– На какие шиши?
– Еще один правильный вопрос. Я оценил его накопления за годы службы – их не хватило бы. Проверил доходы жены Грищука и… Оказалось, что она продала «трешку» в новостройке в Подмосковье! А строил ее догадайся кто?.. «Билдинг-трест»!
– Тот самый, которым владел Богданов, отец заложницы?
– Именно Дмитрию Кирилловичу Богданову было выгодно, чтобы вину свалили на Кузнецову.
– Может, это совпадение? Грищук по-честному купил квартиру на этапе строительства и продал ее после сдачи дома.
– Не сходится. – Устинов снова зашуршал бумагами. – Жена Грищука приобрела квартиру во время суда над Кузнецовой. Причем с нереальной скидкой. И продала ее буквально через месяц в десять раз дороже! За пять миллионов рублей. Эти деньги Грищук и использовал для улучшения своих жилищных условий в Москве.
– Попахивает крупной взяткой.
– Я бы сказал, смердит так, что за версту чувствуешь, – произнес Миша.
– Мне Грищук с первого взгляда не понравился. Как такой человек может быть следователем, да еще начальником?
– Я тебе больше скажу, Ваня. Если мы не раскроем дело с заложницей, нас попрут со службы, а Грищук займет место полковника Харченко.
– Так ты же вывел Грищука на чистую воду! Он взяточник! – возмутился Ваня, указывая на бумаги.
– Это косвенные улики, на доказательство не тянут. В деле о взятках нужны свидетельские показания.
– Да что у нас за система такая! Честному человеку от клеветы не отмыться, – стукнул себя по груди Майоров, – а у подлеца десять уловок в запасе, чтобы выйти сухим из воды!
– Ничего, Елена Павловна что-нибудь придумает, на то она и Петля.
Устинов взялся за телефон и позвонил в кабинет Петелиной. Она не ответила. Он набрал номер ее сотового. Телефон оказался отключенным.
– Ты не знаешь, где сейчас Елена Павловна? – нахмурился эксперт.
– Наверняка подальше от Валеева держится. – Блуждающий взгляд оперативника скользнул по сложной технике и остановился на стопке бумаг с данными на Грищука. – Ты говорил, что обязательно нужен свидетель.
– Да. Чтобы выдвинуть обвинение, от которого Грищук не отвертится.
– А кто этот щедрый покупатель, который в десять раз дороже заплатил за квартиру его жены?
Устинов посмотрел в документы и прочел:
– Прохин Евгений Викторович.
Эксперт забарабанил по клавишам компьютера.
– Паспортные данные в договоре имеются, сейчас узнаем, кто таков… Ух ты! В то время Прохин работал в «Билдинг-тресте» заместителем Богданова.
– Погоди. Если Прохин один из начальников стройки, то он мог приобрести квартиру на льготных условиях. Зачем ему покупать жилье у жены Грищука, да еще в десять раз дороже первоначальной стоимости? Она что, уникальная?
– Стандартная «трешка» в типовом доме. – На мониторе перед Головастиком раскрывались страницы баз данных. – Я копнул историю этой квартиры глубже. Так вот, через месяц Прохин избавился от нее всего за треть той суммы, что потратил на покупку.
Оперативник с экспертом обменялись понимающими взглядами. Майоров с затаенной улыбкой спросил:
– Тебе не кажется, что Прохин и есть нужный нам свидетель? Распечатай-ка его адресок и место работы.
65
Бандит в бейсболке перешагнул через отключившегося Валеева. В его руке был пистолет, которым он только что ударил оперативника по голове. На полу рядом с поверженным врагом лежала выпавшая черная папка. Бандит поднял ее. Его пальцы в нетерпении сдернули с угла резинку и раскрыли обложку, глаза жаждали увидеть содержимое. Он выхватил вложенные в папку листы и тупо уставился на них.
Вскоре он зарычал от досады. С каждой страницы на него смотрела известная унизительная комбинация из трех пальцев – фига!
– Где?! Где?! – Бандит скомкал бумаги и дважды пнул беспомощного Валеева. – Куда ты дел заключение эксперта? Я убью тебя, если не скажешь!
За его спиной тихо скрипнула дверь. Бандит резко обернулся и увидел направленный в его грудь ствол пистолета. Из ванной комнаты появилась ненавистная ему следователь Петелина.
– Брось оружие! – крикнула она.
От неожиданности человек разжал пальцы. Пистолет грохнулся на пол.
Петелина рассмотрела под козырьком бейсболки знакомое лицо.
– Я так и думала. Ты проиграл, Белов, – произнесла она ледяным тоном и потребовала: – Лицом к стене, руки за голову!
– Как? Откуда? – разевал рот ошарашенный студент.
– Я сказала: лицом к стене, руки за голову!
– К какой стене? – Белов сдернул бейсболку и швырнул ее под ноги следователю. Его глаза горели безумием. – А если я не послушаюсь? Будешь стрелять? Убьешь меня?
Он шагнул к Петелиной и оказался на расстоянии вытянутой руки.
– Выстрелю, Белов, не сомневайся, – сказала Елена и сама услышала, насколько неуверенно это прозвучало.
– Сейчас проверим. – Белов сделал еще один шаг, и ствол пистолета уперся ему в грудь. – Ну что же ты, нажимай! У тебя настоящая «пушка»? У меня всего лишь травматика. Убей безоружного человека.
Елена почувствовала, как дрогнула ее рука. «Какая же я дура! Надо было раньше выстрелить ему в ногу или хотя бы в потолок».
– Ты хочешь умереть? – спросила она.
Ее мышцы были скованы, и Елена испугалась, что ее палец непроизвольно дернется и она вместо того, чтобы арестовать подозреваемого, лишит его жизни.
Белов вытянул шею и прошептал, глядя в глаза следователю:
– Я хочу того же, чего и ты – справедливости.
В следующую секунду он вывернул руку женщины. Она вскрикнула, разжала пальцы, и пистолет упал на пол. Белов оттолкнул Петелину и подхватил ее «ствол». Елена попыталась скрыться: бросилась в сторону и захлопнула за собой дверь. Оказавшись на кухне, женщина поморщилась от обиды. «Растяпа! Ну почему я не выбежала на лестницу?»
Следователя и вооруженного преступника разделяла тонкая дверь со стеклянной вставкой в центре.
Белов постучал пистолетом о стекло и начал говорить вкрадчиво, постепенно давая волю переполнявшей его злости:
– Я запамятовал, что говорят в таких случаях. Ах да! Лицом к стене, руки за голову. Выполняй, продажная тварь!
Петелина почувствовала, как страх покидает ее. Если преступник не потерял самообладания перед лицом опасности, то с какой стати она должна трястись перед ним? Правда на ее стороне. Елена подняла глаза и смело посмотрела в лицо студенту.
– Что уставилась? Я тебя грохну, дура! – вскипел Белов.
– Так же как Валерию Богданову и Алексея Матохина? – спокойно спросила следователь. Она знала, что преступники избегают прямого признания в убийствах, но косвенные вопросы часто сбивают их с толку. – Зачем ты сироту в это впутал?
– Потому что он тупой и хотел денег!
– И ты убил соучастника.
Поняв, что проговорился, Белов надавил на дверь, разделявшую их.
– И тебя порешу, как твою тупую криминалистку!
Петелина осознала, что студент признался в причастности к аварии в лифте, и, не заботясь о себе, подзадорила его:
– С лифтом ловко получилось. Но Маслова выжила.
– А ты сдохнешь, если не скажешь, где настоящие результаты экспертизы!
«Он не возразил, значит, подтвердил свою причастность к преступлению. И я ему еще нужна», – подумала Елена.
Профессиональный успех на секунду затмил смертельную угрозу, но опасность никуда не исчезла, а в виде заряженного пистолета приблизилась на расстояние тонкого стекла и стала неотвратимой.
Белов яростно ткнул ствол пистолета в стекло, и рядом с ногой Елены врезался в пол крупный осколок. Она отдернула ногу, отпустила бесполезную дверь и метнулась к столу в поисках ножа.
В этот момент за спиной Олега Белова закряхтел и заворочался Марат Валеев. Студент устремился к нему, намереваясь ударить его пистолетом по голове. Такого вопиющего безобразия кот Чингиз не вынес.
Как только начался беспорядок, кот покинул уютное кресло и стал подглядывать за схваткой в коридоре. Перепалка между пришлой женщиной и чужим мужчиной его мало интересовала, его кормят не они. А вот то, что хозяин уснул на полу – неправильно! Есть же мягкий диван! В конце концов, Чингиз готов уступить ему свое кресло для непродолжительной дремы. Забыл он, что ли? Однако кот знал, как исправить ситуацию и разбудить хозяина.
Когда Чингиз был совсем юным, не в меру шустрым котенком, он по утрам часто прыгал к хозяину в постель и подкрадывался к его уху. Дальше – хоть смейся. Лизнешь хозяина поглубже в ухо и наблюдаешь. Вот он сморщился, как после стопки вонючей водки. А ты еще раз и еще! Он ворочается, отмахивается, прижимается ухом к подушке, чтобы это прекратилось. А ты принимаешься за другое ухо! Язык шуршит по перепонкам – хозяину шумно и щекотно, а стоит куснуть мочку – он вскакивает с выпученными глазами, а потом расплывается в улыбке и прижимает тебя к себе.
Так Чингиз поступил и на этот раз. Как только мужик с пистолетом погнался за бабой на кухню, кот оказался у хозяйского уха. Лизнул, куснул как следует – и Марат приоткрыл глаза. И вот, когда хозяин приподнялся на локтях, Чингиз увидел разъяренное лицо чужака, готового ударить его кормильца.
Шерсть на загривке кота вздыбилась. Чингиза словно пружиной подбросило вверх, и все его когти разом вцепились в бандитскую рожу. Чужак взвыл, дернул кота за хвост («Больно, сволочь!») и попытался сбросить его («Прощай, роскошная шерсть!»).
Краем глаза Чингиз заметил, что хозяин уже на ногах. «Мое дело сделано, дальше отдувайся сам». Кот разжал когти, свалился на пол, перевернувшись в падении, отряхнулся («Кажется цел») и вернулся в любимое кресло – приводить себя в порядок.
Сзади раздался грозный рык хозяина, жесткий удар и грохот упавшего тела. «Я-то цел, а вот чужак недосчитается зубов или ребер…» – подумал Чингиз.
Валеев скрутил Олега Белова, застегнул его руки за спиной наручниками и посмотрел на Елену. Она успела подобрать пистолет и на всякий случай контролировала ситуацию.
– Как ты? Что он с тобой сделал? – с тревогой спросил Марат.