Сильвия кивнула:
– Ты слишком часто это повторяешь.
– Что именно?
– Хватит извиняться. Больше дела.
– Хорошо. Выпьем вина?
Сильвия молча пошла вперед, Говард следом. Он догнал ее на углу, когда она повернула в сторону кафе «Альбатрос». Внутри было пусто, лишь несколько человек играли в дартс и ели попкорн. Из спрятанных где-то колонок играл старомодный джаз. Заранее посоветовавшись с Сильвией, Говард попросил бутылку белого вина и два бокала. Какое-то время они сидели в тишине.
– Мистер Джиммерс сказал, тебя вчера ограбили, – наконец заговорила Сильвия.
Говард кивнул и поведал о своих приключениях на шоссе, о микроавтобусе клейщиков и украденном пресс-папье. Похоже, Сильвия вовсе не удивилась.
– Ты рассказал отцу про пресс-папье?
– Нет, как-то к слову не пришлось.
– Я передам, он попробует вернуть. Конечно, его могли уже продать или обменять. У папы есть кое-какие связи.
– Хорошая идея, – откликнулся Говард. – Я бы не прочь выкупить эту вещицу. – Он задумался, глядя на свой бокал. Решил сделать ставку на вино и на романтичную натуру Сильвии, поэтому сказал: – Вообще-то, я привез ее тебе в подарок.
Он еще долго смотрел на бокал, надеясь, что молчание добавит веса его словам. Когда Говард наконец решился перевести взгляд на Сильвию, ее уже не было за столиком. Она стояла у автомата с попкорном, в руках – пустая миска.
– Не могу удержаться, когда пахнет попкорном, – сказала она, вернувшись с наполненной тарелкой.
– Я тоже.
Он достал пригоршню попкорна и начал жевать, думая, как бы снова поднять тему пресс-папье. Затем долил вина в бокалы по самый край и заметил, что в бутылке почти ничего не осталось. Если расслабленная атмосфера вечера будет зависеть от вина, одной бутылки может и не хватить. Заказать вторую? Тогда Сильвия заподозрит что-нибудь или сочтет его пьяницей – вдобавок к остальным грешкам.
– В общем, пресс-папье было в форме горы Вашингтон. Не знаю, какого точно периода, но не позже девятнадцатого века.
Сильвия кивнула.
– Возьмем закуску? – предложила она.
– Давай, – ответил Говард, решив на этот раз обойтись без шуток. – Правда, я рыбой неплохо наелся, желательно что-нибудь легкое. Выбери сама.
– Сейчас.
Она встала и отошла к стойке, посмотрела меню и о чем-то переговорила с барменом. Засмеялась. Голос звучал тихо, слов было не разобрать. Судя по всему, с барменом Сильвия была знакома. Делая вид, будто наблюдает за партией в дартс, Говард чувствовал себя здесь туристом. Теперь придется в третий раз напоминать ей о пресс-папье, а это уже практически невыполнимая задача.
– Выпить еще хочешь? – крикнула Сильвия от барной стойки.
– Пива. Какого-нибудь местного. – Он опять глянул в сторону играющих в дартс. Вино пусть Сильвия допивает сама.
Она вернулась за стол, с улыбкой подала ему пиво и бокал.
– Бармен – мой приятель. Его зовут Жан-Поль. Он специалист по боевым искусствам, в Форт-Брэгг у него свой зал – как он правильно называется, додзе? А тут подрабатывает четыре дня в неделю, чтобы держать зал на плаву. Боевые искусства для него своего рода духовная практика и образ жизни.
Говард решил промолчать. Этот Жан-Поль уже его раздражал. Имя-то какое… наверняка сам придумал. Видимо, был ниндзя-убийцей во времена династии Мин. Додзе звучит как название какой-то японской рыбы. Боевые искусства – полный отстой. Очередная эзотерическая чепуха про экзотические прошлые жизни.
– Кстати, днем я встретил в баре Хорька.
Сильвия никак не отреагировала.
– Он еще занимается творчеством? Или целиком ушел в финансы?
– Он рисует замысловатые микросхемы с вырванными элементами. Выглядит довольно… натурально. Как человеческая плоть, только холодная, пустая и мерзкая. Очень мерзкая. Как по мне, так он рисует мертвечину. Сильно увлекся кибернетикой.
– А вы с ним…
– Что?
– Встречаетесь?
– Мы встречались сегодня днем. Ты как раз проезжал мимо.
– Да, точно, – кивнул Говард. – Просто я… – Он так и не договорил.
Общительный бармен вызвал у него ревность, а чувство ревности напомнило о Хорьке. Впрочем, Говард вовремя остановился. Не стоило идти этим путем.
– Так вот, насчет пресс-папье… – начал он.
– А, точно, – перебила Сильвия. – Ты переживаешь насчет того, как бы его вернуть.
– Ну, не совсем. Просто я вспомнил, что когда-то давно ты пользовалась такими штуками. Одно было из Франции, с изображением города Сен-Луи и бегущим дьяволенком, помнишь?
Она кивнула, но тут принесли еду – две тарелки, две ложки, поднос с запеченной картошкой и целый ассортимент соусов. Сильвия уставилась в бокал с вином, взгляд стал далеким и встревоженным. Пресс-папье опять забылось.
Понимая, что отчаянные времена требуют отчаянных мер, Говард взял две ложки и приложил их к глазам так, чтобы рукоятки торчали по обе стороны от лица, словно крылья стрекозы. Он сморщил лицо, пытаясь удержать ложки возле глаз, и повернул голову к Сильвии. Решил, что не уберет ложки, пока она как-то не отреагирует – пусть стукнет его, выйдет из бара, попросит ложку, хоть что-нибудь.
Долгое время ничего не происходило, и Говард уже начал задумываться об окружающих людях, которые наблюдали за этой сценой. Жаль, из-за ложек ничего не было видно. Может, Сильвия вообще отошла – в туалет или за попкорном. Или вообще тихонько ускользнула и поехала домой. Наконец она все-таки засмеялась, будто против собственной воли, и, когда Говард попытался заговорить, бросила ему в рот кусочек картошки.
– Господи, да чем же тебя взбодрить? – спросил он, глотая картофель.
– Сам бы взбодрился. И лучше молча, а то неизвестно, до чего язык доведет.
– Ладно, обещаю. В смысле взбодриться. Так вот, пресс-папье… – снова начал Говард, лишь бы Сильвия наконец поняла, что эту вещь он привез ей в подарок.
Она поджала губы и кивнула:
– Попробуем вернуть. Вижу, ты очень из-за него волнуешься. Говорю же, оно наверняка еще в наших краях – есть надежда, что отец сумеет его достать. Главное, наберись терпения. Это пресс-папье совсем тебе покоя не дает, верно? Поэтому ты весь такой дерганый и язвительный.
Без шансов. Даже если бы пресс-папье было при Говарде и он прямо сейчас отдал его Сильвии, все без толку. Что ж, проехали. Он вылил остатки вина в бокал Сильвии, а сам взялся за пиво.
– Сразу предупреждаю: если я все это выпью, за руль сядешь ты.
– Хорошо, я-то еще трезв как стеклышко. Да к тому же время раннее.
Она посмотрела на часы:
– Только девять. – Сильвия задумчиво отпила вино, потом добавила: – А я уж было подумала, что это пресс-папье ты привез мне в подарок.
– Так и есть, – ответил Говард, широко распахнув глаза. – Именно это я и пытался тебе сказать.
Сильвия засмеялась:
– Ничего страшного, не нужно теперь оправдываться. Я понимаю, эта штука много для тебя значит. Ты и в детстве всегда таким был, помнишь?
– Ну, наверное. – Говард не сразу понял, что она имела в виду. – Каким?
– У тебя был стеклянный шарик с красно-синими узорами. Ну, твой любимый. Как же ты его называл… «Марсианская зима»! Та еще сентиментальность. Теперь вспомнил?
– Я… – Говард повел плечами. Он действительно придумывал имена шарикам. Но как Сильвия умудрилась такое не забыть?
– И когда шарик пропал, ты прямо слетел с катушек. Плакал из-за него целую неделю.
– Да ладно! Я никогда не плакал из-за шарика. – Ему тогда было лет восемь. Говард отлично помнил тот случай. Ребенку подобное событие кажется настоящей катастрофой. Но он точно не плакал по этому поводу. По крайней мере, не у всех на виду.
– Ты его потом так и не нашел?
Говард качнул головой:
– Наверное, закатился куда-нибудь под диван.
Теперь уже головой помотала Сильвия:
– Неа. Это я его стащила и отдала Джимми Хуперу. – Она ухмыльнулась и допила вино.
– Я так и знал!
– Врешь, ничего ты не знал!
– Зато я не рисовал людей с птичьими головами и не ходил на транс-терапию.
– Я тоже. Специально насочиняла, чтобы тебя вывести. Да и шарик я не брала.
– Так и подумал. А пресс-папье я на самом деле привез тебе в подарок.
– Как мило, – ответила Сильвия, по-прежнему не веря его словам. – Я знаю, чем мы сейчас займемся. Поехали в музей.
– Сейчас, по темноте? – Говард уже пожалел, что долил Сильвии остатки вина.
– У меня в машине есть фонарик. К тому же я хорошо знаю те места. Я там практически выросла.
– Может, лучше завтра? Во второй половине дня. Утром я обещал помочь дяде Рою в доме с привидениями.
– Испугался? – спросила Сильвия. – Прямо как в тот раз, когда потерял шарик. Опять забыла, как ты его называл? Давай, скажи. Вспомним старые времена.
Говард сидел как истукан. Крепко сжав губы, он показал, будто закрывает рот на ключ.
– Помнишь, ты раскладывал свои шарики по полу и говорил, что это «ледяные планетоиды»? Потом ты уходил в ванную, а я звала в дом Трикси, и мы играли в «убийственную комету». По-моему, именно тогда и исчезла «Марсианская зима». Провалилась в решетку вентиляции.
– Да черт с ним, с этим шариком. Мы вроде обсуждали поездку в музей. Неужели ты серьезно?
Однако Говард надеялся, что Сильвия говорит всерьез. Представлял, как они идут по залитому лунным светом зданию, держась за руки и ожидая появления машины с призраками. Прямо как подростки.
– Почему бы и нет? Ты боишься привидений?
– Я? Нет. – Уже не в первый раз Говард заметил, что Сильвия потрясающе выглядит в своем свитере. Возможно, все эти вещи из ее магазина не зря так дорого стоят. – Чего уж там, поехали. Я поведу.
Глава 9
К счастью, дорогу на юг через Литл-Ривер освещал лунный свет. На трассе было пусто, лишь в полумиле сзади мелькали фары какого-то автомобиля. Говард был готов его пропустить, чтобы яркий свет не мешал в зеркале заднего вида, но машина держала дистанцию и не спешила их обгонять.
Без луны воцарился бы полный мрак, а так клочки серебристого мерцания то тут, то там подсвечивали часть дороги или пляжа среди теней от скал и деревьев. Ветер в сочетании с темнотой быстро помог Говарду протрезветь, Сильвия же, прикрыв глаза, уткнулась ему в плечо и что-то напевала. Благодаря вину она сумела расслабиться и забыть о накопившихся за день проблемах. Лучше бы, конечно, расслабиться ей помог сам Говард…