В Интернете я попытался найти указания, как доехать от Орландо до Ээгло, но эта Радарова карта Ээгло не знала, так что я ввел Роскоу. Если считать по шестьдесят пять миль в час в среднем, сказал компьютер, потребуется девятнадцать часов четыре минуты. Сейчас два пятнадцать. У меня есть двадцать один час сорок пять минут. Я распечатал маршрут, схватил ключ от минивена и запер за собой парадную дверь.
– Ехать туда девятнадцать часов четыре минуты, – сказал я в мобильник. Звонил я на Радаров номер, но разговаривал с Беном.
– И что ты собираешься делать? – спросил он. – Лететь туда?
– Нет, у меня не хватит денег, да и все равно от самого Нью-Йорка до туда еще часов восемь езды. Так что поеду сразу отсюда.
Радар взял трубку:
– Сколько ехать?
– Девятнадцать часов четыре минуты.
– Кто сказал?
– Гугл-карты.
– Черт, – выругался Радар. – Они не учитывают пробки. Я тебе перезвоню. И поторопись! Мы уже строимся!
– Я не пойду. Не могу время терять, – ответил я, но меня уже никто не услышал.
Через минуту Радар перезвонил:
– Если ехать со средней скоростью шестьдесят пять миль в час, не останавливаться и накинуть на пробки по среднему, надо двадцать три часа девять минут. Получается, ты будешь там после часа. То есть тебе надо где-то выиграть время.
– Что? Но…
Радар перебил:
– Не хочу тебя критиковать, но, возможно, в данной ситуации человеку, который постоянно опаздывает, следует прислушаться к мнению пунктуального человека. И тебе надо сюда хоть на минуту заскочить, потому что если тебя не будет, когда тебя вызовут, твои предки психанут, более того, хотя, конечно, это не самый важный вопрос, просто к слову пришлось, но у тебя там все наше пиво.
– Ты же видишь, что у меня нет времени, – ответил я.
В разговор снова вклинился Бен:
– Не будь козлом. Это всего пять минут займет.
– Ладно, хорошо.
Я резко свернул направо на красный свет и выжал полный газ – обороты мой минивен набирал быстрее, чем мамин, но не намного – и рванул к школе. Через три минуты я был на стоянке у спортзала. Я даже парковаться как следует не стал – просто остановился посреди площадки и выскочил на улицу. Я понесся к спортзалу, а мне навстречу бежали три человека в мантиях. Мантии развевались на ветру, и я увидел тоненькие, темные ноги Радара, рядом с ним был Бен в кроссовках без носков. Лэйси чуть отставала.
– Берите пиво, – сказал я, не останавливаясь, – а мне надо с предками поговорить.
На трибунах сидели родственники выпускников, я пробежал по баскетбольному полю туда-сюда пару раз, прежде чем заметил своих – они сидели на средних рядах. Они махали мне. Я бросился вверх, перепрыгивая через ступеньки, так что к тому времени, как я добрался до них и опустился на колени, я уже едва дышал.
Я сказал:
– Слушайте, я не [вдох-выдох] иду на вручение, потому что [вдох-выдох] я, кажется, нашел Марго, и [вдох-выдох] мне очень нужно ехать, мобильник выключать не буду, [вдох-выдох] не злитесь, пожалуйста, и еще раз спасибо за тачку.
Мама обняла меня за талию и спросила:
– Что? Квентин, ты о чем? Не спеши.
– Я поеду в Ээгло, Нью-Йорк, и ехать надо сейчас же. Вот и все. Я пошел. Времени нет. Телефон с собой. Все, я вас люблю.
Пришлось вырываться из маминых нежных объятий. Прежде чем они успели что-либо сказать, я понесся вниз по ступенькам и вон из зала, к минивену. Сел, завел, поехал, повернулся и увидел Бена на пассажирском сиденье.
– Берите свое пиво и выметайтесь! – заорал я.
– Мы тоже едем, – ответил он. – Ты все равно уснешь или просто устанешь так долго вести машину.
Обернувшись, я увидел сзади Лэйси и Радара с мобильниками в руках.
– Надо предков предупредить, – объяснила Лэйси, нажимая кнопки. – Давай, Кью. Гони, гони, гони.
Часть третьяСУДНО
Какое-то время уходит на то, чтобы все объяснили своим, что, первое – мы пропускаем вручение и, второе – едем в Нью-Йорк, третье – в деревню, которой может и не быть на самом деле, в надежде, четвертое – перехватить анонимного комментатора Мультипедии, которым, судя по ее склонности бессистемно начинать слова с Большой Буквы, должна быть, пятое – Марго Рот Шпигельман.
Последним трубку кладет Радар и говорит:
– Хочу сделать заявление. Мои родители крайне недовольны тем фактом, что я пропускаю вручение дипломов. Девушка моя тоже зла, потому что у нас через восемь часов было запланировано нечто совсем особенное. Вдаваться в подробности не хочу, но надеюсь, что поездка будет достаточно прикольной.
– Твоя способность сохранять девственность вдохновляет нас всех, – отвечает Бен.
Я смотрю на Радара в зеркало заднего вида.
– СУПЕР-ПУПЕР ПОЕЗДОЧКА! – обещаю я.
Он нехотя улыбается. Радуется тому, что уезжает.
Сейчас мы уже на I-4, дорога не слишком загружена, что само по себе сродни чуду. Я гоню по левой полосе, на восемь миль в час превышая допустимую скорость, составляющую пятьдесят пять миль в час – я когда-то слышал, что останавливают, только если превышаешь на девять миль.
Мы очень быстро распределяем роли.
Сидящая сзади Лэйси ведет учет. Она вслух перечисляет все, что у нас есть для путешествия: половина «Сникерса», который Бен начал есть перед тем, как я позвонил; двести двенадцать бутылок пива в багажнике; моя распечатка маршрута; остальное из ее сумочки: восемь пластинок жвачки с гаультерией, карандаш, несколько платочков, три тампона, пара солнцезащитных очков, бальзам для губ, ключи от ее дома, членская карточка ИМКА, читательский билет, квитанции, тридцать пять баксов и карточка ВР.
Лэйси восклицает:
– Прекрасно! Мы – как первопроходцы, у которых почти ни фига нет! Жалко, денег маловато.
– Ну, хотя бы карточка ВР есть, – говорю я. – Можно заправиться и еды купить.
Я смотрю в зеркало заднего вида, у Радара в вырезе мантии видны волосы на груди.
– У тебя там мужских трусов нет? – интересуется он.
– Реально, нам надо бы в «Гэп» заехать.
Работа Радара заключается в ведении Исследований и Расчетов, и начинает он ее с помощью калькулятора в своем наладоннике. Сейчас он сидит один на ряде сидений за моей спиной, разложив рядом с собой распечатку с маршрутом и руководство пользователя этого минивена. Он высчитывает, с какой скоростью надо ехать, чтобы быть на месте завтра к полудню, сколько раз надо остановиться, чтобы не закончился бензин, смотрит, где по маршруту следования расположены заправки ВР, сколько будут длиться остановки, сколько времени потратим, сбавляя скорость.
– Так, заправиться надо будет четыре раза. И делать все придется очень-очень быстро. На самой дальней от дороги заправке у нас всего шесть минут. Нас ждут три участка, где ведутся дорожные работы, пробки в Джексонвилле, Вашингтоне и Филадельфии, хотя Вашингтон мы будем объезжать в три утра, что нам на руку. И по моим подсчетам, средняя скорость должна составлять семьдесят две мили в час. Сейчас какая?
– Шестьдесят три, – говорю я. – Ограничение пятьдесят пять.
– Гони на семидесяти двух.
– Не могу, это опасно, и мне квитанцию выпишут.
– Гони на семидесяти двух, – повторяет он.
Я давлю на газ. Сложность отчасти в том, что я не хочу гнать на семидесяти двух, а отчасти в том, что и сам минивен не хочет гнать на семидесяти двух. Он начинает так трястись, что кажется, будто он сейчас развалится. Я держусь в крайней левой полосе, и все равно некоторые машины едут быстрее нас, так что обгонять им приходится справа, мне из-за этого очень неловко, но я должен хорошо видеть дорогу перед собой, потому что, в отличие от всех остальных водителей на этой трассе, не могу себе позволить сбавлять скорость. В этом моя задача: ехать и нервничать. И мне кажется, что я эту роль когда-то уже играл.
А что же Бен? Его задача – захотеть поссать. Поначалу, конечно, кажется, что он будет просто жаловаться на то, что нет дисков и что все радиостанции в Орландо – отстой, кроме нашей школьной, но ее уже не слышно. Но вскоре он забывает об этой чуши и переходит к главному: он хочет в туалет.
– Мне надо поссать, – заявляет он в 03:06.
Это через сорок минут после того, как мы выехали. И осталось нам ехать примерно день.
– Ну, – отвечает Радар, – могу тебя обрадовать тем, что мы остановимся. Но, к сожалению, не ранее, чем через четыре часа тридцать минут.
– Думаю, выдержу, – обещает Бен, но в 03:10 сообщает: – Вообще-то мне сильно хочется. Очень сильно.
Мы отвечаем хором:
– Терпи.
Он говорит:
– Но я…
Мы хором:
– Терпи!
Какое-то время мы так развлекаемся: Бен хочет отлить, а мы велим ему терпеть. Он ржет и жалуется, что от смеха ссать хочется еще больше. Лэйси подскакивает к нему сзади и щекочет. Он хохочет, поскуливая, я смеюсь над ним, не сбавляя скорости. Мне интересно, Марго нарочно подстроила нам такую поездку, или это вышло случайно – но все равно мне так весело не было с тех пор, как я провел ночь за рулем маминого минивена.
Я все еще за рулем. Мы сворачиваем на север, на I-95, и несемся по серпантину на север Флориды, дорога проходит недалеко от побережья. Тут растут одни сосны, высокие и стройные, прямо, как я. Но кроме самой дороги ничего интересного нет, я многих обгоняю, иногда кто-то обгоняет меня, я слежу за тем, кто у меня впереди и сзади, кто приближается и удаляется.
Лэйси с Беном сели вместе, а Радар ушел совсем назад, они играют в «Я заметил», причем в древнюю версию, когда можно замечать только то, что в действительности не увидишь.
– Я заметил краем глаза нечто классное и ужасное, – начинает Радар.
– Как Бен улыбается только правой стороной рта? – предполагает Лэйси.
– Нет, – отвечает Радар, – к тому же зачем ты такие личные вещи про Бена говоришь. Это чересчур.
– Может, ты заметил, что у вас под мантиями ничего нет, а теперь в таком виде приходится ехать в Нью-Йорк, и все остальные водилы думают, что вы в платья