и Юнчэну. Будем играть по ее правилам, а потом застанем врасплох. – Евнух Чжан загадочно улыбнулся. – Сейчас мы отправимся на Дайюй.
Цзюй вздрогнул, услышав про остров.
– Господин… неужели вы хотите использовать… это?
– Думаю, сейчас самое время. – Старик замолчал на мгновение. – Мы вышли на след того человека.
Телохранитель хотел спросить, о ком речь, но заметил в глазах старика странный блеск, и его осенило: «Помощник Шао Цзюнь! Только я ничего не заметил, а господин все понял…»
Если раньше зацепок почти не было, то теперь неизвестный сам выдал себя. Молодая девушка не могла знать про магнит в статуе. Знающему про тот нелепый случай в храме пятьдесят лет назад или больше, и он должен быть начитан, чтобы сообразить, как использовать это. Таким образом тиду, сократил список подозреваемых почти вдвое.
А в целом главу Тигров устраивала сложившаяся ситуация. Рано или поздно евнух Вэй попытался бы убрать старика Юна, как тот сам когда-то поступил с Лю Цзинем. В итоге Змея убила Шао Цзюнь, а потенциального соперника за место главы евнухов-фаворитов теперь нет. Если бы Бинь убил ассасина, Братство исчезло бы окончательно.
В любом случае лидер Братства ассасинов проявил себя. И наверняка уже знает, где теперь Шкатулка, поэтому не сможет больше прятаться. Осталось только понять, каким будет его следующий шаг. Старик решил, что сейчас самое время отправиться на остров. Таким образом, он, по словам господина Пилоса, «одним выстрелом убьет двух зайцев». Объяснять эту мысль, как и свой план, евнух Чжан не собирался никому. По крайней мере, не кому-то вроде Цю Цзюя. Когда придет время, он столкнется в решающей битве со своим заклятым врагом, а план «Дайюй» вот-вот даст хорошие результаты.
Хоть глава Тигров и разменял шестой десяток, но не растерял амбиций.
В тот момент, когда пятнадцатого числа третьего месяца Ма Юнчэн прибыл в столицу, Шао Цзюнь спешно отправилась в чайную «Баоцзи», которая располагалась за западной стеной храма Белой пагоды. Посетить чайную церемонию – это всегда хорошо. Можно насладиться прекрасным вкусом, подумать в спокойной обстановке. Однако здесь стоял невероятный шум.
Храм заложил родоначальник династии Юань хан Хубилай. Говорят, раньше Белая башня располагалась в центре, и с нее во все четыре стороны света выпустили по стреле. Там, где они упали, провели границу. Впоследствии пожар уничтожил храм, однако во время правления императора Мин Чжу Чжуаньцзи[36] его восстановили, хотя и в меньшем размере. Также в прихрамовой зоне работал рынок.
Пятнадцатого числа каждого месяца сюда приезжали толпы людей – возжечь ладан, заключить сделки и просто поторговаться. Хотя возжигание считалось, скорее, чем-то вроде приятного дополнения к этому шумному мероприятию. Торговые лотки стояли вплотную, покупателей пришло просто невероятное количество. И, разумеется, люди заходили в чайную передохнуть, выпить любимый напиток или попробовать новый сорт. Надо отметить, что храм Белой пагоды принадлежал тибетским буддистам, из-за чего в «Баоцзи» часто бывали монахи. В связи с этим владелец заведения в дополнении к жасминовому и зеленому из Ханчжоу готовил чай с маслом, который им очень нравился. Желая еще больше угодить верующим, он назвал шесть угловых залов, больше похожих на комнаты, согласно мантре «Ом мани падме хум». Хотя ни хозяин чайной, ни подавальщики не знали тибетского или санскрита, а только слышали, как молятся монахи, поэтому говорили неправильно:
– Ан, На, Ли, Ба, Ни, Хонг: в какой из шести залов вы хотите?
Услышав, как здесь перевирают мантру, Шао Цзюнь чуть не рассмеялась[37]. Она поспешила сюда сразу же, как получила письмо, где говорилось о зале Хум.
Отправитель подписал конверт тайной монограммой, непонятной для посторонних. С виду казалось, будто это обычная переписка, к которой добавили вензель. Изначально шифр понимали Чжу Цзююань, ученик Янмина Хун Ливэй, и еще несколько человек. Сейчас же, к несчастью, только Шао Цзюнь с наставником могли прочесть его. О том, где она остановилась в Пекине, знал лишь ее учитель. Раньше в столице располагалась штаб-квартира Братства, однако ее уничтожили вместе со всеми ассасинами, кроме Шао Цзюнь и Янмина.
Поток посетителей в чайной казался бесконечным: все время одни уходили – другие приходили. Хоть угловые залы от общего отделяли тонкие перегородки, сидеть в углу все равно было спокойнее. Над входом в зал висел знак «хум» на санскрите. Внутри, спиной к двери, напротив окна сидел человек.
Шао Цзюнь знала, что, кроме наставника, никто не мог использовать шифр. Вот только как Янмин мог приехать в столицу? Неужели прислал кого-то? Но кого? Янмин не доверял никому, кроме ученицы.
Она замешкалась, стоя в дверях. Мужчина не стал поворачиваться, а просто сказал, будто у него выросли глаза на затылке:
– Входи, сестра.
Услышав знакомый голос, девушка почувствовала, как ее рука, потянувшаяся к занавеске, затряслась. Наставник! Она отодвинула занавеску и быстро подошла к нему. За столом и правда сидел Янмин! От неожиданности Шао Цзюнь прошептала:
– Это вы…
И тут же осеклась. Тигры знали про нее, но не про господина Вана. Он лично прибыл в столицу, да еще назначил встречу в столь людном месте, от чего Шао Цзюнь растерялась. Даже по чистой случайности, окажись рядом кто-то из евнухов-фаворитов… случилась бы катастрофа.
Янмин хохотнул:
– Расслабься, сестра. Я ведь заметил слежку тогда на северном склоне горы Волун. Расслабься.
Шао Цзюнь стало неловко и смешно одновременно. Она тоже рассмеялась:
– Потешайтесь-потешайтесь. Откуда мне было знать, кто прислал приглашение в чайную?
Наставник лукаво посмотрел на нее:
– Обычный отшельник прячется в горах, великий отшельник скрывается на базаре. Если даже ты не думала увидеть меня здесь, то какой спрос с остальных?
Девушка не ответила. Она слышала фразу про отшельников и все же не могла поверить, что Янмин осмелится прийти сюда. Хотя понимала, как тщательно он всегда все продумывает, потому решила сменить тему.
– Как вы добрались до Пекина? Не мог же ректор Академии Нань Дацзи просто взять и уехать в столицу. Это наверняка привлекло бы внимание Тигров.
Сделав глоток чаю, мужчина сказал:
– Я получил приказ подавить восстание в округе Тянь. Завтра уже нужно выдвигаться, поэтому встретиться с тобой могу только сегодня. Змей мертв?
Округ Тянь располагался в провинции Гуаньси, и там было неспокойно с тех пор, как на четвертом году правления императора Цзяцзин восстал Цэнь Мэн, вождь племени. За ним подняли мятеж и другие вожди: Ван Шу и Лу Су. Даже советник императора Яо Мо вместе со своим заместителем Чэнь Си не смогли справиться с бунтовщиками, после чего направили письмо с просьбой о помощи. Хотя Янмин ушел со службы, но он в свое время приструнил Чэнь Хао, прославившись на всю Поднебесную. Ввиду этого император лично приказал господину Вану разобраться с мятежниками. Неудивительно, что наставник Шао Цзюнь так неожиданно приехал в Пекин.
– Мертв. Ваш план сработал.
Девушка рассказала все от начала и до конца. Чем дольше собеседник слушал, тем серьезнее становилось выражение его лица.
– Мясник так и не появился? – удивился мужчина.
– Увы. Мы где-то ошиблись?
– Все очень странно, – пробормотал Янмин.
Шао Цзюнь не могла понять, в чем заключалась странность. Смутило же наставника бездействие евнуха Ма. Они со Змеем были очень близки, потому по плану Янмина сначала их пришлось разделить. Вот только Вэй Бинь убит, а Мясник по-прежнему не показался. И здесь закрадывалась мысль: раз оба евнуха подчиняются Чжан Юну, тот раскусил ассасинов, поэтому не отправил Юнчэна. К тому же… Смерть почти самого сильного из Восьми тигров могла быть выгодна старику. Таким образом, целиком план Янмина не сработал: выяснить намерения старого друга не удалось.
Глядя на замолчавшего собеседника, Шао Цзюнь не могла понять, о чем он думает. Дождавшись, когда учитель возьмет чашку, девушка заговорила:
– Дальше убиваем истязателя?
Когда Тигры уничтожали Братство, многие его члены попали в руки евнуха Ма и подверглись ужасным пыткам, после которых смерть казалась настоящим счастьем. Шао Цзюнь всей душой ненавидела Мясника.
Янмин спокойно пил чай. Девушка начала нервничать, однако продолжала ждать. После долгого молчания мужчина поднял голову, посмотрел на Шао Цзюнь:
– Сестра, как думаешь, в чем суть человеческого сердца?
Она не понимала, почему наставник спросил об этом, хотя догадывалась, что задан вопрос неспроста, потому ответила после некоторых раздумий:
– Оно само мироздание.
– Бесконечное и всеобъемлющее, неограниченное временем и пространством, – с улыбкой сказал господин Ван.
Шао Цзюнь нервничала все сильнее, поскольку ради возрождения Братства необходимо уничтожить Тигров, а наставник ударился в философию. Лю Цзинь, Гао Фэн и Вэй Бинь мертвы, но осталось пятеро: Юй Даюн, Ло Сян, Ма Юнчэн, Цю Цзюй и Чжан Юн, то есть больше половины, а значит, нельзя терять время.
Однако она кивнула, не выказав неудовольствия:
– Да, так.
– Мы уже убрали Змея, а меня отправляют разбираться с мятежниками, поэтому, думаю, можно замедлиться. Бунт удастся подавить самое большее за год, а после я вернусь, и мы решим, как быть дальше. А тебе лучше оставить Пекин и перебраться в Нанкин, пока я в отъезде.
– Уехать из города?..
– Есть у меня подозрение, что одолеть Змея удалось не без помощи евнуха Чжана. – Янмин медленно кивнул.
Шао Цзюнь уже открыла рот… Только не смогла вымолвить ни слова. После долгой паузы к ней все-таки вернулась способность говорить:
– С чего бы ему так поступать?
– Это только предположение. Вэй Бинь считался лучшим воином после евнуха Чжана, но был моложе и вполне мог претендовать на его место главы Восьми тигров… Его, можно сказать, принесли в жертву. В случае твоей смерти Юн все равно бы остался в выигрыше. Если ты сейчас отправишься за Мясником, то, скорее всего, легко убьешь его… увязнув в паутине господина тиду.