Томо развернулся, когда Джун подошел к нам, сократив расстояние. Я могла коснуться его руки, вытянув свою, так близко он подобрался.
— Порой ты забываешь, что не только тебе снятся кошмары, — сказал Джун. Я попыталась сглотнуть, в горле пересохло.
— Отстань, Такахаши, — сказала я, пытаясь отстраниться, назвав его по фамилии. — Пожалуйста.
Джун покачал головой.
— Было бы все так просто, Кэти. Мы теперь связаны. Мир меняется, — он поднял руку и смотрел, как свет поблескивает на шипах его браслета. — Думаете, вы бы подобрались к Магатаме без моей помощи?
— Ты нас преследовал? — выпалила я. Томо тревожно схватил меня за запястье, но было поздно. Я не успела смолчать.
Джун рассмеялся.
— Тебя так легко вывести из себя. Нет, я не преследовал вас. Но вы не удивились, что так легко пробрались во дворец? — он накрыл левой ладонью браслет, крутя его на запястье и кривясь. — Из-за вас мне пришлось попотеть сегодня. Знаете, как сложно наполнить двадцать пар легких чернилами так, чтобы отключить, но не задушить?
Я содрогнулась от ужаса.
— Ты заполнил легкие охранников чернилами?
Томо сузил глаза.
— Ты больной.
Джун покачал головой.
— Будь так, я бы их убил. Я сделал то, что должен был, чтобы вы добрались до Магатамы.
Голос Томо сочился ядом.
— А остальные жертвы? Тоже придумаешь оправдание?
Джун покачал головой, словно объяснять нам было бесполезно.
— Убийцы, от которых я спас мир? Я не убивал их, Томо. Они сами избрали свою судьбу.
— Черта с два, сами.
— Почему ты нам помог? — спросила я.
— Потому что, — сказал Джун, указывая на Томо, — Саншу но Джинги — единственное, что стоит между ним и черной дырой в Японии. Если не хочешь быть моим мечом, Юу, тебе не быть и занозой, что мешает мне.
Томо шагнул к Джуну, их лица почти соприкасались, они сверлили друг друга взглядами. Томо выдохнул, пряди волос Джуна отлетели со лба.
— Почему тогда ты не убьешь меня? — оскалился Томо. — Почему не зачеркнешь мой рисунок в своем альбоме, как сделал со всеми остальными?
Джун фыркнул, затрепетала челка Томо.
— Я не могу убить такого сильного Ками, как ты, бумагой, — сказал он, разглядывая Томо. — Мне бы пришлось действовать самому.
Я поежилась, но Томо не вздрогнул.
— Попробуй, — насмехался он. — И ты поймешь, что я сильнее тебя.
Джун вцепился в кольцо в ухе и потянул за него.
— Ты не понимаешь? — спросил он. — Все уже случалось раньше. Ты сделал Магатаму из своей души. Своими слезами, своим горьким плачем от одиночества, — холодные глаза Джуна скользнули по моему лицу. — И отдал камень возлюбленной как подарок. Она сама отдала его мне после одного лишь взгляда, — Джун отпустил серьгу и обхватил той рукой мою ладонь, поднимая ее к губам. — И я разбил камень, — я попыталась вырваться, но он схватил ладонь крепче, прижимаясь губами к моей коже. Холод его рта пронзил меня.
Джун отпустил мою руку, когда Томо схватил его за воротник и толкнул к колонне. Он с такой силой ударил его о камень, что Джун едва не упал, воротник оказался у его подбородка. Все в станции смотрели в сторону шума.
Томо кричал на Джуна, не думая о том, что на них смотрят.
— Не лезь к ней. Тронешь Кэти, и я тебя убью. Убью, черт возьми!
— Томо! — прошипела я. Охранник в светло-голубом быстро говорил по рации, явно вызывая подмогу, а прохожие потрясенно смотрели на парней.
Джун улыбнулся, но взгляд остался холодным.
— Что будешь делать, Юу? Весь мир смотрит.
Томо отвел одну руку от воротника Джуна и сжал ладонь в кулак. Он выпрямил руку, направляя удар в лицо Джуна.
— Ямэнасай! — поспешил к нам охранник. — Немедленно прекратите!
— Я все еще успею попасть, пока он до нас добежит, — рычал Томо.
— Томо, он специально тебя злит, — сказала я. — Это того не стоит.
Охранник был близко, сжимая в руке рацию, намекая, что может вызвать помощь. Он не знал, кто перед ним.
Джун улыбнулся.
— В тюрьме ты до двух других сокровищ не доберешься.
Томо судорожно выдохнул. Он убрал руки от Джуна, и тот сполз по колонне. Он, кашляя, поправил воротник пальто.
Охранник оказался возле нас и на быстром японском заговорил с Томо. Черт. Его уже задерживали из-за драки с якудза, он был под подозрением из-за сломанного запястья Джуна. Дела хуже некуда.
Но Джун улыбнулся, взгляд его стал невероятно теплым, словно погода весной.
— Все уже хорошо, сэр, — бодро сказал он. — Это выступление.
Мы с охранником хором повторили:
— Выступление?
— Немного здоровой конкуренции, чтобы все с предвкушением ждали турнир, — сказал Джун, приглаживая светлые пряди волос.
Глаза охранника расширились, он узнал их.
— Ой! — он дрожащим пальцем указал на Джуна. — Ты же Такахаши Джун! Я видел тебя по телевизору.
Джун улыбнулся, а охранник отменил вызов подмоги, вытащил визитку и попросил у Джуна автограф. Вся сцена напоминала игру змеи с мышью, мне стало не по себе. Я потерла ладони друг о друга, пытаясь прогнать ощущение прикосновения его губ на моей коже. Томо смотрел в пол, его плечи тряслись, он пытался взять себя в руки.
Охранник помахал и ушел. Серьезно, он помахал.
Джун шагнул вперед, они с Томо теперь стояли рядом, но смотрели в разные стороны.
— Не забудь, — сказал он, склонив голову, глаза его сверкали, словно лед. — Твоя жизнь в моих руках. Ты живешь, пока я этого хочу, — светлые пряди выскользнули из-за уха, закрывая его лицо. — И ты умрешь, когда я этого захочу.
Он ушел, затерявшись среди лабиринта колонн, окружавшего нас.
* * *
Мы не говорили, пока не оказались в половине пути от моего дома, шурша опавшими кленовыми листьями на тротуаре. Мы не знали, что сказать.
Томо глубоко вдохнул и повернулся ко мне, его силуэт очертил свет от работающего автомата за его спиной.
— Гомэн, — извинился он. — Я не должен был так срываться.
— Как ты собираешься управлять чернилами, если даже себя не держишь в руках? Нельзя было идти у него на поводу.
— Знаю, — сказал он, проведя рукой по волосам. — Но он разжег пламя в моей крови.
— Может, это из-за давней вражды между Сусаноо и Тсукиёми, — предположила я.
— Или потому, что он — еще та заноза.
Я не смогла сдержать слабую улыбку.
— И это тоже.
Томо медленно вздохнул, пнул листок клена, подкинув его в воздух.
— Он знал про Магатаму. Он знает, что Императорские сокровища могут его уничтожить, но ему плевать. Он хочет, чтобы мы их нашли.
— Тогда мы остановимся, — сказала я. — Может, ему известно больше, чем нам.
— Он сказал, что сокровища устранят угрозу, исходящую от меня, — сказал Томо. — Они запечатают Тсукиёми в моей крови, я стану слабее. Этого ему хватит.
— Но во сне Аматэрасу говорила мне, что сокровища остановят Джуна тоже. Не понимаю.
Мы молчали, слышался лишь шелест ветра и гудение автоматов.
— Мы продолжим, — сказал Томо. — Другого выхода нет. Может, Такахаши не знает, что сокровища повлияют и на него.
Я прикусила губу в размышлениях.
— Возможно. Аматэрасу ведь на нашей стороне? Она не расскажет ему, если хочет его уничтожить.
— Почему ты думаешь, что она на нашей стороне?
Я уставилась на него.
— А ты почему так не думаешь? Она помогает нам через сны, разве нет?
Томо склонился и поднял сухой лист с земли.
— Помогла ли она? Каждая ночь — пытка. Смерть за каждым углом, угрозы, голоса.
— Но она хотела защитить Японию? — сказала я. — Она дала сокровища императору Джимму. Она остановила Тсукиёми, что хотел создать новый мир, уничтожив этот.
— Да, — сказал Томо. — Она защищает Японию. Но это не значит, что она помогает нам, — он выпрямился, покрутил листик и отпустил. Тот кружил в воздухе, с тихим шорохом упав на асфальт. — Мы — лишь пешки ками. Я могу быть оружием Такахаши или Аматэрасу. Но я остаюсь пешкой, — он закрыл глаза, склонив голову. — Я хочу избавиться от всего этого.
Я каждой клеточкой хотела прижаться к нему и убрать с его лица эту боль. Я протянула руки, наши пальцы переплелись.
— Так и будет, — сказала я. — Нам нужно найти два сокровища, и мы освободимся.
Он кивнул, мы пошли дальше. Он следил, как я поднимаюсь по лестнице в здание, дождался, пока за мной закроются стеклянные двери, разделив нас.
Я поднялась на лифте и прошла к двери. Открыв ее ключом, я пробралась в квартиру. Казалось, что все качается на краю обрыва. Как я собираюсь добраться до нужных нам сокровищ? До Токио можно было легко добраться за день, повод нашелся. А как объяснить поездку в Нагоя? И до Исэ ехать четыре часа. Нужно чудо, например, чтобы Диана уехала на конференцию на неделю, или что-то в этом роде. Но это вряд ли случится.
Диана выглянула в коридор.
— Окаэри, — улыбнулась она. — А я только села посмотреть твой любимый сериал про врачей. Будешь смотреть?
Я покачала головой.
— Больше никаких драм сегодня. Мне своей хватило. Я устала.
— Ясное дело, — сказала она. — Еще даже десяти нет. Я запишу для тебя серию. Вы с Томохиро не пошли в кафе?
— Мне хватило случившегося сегодня, — и это было правдой.
Она улыбнулась и заварила нам чай, и мы допоздна говорили об отце. Она рассердилась, услышав об Элисон, как и я. Было приятно понимать, что не я одна чувствую нечто похожее.
Она покачала головой, откинувшись на спинку лилового дивана.
— Надеюсь, он не врал, что ему жаль, — сказала она. — Он совершил ошибку, причинил боль тебе. Нельзя ведь сказать точно, какой человек, просто посмотрев на него, понимаешь? Посмотри на себя, например, — жар прилил к моей шее.
— Не надо.
Диана рассмеялась.
— Я о том, что ты сильнее, чем выглядишь. Ты прошла через многое и не сдалась. И не сдаешься. И ты решишь, какую роль будет играть Стивен в твоей жизни, а не он, — она сделала глоток чая. — И твой друг Томохиро. Он выглядит опасным, но заботится о тебе, а со мной говорил невероятно вежливо.