогли приехать, мистер Рам Дар, – воскликнула герцогиня приветливо. – Все с нетерпением ждут ваших чудес!
На ее шее блистали исторические жемчуга, и когда индиец поклонился низко к ее протянутой руке, его глаза мерцали в течение секунды.
– Ваши сиятельства слишком добры!
Его голос был низким и глубоким, и взгляд был задумчив.
– Возможно, песок с гор, укрытых вечными снегами, скажет правду; возможно, боги промолчат. Кто знает… кто знает?
Как будто случайно, его пристальный взгляд уперся в герцога, который мужественно переносил, из последних сил, светское торжество.
– Точно, мистер Рум Рум, – пробормотал он услужливо. – Кто знает, действительно? Если они подводят вас, раз вы не знаете, возможно, вы могли бы показать нам карточные фокусы?