– Значит, она побывала здесь… – произнес Говард. – Она его и убила?
– Ей бы на такое не хватило сил, хотя она наверняка об этом мечтала. Вот, возьми его трость. – В этот момент сама тетушка выглядела старой и уставшей. Впрочем, когда она, глядя Говарду в глаза, подавала ему трость, от нее исходило ощущение спокойствия. Темно-зеленые глаза напоминали воду в колодце, и во взгляде чувствовался опыт больших страданий, сделавший ее мудрее. – Грэму больше не понадобится.
Говард посмотрел на трость. Пока болит колено, эта штука может ему послужить. Трость была старой и гладкой после многих лет использования. Казалось, если выйти с ней в сад и сунуть кончик в землю, из сухого дерева тут же полезут зеленые ростки.
Говард постучал тростью о дощатый пол – крепкая. Опираясь на нее, он вышел из хижины и осторожно спустился с крыльца.
Высоко в небе кружили вороны – тысячи, десятки тысяч, – словно наблюдая за ними в ожидании. Они были повсюду, куда ни глянь. Сильвия положила лопату рядом с ямой, внимательно и, быть может, с тревогой посмотрела на Говарда, будто увидела в его лице какой-то намек на смертность.
Голова слегка закружилась, Говард удобнее схватился за трость и почувствовал под пальцами что-то липкое – древесный сок? Или из трости, как из раны, сочится кровь? Что за безумие. Говард взялся за трость обеими руками, стараясь выпрямиться. Может, он заболевает? Жáра точно не было, и все же он никак не мог сосредоточиться. Мысли уносило волной, а вместе с ним и его обычную сосредоточенность, и создавалось впечатление, будто сам лес, природа или нечто еще более бескрайнее разглядывает его со стороны, как бы оценивая.
Вспомнился сон, который снился уже несколько месяцев, сон про камин и горячие угли. Он вдруг показался куда более реальным, чем лес и люди вокруг. Говард снова смотрел на очаг в темной мельнице под звуки крутящегося колеса, а колено пульсировало болью в том месте, где он обжегся. Правда, теперь на мельнице не было стен и крыши – лишь верхушки деревьев очерчивали черное небо, усеянное воронами. И хотя совсем рядом стояли другие люди, Говард чувствовал себя чужим и одиноким в окружении морского бриза и ночных небес. Он поднес руку ко рту и коснулся языком липкой жидкости, того самого сока из трости. На вкус он был соленым, с медным привкусом, как у крови. Ноги подкосились. Говард осел на землю и закрыл глаза, а крики ворон окружали его со всех сторон, будто стена дождя.
Остаток дня Говард провел расчищая доски. Много раз он повторял себе, что в лесу с ним не произошло ничего такого – всего лишь последствия гипервентиляции. Однажды, давным-давно, Говард пошел вместе с друзьями по колледжу на спиритический сеанс, и одна его знакомая так переволновалась, что стала задыхаться от возбуждения, и на мгновение все подумали, что в нее вселился призрак. Потом ее заставили подышать в бумажный пакет, и все прошло. Вот и в хижине случилось то же самое: недосып, смерть человека, странный разговор с дядей Роем, землетрясение и больное колено дали о себе знать. У Говарда была тысяча причин ненадолго потерять контроль над собой, и не стоило искать тут признаки чего-то таинственного.
Он был уверен, что работа станет лучшим лекарством. После завтрака дядя Рой поехал к Беннету, оставив древесину на Говарда. К двум часам он расчистил, аккуратно сложил вдоль дома и пометил целую груду досок. Говард разобрал все завалы на траве, отбросив в сторону только треснутые или покосившиеся доски – пойдут на растопку. Он хорошо себя чувствовал, и для этого имелось много причин, однако во второй половине дня опять накатила тревога. Был понедельник; завтра предстоит вечер у миссис Лейми.
С момента его последнего разговора с Лейми ситуация только усложнилась, однако ничего конкретного ей о Говарде неизвестно. Для нее он по-прежнему независимый представитель музея, которого можно переманить в свой лагерь. Потенциально новый член их сообщества. Грабитель, гнавшийся за ним по улицам тем утром, никак не мог опознать Говарда, хотя наверняка уже догадался, что машину угнали лишь для отвода глаз.
Владелец автомобиля сидел в камере в полицейском участке и, возможно, еще надолго там задержится. На встречу к миссис Лейми он не придет. Полиция не в восторге от ночной стрельбы, к тому же Макдональд заявил, что он угрожал его работникам и размахивал пистолетом, как сумасшедший убийца. Разумеется, имелись и смягчающие обстоятельства – все-таки у бедолаги угнали автомобиль. Спустя некоторое время миссис Лейми – или, скорее, кто-то из ее соратников – придет на выручку задержанному и вызволит его с помощью взятки.
Заявляться домой к Лейми было рискованно, но не сказать чтобы очень опасно. Какой им смысл набрасываться на Говарда? А вот привлечь его на свою сторону они, пожалуй, захотят. Об этом он подумает позже, например ночью, когда будет лежать без сна. Через полтора часа Говарда ждал ужин и поход в кино с Сильвией.
Насвистывая, он смотал удлинитель и откатил распиловочный станок в сарай. Кофейную банку с гнутыми гвоздями бросил в мусорный контейнер, убрал на место молоток и гвоздодер. Куча хлама превратилась в груду чистых досок, представляющих ценность. Дяде Рою станет немного легче, когда он продаст их и выручит деньги. Погода разыгралась, было даже жарковато, земля вокруг дома стала твердой и сухой. Из леса по-прежнему доносилось карканье ворон. Благодаря трости Грэма колено быстро пошло на поправку. Сейчас трость стояла у стены дома. Говард взял ее в руки и еще раз внимательно осмотрел. Никаких следов липкого сока или крови, поверхность гладкая и крепкая. Пожав плечами, он постучал тростью по ботинкам, сбивая с них пыль, и пошел в дом переодеться.
Глава 21
В кармане Роя Бартона было почти двести долларов, а солнце едва показалось из-за края верфи. Доски, которые вчера так любезно подготовил Говард, принесли всего восемьдесят баксов – меньше двадцати центов за фут. И все же какой-никакой доход, тем более сегодня только вторник. О работе и думать не стоило. Доллар в час или пять центов в час – человеку на пенсии нет особой разницы. Уже много лет назад известная формула «время – деньги» потеряла для него смысл.
Рой хлопнул себя по карману рубашки и начал свистеть, потом вспомнил разговор, который состоялся тем утром между ним и Джиммерсом, и замолчал. Новость о смерти Грэма стала для Джиммерса настоящим шоком.
– Проклятье, – выругался вслух дядя Рой, сожалея о том, что именно ему пришлось сообщить обо всем Джиммерсу. Тот оказался очень ранимым. Грэм был его единственным другом, и теперь Джиммерс остался совсем один… Дядя покачал головой. Пора признать, что все шло наперекосяк.
Чтобы немного взбодриться, он вспомнил сегодняшнее утро, когда, разделавшись с досками, застал на Перкинс-уэй гаражную распродажу, где было полно строительного хлама, включая десяток высоких стеклянных дверей, которые хозяин выдрал из своего дома. Еще Рой купил у него четыре рубанка – металлические детали все проржавели, а деревянные были потемневшими и смолистыми. За все он отдал сорок восемь долларов из денег, вырученных за доски. Полчаса ушло на то, чтобы вытащить из дверей скобяные изделия: медные петли, щеколды и дверные ручки. Еще час Рой занимался рубанками: затачивал и полировал лезвия, счищал грязь с деревянной основы, наносил смазку. В итоге двери он продал за шестьдесят долларов одному знакомому с Оук-стрит, который строил теплицу, а скобяные товары и рубанки взяли в антикварном магазине за восемьдесят.
Рою повезло, что какой-то дурак отдал ему двери так дешево. Если бы он потратил на них еще немного времени – соскоблил старый слой краски и покрыл новым, заменил треснутые стекла, – то сумел бы удвоить или даже утроить доход. Хотя кого он, черт возьми, обманывает? Скорее всего, двери простояли бы всю зиму среди сорняков, там, где до них валялись доски. И ничего бы он с них не получил. Быстрый оборот – вот самое главное. Не нужно браться за непосильные задачи. Купил, перепродал – и дело с концом.
Интересно, почему никто еще не написал книгу под названием «Сто способов заработать сто долларов за день»? Сколько стоит ксерокопия, пять центов за страницу? Распечатать, сложить по цветным папкам и продавать из багажника универсала. Такое чувство, что половина северного побережья сидела без работы. Такая книжка будет нарасхват. Штук пять можно оставить на прилавке винного магазина – продавцу по сорок центов с каждой продажи и по шестьдесят, если выкупит сразу все экземпляры.
Да, распродать все сразу было бы замечательно. К черту сделку с процентами, так особо не заработаешь. Книги могут украсть, или сам продавец скажет, что их якобы стащили. Рой мысленно подсчитывал возможные доходы, паркуясь перед магазином Сильвии. Сколько на побережье безработных? Пятьдесят тысяч? Сто? Достать бы список адресов всех несчастных, кто получает продовольственные карточки, и отправить им рекламную рассылку. Они без проблем отдадут за книгу пять баксов, как только поймут, что с ее помощью заработают намного больше. Нет ничего невозможного. Вся эта чертова страна скоро обанкротится. Будущее каждого в его собственных руках, прогнившая система не работает. Обмен товарами, сотрудничество, услуга за услугу, совместный уход за детьми, огороды, курятники, козий сыр.
Поразительно, как далеко зашли его размышления благодаря небольшому заработку! Прогрессивного человека ничто не остановит.
Рой замер на тротуаре, не спеша заходить в магазин. Сперва Сильвия ему обрадуется, но быстро поймет, что он что-то задумал. Иногда она чересчур серьезна. Училась бы мыслить шире. Легко нашел, легко потерял – вот законы нашего грешного мира. Временами неплохо пофилософствовать. Будь Рой ответственным человеком, он отдал бы деньги Элоизе Лейми – точнее, сначала он отдал бы их Эдит, чтобы та распорядилась ими в соответствии с бюджетом.
«Бюджет» – какое ненавистное слово! Есть в нем нечто мерзкое и унизительное. Бюджет убивает фантазию и предприимчивость. У Роя был другой девиз: трать деньги, пока они есть. Нечего бегать по всему городу в поисках кетчупа на пять центов дешевле или класть свои жалкие сбережения в банк. Ей-богу, если человеку среди дня захотелось утолить жажду и что-нибудь выпить, как и рекомендуется в Писании (главу и стих он не помнил, но там однозначно было нечто подобное), пусть либо выпьет, либо заткнет свой рот. Чего ты желаешь больше: быть счастливым или заработать репутацию скряги?