Кетт сделал глубокий вдох и потер лицо. При обычных обстоятельствах он не стал бы соваться в такую дыру, но ситуация вышла из-под контроля – ведь он же предположил, что две одиннадцатилетние девочки связаны и лежат с кляпами во рту по другую сторону стены. Две девочки, над которыми склонился Брендон Уокер, чтобы задушить их, а они делали свои последние вдохи…
– Будь я проклят, – прорычал он, снова открывая дубинку, а другой рукой включая фонарик на телефоне. Наклонился, посветил фонариком в дыру и увидел такую же спальню – только в ней царила темнота.
– Брендон Уокер, если ты здесь, я считаю до трех. И если успею дойти до трех, то, клянусь, ты покинешь это место на носилках. Один.
Стараясь двигаться тихо, он засунул в дыру руку, потом голову. Кирпичи впивались в кожу, цеплялись за ремень, но нога наконец натолкнулась на комод, стоявший с другой стороны, и ему удалось протиснуться внутрь. Кетт со стоном упал на пол, вскочил на ноги и вытер пот со лба.
– Два, – произнес он, перехватывая дубинку, которую ему не терпелось пустить в ход.
Этот парень по-настоящему вывел его из себя.
В спальне оказалось пусто. Роберт вышел в коридор, в конце которого виднелась другая дверь. Здесь было слишком темно, сквозь заколоченные окна совсем не проникал свет. Маленький фонарик пытался пробить тьму, но оказался бессильным перед ее глухой стеной.
В ванной комнате пусто. Как и в просторном шкафу. И на кухне.
Осталось только одно место, где Уокер мог спрятаться.
– Три, – сказал Кетт, встав напротив гостиной. – Значит, ты выбрал носилки.
Он поднял ногу и, собрав все силы, ударил в дверь. У нее не было ни единого шанса, она только что не распалась на составные части в результате его атаки. Три шага, и он оказался посреди комнаты, подняв дубинку и быстро перемещая фонарик из стороны в сторону, – Кетт увидел большой деревянный стол, на котором валялись какие-то вещи, стул, а дальше, в углу…
Нет.
Два мешка для мусора, плотно замотанных клейкой лентой; каждый имел форму хрупкого, сломанного тела.
– Нет, – закричал Кетт, подбегая к мешкам. Опустился на колени, положил фонарик и дубинку рядом, чтобы освободить руки. – Не вздумай…
Роберт слишком поздно услышал шаги, но успел повернуть голову и увидел, как из-за стола выскочил мужчина. Он был большим, огромным, но двигался быстро. В свете фонарика Кетт разглядел у него в руке кувалду.
Когда незнакомец нанес удар, полицейский нырнул в сторону; в кровь ему хлынул адреналин. Однако он двигался недостаточно быстро, и тяжелая кувалда задела его по макушке. На секунду комната ярко вспыхнула; в ушах у Кетта зазвенело, словно он оказался внутри соборного колокола. Старший инспектор нырнул в сторону – во всяком случае, он так подумал, поскольку потерял ориентацию – и оказался за мешками.
Мужчина взревел. Кувалда опустилась вновь – и в плече у Роберта вспыхнула боль.
«Встань!» – приказал он себе, отчетливо понимая, что в противном случае его забьют здесь до смерти. Пронеслась мысль о Мойре, Эви и Элис; если он умрет, девочки останутся сиротами. Казалось, в машину его ярости впрыснули закись азота.
– Нет! – Роберт нашел стену, оттолкнулся от нее, поднялся – и увидел, что кувалда летит ему прямо в лицо.
Он шагнул влево. Кувалда ударила в стену с такой силой, что застряла там.
Кетт сжал кулак и нанес противнику удар в солнечное сплетение. Брендон был крупным мужчиной с массивным животом, но удар получился точным. Нападавший захрипел, словно его выворачивало наизнанку, и попытался вытащить кувалду из стены, но Кетт впечатал кулак в обрюзгший мешок его шеи.
Брендон попытался сделать вдох. Его повело в сторону. Два удара, нанесенные в ключевые точки, сыграли свою роль. Он наступил на телефон Кетта; фонарик погас, и в комнате стало совсем темно.
– На колени! – взревел Роберт, пытаясь нащупать ногой дубинку. – На колени!
На мгновение ему показалось, что противник повиновался приказу. Но затем из темноты вылетела черная тень, и Брендон прижал лицо Кетта к своей огромной груди. Полицейский почувствовал удар по ребрам, но тот получился неудачным и не причинил вреда. Затем последовал еще один, более сильный. Роберт попытался сделать вдох – его окутала вонь пота. Он врезал Брендону в живот, но тот, похоже, даже ничего не почувствовал.
Последовал третий удар – на этот раз в спину. Кетт отреагировал, еще не понимая, что делает, – его зубы сжали то, что могло быть только соском. Он изо всех сил сжал челюсти, и Брендон пронзительно закричал. Это сработало. Кетт освободился, пошарил по стене, отыскал кувалду, выдернул ее из стены и вслепую ударил. Что-то треснуло – и последовал звук падающего тела.
– Дерьмо, – прошептал Роберт.
Голова у него пульсировала от боли, словно кто-то продолжал колотить по ней молотком. После каждого удара сердца возникала белая вспышка, и у него появилось ощущение, что он в море, а здание отчаянно раскачивается. Кетт коснулся рукой макушки и обнаружил, что пальцы покраснели от теплой крови.
Но Брендон Уокер был в более тяжелом состоянии. Он катался по полу и издавал влажные, рыдающие звуки.
– Оставайся здесь, – с трудом проговорил Кетт. – И не вздумай дать мне повод пройтись кувалдой по твоему лицу.
Треск.
Он услышал грохот открывшейся двери, топот ног и приближавшиеся голоса.
– Сюда! – закричал Кетт. – Через дыру в стене.
Затем опустился на колени и ощупью пополз в угол комнаты. Мешки оказались прочными, и ему не удалось разорвать их пальцами. Однако Роберт продолжал попытки, ведь девочки еще могли быть живы. Шанс остается всегда.
Внезапно вспыхнул свет.
– Сэр?
В комнату ворвались пять констеблей; трое из них схватили извивавшегося Брендона Уокера. Сэвидж, также примчавшаяся с ними, опустилась на колени рядом с Кеттом.
– Сэр, вы ранены, – сказала она.
– Мешки, – прохрипел Роберт. – Девочки…
Сэвидж сняла с пояса складной нож и прорезала в мешке дыру. Старший инспектор из последних сил подался к ним, чтобы посмотреть, что там внутри.
Таблетки. Сотни мешочков с маленькими белыми таблетками.
Он сам не понял, почему потерял сознание, – из-за того, что в мешках не оказалось двух мертвых тел, или из-за того удара кувалдой по макушке.
Глава 12
– Робби?
Голос был приглушенным и далеким, будто Кетт лежал в гробу глубоко под землей. Он застонал, пытаясь открыть глаза. Казалось, ничего в его теле не работало, и Роберта охватил внезапный ужас: он подумал, что ослеп – или, еще того хуже, умирает. Попытался что-нибудь вспомнить, но обнаружил лишь пустоту.
И Билли.
Кетт вдруг увидел жену, ее добрую улыбку, большие голубые глаза, которые достались все троим детям. Она наклонилась и обняла его, прижав к груди. Что-то в сердце Кетта взорвалось; на него нахлынуло ощущение тепла и счастья, заполнившее все его существо.
«Ты вернулась, – подумал он, но не смог произнести эти слова. – Ты к нам вернулась».
«С тобой все будет в порядке, – сказала Билли, продолжая крепко сжимать его в объятиях. – Просто не шевелитесь; с вами все будет в порядке, сэр».
– Сэр?
Кетт снова попытался открыть глаза, и на этот раз ему удалось. Он тут же закрыл их – клинок света пронзил пульсировавшую от боли голову. Попробовал еще раз. В комнате было полно полицейских, горели фонарики. Рядом с ним на коленях стояла констебль Кейт Сэвидж.
Значит, это не Билли…
Разочарование оказалось ужасным. Его смягчила лишь мысль о том, что он жив.
Кетт попытался сесть, и комната вокруг него завертелась.
– Осторожно, – сказала Сэвидж. – Уокер сильно ударил вас по голове. «Скорая помощь» уже в пути.
– Мойра? – с трудом произнес он.
– Она в порядке. В безопасности. Сейчас с ней два констебля – учат, как пользоваться «Тейзером»[12].
Кетту почти удалось рассмеяться. Он поднял руку, поднес ее к голове и почувствовал запекшуюся на волосах кровь. Похоже, кровотечение прекратилось, но боль оставалась очень сильной.
– Как долго я находился без сознания? – спросил Кетт.
– Ну, – Сэвидж посмотрела на часы, – около девяноста секунд. Как вы себя чувствуете?
– Как будто злобный толстяк двинул меня по голове кувалдой.
– Вам повезло, что он не проломил череп, – сказала Сэвидж. – Он пытался вас убить.
– Где он? – спросил Кетт.
Он снова попробовал сесть. Сэвидж помогла ему; оказалось, что руки у нее достаточно сильные, хоть и тонкие. Кетт зажмурился, сражаясь с пульсирующим светом и тошнотой, а его рот вдруг словно наполнился кислотой из аккумулятора.
– Его отвели вниз, – ответила Сэвидж. – А потом повезут в больницу. Вы ударили его точно в челюсть, и он плохо соображает. И… – Она наклонилась к нему. – Это вы откусили ему сосок?
– Я его укусил, да, – сказал Кетт и состроил гримасу, вспомнив мерзкий вкус. – Но не знаю, с каким результатом.
– Ну, не имеет значения. Складывается впечатление, что он устроил здесь фармакологическую лабораторию.
– Девочки? – спросил Кетт и, прищурившись, посмотрел на констебля.
Она покачала головой.
– Но это удачное задержание. В мешках полно экстази и метиламфетамина, тысячи таблеток. Ужасная дрянь, чистый яд. Брендон Уокер – настоящий кусок дерьма, и сядет он очень надолго.
– А его отец? – спросил Кетт.
– Его взяли как сообщника, – ответила Сэвидж. – За наркотиками стоит Брендон – именно он заставлял девочек продавать сигареты, – но Дэвид Уокер все знал. Не мог не знать. Я думаю, он боялся своего сына.
Кетт хотел кивнуть, но передумал. Он сжал плечо Сэвидж и встал на колени, потом каким-то образом умудрился подняться на ноги. С секунду ему казалось, что его сейчас вырвет, но он сглотнул, и неприятное чувство исчезло.
– Сэр, пожалуйста, – сказала Сэвидж, вставшая рядом с ним. – Нужно, чтобы вас осмотрели врачи.