ного, гладковыбритого господина среднего роста с крупными примечательными чертами на холеном надменном лице – «Лицо римлянина периода упадка Империи» – по шутливому определению Андрея Седых130, которое тот, возможно, позаимствовал у Мережковского, сказавшего, по свидетельству Галины Кузнецовой, как-то раз Бунину: «В профиль совсем римский прокуратор! Вас бы на медаль выбить, на монету…»131.
Н лишь выражение глаз осталось прежним: чуть робким, грустно-печальным. Вплоть до кончины писателя в 1953 г. его внешний облик, как можно судить по многочисленным фотографиям, практически не изменяется. На всех изображениях, – особенно интересны фотопортреты, сделанные в 1933 г. в Стокгольме знаменитым фотографом Михаилом Венковым132, – он являет собой образ, который запомнился большинству его знакомых по эмиграции:
«Он был среднего роста, но держался преувеличенно прямо, горделиво закинув голову. И от этого или оттого, что он был очень строен, казался высоким. Его красивое, надменное лицо выражало холодное, самоуверенное спокойствие, но светлые глаза смотрели зорко, пристально и внимательно и, казалось, замечали и видели все – хоть на аршин под землей» (И. В. Одоевцева)133.
«С возрастом он стал красивее и как бы породистее. Седина шла ему, шло и то, что он сбрил бороду и усы. Появилось в его облике Что-то величавое, римско-сенаторское, усиливавшееся с течением дальнейших лет» (Г. В. Адамович)134.
«Иван Алексеевич производил сильное впечатление. Чем? Своей скульптурной силой. В нем была какая-то отточенность. <…> Весь его облик был внешне неподвижным, Что-то в нем было такое именно статуарное… Он казался каким-то холодным, замороженным» (Н. А. Струве)135.
«Я наслаждался всем видом этого моложавого, лишь слегка седеющего человека, его стройной, спортивно-подтянутой фигурой, необыкновенно выразительным тонким лицом – “лицом римского патриция”, как принято было говорить о нем, – освещенным блеском умных живых глаз и улыбкой, то юношески-насмешливой, то ласковой и доброй, его сильным и теплым, “играющим” голосом и совершенно лишенной интеллигентской вычурности, меткой, хваткой, яркой, остроумной речью» (Н. Я. Рощин)136.
«Бунин именно таков, каким я его себе представлял: среднего роста, бритый, с резкими чертами лица, он производит впечатление человека скорее замкнутого, чем разговорчивого» (Т. Манн)137.
«Одевался он под английского лорда. Было в нем что-то от героя Жюль Верна, от благородного и честного искателя» (В. А. Смоленский)138.
«Бунин на собраниях или в гостиной был наряден и любезен. Тщательно выбритый, с белым лицом, седой, иногда во фраке, подчеркнуто сухой и подтянутый, дворянин, европеец» (В. С. Яновский)139.
По воспоминаниям Якова Полонского, когда Бунину перевалило за семьдесят, он имел обыкновение «шутя жаловаться на старость, морда богомерзкая стала, какой я маркиз?» 14°.
В контексте этой скорбно-иронической оценки собственной внешности особый интерес представляют фотография Жана Виллемэна (Jean Willemin) от 5 июня 1948 г.141 и портрет работы Михаила Вербова, написанный им при посещении Бунина в Париже в 1951 г.142, за который он был в 1982 г. удостоен золотой медали Лиги американских художников. На фотографии Бунин выглядит как весьма пожилой человек с крупными чертами усталого от жизни благородного лица, глубоко посаженными большими печальными глазами и иронической складкой губ. Портрет Вербова являет нам совсем иной образ. Хотя характеристики внешности Бунина переданы им с фотографической точностью, писатель никак не выглядит усталым, «сломленным жизнью» поэтом, который:
Поет о том, что мы живем,
Что мы умрем, что день за днем
Идут года, текут века —
Вот как река, как облака.
Поет о том, что все обман,
Что лишь на миг судьбою дан
И отчий дом, и милый друг,
И круг детей, и внуков круг,
Что вечен только мертвых сон,
Да божий храм, да крест, да он143.
В его по-молодому прямой осанке, во всей посадке фигуры, целиком обращенной к зрителю, в жестко-требовательном выражении лица, чувствуется отнюдь не старческое смирение, а непреклонность и сила Эго. И лишь глаза, как и на всех других портретах, смотрят печально: не на зрителя, а куда-то вдаль, и одновременно в себя, словно он вслушивается в какой-то далекий, пока еще ничего не значащий звук.
Все ритм и бег. Бесцельное стремленье,
Но страшен миг, когда стремленья нет.
Итак, существуют два основных портретных образа Ивана Бунина, резко отличающиеся друг от друга внешне-видовыми характеристиками – «усато-бородатый (конец 1890-х – середина какие-то гг.) и «гладко выбритый» (середина какие-то гг. по 1953 г.). Первый из них условно соотносится сорокалетием (1887–1927 гг.) его литературной деятельности, главным образом в России, второй – с двадцатипятилетним периодом эмигрантской жизни. Примечательно, что Бунин, человек импульсивный, подверженный резким переменам настроения, а значит, говоря словами Дидро, имевший «в течение дня сто разных физиономий», на всех портретах изображается только в минорной тональности – надменным, задумчиво-отстраненным или же угрюмым. Современникам же, судя по литературным воспоминаниям, он запомнился в двух репрезентативных ипостасях – «язвительно-надменный мизантроп» – на людях, «веселый человек, желчный и нежный, умеющий и обласкать и выругать»144 – в дружеском кругу, и еще писателем, который, увы, «оказался единственным Нобелевским лауреатом, умершим в глубокой бедности»145.
Если же полагать, что литературные персонажи в той или иной степени несут в себе черты их создателя, и, вслед за Гоголем, быть уверенным, что «половина жизни моей перейдет в мой портрет, если только он будет сделан искусным живописцем», то, подытоживая все многочисленные характеристики образа Бунина, можно сказать: это был «строгий артистический талант» и «типично русский характер»146 со всеми его pro at contra.
_______________________________________________
1Одоевцева И. В. На берегах Сены. – М.: Худож. Лит., 1989. С.268.
2 Прижизненные портреты Бунина: URL: http://vsegdargi.livejournal.com/226987.html
3Муромцева-Бунина В. Н. Жизнь Бунина: 1870–1906. Беседы с памятью. С. 93.
4 Там же. С. 124.
5 Прижизненные портреты Бунина.
6 «А ля муш» (фр. – la mouche, букв, «мушка») – волосы, расположенные под нижней губой на подбородке.
7Вересаев В. В. Литературные портреты. – М.: Республика, 2000. С. 454.
8Бунин Юлий Алексеевич (1857–1921), русский литератор, публицист, общественный деятель, участник революционного народнического движения, старший брат И. А. Бунина, на которого он оказал огромное влияние, взяв на себя его образование.
9 Об этой речи Бунина осенью 1913 г. на юбилейном праздновании 50-летия газеты «Русские ведомости» и ее крайне негативном восприятии литературной общественностью см. Дубовников А. Н. Речь на юбилее «Русских ведомостей»/В кн.: Литературное наследство. Т. 84. <Иван Бунин>. Кн. 1.
10 Зайцевы – имеются в виду Зайцев Борис Константинович и его жена Зайцева (урожд. Орешникова) Вера Алексеевна (1878–1965), являвшаяся подругой В. Н. Буниной еще со времен ее девичества.
11Боровой А. А. Моя жизнь (фрагменты воспоминаний) / / Московский журнал. – 2010. – № 10. С. 23.
12Телешов Н.Д. Записки писателя. – М.: Моек, рабочий, 1966. С. 48–50.
13 Шор Давид Соломонович (1867–1942), российский и палестинский пианист (с 1927 г.), педагог, профессор Московской консерватории, деятель сионистского движения, правозащитник. Основатель и участник Московского трио (трио Шора).
14Шор Д. Поездка в Палестину:1ШЬ: http://berkovich-zametki.com/Avtory/DShor.htm
15Толстая Елена. Начало распыления – Одесса / / Toronto Slavic Quarterly. – № 57:URL: http://sites.utoronto.ca/tsq/l7/tolstayal7.shtml
16Witczak Patryk. Иван Бунин в воспоминаниях Н. Берберовой, И. Одоевцевой и 3. Шаховской/ / Polilog. Studia Neofilologiczne. – 2013. – № 3.0.41–51.
17 Рамоли (франц. ramolli – расслабленный) – здесь в оскорбительном смысле «старый придурок».
18Бакунцев А. В. И. А. Бунин в Прибалтике: Литературное турне 1928года. – М.: ДРЗ им. А. Солженицына, 2012. С. 8.
19 Берберова Нина Николаевна (1901–1993), прозаик, поэт, литературный критик, переводчик. В эмиграции с 1922 г., жила в Берлина, с 1925 г. в Париже, а в 1950 г. переехала в США (Нью-Йорк).
20Шраер Максим. Набоков и Бунин: История соперничества. – М.: Альпина нон-фикшн, 2014.
21Яновский Василий Семёнович (1906–1989), прозаик (писал так же на английском языке), литературный критик, публицист, мемуарист. С 1922 г. жил в Варшаве, с 1926 г. в Париже, с 1942 г. и до конца жизни – в Нью-Йорке.
22Берберова Н. Курсив мой (фрагменты). В кн.: И. А. Бунин: pro et contra. С. 143–144.
23 Струве Глеб Петрович (1898–1985), литературовед, поэт, переводчик, сын П.Б. Струве. В эмиграции с 1918 г., в 1924–1932 гг. жил в Париже, в 1932–1947 гг. в Англии, откуда затем переехал в США, где возглавлял кафедру русской литературы на факультете славистики в Калифорнийском университете (Беркли).
24Винокурова И. «Курсив мой» в англоязычном мире, или Приключения «Италиков» / /Звезда. – 2016. – № 4:: URL: http://magazines.russ.ru/zvezda/2016/4/kurs.html