Она навсегда запомнила выражение его лица. Он побледнел, скривился и выдохнул, словно у него внутри все сжалось от боли:
— А-а.
Пока он пытался с собой совладать, Тони отметила и его силу, и его ранимость и почувствовала к нему большую симпатию.
Стэнли уволил Кита и наградил Тони, взяв ее в штат. За это она всегда будет платить ему неизменной преданностью. Дела у нее пошли в гору. Стэнли быстро продвинул ее из начальников службы безопасности на пост технического директора и повысил зарплату. Тони купила красный «порше».
Стэнли был на двадцать лет старше ее. Однако чем больше она его узнавала, тем сильнее он ей нравился. А в один прекрасный день она поняла, что испытывает к нему более сильные чувства.
Тони уже собралась идти в Большой холл, чтобы перехватить Стэнли по дороге, когда зазвонил телефон.
— Говорит Одетта, — произнес женский голос.
— Привет!
Тони обрадовалась. Одетта Кресси была детективом лондонской полиции. Они познакомились на курсах пять лет назад и созванивались каждую пару недель.
— Звоню по поводу жертвы вируса.
— Почему тебя это интересует? — Тони знала, что Одетта служит в антитеррористическом подразделении.
— Скажу только, что упоминание Мадобы-2 вызвало здесь тревогу.
Тони нахмурилась. Она догадалась — у Одетты были оперативные сведения о том, что какая-то террористическая группа интересовалась Мадобой-2.
— Не думаю, что Майкл Росс был террористом. Мне кажется, он просто привязался к одному лабораторному животному, — сказала Тони.
— А его знакомые?
— Я нашла его записную книжку, полиция Инверберна сейчас проверяет его контакты. У меня есть копия, могу отправить тебе по факсу.
— Спасибо. — Одетта продиктовала, Тони записала номер. — Как у тебя продвигаются дела с красавцем боссом?
Тони не говорила ей о своем отношении к Стэнли, но Одетта была телепатом.
— Знаешь, я не верю в служебные романы. И как бы там ни было, у него недавно умерла жена…
— Полтора года назад, насколько я помню.
— Ну, это не так уж и давно, если учесть, что они прожили вместе сорок лет.
— Слушай, если решишь, что он тебе не нужен, им займусь я. Если узнаешь что-то новое о Россе, сообщи мне.
— Само собой.
Тони положила трубку и посмотрела в окно. Синий «феррари» Стэнли въезжал на свое место на стоянке.
Большой холл напоминал неф церкви с высокими арочными окнами. В центре холла стояла современная овальная офисная стойка, за которой на табурете сидела служащая охраны в форме.
Стэнли Оксенфорд вошел в парадные двери. Это был высокий шестидесятилетний мужчина с густыми седыми волосами и голубыми глазами. Одевался он хорошо, но без излишней консервативности. Сегодня на нем был серый костюм из мягкого твида.
Служащая охраны Сюзен Макинтош переговорила с ним, как только он вошел. Он кратко ответил ей и обратился к Тони:
— Вы выяснили, что произошло?
— Да. Разрешите показать вам видеозапись.
Они пошли по широкому коридору в Главную станцию наблюдения, которую обычно называли диспетчерской. Одна из стен состояла из мониторов камер видеонаблюдения, показывающих самые важные участки на территории, в том числе все помещения лаборатории УББ4.
Они уселись перед монитором, и Тони забегала пальцами по клавишам, выводя на экран кадры, которые хотела показать Стэнли. На мониторе Майкл подъехал к главным воротам, предъявил пропуск, затем отогнал свой зеленый «фольксваген-гольф» на стоянку, вышел и достал из салона спортивную сумку. Он был худым и долговязым.
— Смотрите на сумку, — сказала Тони. — В ней кролик.
— Как ему это удалось?
— Полагаю, кролик напичкан транквилизаторами и, вероятно, плотно закутан.
В следующем кадре Майкл предъявлял пропуск на входе. Миловидная пакистанка лет сорока вошла в Большой холл.
— Моника Ансари, — заметил Стэнли.
— Она была его напарницей. Ей нужно было поработать с тканевыми культурами, а он проводил обычную проверку животных по выходным.
Они прошли по тому же коридору, что Тони и Стэнли, но миновали поворот к диспетчерской и дошли до стальной двери. На стене у двери был изображен желто-черный символ биологической опасности. Доктор Ансари провела пластиковой картой перед дистанционным считывающим устройством, затем прижала указательный палец левой руки к маленькому экрану. Дверь открылась, она вошла, за ней Майкл.
Другая камера показала их в небольшом коридоре, они разошлись по раздевалкам.
— Тут-то он и вытащил кролика из сумки, — объяснила Тони. — Будь в тот день с ним мужчина, план бы не сработал. Но с ним была Моника, а в раздевалках, конечно же, камер нет.
Следующие кадры были отсняты камерой внутри лаборатории — обычные клетки для кроликов, накрытые прозрачной изопленкой. Тони остановила ленту.
— Не могли бы вы объяснить, чем именно занимаются ученые в этой лаборатории?
— Наш новый препарат эффективен против многих вирусов, но не всех. В этом эксперименте его испытывали против Мадобы-2, которая вызывает смертельную геморрагическую лихорадку у кроликов и людей. Две группы кроликов были заражены вирусом, затем одной группе ввели лекарство.
— И что получили?
— Препарат не уничтожает Мадобу-2 у кроликов. Мы разочарованы — он почти наверняка не убьет вирус и у людей.
— Но шестнадцать дней назад вы этого не знали.
— Верно.
— Думаю, я понимаю, что пытался сделать Майкл.
Тони нажала на клавиши, чтобы продолжить просмотр. Фигура в светло-синем пластиковом скафандре и прозрачном шлеме ступила в кадр. Человек всунул ноги в резиновые сапоги и подсоединил свисавший с потолка изогнутый желтый воздушный шланг к отверстию на поясе. Воздух пошел, скафандр надулся.
— Это Майкл, — сказала Тони. — Он переоделся быстрее Моники, поэтому сейчас там один.
Экранный Майкл подошел к клетке. Он стоял спиной к камере, и за надутым скафандром не было видно, что он делает. Затем он отошел и положил что-то на стальную скамейку.
— Что-нибудь заметили? — спросила Тони.
— Нет.
— Как и охранники за мониторами. Но посмотрите еще раз. — Она отмотала запись на пару минут назад и остановила там, где Майкл вошел в кадр. — В верхней клетке справа один кролик.
— Вижу.
— Присмотритесь к Майклу. У него что-то зажато под мышкой.
— Да, завернуто в синий синтетический материал, из которого сделан скафандр.
Тони перегнала пленку вперед и остановила на том месте, когда Майкл отошел от кормушки для кроликов.
— Сколько кроликов в верхней клетке справа?
— Два, черт возьми, — удивился Стэнли. — Я думал, по вашей теории Майкл вынес кролика из лаборатории.
— Это замена. Иначе бы ученые заметили, что одного кролика не хватает.
— Тогда какой у него мотив? В надежде спасти одного кролика он приговаривает другого к смерти!
— Предполагаю, что кролик, которого он спас, казался ему особенным. — Тони перемотала пленку вперед. — Он, как обычно, исполнял свои обязанности — проверял, есть ли в клетках вода и корм. Моника вошла, но направилась в лабораторию тканевых культур и не могла его видеть. Он же зашел в соседнюю комнату позаботиться о макаках, а затем вернулся. Теперь смотрите.
Майкл прошел в маленькую комнату, где стоял запертый сейф-холодильник, в котором хранили живые образцы вирусов и бесценный антивирусный препарат. Он набрал на клавиатуре цифровую комбинацию. Камера внутри холодильника показала, как он отбирает две дозы препарата, уже отмеренного и набранного в одноразовые шприцы.
— Маленькая доза для кролика, большая — для него самого, — пояснила Тони. — Он, как и вы, ожидал, что препарат будет эффективен против Мадобы-2. Намеревался вылечить кролика и иммунизировать себя.
— Охранники могли увидеть, как он вынимает препарат из сейфа.
— Но не стали бы волноваться, — заметила Тони. — У него допуск к работе с этими веществами.
— Они могли заметить, что он не оставил запись в журнале.
— Могли, но не забывайте, что один охранник следит за тридцатью семью мониторами, и он не подкован в лабораторной работе. Майкл, должно быть, решил, что недостача всплывет только во время ежегодного анализа хозяйственной деятельности, да и тогда будет списана, как ошибка при подсчете. Он не знал, что я планировала устроить внезапную проверку.
На экране Майкл закрыл сейф и вернулся в лабораторию к кроличьим клеткам. И снова его спина заслонила от камеры самое интересное.
— Именно сейчас он и вытаскивает из клетки своего любимого кролика, — сказала Тони. — Думаю, надевает на него мини-скафандр, сделанный из остатков старого изношенного.
Выходя из лаборатории, Майкл повернулся к камере левым боком. Под правой рукой он, возможно, что-то и держал, но утверждать это с полной уверенностью было нельзя.
Покидая УББ4, каждый должен был сначала встать под химический душ, чтобы обеззаразить костюм, а потом, перед тем как одеться, принять обычный.
— От химического душа кролика, скорее всего, защитил мини-скафандр, — предположила Тони. — Полагаю, потом Майкл бросил его в печь. В раздевалке он положил кролика в спортивную сумку. На выходе охранники увидели ту же сумку, с которой он приходил, и ничего не заподозрили.
Стэнли откинулся на спинку стула.
— Черт возьми, я был готов поклясться, что это невозможно, — заметил он.
— Он отвез кролика домой. Думаю, кролик его укусил, когда он вводил ему вакцину. Майкл сделал укол себе и думал, что он в безопасности.
Стэнли погрустнел.
— Бедный мальчик, — произнес он. — Бедный глупый мальчик.
— Теперь вам известно все, что знаю я, — сказала Тони.
Он поднял на нее взгляд:
— Есть одна очевидная мера предосторожности, которую мы могли соблюсти, и тогда бы этого не случилось.
— Знаю. Осмотр сумок тех, кто входит и выходит из УББ4. Я ввела эту меру с сегодняшнего утра.
— То есть спохватились, когда поезд уже ушел.
— Мне жаль, — ответила она. — Я не справилась. Думаю, вы бы хотели, чтобы я уволилась.