– Ваша медицинская справка у вас? Вы должны были принести мне новую. Трехмесячной давности уже не актуально.
Я ужасно боялась этого момента. Так боялась, что у меня пересохло в горле и меня резко затошнило, закружилась голова и показалось что в кабинете, завешанном портретами классиков, стало невыносимо душно. Открыла сумочку и протянула ей обходной лист.
Она его долго изучала и вдруг прям воспряла духом, подняла на меня взгляд и чуть приспустив свои очки презрительно спросила:
– И вы действительно думаете, что я позволю взять опекунство над ребенком разведенной женщине в положении? Вы собирались это скрыть от меня не так ли?
Я судорожно втянула воздух и так же судорожно выдохнула.
– Когда я подавала документы на опекунство я еще не была в положении, как вы выразились.
– Но на данный момент вы беременны, и я так понимаю, что и у этого ребенка нет отца.
А вот теперь я занервничала по-настоящему. Но отступать уже смысла не было.
– Вы ошибаетесь у этого ребенка есть отец. Если вы внимательно посмотрите на обходной лист, то моя фамилия там изменилась и теперь я – Войтова Ольга Михайловна. А это мое свидетельство о браке.
Я положила документ ей на стол и увидела, как лицо мадам Перепелкиной покрывается красными пятнами. Она видимо начала понимать, что здесь на самом деле происходит. А мне начало порядком надоедать чувствовать себя провинившейся школьницей. И прежде, чем она успела открыть рот насчет личности моего мужа, я чуть наклонилась вперед и отчеканила, глядя в ее маленькие глазки:
– Послушайте меня внимательно, Алевтина Ивановна, вы не имеете никакого права отказать мне в опекунстве над ребенком. Я замужем, мой доход выше среднего, у меня имеется своя жилплощадь. Если вы мне откажете я дойду не только до суда я дойду до телевидения и до газетчиков, я весь мир переверну вверх тормашками. Все узнают о вашей личной неприязни и как вы разлучили двух братьев, потому что только пришли на это место и пытались за него уцепиться. Я сделала домашнее задание, прежде чем сюда пришла. Поэтому хватит нам морочить голову!
Ну вот и все...сейчас она меня сожрет с потрохами... Но вместо этого Перепелкина вдруг поставила свою размашистую подпись на документе и протянула его мне.
– Совершенно напрасные угрозы, которые вас не красят. Что за напор? Никто и не собирался вам отказывать. Все же злые беременные женщины наверное выглядят очень грозно.
За Лекой мы поехали вместе с Вадимом. И я никогда не забуду этот взгляд полный триумфа, этот восторг в детских глазах. Там читалось «я же говорил...говориииил». Он сжимал мою руку и гордо шел рядом с Вадимом, который медленно передвигался на костылях. Но мальчик не торопился он смаковал этот выход, смаковал каждый свой шаг рядом с нами. Ведь его не просто усыновили, его забрал тот, кого он так любил и так сильно ждал вопреки всему и теперь наслаждался каждой секундой своего триумфа.
– А вы поженились, да? А где мы будем жить? А я могу называть тебя мама? Или это неправильно? Ведь он мне не папа, а брат. Тогда как?
Я бросила довольный взгляд на Вадима, но тот сделал вид что ничего не видит. Он просто был вынужден еще несколько месяцев назад согласиться переехать ко мне. Это стоило нервов, слез, ссор и даже молчаливых войн, но он согласился после того, как я сползла по стеночке в нашей берлоге, а врач скорой помощи, которая тут же поняла в чем дело, сообщила упрямому мерзавцу о моей беременности. Как, впрочем, и мне. Я даже предположить не могла, что со мной это может снова произойти.
Мы поженились через месяц. Поехали и расписались, надели друг другу самые простые кольца на палец.
Вадим занялся программированием, окончил онлайн-курсы и теперь неплохо обеспечивал наше семейство. За свою операцию он все же заплатил сам. Каким-то наглым образом вычислил мой пароль от интернет-банка и перечислил мне деньги на счет. Те самые, что собирал на квартиру.
Гордец. Вернул свои долги.
И, да, кто думает, что нам было просто – не было. Вадим очень тяжелый человек и у нас часто находила коса на камень. Иногда мы разносили друг друга в пух и прах. Пока он не заставлял меня замолчать тем самым способом, против которого я не могла устоять...он уже мог подмять меня под себя, мог даже двигаться во мне, сцепив зубы и превозмогая боль. А я смотрела ему в глаза и летела...летела...летела на своих крыльях в наш собственный рай.
Когда на свет родился Войтов младший и посапывал рядом со мной в больничной колыбели, а я отходила от стремительных родов (потому что все Войтовы поступают только так как они решили и никак иначе. Они даже рождаются в свои собственные сроки) мне позвонила моя дочь и срывающимся голосом всхлипнула в телефон.
– Прости меня, мамочка, я так соскучилась по тебе...я влюбилась. Мам, можно я приеду домой и познакомлю вас.
– Приезжай. Я познакомлю тебя с младшим братом. С Войтовым Денисом Вадимовичем.
КОНЕЦ КНИГИ