Карлу досталось непростое наследство от Изабеллы и Фердинанда. Их брак объединил испанские королевства Арагон и Кастилию, но на этом все и закончилось. Арагон и Кастилия имели собственную валюту, правительство и законы. Однако оба королевства находились в неравных условиях. Динамичная и экономически сильная Кастилия все эти годы опережала Арагон, поэтому именно кастильский язык стал официальным языком королевского двора. Фердинанд Арагонский недвусмысленно оставил Карлу все испанские наследственные земли. Второй его внук, который приходился Фердинанду тезкой, был вынужден уступить дорогу старшему брату. Фердинанда-младшего отправили жить в Нидерланды до женитьбы на венгерской принцессе Анне. Это означало, что кортесы не смогут его использовать в качестве политической помехи. Но по Кастилии династический вопрос оставался открытым.
Мать Карла и Фердинанда была объявлена сумасшедшей, но ей по-прежнему разрешалось носить титул reina propietaria – королевы и прямой наследницы Кастильского королевства. Пока его мать была жива, Карл мог управлять Кастильским королевством только от ее имени. Кастилия и заморские колонии перешли в его руки только после смерти Хуаны.
Карл навсегда запомнил свой испанский дебют, поскольку путешествие превратилось в кромешный ад. Когда все приготовления к отплытию были наконец закончены, началась зима, и отправляться в Испанию стало слишком опасно. Все 26 кораблей с экипажами, а также 100 солдат, 60 дворян, 200 придворных, придворная капелла в полном составе, два придворных карлика, советник сеньор де Шьевр и сестра Карла Элеонора были вынуждены в течение двух месяцев оставаться в гавани Мидделбурга, ожидая улучшения погодных условий.
Когда флотилия наконец отчалила, разразился сильный шторм, и корабли сбились с курса. Королевский корабль бросил якорь в маленькой гавани на испанском побережье. Но там не было ни души, поскольку испанский комитет при полном параде ожидал Карла в Сантандере за десятки километров от этого места. Несколько драгоценных месяцев было упущено, и Карл решил не терять больше времени. Единственный выход был добираться по суше в Толедо, где делегацию ждал архиепископ де Сиснерос. Транспорта практически не было. В итоге сотни придворных были вынуждены неделями идти через горы по плохим дорогам под непрекращающимся дождем. Полтора месяца спустя больной и измученный Карл сделал первую остановку в Тордесильясе.
Там он и его сестра Элеонора впервые за одиннадцать лет снова встретились со своей матерью Хуаной.
Лоран Виталь, камергер Карла, сопровождавший его в Испании, утверждал в своих путевых записках, что «король с невиданным нетерпением ожидал встречи с матерью». Но на деле встреча с Хуаной оказалась визитом вежливости, который преследовал другие цели. В последний раз Карл встречался и общался с родителями в 1506 году, когда ему было всего шесть лет. Отец его трагически умер вскоре после прибытия в Испанию. А мать, которая к тому времени начала страдать нервным расстройством, три года ездила с телом мужа по Испании. Хуана в течение восьми лет была заперта в монастыре Святой Клары в Тордесильясе и была совершенно чужой своим детям. Лоран Виталь отметил, что Карл запретил зажигать факелы в ее покоях во время первой встречи после долгой разлуки.
Их встреча состоялась в полумраке, и Хуана едва узнала детей. Визит длился целую неделю, поскольку сеньору де Шьевру потребовалось время на выполнение всех формальностей, связанных с передачей Хуаной власти Карлу. Встреча Карла с матерью производила впечатление, что Хуана поддерживает его и согласна передать ему власть над Испанией. От этой встречи остался и горький осадок в связи с тем, что кастильский регент де Сиснерос держал Хуану в неведении относительно смерти ее отца Фердинанда Арагонского. Это очень устраивало Карла. Так он мог осторожно обезвредить потенциальную бомбу замедленного действия, которую представляла собой Хуана. Пока она думала, что ее отец жив и правит Испанией вместе с Карлом, она не видела ничего плохого в предоставлении сыну всех королевских прав, чтобы он мог управлять страной от ее имени.
Карл выиграл первый раунд в Испании: прибегнув к лжи, он не допустил мать на политическую сцену и, более того, решительно ужесточил условия ее изоляции. Теперь Хуана была вынуждена проводить свои дни в полном одиночестве в покоях, куда не проникал дневной свет и не допускались посетители. Во время этой встречи Элеонора и Карл также впервые увидели свою одиннадцатилетнюю сестру Екатерину, которая родилась после смерти отца и жила с матерью. После встречи Карл и Элеонора приказали тайно ночью похитить младшую сестру. Хуана пришла в бешенство и объявила голодовку, после чего Екатерину в целях безопасности вернули в Тордесильяс. В 1525 году посмертная дочь Филиппа Красивого была выдана замуж за португальского короля Жуана III.
Карл и его свита преодолели 400 километров по испанским горам в ненастье, чтобы добраться до Толедо. Тем не менее знакомство амбициозного монарха с архиепископом де Сиснеросом не состоялось. Когда Карл прибыл, выяснилось, что набожный регент Кастилии за это время умер. Смерть де Сиснероса развязала Карлу руки, и он сразу повел себя как собака в игре в кегли. Карл, как и его отец Филипп Красивый, был невысокого мнения об испанцах, считая их ниже себя. Первое появление бургундцев на публике потерпело фиаско. Когда Карл устроил турнирное поле на рынке Вальядолида и бургундцы пригласили испанцев принять участие в ритуальном турнире, showcase [121] переросло в бойню. Обе стороны проигнорировали правила ритуала и сразу начали неистово рубить друг друга.
Поле было усеяно мертвыми лошадьми и тяжелоранеными рыцарями, противников с трудом удалось разнять лишь при помощи солдат. Лоран Виталь пришел в ужас от происходящего. Он писал, что никогда в жизни не видел «столь бурного и неистового турнира».
Обстановка была напряженной, что неудивительно. Кастильцы были недовольны передачей власти монарху, который не говорил на их языке и не имел представления об испанских обычаях. Окружение Карла, как и его отца, состояло из фламандцев и арагонских дворян, которых он сразу назначил на важные посты в Кастилии. Несмотря на то что в окружение Карла входили такие интеллектуальные бойцы тяжелого веса, как сеньор де Шьевр, Меркурино Гаттинара и Адриан ван Утрехт, из-за незнания испанского языка кастильцы воспринимали Карла как слабого короля и политическую пешку в руках советников, которая не может действовать самостоятельно.
Первоначальные опасения кастильцев сменились откровенным неодобрением «иностранного вмешательства» бургундцев. Де Сиснерос был мертв, а Хуана изолирована и беспомощна, чем бургундцы воспользовались, чтобы взять кастильцев в политические клещи. Три месяца спустя, во время присяги кортесов на верность Карлу в Вальядолиде, они обращались к новому королю «ваше высочество». Для кастильцев только Хуана Кастильская имела право носить титул «величество». Так или иначе, его высочество Карл не собирался выпускать из рук власть над Испанией.
Один соперник
Старый император Максимилиан Габсбург был честолюбив. Его внук сделался по удачному стечению обстоятельств правителем Кастилии, Арагона и колоний в Новом Свете. Его внучка Изабелла была сосватана за двадцатидвухлетнего короля Дании, Швеции и Норвегии Кристиана II. Заключив двойное брачное соглашение, он расширил свою династию на восток. Своего внука Фердинанда Максимилиан женил на дочери венгерского короля Владислава II Анне, а внучку Марию сосватал за его сына Людовика.
Этот новый двойной брачный союз значительно преумножил габсбургские земли Максимилиана. Он все больше понимал, что одному человеку не под силу будет управлять империей, и решил разделить земли на две части. Двойной брачный союз, заключенный в 1507 году, стал началом раскола Габсбургской династии на испанскую и австрийскую ветви. Фердинанд, внук Максимилиана, вступивший в брак с Анной, был назначен наследником Erbland [122], который включал Австрию, Тироль, и Vorlande [123], в состав которого наряду с другими землями входил Эльзас. Карл был назначен наследником Испанского королевства и его колоний, итальянских наследных владений, Франш-Конте и Нидерландов.
Под покровительством деда Максимилиана и тетки Маргариты Австрийской Карл вылетел на международную политическую арену ракетой. Его главный политический соперник и новый сосед, французский король Франциск I, в отличие от двух своих предшественников на троне, был забиякой и un coq sportif [124], страстно любил охоту и рыцарские турниры. Однажды он не побоялся выйти один на один против медведя и убил его, а в другой раз погнался за кабаном, который во время охоты ускользнул и удрал в один из коридоров замка Блуа. Франциск I также выгодно выделялся в физическом и интеллектуальном плане. Рост нового короля составлял почти два метра, а за огромный нос его метко прозвали Le Grand Nez [125].
Франциск I знал латынь и итальянский, увлекался архитектурой и модой, любил итальянское искусство эпохи Возрождения. Он пригласил Леонардо да Винчи из Милана к своему двору и поручил ему проектирование замка Шамбор. А домом «Моны Лизы», самой знаменитой картины да Винчи, французский король сделал Лувр, который подверг перестройке. Его страсть к охоте можно понимать в самом широком смысле слова. Французский король постоянно жаждал женской красоты. Он считал, что «двор без дам все равно что сад без прекрасных цветов».
Он и его пятнадцатилетняя супруга Клод, которую описывали как «толстую коротышку, страдающую от кожной болезни», не любили друг друга. Клод тихо угасала в неудачном браке, в то время как ее супруг «ходил по чужим садам, чтобы утолить жажду из разных источников». Он всецело отдался La Petite Bande