Сеня повертел телефон в руках, нажимая на всё подряд.
— Думаю, вправду разрядился. Что же ты за техникой-то не следишь? Ну-ка где у тебя тут розетки?
Парень осмотрел всю избу и заглянул в каждую щель, пока не застыл с выражением вселенского разочарования на лице.
— У тебя же здесь нет электричества, так ведь? Мда… этого я не учёл. Ладно, обвинения сняты.
Валера спрятал мобильник в карман штанов и стал разминать сильно уставшие руки.
— Значит, ты хотел мне позвонить? Зачем?
Сеня стал неуверенно пожимать плечами.
— Ну, это ведь нормально, когда люди, которые хорошо общались, периодически связываются друг с другом, чтобы узнать, как дела, как настроение, как самочувствие и всякое такое?..
— Это нормально, — подтвердил мужчина. — И как у тебя дела, Сеня?
— Спасибо, Валера, за такой неожиданный, но актуальный вопрос. Серединка на половинку, — со вздохом констатировал Арсений. — Человек со стороны сказал бы, что у меня сейчас проблемы на многих фронтах, но лично я не вижу поводов для грусти…
«И, похоже, для радости тоже».
— Но всё это — суета сует и томление духа, как писалось в одной доброй книжке. Слушай, я вижу, ты тут прекрасно устроился. Это повысило моё настроение. И, раз уж я в гостях, то, может, ты проведёшь небольшую экскурсию по лесу? А то в прошлый раз нам было немного не до того.
— Это всего лишь лес, здесь нет ничего особенного, — ответил Валера.
— Тут ты лукавишь. — Сеня впервые улыбнулся, правда, слегка вымученно. — Покажи-ка мне бункер.
[1] «… как брат, как сестра…» — идиома «яблочко от яблони недалеко падает» по-английски может звучать как, например, «Like father, like son», т. е. «каков отец, таков и сын» или, в данном случае, «Like brother, like sister» — «какой брат, такая сестра».
1.2
В прошлый раз они следовали этим маршрутом, тщательно маскируясь и опасаясь, что в любой момент их могут обнаружить. Тогда, вдалеке за деревьями, мелькали чёрные тени опасных людей, которые могли вскинуть оружие и убить на упреждение.
Ныне лес был пуст, даже тишина была какая-то особая, неестественная. Редкая птица пролетала над столбами обугленных деревьев, тогда как бо́льшая часть живности убежала в то же воскресенье, когда случился пожар.
Валера и Сеня шагали по голой земле.
— Как думаешь, природа оправится после такого? — спросил парень.
— Леса горят каждый год, ничего катастрофического не случилось, — ответил Валера.
— Ну, да, если подумать. У нас тоже ничего катастрофического не случилось. Только мы собираться перестали. У каждого свои дела: учёба или тату-салон, например.
Валера вспомнил, что несколько раз, когда он строил избу, издалека как будто наблюдали. Возникла даже мысль, что это Дарья решила возобновить свои слежки, но могло и показаться.
— С другой стороны, — продолжал Сеня, — мы вроде как с Дашкой в «мирное время» не пересекались, а тут оно как раз наступило. У Глеба выпускной курс, а я… свободен, как птица в полёте. Пикирующем.
Парень остановился и присвистнул:
— А говорил, ничего катастрофического… это тогда что?
Он указал на белые и красные пятна, которыми были покрыты уцелевшие деревья впереди. Между ними через каждые пару метров стояли таблички «Осторожно: радиация» и знакомый всем с детства чёрный трилистник на жёлтом фоне.
— В Эннее решили перестраховаться, — пояснил Валера. — Если хочешь, могу вернуться за дозиметром и показать, что опасаться нечего.
— Ну, если бы мы шли в темноте, то я бы это понял, точно видя, что ты не светишься… а так — что значит «перестраховаться»?
— Они всё проверили на несколько раз, определили, что сущности смерти здесь нет ни в каком виде, но территорию в радиусе ста метров на всякий случай вот так оцепили.
— Как скажешь…
Сто метров спустя добрались до одинокой землянки, которая стояла в окружении пары ржавых труб, торчавших из-под земли. Вход в закуток размером с деревенский туалет преграждали несколько сигнальных лент. Валера взялся за металлическую пластину у проёма — ленты прерывались на ней — и отложил в сторону, открывая путь.
— Так и должно быть? — с сомнением спросил Сеня.
— Видимо, проверяющие сделали для удобства. И правда удобно.
Валера нащупал что-то в полу землянки и поднял крышку люка.
— Раньше я никогда не мог его открыть. В Эннее предположили, что раньше тут был электрический замок.
Мужчина начал спускаться по металлической лестнице. Достал из кармана фонарик, который в последний момент успел прихватить из погреба. Через минуту присоединился Сеня и зажал нос руками.
— Чем это воняет?!
— Затхлый воздух и всякие химикаты, с помощью которых Эннея проводила разные проверки. Вот и бункер, осматривайся. — Валера протянул Сене фонарик. — Я тут уже был и ничего интересного не обнаружил.
Пока парень с равными долями любопытства и страха ходил по абсолютно пустым комнатам бункера, Валера вспоминал, как недели три назад к нему наведался человек из Эннеи, который пробовал завербовать его в последний день пребывания в городе. После очередного категорического отказа тот грустно вздохнул.
— Упрямства вам не занимать. Что ж, тогда позвольте показать вам помещение Культа.
Валера тогда неприятно поразился толпе, которая уместилась под землянкой: около ламп разной степени яркости толпились люди в масках и без, в халатах и без — десятка три, не меньше.
— Общая площадь помещений — восемьдесят пять квадратных метров, — рассказывал человек из Эннеи, — одно из них точно отвели под туалет. Собственно, это всё, что я могу сказать о внутреннем наполнении. Да, и одна из стен как будто обрушилась.
— Оттуда пошла утечка сущности смерти?
Собеседник Валеры скривил лицо.
— Чем больше мы держим эту теорию в голове, тем больше понимаем её несостоятельность. Валерий, послушайте, здесь нет ни привычного лабораторного оборудования, ни фиалов, ни следов пребывания атомистов. О том, что это была лаборатория, настаиваете только вы с госпожой Заславской. Простите, но вынужден вам не верить. Скорее, следуя логике руководителей Культа, сюда могли свозить заложников…
Валера, впоследствии убедившись, что Эннея оставила землянку в покое, ещё несколько раз забирался внутрь, поэтому так хорошо ориентировался.
— Вот тебе и лаборатория, — разочарованно протянул Сеня, вернувшись к Валере, который так и стоял возле лестницы.
— Может, здесь просто держали учёных, — предположил Валера.
— Куча людей без столов и стульев будут просто так сидеть вдоль стен? Плохо верится, — с сомнением ответил парень.
— Наверное. Покажу тебе кое-что.
Валера дошёл до стены, имевшей множество трещин, как будто по ней долбили тараном.
— Эта стена выходит на запад, отсюда до истока ручья ближе всего.
— Того, в котором ты нашёл сущность смерти?
— Именно.
— Хм. — Сеня глубоко задумался. — Как думаешь, они пробовали сквозь бетон и землю заразить воду смертью?..
Валера денно и нощно размышлял об этом с тех пор, как посетил землянку после Культа, но так и не придумал мало-мальски адекватного ответа. Стояли там по несколько часов, сменяя друг друга, и воздействовали на ручей из-под земли? Собирались в круг и делали это массово?
— Нам это узнать не дано. Пойдём лучше наверх.
Поднялись по металлической лестнице, бережно закрыли люк и закрепили металлическую пластину с лентами.
— Но ведь Седой там был! — не унимался Арсений. — И ты говорил, он упоминал «утечку»!
В голове Валеры всплыла стенограмма его допроса, которую Игорь Прогудин, дядя Алины, принёс в гостиницу. «Ох, опять эти воспоминания…»
— Был — только для того, чтобы забрать этих учёных по команде Дениса Заславского. Про «утечку»… все, включая Седого, считают, что я придумал.
— Дашка тоже слышала, там, в ангаре!..
— Я никому не говорил, что был в ангаре! — устало ответил Валера. — Я не мог знать о том, что ангар вообще существует, потому что не следил за всеми, как она! Нет смысла об этом говорить.
— Как хочешь, — грустно произнёс Сеня, и они направились прочь от землянки.
— Валера, вынужден признаться, что экскурсия по лесу — не главная причина моего приезда.
— Как же, — ухмыльнувшись, ответил Валера, — ещё узнать о моём настроении.
Арсений остановился и недовольно махнул рукой.
— В топ-десять причин это всё входит, но самая главная — другая. Валера… напоминаю тебе, что хочу, чтобы ты сделал из меня атомиста.
Тут остановился уже Валера. Да, как же он мог забыть, что в последний день его городских приключений Сеня высказал эту идею, которую Алина предвосхитила ещё раньше. Тогда не было ни сил, ни желания реагировать. «Что я ответил? — стал вспоминать Валера. — Кажется, что нужно время. Оговоренных сроков не было, поэтому можно сказать спасибо, что Сеня приехал не на следующий день».
— Погоди. — Валера поднял руку, подчёркивая призыв. — Во-первых, атомистом сделать не смогу — только атомщиком. Во-вторых, я думал, что вы все трое хотели участвовать. В-третьих… — Посетило острое ощущение дежавю. — Зачем это тебе?
— «Валера задал мне три вопроса. Начну с последнего. Лет мне двадцать девять, скоро юбилей», — пробасил Арсений с грустной улыбкой. — Ладно, Валер, шучу. Короче, зачем оно мне — я уже отвечал в прошлой книге. Если вкратце: хочу получить классную сверхспособность и чтобы при этом не зависеть от Эннеи. Так что, да, ты прав, — только в атомщики идти. По поводу того, чтобы начать только с меня: я сейчас свободен, ребят можем потом подтянуть. Один ученик лучше, чем три одновременно, так ведь?
— Так, — с грустью согласился Валера и продолжил идти в сторону дома. Некоторое время назад он бы ответил, что ноль учеников ещё лучше, чем один. И ещё: если подумать, то сто процентов обученных им людей по итогу оказывались теми, которые пойдут на всё, чтобы достичь своих целей. С другой стороны, Сеню он знает дольше, да и парень показывал себя исключительно положительным персонажем.