Гвен попробовала еще раз и меняла голос, пока миссис Лейми не осталась довольна.
– Потренируйся. А вы трое еще раз наведайтесь в тот дом. И с пустыми руками уже не возвращаться. Принесите мне то, что я прошу, или расходитесь по домам и ищите честный заработок.
– А как же Джиммерс? – спросил мужчина в костюме. – Он будет настороже. Что с ним делать?
– Ничего, – быстро вставил Хорек. – Насилие тут ни к чему. Раз я поеду с вами, можете быть уверены, что меня он не засечет. И я не пойду к нему с металлической трубой в руках. Такое чувство, что никто, кроме меня, не умеет действовать незаметно.
– Ах, бойтесь Хорька, – произнесла Гвендолин Банди голосом Сильвии Бартон. – Ну как, похоже?
– Отлично, – с гордостью сказала миссис Лейми. – Молодец. Мистер Хорек совершенно прав. Оставьте трубы в машине, а машину бросьте здесь. Или лучше переставьте за угол и больше не паркуйтесь перед моим домом. Вы дважды провалили дело.
– Пешком, что ли, идти до Элка? – спросил мужчина в свитере.
– Транспорт я вам организовала. Поезжайте немедленно. Когда доберетесь, машина мистера Джиммерса исчезнет, и он вместе с ней. На работу будет полчаса – заберете все необходимое и бегом оттуда. Учтите: еще одного промаха я не прощу. Гвендолин, позвони мистеру Джиммерсу и скажи, что у тебя кончился бензин…
– В Айриш-Бич, – подсказал человек в свитере.
– Нет, слишком близко. Лучше на шоссе в Пойнт-Арене. И если он не привезет бензин, бедняжке Сильвии придется идти пешком до города три или четыре мили.
– А если он не поверит? – спросил другой, в пальто.
– Поверит, не сомневайтесь. Я хорошо знаю мистера Джиммерса и его прошлое. Прирожденный рыцарь – или мнит себя таковым. Для нашей Сильвии у него в сердце есть особое местечко. Кстати, – обратилась она к Хорьку, – ей сообщили, что в январе договор аренды будет расторгнут?
– Отправил уведомление по почте сегодня утром. Хотя все равно не понимаю, зачем наказывать ее за упрямство безумного папаши.
– Грехи отцов падут на головы их дочерей, – ответила миссис Лейми. – Я, как принято у китайских коммунистов, погублю всю семью. А заодно и всех кузенов, тетушек и дядюшек, если до них доберусь.
Хорек пожал плечами.
– В худшем случае, если у Гвен не получится его убедить, – обратилась Лейми к мужчине в пальто, – и машина Джиммерса будет стоять у дома, придется отойти от текущего плана и использовать силовые методы, даже несмотря на возражения мистера Хорька, которому, пожалуй, стоит надеть еще одну пару носков, чтобы не замерзнуть. – Она уставилась на Хорька, и тот отвел взгляд.
Гвендолин Банди широко улыбнулась:
– Бедный Хоречек.
Казалось, слова миссис Лейми не убедили мужчину в свитере.
– Так что там насчет транспорта?
– Проще простого.
Миссис Лейми ухмыльнулась и снова подошла к окну.
Глава 17
На следующее утро Говард спал допоздна, а когда проснулся, чувствовал себя намного лучше, чем можно было ожидать. Царапины и порезы оказались неглубокими, а двенадцать часов сна отлично помогли восстановиться. Где-то в глубине подсознания мелькала мысль о том, что он узнал кое-что новое, но он не мог понять, что именно. На душе было легко, словно попал в компанию людей с общими интересами, словно наконец крестился и стал частью прихода.
Утром они с дядей Роем решили отдохнуть и поехали на рыбалку. Правда, не поймали ничего, кроме водорослей, и вернулись рано, когда дома еще никого не было. Тетя Эдит занималась волонтерской работой в больнице, дядя позже уехал в гавань на встречу с Беннетом, а Говард остался в доме и обклеивал окна автодома наклейками. Довольно легкомысленный способ убить час времени, зато у него появилась возможность все обдумать – и наклейки подходили для этого как нельзя лучше. Вокруг происходили безумные события, а это дельце не менее безумное, чем все остальные.
Затем Говард взялся за доски, зачистил целую стопку и сложил у стены. В шесть была назначена встреча с Сильвией у несчастного дома с привидениями. Говарду не очень-то хотелось в это ввязываться. Если тетя Эдит узнает, что племянник поспособствовал очередному банкротству Роя, ему несдобровать. Тем не менее он уже согласился помочь и теперь не мог ни отказаться, ни даже что-то всерьез возразить против этой затеи.
Наконец он отправился к гавани и нашел там старое деревянное льдохранилище. Когда-то его стены были окрашены в белый, но со временем под влиянием погодных условий они посерели. На вывеске с надписью «Снеговик-Ледовик» был нарисован подмигивающий снеговик в шляпе. Здание совсем не напоминало дом с привидениями, поскольку вокруг кипела жизнь: дети катались на велосипедах, туристы бродили в поисках рыбных ресторанов, рыбаки ездили туда-сюда на своих пикапах. У входа в порядком обветшавший дом стояла машина Сильвии; изнутри доносился визг пилы.
Дверь со скрипом поддалась, и Говард вошел в прихожую с темно-красными бархатистыми обоями. В петле, привязанной к медной люстре, висел учебный скелет, скрепленные проволокой кости на ногах указывали на потертый ковер с восточным узором. Потолок был высоким, футов в двенадцать, однако колени скелета находились примерно на уровне глаз, и Говард с трудом сдержал желание ударить по нему, чтобы он раскачивался и стучал на манер «музыки ветра». В Хэллоуин многие захотят так сделать.
Прихожая вела в просторную светлую комнату с деревянным полом, вздутым от воды и покрытым мусором и пятнами. Впрочем, в темноте наверняка будет смотреться неплохо. Дядя Рой сидел за столом у высоких окон и вырезал замысловатые изображения на тыквах. Подключенная к розетке пила лежала на полу рядом с небольшими треугольниками из фанеры, только что срезанными с углов стола. Пахло опилками и жженным деревом. Дядя выскабливал оранжевую мякоть и семечки на развернутую газету.
– Нам много таких понадобится, – сказал он в тот момент, когда появился Говард. – Проклятье! Я все испортил. – Рядя Рой откинулся назад, словно художник, осматривающий свое творение, и сделал аккуратный надрез в уголке рта тыквы.
– Значит, ездили сегодня на рыбалку? – спросила Сильвия. Верхнюю одежду она по-прежнему не снимала.
Говард кивнул.
– Это хорошо. А то вчера было слишком много волнений. Ты же, в конце концов, в отпуске.
– Точно. Хотя я чувствую себя на удивление неплохо. Отдохнул за ночь. Жаль, правда, что корзинку не привез вовремя. – Он посмотрел на дядину тыкву и пожал плечами. – По-моему, все нормально.
– Я срезал ему все зубы. – Дядя покачал головой. – Что за уродский нож? Лезвие должно быть острым, это самое главное. А я все испортил. – Он снова взял нож и раскромсал тыкву на кусочки, затем сбросил эту мешанину на ковер и начал бить ножом по фанере в нелепой попытке заточить его.
– Рози тебя простила. – Сильвия закатала рукава и глянула на тыквы.
– Возьми из тех, что с плоским дном, – сказал ей дядя Рой. Обращаясь к Говарду, он продолжил: – На ферме «Санберри» выменял восемьдесят фунтов тыкв на пару коробок с обрезками кожи, которые мне отдал приятель-ортопед. Вот это я тоже у него взял. – Он показал две резиновые руки, очень похожие на настоящие, только грязные, как будто они лет пятнадцать пылились в ожидании своего часа. Дядя Рой бросил руки в коробку с париками и старыми вещами и спросил: – От Джиммерса никаких новостей?
– Нет, – ответил Говард. – Правда, я почти весь день был на улице с работающей пилой, мог и не услышать. А тетя Эдит уехала в больницу.
– Она получила волонтерский значок за пять тысяч отработанных часов, – сказала Сильвия.
– Верно, – с гордостью подтвердил дядя Рой. – Работает за пятерых, говорю вам. Джиммерс точно не звонил? А должен бы. Я надеялся, что после вчерашней взбучки у него в голове немного прояснилось.
– Неа.
Дядя воткнул лезвие ножа в фанеру.
– У Беннета сегодня угнали грузовик. Прям вот только что.
– Угнали грузовик? – переспросил Говард. – Кому он нужен?
Дядя качнул головой:
– Наверное, решили подшутить. И замешана в этом миссис Лейми.
– Миссис Лейми угнала грузовик Беннета?
– Готов поспорить, это сделали по ее приказу. Такая вот месть за Шалтая-Болтая на крыше. Грузовик, скорее всего, сбросят с обрыва где-нибудь на юге. – Дядя Рой вздохнул. – Беннет потратил на него весь свой выигрыш из казино… Вот бедняга.
– А полицию вы, естественно, не вызвали, – сказал Говард.
Дядя снова покачал головой.
– Оно того не стоит. – Он замолчал, с хмурым видом рассматривая целую тыкву. – Да и что мы можем сделать? – спросил дядя Рой, будто ожидая ответа от тыквы. – Ты точно не узнал вчерашних грабителей? Может, это был Хорек?
– Нет, не он. Ростом ниже. Он, конечно, мог спрятаться в другой комнате, но это не в его стиле.
Дядя с прищуром посмотрел на тыкву и вонзил лезвие рядом со стеблем, чтобы вырезать крышечку. Нож застрял. Дядя выругался по поводу несговорчивых ножей и тыкв, дернул за рукоятку, и лезвие, высвободившись, полоснуло ему по большому пальцу.
– Твою мать! – завопил он, прижимая палец к ладони четырьмя другими. Затем швырнул нож на стол и посмотрел на порез. Выступила кровь. Дядя разжал руку, довольный тем, что кровь не капала, да и вообще рана оказалась не очень глубокой. – Повезло, что этот гребаный нож не острый. Иначе бы отрезал себе палец целиком. – Потом вдруг не к месту добавил: – Джиммерс со своим чертовым аппаратом. Я уж подумываю… – Он замолчал на полуслове и замер на месте с усталым видом. Еще раз глянул на порезанный палец и вытер кровь о газету с остатками тыквы.
– Может, на сегодня хватит? – Сильвия положила ладонь на руку отца. – Поехали домой. Пора ужинать.
– До Хэллоуина всего несколько дней, – возразил дядя, качая головой. – На ужин нет времени. Сейчас откроется второе дыхание. – Он выдавил подобие улыбки. – Вот, Говард, посмотри-ка. Шикарная вещь. Засунь сюда руку.
Говард послушно сунул руку в бумажный пакет, который дядя Рой придерживал со стороны влажного, готового порваться дна.