— Кабинеты на первом этаже слишком тесны, — неуверенно заметила мисс ван Хольц, — Едва ли нам будет удобно ухаживать за ранеными, кроме того…
— Позади них располагается архивный отдел, — быстро вставил Лейтон, — Целый зал! Уверен, мистер Госсворт отдаст своё царство в ваше распоряжение.
— Но…
— Каково состояние раненых? — быстро спросил Крамби, — Они… Мы можем им чем-то помочь сейчас?
Мисс ван Хольц коротко тряхнула волосами. Лишившись лент, они сделались непослушными и лезли ей в глаза, но она была слишком занята, чтобы приструнить их сейчас.
— Трое совсем плохи, до сих пор без сознания. Должно быть, серьёзно повреждён мозг или… спина или что-нибудь ещё. Ума не приложу, что с ними делать. Я приставила к ним сиделок, чтобы меняли компрессы с водой, но, боюсь, это всё, что в наших силах. К тому же, вода на исходе и… Чёрт, они наверняка могут умереть в любую минуту! Откуда мне знать, что с ними делать? Меня зовут мисс ван Хольц, а не миссис Блэкуэлл[128]! И я училась машинописному делу и стенографии, а не оказанию медицинской помощи!
— Досадно, — пробормотал Лейтон, неприязненно косясь в её сторону, — Досадно, что вы не озаботились расширением своих навыков, когда вам выпала такая возможность. Некоторые из них, полагаю, сейчас были бы вполне уместны.
Клочок бумаги в пальцах мисс ван Хольц хрустнул, сминаясь в крохотный бумажный шар.
— Что?
— Ваш бывший ухажёр, если не ошибаюсь, служил военным фельдшером в морской пехоте. Вы могли бы набраться от него порядочно опыта, если бы имели на то желание, не так ли? Впрочем… — Лейтон понимающе усмехнулся, — Я вас не корю. Опыт, знаете ли, сложная штука. Ах, если бы он передавался так легко, как некоторые легкомысленные болезни и… насекомые!
Мисс ван Хольц не вспыхнула, как вспыхивают обычно девушки с бледной кожей в моменты смущения. Вместо этого по её щекам распространилось зловещее алое свечение, похожее на отблеск пожара в ночном небе.
— Что вы хотите этим сказать, мистер Лейтон? — прерывающимся голосом спросила она. Изящный серебряный пулемётик мгновенно превратился в орудие Гарднера[129], в её голосе Лэйду послышался зловещий лязг патронных лент, — Чтобы я ставила вас в известность касательно всех… людей, которые оказывают мне знаки внимания?
Лейтон рассмеялся, но смех вышел не вполне естественного тона. Чувствовалось, что он порядком напряжён.
— Как вы верно заметили, вы хозяйка над машинистками. А я — начальник кадровой службы. Знать всё про работников предприятия — не моя прихоть, а моя обязанность.
— Которой вы отдаётесь весьма безоглядно, не так ли?
Настала очередь Лейтона, до того развалившегося в кресле и вяло болтавшего рукой, заметно напрячься.
— Что вы имеете в виду?
Мисс ван Хольц недобро прищурилась, стиснув кулаки. Пусть каждый из них был не больше бразильского ореха, от соприкосновения с ними, пожалуй, могло бы не поздоровиться даже подковообразной челюсти Розенберга.
— О, вы знаете, о чём я говорю! Вы нарочно пытаетесь засунуть свой крысиный нос в каждую щель, всё вынюхать, выведать, разузнать. Это ваше наслаждение, ваша слабость!
Клейтон, тяжело дыша, выпрямился в кресле.
— Да как вы…
— Молчите! Я знаю! Иктория рассказала мне, как вы пытались превратить её в соглядатая внутри канцелярского отдела, используя старые просроченные векселя! Про Этти вы распускали грязные слухи, чтобы переманить на свою сторону и заставить шпионить за мной! А Идию вы допекли настолько, что бедняжка предпочла уволиться, лишь бы не терпеть ваш грязный шпионаж!
— То, что вы называете шпионажем — моя работа! — отдуваясь, произнёс Лейтон, — Только за последний год к нам трижды подсылали лазутчиков из других контор. Или вы хотите, чтоб коммерческие тайны «Биржевой компании Крамби» полоскались на ветру по всему острову, как ваши юбки? Ну уж благодарю!
— Не прикрывайтесь работой! Для вас доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие копошиться в чужом грязном белье. Обнюхивать его, пробовать на зуб, коллекционировать. Это ваша тайная страсть, не так ли? Ваш тайный порок! Ваше наваждение!
Лейтон тоже повысил голос.
— Не смейте обвинять меня в том, что я выполняю свою работу! Уж извините, что у некоторых в этой компании есть более сложные занятия, чем днями напролёт флиртовать напропалую со всем, что хотя бы отдалённо напоминает мужчину!
Мисс ван Хольц оскалилась. Её мелькнувшие зубы были чистого перламутрового цвета и Лэйд на миг задумался, каким порошком она их чистит — «Белоснежным Брукхаймера» или «Индийским каустическим тонизирующим».
— А вы бы, конечно, были не прочь поменяться со мной местами?
— Мисс ван Хольц! — Крамби шлёпнул рукой по столу, но вышло неубедительно, слабо, — Прекратите, оба!
— Что-о-оо? — лицо Лейтона пошло пятнами, но не багровыми, как у людей его комплекции, а какими-то бледно-серыми, — Не смейте порочить моё имя только лишь потому, что я устоял перед вашими грязными чарами.
— Моими?!
— В прошлом месяце, пятого числа! Думаете, я не заметил, как вы подкатывали ко мне? Как пытались охмурить меня, вертя хвостом, точно мартовская кошка?!
— Это было бы чертовски бессмысленно с моей стороны, верно? Вот будь я хорошеньким мальчиком лет пятнадцати, у меня было бы немного больше шансов, не так ли?..
— Довольно! — Крамби ударил кулаком по столу и в этот раз получилось достаточно громко, чтоб оба замолчали, тяжело дыша, — Прекратите немедленно! Ваша вечная грызня утомляла меня и в прежние времена, но я не позволю, чтобы вы предавались ей сейчас, когда от нас, быть может, зависит множество человеческих жизней! Мистер Коу! Если кто-нибудь из здесь присутствующих позволит себе подобную выходку, разрешаю вам застрелить его на месте!
Коу улыбнулся. Он не потянулся к тайному карману с автоматическим пистолетом, напротив, всем своим видом дал понять, что вполне понял шутку, однако в комнате ещё добрых полминуты царила немного неестественная тишина.
Лэйд мог лишь посочувствовать мисс ван Хольц. Уже через несколько часов, возможно, ей придётся иметь дело с чем-то посерьёзнее сломанных пальцев и отсутствия бинтов. Люди уже сейчас, спустя несколько часов после катастрофы, напряжены до предела. И если не облегчить их участь, в самом скором времени нервное истощение примет лавинообразный характер. Может, её лауданум окажется действенным средством против тихих истерик и приступов паники, но помоги ей Господь, если начнётся что-то серьёзное…
Крамби удовлетворённо кивнул, убедившись, что его подчинённые уже не пытаются впиться друг другу в глотки.
— Раз уж речь зашла о персонале… Скольких мы потеряли?
Мистеру Лейтону не потребовалось заглядывать ни в блокнот, ни в записную книжку.
— Одиннадцать, — мгновенно отозвался он, уложив ладонью волосы, встопорщившиеся, будто у кота после стычки, — Мосс, Фой, Халси, Дауд, Райли, Роуз…
— Можно без имён, — поспешно сказал Крамби, — Нет времени. Скажите только, эти потери могут иметь для нас критическое значение в… будущем?
Лейтон поморщился.
— Едва ли. Райли поколачивал подружку и трижды за последний год становился гостем полицейских участков. Роуз — тот просто задира и баламут. На счёт Дауда у меня есть подозрения, что это он на Рождество украл семь пенни из кассы, пусть даже подозрения эти не подкреплены вескими доказательствами, ну а Фой…
Крамби торопливо махнул рукой.
— Довольно! Значит, среди погибших не было ценных сотрудников?
— Про покойников не полагается говорить дурного, сэр, но, — Лейтон выразительно кашлянул, — скажем так, при жизни они приносили компании куда больше хлопот и огорчений, чем пользы.
— В любом случае «Биржевая компания Крамби» выплатит их вдовах и родителям приличное вспомоществование. Но сейчас важно не это, — Крамби обвёл сидящих взглядом, — Сейчас я хочу убедиться в том, что выжившие обеспеченны всем необходимым на ближайшее время. Будем мыслить трезво, господа. Мы не знаем, с чем столкнулись, и не знаем, как выбраться из этой ситуации. Но в одном я уверен наверняка. Даже стиснутые непреломной волей обстоятельств, мы будем вести себя так, как и подобает британским джентльменам, оказавшимся в осаде. Мы будем крепки в своём желании продержаться как можно дольше. Едва ли мы можем рассчитывать, что в скором времени к нам пришвартуется канонерка с подмогой и припасами, так что придётся нам рассчитывать на свои и только на свои силы. Вот почему я хочу знать, как обстоит ситуация и сколько времени у нас в запасе. Кто-то уже провёл ревизию провианта?
Лэйд сам не отказался бы заняться ревизией съестного — сосущее чувство в желудке ежеминутно напоминало ему о том, что торжественный ужин был чертовски, чертовски давно. Увы, сам для себя он определил другую сферу для проверки, почти не оставившую ему свободного времени даже для того, чтобы наскоро перекусить.
Все сидящие за столом растерянно переглянулись. Они только сейчас сообразили, что…
— Вся провизия находилась в ведомстве Кольриджа, — пробормотал Лейтон, — Бедный мистер Кольридж.
— На вашем месте я бы не беспокоился на счёт провианта, — проворчал Розенберг, ворочаясь в кресле, — Я был в буфетной и видел запасы. У нас их хватит чтобы пересидеть осаду Кандии[130]. Одних только консервов не меньше тонны, пожалуй. Кольридж организовал ужин с приличным запасом. Едва ли мы будем шиковать, завтракая по три раза в день и закатывая шумные пирушки, но и голод в скором времени нам не грозит. А уж если распланировать рацион и ввести нормы…
— Так и сделаем, — поспешно провозгласил Крамби, — Пусть этим займётся… мистер Лейтон, вы не против? У вас талант к организации и дисциплине, а тут требуется и то и другое. Будьте добры провести инвентаризацию всего съестного в здании и составить списки. Я утвержу нормы довольствия. Так мы, по крайней мере, оградим себя от голода на ближайшее время.