Сиони часто слышала, как Бумажный маг что-то бормотал, оставаясь в одиночестве обычно за закрытой дверью своего кабинета.
Она заглянула ему через плечо. На верхнем листе красовалась надпись: «Переворот в представлениях об одушевлении бумаги». Мг. Тейн написал книгу! Вдобавок безумно толстую… Сиони задумалась о том, почему он до сих пор не велел ей прочесть ее.
– Мг. Тейн, – тихо окликнула его Сиони, зная, что он не обернется на ее голос. – Это – чудесные события, славные воспоминания, счастливые времена, не так ли? Я очутилась в самой теплой части вашего сердца, верно?
Сиони мысленно перенеслась в класс биологии средней школы. Именно там ученики препарировали несчастную лягушку, а руководил их действиями преподаватель мистер Купер…
Внезапно в ее голове всплыло домашнее задание, которое Сиони получила накануне урока анатомии – одиннадцатого февраля. Она вспомнила все настолько отчетливо, как будто она выполнила его только что.
– Четыре камеры, – прошептала она.
Да и в учебнике по биологии тоже было написано нечто подобное!
– У сердца имеются четыре камеры. Может, я нахожусь в первой из них?
Мг. Тейн выпрямился в кресле и хорошенько потянулся. Поднявшись, он взял рукопись и, пройдя через Сиони, направился к выходу.
– Я угадала? – крикнула ему Сиони вслед и, достав лист бумаги, начала Складывать желтую рыбку.
Для рыбы нужно было сделать гораздо меньше Складок, чем для птицы, и Сиони управилась вдвое быстрее. Фенхель привстал на задние лапы, уперся передними в стол и старательно обнюхал бумажную фигурку.
– Я угадала? Если я пройду ваше сердце до конца, то найду выход?
Добавив рыбку к своему арсеналу, Сиони бросилась к двери – в коридоре еще не стихли шаги мг. Тейна.
Вывалившись наружу, она очутилась на склоне холма, поросшем мягкой травой и полевыми цветами. Не один ли из этих цветов Сиони недавно обнаружила в книге – как раз в спальне мг. Тейна? Она на миг задумалась, и ее волосы растрепал теплый ветерок, несущий с собой аромат жимолости и душистого горошка. Запахи лета. Солнечный диск казался гигантским и расплавленным после долгого дня. Светило медленно опускалось на свое ложе на западе небосвода, прорезанного высокими деревьями. Оно окрашивало пурпурным и лиловым цветами и небо, и лиственный балдахин, укрывающий подножие длинной холмистой гряды. Несомненно, Сиони перенеслась в Норт-Даунс, который находится к югу от Лондона! Ей довелось побывать здесь с отцом несколько лет назад, но этот холм она почему-то раньше не видела. Иначе запомнила бы это место, исполненное красоты и… благоговения.
Сиони повернулась, чтобы охватить взглядом дивный пейзаж, и обомлела. Мг. Тейн лежал на клетчатом желто-голубом пледе, а прямо над ним раскинуло свои ветви сливовое дерево с красно-бурыми листьями. Бумажный маг тихо беседовал с девушкой, пристроившейся рядом с ним на том же пледе.
Сиони взвизгнула при виде юной Лиры и уставилась на будущую Потрошительницу. Лира из прошлого немного отличалась от той Лиры, которая заманила Сиони в ловушку. Ее волосы были и короче, и светлее. Лира частично скрепила их на затылке серебряной заколкой, дав остальным прядям свободно падать ей на плечи. Одета она была не в черные брюки, а в скромный белый сарафанчик до щиколоток. На шее у Лиры поблескивал продолговатый золотой медальон. Цепочка была настолько тонкой, что Сиони со страхом подумала, что ее запросто порвет даже чуть более сильное дуновение ветерка.
Лира, как и Тейн, вроде бы не замечали ее.
Сиони смотрела на беззаботную парочку, и в ее сердце зашевелилось что-то холодное и острое. Она быстро сказала себе, что это всего лишь воспоминание мг. Тейна. Крошечный кусочек чего-то хорошего, хранящийся в первой камере его сердца.
– Лира, – прошептала Сиони и принялась подниматься по склону. Она хотела разглядеть всю сцену в подробностях, но особенно ее интересовал мг. Тейн.
Через минуту-другую Сиони наконец-то смогла ясно рассмотреть лицо мг. Тейна. Его яркие глаза приобрели в тени старой сливы бархатистый ореховый оттенок. Эти глаза… Сиони видела в них любовь. Обожание. Блаженство. Безмятежность.
Он любил ее.
Фенхель ткнулся носом в ногу Сиони, но она даже не пошевелилась.
Мг. Тейн… влюблен в Лиру?
У Сиони заныло под ложечкой, и она потерла живот ладонью. Видение или нет, но в стенах сердца мг. Тейна как-то уж слишком многолюдно.
К горлу Сиони подступила дурнота.
Она пристальнее всмотрелась в мага, стараясь определить его возраст. Пожалуй, года двадцать четыре – двадцать пять. В любом случае это случилось в прошлом. Ей немного полегчало, но чем дольше Сиони смотрела на счастливых влюбленных, тем хуже себя чувствовала. Ее мутило. Тело словно бессильно обвисло на костяке.
Встряхнув головой, Сиони с трудом оторвалась от созерцания мг. Тейна и Лиры и потерла виски, пытаясь сосредоточиться. Мысли совершенно спутались. Ей необходимо подумать. И обрести объективность.
Она протяжно вздохнула.
– Ладно. Почему женщина, которую любит Тейн, желает его смерти? – вслух рассуждала она. – Зачем ей понадобилось красть сердце Тейна, если она уже завладела им?
Сиони начала отступать от парочки, и вскоре ее шаги, доселе приглушенные густой травой, зазвучали громко и гулко. Возвращаясь обратно, она различила среди цветов дверные петли и потемневшую медную дверную ручку. Сиони взялась за нее, потянула, и дверца отворилась.
Краски летнего вечера взвихрились вокруг нее, как и прежние воспоминания мг. Тейна, и у нее закружилась голова. Впрочем, Сиони подавила неприятное ощущение и обнаружила, что смотрит прямо в глаза мг. Тейна. В них вновь читалось восхищенное обожание, и одет он был в форменный китель мага – свежевыглаженный, с приколотой палевой розой на груди.
Сиони зарделась и почувствовала, что ее щеки пышут жаром. Она моргнула и оказалась в другой точке видения – подле кресел, стоявших возле мостика, перекинутого через ручей в вишневом саду. Нежные бело-розовые лепестки срывались с веток и летели по ветру, как смущенные чем-то снежинки. В купах высокой травы, нарочно или нечаянно не тронутых садовником, стрекотали сверчки. Белые и желтые шелковые шнурки отгораживали проход, ведущий к широкой деревянной арке, а в ее тени находились трое – мг. Тейн, мужчина в горчичной мантии и… Лира.
Лира сейчас стояла на месте Сиони. Она была облачена в белоснежное платье с длинным шлейфом, вышитое бисером. Густые волосы Лиры, подхваченные золотым жемчужным гребнем, покрывала прозрачная фата. У свадебного платья были короткие рукава и декольте, позволявшее оценить пышную грудь – та была куда внушительнее, чем у нее самой, с некоторой досадой отметила Сиони.
Священник принялся читать по книге в кожаном переплете подобающий случаю гимн, и сердце Сиони болезненно забилось о ребра.
Значит, Лира была его женой.
Была. Теперь присутствие сборника церковных гимнов в спальне мага получило объяснение.
Сиони потерла затылок, стараясь усмирить жар, поднимавшийся вдоль шеи. Тейн так же смотрел на нее перед тем, как…
Кровь оглушительно стучала в ушах Сиони.
Но это была не она, а Лира. Молодая Лира. Иная Лира.
Сиони дернулась, готовая к тому, что Потрошительница – жена Тейна – в любой момент появится позади нее, но увидела лишь радостных гостей, среди которых был и пасечник, и его жена. Сколько незнакомых лиц… Воспоминания мг. Тейна перемешались, как карты в колоде. Вероятно, Лира не успевала за ними угнаться.
А может, она не хотела здесь находиться. Как, впрочем, и Сиони.
Сиони ущипнула себя за руку. Ей ни в коем случае нельзя терять бдительность! Мг. Хьюз говорил, что Потрошители способны магически воздействовать на жертву через одно-единственное прикосновение! Конечно, Лире не нужно усердствовать для того, чтобы с ней разделаться. Остается надеяться только на то, что эта ненормальная потеряла ее след. Нет уж, Сиони не предоставит обезумевшей женщине, которая устроила на нее охоту, никаких преимуществ. Хватит играть в «кошки-мышки» внутри украденного сердца мг. Тейна.
Она должна отыскать следующую камеру.
Сиони отвернулась от сцены венчания и, не оглядываясь, бросилась прочь в сопровождении верного Фенхеля. Что-то тревожило ее. Невесомые розовые лепестки летели ей наперерез. В воздухе витал слабый чувственный аромат вишен. Песня сверчков становилась глуше.
Сиони бежала, петляя между деревьями, пока не поняла, что оказалась в настоящей чащобе. Она замедлила шаг и заметила кованую железную ограду, виднеющуюся сквозь невысокий кустарник. Сиони толкнула узкую калитку и побежала дальше. Вскоре травянистый дерн под ногами сменился твердой поверхностью. Дорогу ей преградила стена, сплошь закрытая книгами. Тупик.
Сиони перенеслась в библиотеку.
Она очень походила на ту, которая сейчас находилась в доме мг. Тейна, правда меньшего размера, хотя окон здесь было побольше. Сиони быстро огляделась. Помимо стеллажей с книгами и кресел, в комнате имелось два стола – над одним из них и склонился молодой Эмери Тейн. Его темные волосы были подстрижены, а рукава белой рубашки засучены по локоть.
На столе аккуратными стопками лежала белая или почти белая бумага разной толщины. На полу громоздилась куча частично Сложенных и скомканных листов, а рядом возвышался старенький портновский манекен, торс которого обхватывали самые разнообразные детали, напоминающие кости скелета. Сиони посмотрела на бумажные ключицы и тщательно сделанный позвоночник и узнала остов Джонто. Значит, она попала в период создания бумажного дворецкого.
– А вот и бумаженции, – донесся из коридора мужской голос. – Посыльный доставил их вовремя.
Сиони невольно переключилась на парня, переступившего порог библиотеки. Он тащил в руках две огромные картонные коробки, доверху набитые бумагами. Сиони вряд ли подняла бы любую из них, не надорвав себе живот или спину.
Однако ноша не являлась для незнакомца (а судя по мальчишескому лицу, он был лишь несколькими годами старше Сиони) неподъемным грузом. Рост широкоплечего здоровяка составлял, пожалуй, шесть с половиной футов. Сиони захлопала глазами. Ну и приятели у мг. Тейна! Икры ног незнакомца напоминали праздничные окорока, а живот изрядно выдавался вперед.