— Но это немножко из другой области, чем касса.
— Не скажи! Я отлично представляю: считал себя героем, люди верили, шли за ним без оглядки. Красовался, рисовался, — бац! — публично открылось, что подонок. Альпинистская среда его изгнала. Из аспирантуры попросили: в том походе он использовал бланки кафедры для каких-то ходатайств.
— И теперь берет реванш? Мстит за унижение?
— Почему нет? Карьера поломана, а в рядовых ходить не умеет… Привычка верховодить, злобный маленький фюрер… Паш, шевельнем?
— А что мы имеем против Марата Былова? Реально?
— Ничего. Но… покажи-ка мне, в каком НИИ работал раньше Колесников?
Пал Палыч отыскивает нужные сведения.
— Так и есть! — с торжеством восклицает Томин, сличив название с записью в своем блокноте. — В том же НИИ шоферит Барсуков! Человек, бывший рядом с универмагом во время кражи.
— Первый раз слышу!
— Конечно. Ты тогда еще не подключился. Он все отрицал и не попал в свидетели.
— И он знаком с Колосниковым?
— Даже с Маратом! Если начистоту, — кается Томин, — вылетел из головы этот Барсуков… и влетел обратно только вчера вечером. Наши мотоциклисты называли его в телефонных разговорах с Маратом, понимаешь? Я привезу Барсукова, а Паш? Уполномочь!
А Барсукова обрабатывает Марат.
— К тебе в кузов сядут трое. Провезешь на территорию института, там высадишь. И все.
— Но зачем?
— Не знаю, им это нужно. Думаю, пустяки, Леша.
Наступает натянутая пауза. Марат, разумеется, чувствует, что Барсуков не тот, что прежде, но поначалу продолжает играть в дружескую непринужденность.
— Что-то ты запропал. Как мелюзга? Все их справки переданы, скоро будут путевки.
— С ребятами некому поехать. Я, собственно, пришел забрать метрики. — Барсуков говорит нейтрально, он предпочел бы расстаться с Маратом без выяснения отношений. — Что касается каких-то троих, такие вещи не по мне.
— Да?.. — Марат неприятно удивлен решительным отпором. — Ты чистюля?.. — И сбрасывает личину доброжелательства. — А кто был соучастником кражи в Селихове? Кто стоял в кустах? Как там у вас называется — на шухере?
— Ты… с ума сошел!..
— Один из тех парней в шлемах — твой бывший сослуживец. Зачем ему скрывать, что Леша Барсуков имел свой куш?
— Ты не веришь тому, что говоришь!
— Зато в органах поверят. Сам подставился: ведь ты соврал, что ничего не видел, а?
— Марат… зачем все это?
— Чтобы слушался!
— А не послушаюсь?
— Будешь иметь дело с очень злыми людьми. Очень, очень злыми, — зловеще повторяет Марат. — Ты хорошо понял? — И, довольный произведенным впечатлением, повелительно заканчивает: — К тебе сядут завтра, через неделю, через месяц — когда понадобится. И не вздумай вилять!
Теща Барсукова разговаривает с ним по телефону:
— Хоть убей, Леша, не разберу, что ты задумал!.. Да почему их везти к бабушке, в Тулу? Я им разве не бабушка? Ну хорошо, ну как знаешь… Да-да, забрать из сада, отвезти к Елизавете Григорьевне, никому не говорить… И что такое творится? — недоумевает она, кладя трубку и начиная поспешно одеваться.
Следующий звонок — Стелле.
В белой шапочке и халате она моет руки, когда слышится голос: «Доктор, вас к телефону!»
Стелла подходит к аппарату.
— Да?.. Здравствуйте, Леша… — Она слушает, и улыбка сменяется тревогой. — Нельзя встречаться? А что случилось?.. Понятно. То есть непонятно, но раз вы не хотите объяснить… Удачи? Желаю удачи. Поцелуйте барсучат и… не исчезайте совсем с горизонта…
Барсуков вешает трубку в телефоне-автомате:
— Теперь, Марат, поглядим, кто кого!..
…Непривычно сутулясь, подходит он в сумерках к дому.
— Товарищ Барсуков! — из затененного угла выступает Томин.
— Вы?!.. — с искренней радостью восклицает Барсуков. — Вы мне позарез нужны!
— Какое совпадение потребностей, — озадаченно отзывается Томин.
14
— Ох, уж эта мне «хата с краю»! — в сердцах говорит Пал Палыч, выслушав исповедь Барсукова.
— Но я…
— Мало могли сообщить о мотоциклистах? А нам бы и это тогда пригодилось! И то, что вы отмолчались, Барсуков… нас подвели, а себя еще больше.
Барсуков тяжело вздыхает:
— Теперь-то понял!
— Задним умом все крепки! Отшвырнули неприятную историю, а она вернулась. Как бумеранг.
Друзья отходят посовещаться.
— Ну-с? — тихонько спрашивает Томин. — Трое в кузове — не увеселительная прогулка.
— Барсуков! — окликает Пал Палыч. — Когда в НИИ зарплата?
— Десятого и двадцать пятого.
Томин и Пал Палыч обмениваются взглядом.
— Да, похоже на то.
— Надо взять с поличным, Саша!
— Как парень? — указывает Томин на Барсукова.
— Я бы доверился.
— Рискнем довериться. — Томин останавливается перед Барсуковым. — Вы согласны вызубрить и твердо исполнять наши инструкции?
— Я? Конечно. Обязан…
Грузовик Барсукова выезжает с автобазы, и неподалеку его останавливает Марат.
Садится в кабину, вместо приветствия говорит:
— Час пробил! Поезжай, за углом притормозишь.
Барсуков молча повинуется. За углом поджидают Миша, Сергей и бывший «бутылочник» в форме военизированной охраны. Быстро лезут в кузов.
Барсуков дает понять, что, хотя и с большой неохотой, но смирился с навязанной ему ролью.
— Хоть бы предупредил! — бормочет он. — Уж предупредить нельзя? За человека не считают!
— Гони в институт! — распоряжается Марат.
Грузовик едет по городу…
— Все кипятишься? — спрашивает Марат, пока они ждут у светофора. — Чудак… — Он немного возбужден и не прочь поговорить.
— Не знаю, зачем вы едете… — ожесточенно ворчит Барсуков, — и знать не хочу… Но я рискую…
— Пустяки, Леша.
— Нет, я рискую! — настаивает Барсуков (он ведет разговор, который должен отвлечь внимание от его дальнейших действий). — И хоть бы какой интерес! Подвезешь кого по дороге — и то на бензинчик подбрасывают. А тут такое дело… ты мои материальные обстоятельства знаешь…
— Заметен проблеск разума. Позвони завтра, потолкуем про бензинчик.
— Ах, ты… — чертыхается Барсуков, глянув на показатель горючего. — Бензинчик-бензинчик, а он весь вышел! Надо заправляться.
Впереди как раз видна колонка.
— Некогда! — вскидывается Марат. — Дотянешь!
Барсуков стучит по стеклу прибора:
— Не видишь, на нуле!
— Болван!
— Ты на меня не кидайся! До института, между прочим, две остановки на метро. Пожалуйста, не держу!
— Давай быстро! — сбавляет тон Марат.
Грузовик подруливает к колонке. Марат следует за Барсуковым к окошечку.
— Почетный караул?
— Помолчи! — внушительно советует Марат.
Барсуков сдает девушке талон. Почти бежит обратно. Держит шланг заправки. Марат — рядом как приклеенный.
А девушка немедля набирает номер телефона.
— Дежурный Управления уголовного розыска майор Рожков, — слышится отвечающий ей энергичный голос.
— С автозаправочной станции, — волнуясь, говорит девушка. — Товарищ от вас был… предупреждал очень… Сейчас шофер подал талон с двумя загнутыми уголками…
— Спасибо, — доносится голос Рожкова. Он уехал?
— Заправляется.
…Рожков в дежурной части, нажав кнопку на пульте связи, произносит:
— Подполковник Томин! Сигнал с бензоколонки!
— Вас понял! — отвечает голос Томина.
Сегодня выплатной день, и группа захвата дежурит на территории НИИ. Томин отдает команду в ручной радиопередатчик:
— Сигнал с бензоколонки! Все по местам!
Подчиняясь этому приказу, четверо молодых людей направляются по двору института к проходной. Двое других молодых людей идут по коридору и скрываются за дверями с табличкой «Медпункт» и «Библиотека». По лестнице, поднимающейся при начале коридора, взбегают трое до площадки второго этажа. Один из них поправляет кобуру на поясе.
В это время грузовик притормаживает, Марат выпрыгивает из кабины и теряется в толпе.
А грузовик тем временем въезжает через раздвигающиеся и вновь сдвигающиеся металлические ворота на территорию института.
Миша, Серега и «бутылочник», не вызвав ничьего интереса, покидают кузов.
Барсуков отирает лоб и подмигивает показателю бензина, который по-прежнему показывает ноль.
Сотрудник угрозыска оповещает по рации:
— Трое, один в форме военизированной охраны, направляются к четвертому корпусу!
Грабители беспрепятственно проникают в длинный пустой коридор.
— Прошли медпункт! — тихо сообщает наблюдатель из медпункта.
— Готов, — так же отзывается голос Томина. Не доходя до парадного вестибюля, виднеющегося впереди, «бутылочник» останавливается.
— Я здесь, — говорит он.
А приятели бегут к кассе. Серега прижимается к стене рядом с дверью, Миша «со слезой» кричит:
— Марья Петровна! Скорей! Федор…
Но докричать заготовленный текст не успевает: дверь кассы распахивается, появляется Томин в сопровождении двух сотрудников.
— Должен огорчить — уголовный розыск!
В коридоре крепко берут за локти «бутылочника».
— А где ваш Былов? Где хитроумный Марат? — вопрошает Томин. — Или он всегда чужими руками?
— Чтоб он сдох! — рычит Серега.
Кабинет в следственном изоляторе. Конвоир вводит Марата. Едва переступив порог, тот начинает защитительную речь:
— Пал Палыч, я еще раз обдумал все обвинения в мой адрес. То, что вы называете «подстрекательство», неверно отражает мое поведение. Есть бытовое понятие: дать совет…
— У нас сегодня другая тема.
— Но вы понимаете — просто дать совет! — не может остановиться Марат. — Пусть безнравственный, согласен, но в этом нет — как у вас называется — состава преступления.
— После, Былов, после… Я имею поручение прокурора допросить вас об отношениях с матерью.
В формулировке «поручение прокурора» Марат не улавливает странности, но несколько удивлен оборотом беседы.
— Мать?.. Довольно известная эстрадная певица. Имеет определенные заслуги на этом поприще, — осторожно говорит он.