– Пациент скорее жив, чем мертв, – пробурчал Филатов, уже набирая какой-то номер по внутреннему телефону. – Петь, найди-ка мне по-быстрому… – и продиктовал то, что только что записал. – Ну, обоих вряд ли выйдет. А вот Павлушу пошукай. И родственников его ближайших. Ага. Жду, – положил трубку на рычаг и снова хитро прищурился на Родина: – Ладно, сейчас и дневник этот отксерокопируем. Хм, прямо Санта-Барбара какая-то. Ты меня и самого заинтриговал этими Сутуловыми. Жаль, читать про них некогда. Вон мое чтение, – кивнул он на свой стол, заваленный бумагами. – А эту рукопись снеси пока в соседний кабинет справа. Там Танечка сделает тебе все в лучшем виде. Скажи, я велел.
– А вы что же, и сам бункер смотреть не станете? – догадался Родин, удивляясь полному отсутствию любопытства со стороны майора.
– Ну, когда, Миша?! Вот если бы ты там труп нашел, тогда другое дело. Трупа там нет, надеюсь?
– Трупа нет.
Филатов доходчиво и с юмором развел руками. В этот момент дал о себе знать телефонный аппарат. Он снял трубку и что-то молча и быстро записал.
– Годится. Спасибо, Петя.
Протянул листок Родину:
– На, следопыт.
На листке был адрес: Мичурина, 96, к. 18.
– Спасибо большое, Сергей Владимирович, – просиял Михаил. – Но у меня еще один вопрос к вам.
– Еще один бункер?! – продолжал шутить Филатов, явно чувствуя скорое расставание с Родиным.
– Было бы неплохо, но тут другое. Как бы сделать так, что осветить в прессе этот момент может определенный человек? Ну, я… – немного замявшись, начал он.
– А я пока еще не уверен, что это можно предать скорейшей огласке, – снова перешел на серьезный тон Филатов. – Для начала нашим сотрудникам и самим все изучить нужно. Я вот сообщу тем, кто с тобой работать будет… А ты, кстати, уже готов сегодня им этот бункер представить?
– Ну, да. Затем и пришел. Я сегодня туда в двадцать ноль-ноль на смену заступаю.
– Прекрасно. Вот в двадцать ноль-три к тебе и зайдут. А ты этого своего… Как бишь его? В известность поставил?
– Хаджакисяна?
– Да.
– Нет. И не собирался.
– Правильно. А то недосчитаешься своих драгоценностей, как и того титана. Ну, все, Миша, – снова привстал с места майор и, почесав кончик носа, подал Михаилу руку, – ступай. Мне больше некогда с тобой заниматься. Показания еще раз дашь тем, кто сегодня туда прибудет. Но уже по форме, с бумажками и подписями. Это уж не приватный разговор будет.
– А им можно доверять? – несколько сомневаясь, спросил Родин.
– А чего там? Боишься, диван утащат? Нельзя, товарищ Родин, в такой степени не доверять мили… тфу, полиции. Никак не привыкну, мать их ети!
Михаил остался доволен работой Танечки, вернее ксерокса, которым она умело пользовалась. Теперь у него был дубликат дневника, оригинальная фотография Анны и адрес ее потомков. К тому же еще есть время с ними встретиться. Ему не терпелось сделать это как можно скорее, но все-таки сейчас на повестке дня оставалось более важное дело. После того как майор Филатов поинтересовался об осведомленности Хаджакисяна – генерального директора «Зоринки» – про данную ситуацию, Михаил подумал, что должен все-таки доложить об этом. Но не ему. Чикову. Своему работодателю. Вот он должен об этом знать.
Евгения Сергеевича на месте не оказалось, но был шанс, как сказала секретарша, увидеться с ним через полчаса. И Михаил решил подождать, сидя в приемной. Чтобы убить время, снова раскрыл серый блокнот и начал читать заново, надеясь найти то, что мог пропустить.