– Привыкай, что на тебе плащ-невидимка, – понимающим тоном говорит Вэл. – И знаешь, ты должна носить его, как знак чести. Это означает, что богатым стервам на тебя плевать и они не будут издеваться над тобой.
– И как они издеваются?
– Да как обычно. Пишут краской грубости на твоем шкафчике, ставят подножки в коридорах, смешивают с грязью в соцсетях. Джордан и ее миньоны не особо креативны.
– Значит, она женский эквивалент Рида, так?
– Так точно. И если бы это зависело от нее, она бы каждый день висела у него на шее и проводила бы с ним каждую ночь, но, к сожалению, моя бедная кузина никак не может добиться его расположения.
Я фыркаю.
– Как так получается, что ты знаешь все обо всех?
Валери пожимает плечами.
– Я наблюдаю. Я слушаю. Я запоминаю.
– Ладно. Тогда расскажи мне еще о Ройалах. – Мне неловко спрашивать об этом, но после стычек с этими братцами я пришла к выводу, что мне нужно какое-то оружие против них.
Моя новая подруга издает стон.
– О, только не говори мне, что ты уже на кого-то запала.
– Фу. Ни за что. – Я заставляю себя не думать о том, как сильно начинает биться мое сердце всякий раз, когда я вижу Рида. Нет, черт побери, я не влюбилась в этого парня! Он козел, и я не хочу иметь с ним ничего общего. – Мне просто хочется знать, с чем я столкнулась.
Она расслабляется.
– Ладно. Что ж, я уже рассказала тебе про Истона и Клэр. У одного из близнецов есть девушка, а второй – такой же бабник, как и его братья. Насчет Рида я не уверена. Половина девчонок в школе заявляют, что переспали с ним, но говорят ли они правду – кто знает. Я точно знаю только об одной, Эбби – это подруга Джордан, и, поверь, моя кузина была совсем не рада этой интрижке.
– Что еще? Скандалы? Слухи? – Я чувствую себя детективом, допрашивающим подозреваемого.
– Их отец встречается с какой-то дешевкой. По-моему, уже года два.
В памяти тут же всплывают шалости Брук и Каллума за ужином.
– Про его подружку я уже все знаю, – вздохнув, отвечаю я.
– Ладно… что еще… их мать умерла относительно недавно. – Валери понижает голос до шепота. – От передозировки.
У меня перехватывает дыхание.
– Серьезно?
– О да. Об этом орали во всех выпусках новостей и писали во всех газетах. Думаю, ей выписали какое-то снотворное или типа того, которое оказалось несовместимым с другими лекарствами, которые она принимала. Я не знаю всех подробностей, но по-моему, ее доктор даже находился под следствием за то, что прокололся с рецептом.
Я невольно начинаю сопереживать Ройалам всем сердцем. В гостиной на каминной полке стоят фотографии их матери. Она была красивой брюнеткой с добрыми глазами. Каждый раз, когда Каллум упоминает о ней, в его взгляде появляется тоска, и мне кажется, он по-настоящему любил ее.
Я задаюсь вопросом, была ли она близка со своими сыновьями, и внезапно меня переполняет сочувствие к Риду и его братьям. Никто не заслуживает переживать смерть собственной мамы.
На этом все знания Валери о Ройалах заканчиваются, мы меняем тему, и я рассказываю ей о своей новой работе. Она обещает, что будет дважды в неделю заходить ко мне после школы, чтобы побесить меня, и оставшееся время ланча мы смеемся и еще больше узнаем друг друга. Когда мы убираем наши подносы, я решаю, что Валери во что бы то ни стало должна остаться моей подругой.
– Поверить не могу, что у нас нет ни одного совместного предмета, – жалуется она, когда мы выходим из столовой. – Какого черта, подружка? Кто заставил тебя записаться на все эти занятия по математике, науке и бизнесу? Ты должна была записаться на уроки по навыкам самостоятельности. Мы учимся, как пользоваться кредитной картой.
– Я выбрала их сама. Я здесь, чтобы учиться, а не терять время впустую.
– Ботанка.
– Избалованная кукла.
У моего класса по химии нам нужно расходиться. Во время ланча мы уже обменялись телефонными номерами, и Валери, пообещав написать мне позже, уходит.
Стоит мне войти в лабораторию, как учитель тут же поднимается из-за стола, словно ждал только меня. Он размером с хоббита, с густой бородой, которая, кажется, скоро поглотит все его лицо. Мужчина представляется как мистер Невилл.
– Приятно познакомиться, Элла, – говорит мистер Невилл. – Я заглянул в твой табель успеваемости и был впечатлен оценками по научным предметам.
Я пожимаю плечами. Математика и естественные науки даются мне легко. Свой талант танцевать я получила от матери, но когда мы выбирались куда-нибудь поужинать, она едва могла посчитать в уме процент чаевых. И мне всегда было интересно, не унаследовала ли я способность к числам от своего отца Стива, он же «морской котик», он же пилот, он же мультимиллионер.
– Как бы то ни было, мистер Ройал в эти выходные созвонился с директором и попросил, чтобы в этом семестре мы поставили тебя в пару к Истону. – Невилл понижает голос. – Истону не помешает поучиться дисциплине, так что будет вполне логично сделать вас напарниками по лабораторным работам. Так вы сможете готовиться вместе дома.
Какое счастье. Я сдерживаю стон и направляюсь к столу Истона, где бросаю рюкзак под стол и опускаюсь на стул рядом с ним. Он тоже не особо счастлив меня видеть.
– Проклятье, – бормочет парень.
– Эй, не смотри так на меня, – шепчу я в ответ. – Это была идея твоего отца.
Истон смотрит прямо перед собой, в его челюсти подергивается мускул.
– Конечно, чья же еще.
В отличие от утренних занятий, химия, кажется, длится целую вечность, но, наверное, это потому, что девяносто девять процентов времени урока Истон сидит с хмурым выражением лица. В оставшийся один процент я получаю от него самодовольную ухмылку, когда он откидывается на спинку стула и командует, чтобы я смешала раствор, необходимый для выращивания кристаллов.
Но как только звенит звонок, я вскакиваю со стула, сгорая от нетерпения сбежать от своего мрачного «брата».
Я вылетаю из классной комнаты, направляясь на следующее занятие, но тут же вспоминаю, что мне нужно забрать учебник из шкафчика. Все предметы, которые я выбрала, идут с пометкой «Продвинутый курс», и учебники по ним состоят как минимум из тысячи страниц. Физически невозможно запихать их все в один рюкзак.
К счастью, до шкафчика, как и до класса, где проходит мировая история, идти недалеко.
К несчастью, по пути к шкафчику, прямо за углом, я натыкаюсь на Джордан Кэррингтон и ее подружек.
Завидев меня, все четверо останавливаются и ухмыляются. Ни одна из них со мной не здоровается. И плевать. Я тоже не здороваюсь и стараюсь пройти мимо них с уверенным видом. Они, конечно, стервы, но красивые стервы. Каждый парень, проходящий по коридору, окидывает их взглядом, включая Истона, который ленивой походкой выходит из класса химии и направляется к девчонкам.
Их компания останавливается у шкафчиков, и Джордан что-то шепчет на ухо Истону, обхватив накрашенными ногтями его руку.
Он пожимает своими широкими плечами, отчего его темно-синий пиджак натягивается. Несомненно, Истон Ройал самый горячий парень в радиусе восьми километров, хотя другие двое, которые подходят к нему, тоже очень симпатичные.
Отвернувшись от этой компании, я подхожу к своему шкафчику и прокручиваю комбинацию цифр на замке. Еще два урока, занятия закончатся, и на меня перестанут глазеть. Я вернусь в особняк, сделаю домашнюю работу и лягу спать. Надо заниматься делом и не отвлекаться на всякую ерунду. Это мое новое кредо, и я собираюсь придерживаться только его.
К моему облегчению, замок открывается с первой попытки. Я не была уверена, что правильно запомнила комбинацию, но дверца шкафчика с легкостью распахивается и…
На меня вываливается гора мусора.
От неожиданности я даже взвизгиваю, за что тут же мысленно себя ругаю. За спиной раздается смех, и я закрываю глаза, мечтая о том, чтобы мои щеки перестали краснеть.
Я не хочу, чтобы они видели, как я краснею.
Я не хочу, чтобы они знали, что эта груда вонючего мусора как-то меня расстроила.
Я пинаю в сторону кожуру от банана и дышу через нос, чтобы глаза не заслезились от вони гниющей еды. Пол усеян куда более отвратительными вещами, чем испорченные продукты питания – использованные салфетки, платочки, окровавленный тампон…
Я не заплачу.
Смех никак не затихает. Я не обращаю внимания. Я просто забираю с нижней полочки огромного шкафчика учебник по мировой истории. Затем отбрасываю комок скомканных газет, прилипший к дверной петле, и захлопываю дверцу.
Когда я разворачиваюсь, все взгляды устремлены на меня. Но я отыскиваю среди них только одну пару глаз – карие, злобно поблескивающие глаза Джордан. Она с видом королевы машет мне рукой.
Я распрямляю плечи и сую учебник под мышку. Стоит мне сделать шаг, как какой-то высокий парень с темными кудрями сдавленно хихикает. О боже. К моей туфле приклеилась прокладка. Проглотив смущение, я отбрасываю ее прочь и продолжаю идти, куда шла.
Когда я прохожу мимо Истона, он стоит со скучающим выражением на лице.
Я останавливаюсь перед Джордан, выгнув бровь и искривив губы в усмешке.
– И это все, на что ты способна, Кэррингтон? Намекаешь на то, что я мусор? – Я цыкаю. – Ты разочаровала меня, у тебя совершенно отсутствует творческое мышление.
Ее глаза вспыхивают, но я уже иду дальше с таким видом, словно мне плевать на весь мир.
Еще одно очко в пользу команды гостей. Ну почти. Потому что только одной мне известно, насколько я близка к тому, чтобы разрыдаться.
Глава 12
Оставшуюся часть дня мне удается пережить и не расплакаться, но как же мне хочется стать Кэрри[11] и проучить своих одноклассников, да так, чтобы мусор в шкафчике показался им сущим пустяком!
Во время урока я получаю сообщение от Валери:
Ты как? Слышала о шкафчике. Джордан овца.
Я отвечаю:
Все нормально. Тупость такая, как ты и говорила – никакой креативности. Мусор? Она слизала это из сериала канала «Дисней»?